Красотки. 10 лет спустя.

5 серия История Оли "Тест на верность" Утром двадцать пятого января мы всей нашей скромной компанией вместе собирались в белом "Maserati". Нет, в этот раз мы держали путь не в наш ресторанчик. Сегодня мы направлялись в торговый центр, но не шоппинг, а помочь Кате с её магазинами. Всё-таки мы видим, как она тяжело с ними справляется, а на что ей подруги, если они не могут помочь? Вчера вечером мы даже разделили полномочия. Катя, как всегда делала, будет заниматься управлением, я, как единственная, имевшая в школе пятёрку по математике, взяла на себя обязанности финансового директора, Дашка, как писательница и креативный человек, займётся разработкой рекламы, а Юлька решила заняться PR-ом и подъёмом, рентабельности, так как она, как публичный человек, должна знать  современного покупателя. - Девочки, мне вчера пришла одна идея! - воскликнула Вороничева, развеяв всеобщее молчание. - По поводу магазинов? - заинтересовалась Катерина. - Кать, тебя только твои магазины волнуют! - фыркнула Юлька. - Мы совсем перестали интересоваться жизнями друг друга. Вот я, к примеру, хочу купить новую машину. Этому "Maserati" уже десять лет, а "Rolls-Royce" из Америки пригонять желания нет. - рассказала Вороничева. Всё-таки, эти рублёвские замашки навсегда закрепились в ДНК нашей подруги. Мы иногда поражались, как она легко может говорить о том, что хочет купить новую машину или потеряла на Бали бриллиантовую серёжку,  но её совершенно это не расстроило. Нет, ни я, ни Катя, ни Дашка никогда не сможем понять каково это - жить "на широкую ногу", у нас же никогда не было папы олигарха. - Юль, а на покупку новой машины тебя, случайно, сподвиг не новый "Ferrari" твоего супруга? - догадалась Дарья. - Нет, ну а что, ему новую машину, а я, как дура, на старой езди? - произнесла наша подруга, и мы засмеялись. - В этом вся Юлия! - проговорила я. - И о какой экстрадорогой иномарке ты подумываешь на этот раз? - "Bantley". - продекламировала Вороничева. - С цветом пока не определилась, но, наверное, красный. Или бордовый... Вобщем, не знаю пока, но знаю точно, что это будет "Bantley"! А у вас что интересного? - Что у меня может быть интересного? - спросила Катя. - Кручусь, как белка в колесе и разрываюсь между магазинами, детьми и Андреем. Андрей ещё несамостоятельный такой, ни приготовить, ни постирать не может. Мне иногда даже кажется, что у меня не два ребёнка, а три. - поделилась она. - Кать, я тебя в этом плане прекрасно понимаю. - ответила Юлька. - Помните, у меня раньше был принцип : "Никаких домработниц"? - Да. - вспомнила я. - Ты всегда всё делала сама. - Ну так вот, с Циберманом этого принципа придерживаться ну никак не получается! - продолжила Юля. - Он кроме своих киношек и журнальчиков о киношках ничего не замечает. Если Риналь чистит зубы - паста будет по всей ванной. Если Риналь пил кофе - грязная чашка на столе будет стоять, и он даже не подумает о том, что неплохо было бы её убрать. У меня в этом плане даже Марго чистоплотнее. Вот и приходится раз в неделю приглашать агентство по уборке, потому, что я бегать по дому и собирать носки, галстуки, чашки и эти просто отвратительные чайные пакетики собирать элементарно не успеваю. А вы представьте, в какую помойку превратится пентхаус, когда я буду работать? - Иногда приходится многое терпеть ради любимого человека. - сделала вывод я. - Вот я бы всё стерпела: и галстуки, и чашки, и носки, и даже чайные пакетики лишь бы со Славой никогда не случалось этой чёртовой катастрофы! - проговорила я, не заметив, как на моих глазах появились слезы. - Уже почти десять дней прошло, а он так в себя не пришёл. Девочки, если бы вы знали, как я боюсь, что однажды приду в больницу, а Георгий Владимирович скажет, что Славы больше нет. И дети всё время спрашивают, когда вернётся папа... А что я им отвечу, девочки? - Олечка, ну ты чего такие ужасы говоришь? - ответила мне Катя, обняв. - Твой Слава лётчик, а лётчики априори борцы. Он выкарабкается, будь уверена. Не сегодня, так завтра. - А я бы предпочла, чтобы Павлов попал в катастрофу, нежели просто сбежал от меня к молодой шалаве. - неожиданно проговорила Даша. - Даш, ну ты же сама его выгнала. - напомнила я. - А что я должна была делать? Жить с предателем и лгуном? Нет уж, какая-никакая, а гордость у меня есть. Ничего, поживём мы с сыном и без этого подлеца. - Даш, ты сейчас говоришь слово в слово, как моя мама. - сказала Юля. - Когда папа в Америку улетел, она тоже сначала хотела прожить на зарплату художественного руководителя. И что их этого вышло? Ничего хорошего! - рассказала она. - И вообще, девочки, что это мы с вами сопли распустили? Давайте уже не будем думать о плохом и займёмся-таки Катькиным бизнесом! - скомандовала Вороничева и остановила машину. Мы зашли в офис управления и разместились в кабинете Кати, который некогда принадлежал её маме. Катя и я присели за стол, а Юлька с Дарье разместились на диване и, сделав себе по чашечке кофе, преступили к нашему заседанию. - Ну что, есть у кого-то идеи? - спросила Катя, иронично  изобразив директора. - Да. Я кое-что придумала. - проявила инициативу Юлька. - Чтобы повысить рентабельность, нужно во-первых, сократить расходы, мы тут с Ольчиком прикинули по сметам, слишком много выходит, а в целях PR хода предлагаю разделить профили магазинов и переквалифицировать их в бутики. - Это как? - заинтересовалась Катерина. - Ну вот смотри, Кать, у тебя двадцать магазинов одежды для всей семьи. А я предлагаю их разделить : пять магазинов для мужчин, пять для женщин, ну а пять детских. Я тебя уверяю, это повысит рентабельность. - объяснила Вороничева. - Дарья сделает рекламу, да? - Конечно. Всё будет на высшем уровне. - пообещала Золотарёва. - Это всё замечательно, но что по поводу переквалифицирования? - уточнила Катя. - Смотри, мы покупаем вещи у прежних поставщиков и просто меняем бирки. Товар как будто становится качественнее, спрос повышается. - рассказала Юля. - Кать, это верняк, идеальная бизнес схема, проверенная временем, в Америке так уже лет пятьдесят делают. - Сразу видно, кто из нас дочь бизнесмена. - проговорила Дашка, и мы засмеялись. - Юль, твой папа точно с криптовалюты начинал? - По крайней мере, мне он так рассказывал. - ответила Вороничева. - Кстати, по поводу сокращения расходов. - заметила я. - Можно произвести увольнения. Кать, у тебя в магазине по шесть консультантов и четыре  кассира. Ну вот зачем? Предлагаю оставить четырёх консультантов и двух кассиров. Расходы сократятся очень заметно. По моим подсчётам, ровно вдвое. - Девочки, что бы я без вас делала? - спросила Катя, окинув благодарным взглядом нас. - You'd sell your stores to hell and get on with it. - произнесла Юлька снова на английском. И когда она уже отойдёт от этой привычки? - Юля, помни, что ты не в Нью-Йорке. - напомнила ей Даша. - Да я помню, но десять лет же не возьмёшь и не выбросишь из своей памяти. - оправдалась наша подруга. - Я привыкну не вставлять английский в повседневную речь, но мне нужно время. После встречи с подругами я направилась в место, в котором бываю теперь уже каждый день и провожу там время с двух часов дня до восьми вечера. Да, я еду в больницу к своему мужу Славе. Я стараюсь делать всё, чтобы он пришёл в себя, я включаю его любимую музыку, читаю ему его любимые книги, рассказываю об Артёмке и Ирочке, о моих подругах, о том, что взяла отпуск на работе и о том, что люблю его больше жизни. Честно говоря, я безумно по нему скучаю, в смысле, по нему прежнему. Больше всего на свете я хочу посмотреть в его голубые глаза, услышать его голос и почувствовать, как его сильные руки обнимают меня. Только я не знаю, случится ли это когда-нибудь. Детям говорю, что всё наладится, но сама не уверена в этом. Юля мне всегда говорит, что мысли материализуются, поэтому порой я сама заставляю себя верить в лучшее. - Уснул он быстро, и ему снилась Африка его юности, длинные золотистые ее берега и белые отмели — такие белые, что глазам больно, — высокие утесы и громадные бурые горы. Каждую ночь он теперь вновь приставал к этим берегам... Прочитала я страницу из книги "Старик и море". Врачи советовали мне читать то, что любит Слава. Так его подсознание может вернуть его к жизни. Я помню, как читала и говорила до девяти вечера, а потом всё стало как в тумане, усталость победила меня, и я уснула. Когда я проснулась, я поняла, что нахожусь уже не в палате Славы, а в кабинете его врача. Сфокусировав зрение, я увидела, что Георгий Владимирович сидит за столом и что-то пишет. - Извините... - негромко сказала я. - Ой, Ольга Андреевна, вы уже проснулись! - воскликнул Нестеров и пересел на диван рядом со мной. - Как я здесь оказалась? - Вы уснули на стуле в палате. Мне пришлось перенести вас сюда, чтобы вы не проснулись с болью в шее. - объяснил он. - Вы так сладко спали, что я решил не будить вас. - Георгий Владимирович, зовите меня просто Олей, я не люблю, когда ко мне обращаются по имени отчеству. - попросила я. - Хорошо. Тогда у меня встречная просьба. - Какая? - не поняла я. - Зовите меня Гера. Ну или Георгием, раз уж на то пошло. - Ладно. - улыбнулась я. - Георгий, скажите, а который час? - Без пяти минут десять. - ответил он, посмотрев на часы. - Оля, а можно у вас кое-что нескромное попросить? - Что? - снова не поняла я. - Вы не согласитесь поужинать со мной завтра? - Вы знаете, Георгий, нет. - решительно отказала я. - Я очень люблю своего мужа, даже если он никогда не откроет глаза, я буду верной ему. - договорила я и вышла из кабинета.