1
Прилетел Мартин ночью, взял такси и поехал до отеля «Интерконтиненталь». Он не знал, как долго будет здесь пребывать, рассчитывал выполнить задания и вернуться к дочерям, поэтому решил пока не заморачиваться насчет жилья и поселился в отеле. Город пестрил яркими цветами пролетающих мимо огней. Киев кричал на каждом шагу о своей исторической наследственности и значимости. Встречались, как дома советской эпохи, так и современные, а чем ближе к центру подъезжала машина, тем больше было зданий совсем старых, ещё со времен Российской империи. Таксист что-то говорил ему на украинском, но Мартин не разговаривал. Он совершенно не знал ни русский, ни украинский язык и опирался только на знание английского. По словам начальства, все документы в Зоне-91 на английском языке, а научные сотрудники, что работают там, — все знают английский. Поэтому проблем с пониманием друг друга быть не должно. — А! Вы должно быть из Америки, — озарился таксист. Таксист заговорил на ломанном английском. — Да, я американец. — Это такая особая американская вежливость, что вы даже не сказали мне о том, что не понимаете меня, а? — Не все американцы хотят разговаривать с таксистами, — процедил Мартин. — Понял вас, мистер. Умный попался таксист. Не стал допытывать вопросами, и они молча доехали до долгожданного отеля. Только Мартин вышел из машины, и он уже мог, не заглядывая внутрь, определить, что это, — очень дорогой отель. За стеклянными дверями, ты попадаешь в холл, где тебя встречают мраморные колонны с дорогущей мебелью, огромной люстрой, золотыми львами, что держат на себе дорогой букет цветов. Мартин усталым взглядом прошелся по холлу и зевнул, потом подошел к ресепшену. Милая дама дала ему ключи от номера, что находился на 3 этаже. Сам номер был не менее красивым. Мебель, обои, душевая и спальня, — все было прекрасным. Мартин удостоверился, что закрылся и потратил все свои последние силы на то, чтобы рухнуть на кровать. Как же он устал за все эти перелеты. Хотелось простого и непринужденного сна. Его глубокий сон был прерван визитом агентов фонда SCP. Он бы все отдал, чтобы поспать ещё больше, словно школьник, который готов бороться за лишние пару минут сна. Но работа есть работа, даже кофе не успел выпить, а разбудили они очень мощным стуком в дверь, от которого мертвый проснется. Мартин упал на кровать в одежде, сейчас она вся была мятая, безусловно, именно в таком виде приходить на собеседование нельзя. К счастью, тут никакого собеседования нет, поэтому агенты фонда могут наблюдать их нового начальника во всей своей красе. В мятой одежде, с кругами под глазами, хотя так выглядели почти все сотрудники фонда. — Господин Розенкранц, доброе утро, — сказал агент. Английский они действительно знали, но говорили с типичным славянским акцентом. — Дерьмо с утра пораньше, — Мартин сел на кровати, — а подождать никак не может? Две лысые, крупные фигуры, стояли у кровати и сверлили Мартина взглядом, по сравнению с ними он был букашкой. Мартин взглянул на них исподлобья, фыркнул и потянулся к минибару. Агенты ничего не говорили ему, словно понимали, что ночка выдалась действительно тяжелой. Увидев заветный виски, Мартин засиял и после того, как сделал несколько глотков, наконец, встал. — Подождите меня снаружи… минут 5, — сказал Мартин. — Окэй, — сказал агент. Уходя они говорили на украинском. Мартин не знал, о чем они говорят, но был абсолютно уверен, что агенты осуждали его внешний вид. Небось, ожидали увидеть блестящего дядю Сэма, а пред ними оказался американский пьяница. Разочарование чувствовалось в их голосе, как нельзя лучше, но когда они увидели уже опрятного Мартина, выходящего из отеля, то несколько оживились, один из них даже улыбнулся. Подходя к машине, Мартин заметил ещё одну фигуру внутри и, судя по силуэту, это была женщина. Мартин инстинктивно обнюхал себя так, чтобы этого не было видно. Меньше всего ему хотелось, чтобы рядом сидящая дама всей грудью почувствовала прелестный запах алкоголя. Только он оказался внутри прелестного форда, как женщина тут же протянула ему руку. От неё приятно пахло, на левой руке было кольцо, что сразу приметил Мартин, сам то он снял свое обручальное кольцо уже на третий день после смерти Агаты, у неё были прекрасные зеленые глаза, которые могли бы составить конкуренцию Агате и шикарные черные волосы до лопаток. Идеальной красоты славянка предстала Мартину. Он даже не догадывался, что она старше на 8 лет, а уже хотел спросить её, как она относится к изменам. — София Лайт, — представилась женщина. — Мартин Розенкранц, — пожал руку Мартин. Софию, словно током прошибло. Мало того, что этот молодняк идет ей на смену, так она его ещё и знала! София была уверена, что это тот самый новичок, которому она делала экскурсию по зоне. 10 лет ей понадобилось на то, чтобы получить 4 уровень допуска, теперь этот наглец приезжает её заменять спустя каких-то три года. Ярость, — это пожалуй их единственная общая черта, но в отличии от Мартина, — она умеет её контролировать. — Мне кажется, мы встречались раньше, — говорила она, не отпуская его руку. — Правда? — Мартин присмотрелся к ней. Софии было очень стыдно, но от его взгляда она, почему-то стала чувствовать себя неловко. — Мне кажется, я вас впервые вижу София, — сказал Мартин и улыбнулся. — Наверное, и я ошиблась, — хохотнула она. За внешним спокойствием скрывалась ещё большая злоба. Это же надо! Она его, значит, запомнила, а этот сосунок, — нет? Может, прикидывается? Ей очень хочется в это верить. София постаралась откинуть все свои презрения к Мартину, которые впрочем, основывались лишь на голой зависти, и постаралась сконцентрироваться на введении его в курс дела, она с этой целью и села в эту машину. Дорога до села, Дитятки на машине занимает 2 часа. София поехала с агентами, потому что хотела «уйти на пенсию» с почетом. Рассказать преемнику положение дел познакомить с рабочим местом. Но больше всего ей хотелось узнать, кто же все-таки будет её заменять. Кто этот человек, который лучше её будет справляться с огромным персоналом? В целом Мартин кажется ей приятным человеком. И был бы ещё приятнее, если бы не был американцем. Почему он так напоминает ей мужа? Наверное, это из-за голоса. Нежный и властный одновременно. — Почему вы не справились? — спросил Мартин, имея ввиду, её понижение в должности. София не смотрела на него когда отвечала на этот вопрос. — Потому что… — она помолчала, — у меня дурной нрав. — Часто злитесь? — улыбнулся Мартин. Это улыбка на лице Мартина её просто выбешивала. Американское лицемерие, постоянно улыбайся даже незнакомцам. Что также напоминало ей мужа, поскольку он вечно улыбался, как дебил. Она так ему на родном языке и говорила: «Гарри, ты дебил!». — Нет, — сказала она и замолчала. — Тогда почему?.. Какие трудности? — допытывал Мартин. — Слушай! Может, хватит?! — крикнула она. Мартин немного посмотрел на неё и сказал: — Кажется, я понял. Беседа шла хорошо до этого момента. София успела рассказать ему о структуре зоны, о персонале и об обязанностях, но стоило Мартину задавать вопросы о том, почему она провалилась, как нервы этой дамочки вновь пошатнулись. В итоге они ехали почти в полном молчании, но София свою цель выполнила ей не о чем переживать. Осталась только церемония сдачи поста, когда весь персонал собирается в огромной аудитории и руководитель, выступая перед всеми, сдает пост другому сотруднику. София думала, что воспримет эту церемонию легко, но она чертовски ошибалась. Въезд в зону у села, Дитятки выполнялся по такому же принципу, что и в Зону-19. Три кольца секретности, только на самом последнем начинается различие. SCP CCMU, это отдел где подавляющее количество персонала составляют научные сотрудники и офисные клерки. Вход всего один и ведет прямо под землю, а уже там лифт, который ведет ещё дальше. Бункер стоял на бескрайней равнине и издалека походил на заброшенное здание. Но чем ближе они приближались, тем больше этот бункер становился, и тем сильнее было желание Мартина поскорее заступить на должность. В тоже время София, с каждым метром, на который они приближались, — становилась все более подавленной. Мартин и София вышли из машины. В нос сразу врезался свежий воздух этого поля, а яркое солнце на чистом небе легко одаряло всех своей теплотой. Обернувшись по сторонам Мартин сравнил украинский флаг с этим полем и не нашел совершенно никаких различий. Идиллию прервала София своим резким и громким ударом двери, точно гром среди ясного неба. Сделала бы она это с машиной его отца, то точно огребла бы по ушам за такое обращение с машиной. Дальше София вела Мартина по узкому и темному коридору вниз, который ведет к элеватору. Оказавшись внутри этого просторного лифта, они поехали. Издался небольшой гудок и лифт заговорил новостями. Так как находится вместе было неловко, Мартин старался не обращать внимание на прекрасный внешний вид бывшей начальницы и концентрировался на новостях. Диктор говорил сначала на украинском и только потом, на английском. «Конфликт вокруг оккупированного Крыма продолжается, наши американские коллеги, уже оказавшие Украине бесценную поддержку в возвращении Донбасса, теперь хотят провести аналогичную операцию в Крыму, российские же власти привели войска в полную боевую готовность, эксперты утверждают, что новый президент Украины не допустит боевые действия на свой срок и риск войны не стоит преувеличивать». Только диктор замолчал, как Мартин услышал Софию. — Блять… — сказала она, но так тихо словно боялась, что её услышат. Мартин прекрасно знал, что это за слово и без словаря. Её руки тряслись, и она достала пачку сигарет. София заметила взгляд Мартина, ей было стыдно, что кто-то застал её в таком жалком виде, и она стала напевать песню, чтобы как-то сгладить положение: — Но если есть в кармане пачка сигарет… Она не ожидала от него ответа и подумала, что выглядит очень глупо. Но вдруг, на очень ломанном русском языке, совершая кучу ошибок в каждом слове, Мартин пропел: — Значит все не так уж плохо на сегодняшний день. София улыбнулась и не наигранно, а действительно, обрадовалась. — Откуда ты знаешь русские песни? — спросила София. — Это одна из любимых песен моего отца, он тот ещё русофил. София не заметила, как сигарета в её рту не была зажжена. Но стресс при этом пропал. Они продолжали петь вместе и иногда, когда Мартин произносил слова слишком нелепо, — она смеялась.2
Через 5 минут земля вокруг резко сменилась ярким светом и Мартин немного поморщился. Только зрение пришло в норму, и он увидел перед собой огромный подземный город. Люди в халатах носились в разные стороны, огромное количество офисных клерков работали совсем рядом, и все это находилось в одном только комплексе, а здесь их несколько штук. Как только лифт опустился, и стеклянные двери распахнулись, тут же раздался интерком, оглашающий важное мероприятие, потому что гудка было три. Всему научному персоналу проследовать в конференц.зал. Повторяю, всему научному персоналу проследовать в конференц-зал. У вас новый начальник. София любезно повела Мартина за собой сквозь толпу сотрудников. Из этого большого комплекса ведет три больших дороги и на конце каждой, есть лифт. Несмотря на большие размеры лифта, они все равно оказались плотно прижаты друг к другу. София была чуть выше Мартина, и её вырез невольно бросался ему в глаза. Она умеет распознавать взгляд мужчин и прекрасно видела взгляд Мартина. С другой стороны, в его положении просто физически невозможно отвернутся от её груди. — От вас приятно пахнет, — сказал Мартин вполголоса. Он сказал это, словно показывая, что обращает внимание на её запах, а не на грудь, но вместо этого сделал ситуацию ещё более неловкой. — Спасибо вы… тоже, — сказала София и неожиданно для себя покраснела. Двери открылись и были неким спасательным кругом для Мартина и Софии. Мартину уже не надо было следовать исключительно за ней, выйти к нужному месту можно было, просто следуя за толпой. Несмотря на общую понятность, происходящего Мартин чувствовал себя совсем неловко. Люди вокруг говорили на украинском или русском языке, и этот языковой барьер раздражал его. Идя по коридорам, вся толпа резко поворачивает направо и за дверями, был зал огромных размеров, с бесконечными рядами стульев, громадным знаком Фонда SCP, который возвышался над всеми. Все начали рассаживаться по местам и когда толпа стала рассеиваться, Мартин уже мог видеть подиум. На самом подиуме также был логотип Фонда, все блестело от чистоты, и в конце подиума был один ряд стульчиков. Мартин направился к подиуму и уже ловил на себе взгляды сотрудников, он также слышал за собой цоканье каблуков, это была София и она шла позади него. У Мартина с собой была небольшая папка с заготовленной речью и другой информацией касательно положения дел, которую он успел составить по отчетам начальства. Чем ближе был Мартин к микрофону, тем тише себя вели сотрудники, пока гул, наконец, не затих совсем. — Мартин, — обратилась София. Он вопросительно посмотрел на неё. — Сначала должна выступить я. Мартин молча уступил ей место, а сам сел на стул позади. На столе помимо документов, располагался стакан с водой, и пусть голос Софии звучал уверенно, в тексте она часто запиналась, вертела ручку в правой руке, как пропеллер, и постоянно отпивала воды. — Уважаемые сотрудники Зоны-91 и члены SCP CCMU, своим заявлением, я слагаю с себя полномочия главы научного отдела Зоны-91, а также покидаю пост менеджера SCP CCMU, по постановлению совета 05, моим последним приказом будет назначение сотрудника Мартина Розенкранца на должность главы научного отдела Зоны-91 и менеджера SCP CCMU, — она сделала глоток воды и вздохнула, — свое руководство я признаю неэффективным и недостаточно профессиональным для достижения поставленных целей Фонда SCP, — она помолчала, — позор мне и моему профессионализму и да решит пусть новый руководитель мою судьбу, безжалостно и эффективно. Закончив стандартный монолог, она взяла свои документы и встала на расстоянии несколько футов у столика. Мало того, что по правилам она должна была прочитать унизительную речь, так ещё и стоять надо напротив всей толпы, слушая речь нового начальника. У Софии дрожали губы и Мартин, заметил это и он также понимает, что ему придется решать, что с ней делать. А тут у него выбор обширный. Можно назначить на любую должность, нельзя только увольнять, здесь в Фонде, чтобы уволить кого-то, должна пройти огромная процедура, но назначение на какую-нибудь низкую должность, для бывшего начальника наносит такой же удар по репутации, как и увольнение для рядового сотрудника. В отличии от Софии, за столом он выглядел гораздо увереннее. Говорил громко и красиво, словно делает это каждый день. Он уже был осведомлен о низком боевом духе и дисциплине в этой зоне, поэтому показывать сильного начальника нужно уже сейчас. Учитывая, что тут идет локальная война, Мартин решает перевоспитать персонал в милитаристском ключе, отчасти на него оказало влияние пребывание в японском филиале с его милитаризмом. Некоторые сотрудники в зале надели наушники, где переводчик читал заявление Мартина на украинском языке, некоторым не хватает умений переводить чужой язык так быстро, поэтому зал разделился на тех, кто слушал с наушниками и без них. София тоже одела наушники, она прожила с американцем 10 лет и хорошо знала английский, но не идеально, ведь в семье обычно говорили на украинском, поскольку сам муж проявлял инициативу и говорил на более удобном для неё языке. Отец Софии был ветераном боевых действий, ярый националист, которого уважали все, умер когда ей было 25 лет от полученных ранений и чтобы добиться расположения родителей, американцу пришлось выучить украинский. — Вы знаете, — вдруг начал Мартин не по тексту, — тут у меня лежит большой документ с заготовленным текстом — он показал его всем, — я считаю это чушь собачья, считаю, что будет лучше сразу прояснить некоторые моменты в наших с вами отношениях, — он вольно облокотился на стол, — кто-то из вас может относиться ко мне с презрением, кто-то с недоверием в связи с тем, что я американец, но поверьте мне, все мы с вами сейчас в одной лодке, я, как менеджер выбираю не только стратегию развития нашей ресурсной базы и планирование операций, но также и отвечают за структуру управления персоналом и отныне, самым первым моим приказом будет введение коллективной ответственности на производстве, — по залу прошелся недовольный гул, — вы сейчас все урезаете себе зарплату и выходные, — гул прекратился, — так-то лучше, вы можете ненавидеть меня, но это сделает вас более сплоченными, я знаю у вас тут есть деление на… как, это читается… деление на так называемых… — он прищурился, — хохлов и мос… москалей… я надеюсь, я правильно произнес эти термины? Запомните хорошенько, я может и жесток, но справедлив, и справедливость моя касается каждого, мне не важно с Украины вы или из России, я устрою самый настоящий ад для вас, если вы не прекратите это неуместное деление на национальности, каждому кто заикнется про национальность будет обеспечен выговор и продление рабочих часов вдвое… — 16 часов?! — выкрикнул кто-то из вторых рядов. — Кто это сказал? Кто это пизданул?! — крикнул Мартин и спустился с подиума к рядам, — кто этот сотрудник которому стоит объяснить, что перебивать начальника нельзя, — Мартин ходил вдоль рядов, как хищник. Свои руки он держал за спиной и расхаживал медленно, вглядываясь в каждого сотрудника. — Это был ты! — крикнул Мартин глядя на пухлого сотрудника. — Нет, — ответил он. — Правильно говорить «нет, сэр», я вам тут, как в японском филиале устрою… — Нет, сэр! — второй раз ответил сотрудник. — Вот так-то лучше, я спрашиваю тебя, это был ты, Полоскунов?! — Нет, сэр! — Значит, никто? У начальника галлюцинации! А знаете, что вытворяет начальник с галлюцинациями?! Урезает к хуям все ваши ёбанные премии! Он такой резкости Мартина, даже у Софии задрожали ноги, не говоря уже о тех, кто находился рядом с ним. Но это вызывает нужный для него психологический эффект, как хороший и плохой полицейский только в одном человеке. — Это был я, — сказал худощавый сотрудник в очках, в конце ряда. Мартин тут же подошел к нему. — Встань, — приказал он. Сотрудник послушался. Мартин схватил его за руку и поднял вверх. — Кто работает с ним в одной группе? — спросил он. Сначала никто не поднимал руку, но когда Мартин повторил вопрос, уже крича, руки подняли 7 человек. — Поздравляю вас! Вы все выиграли путевку на 16 часовой рабочий день! — он опустил руку и все вставшие недовольно сели вниз. Кто-то материл его про себя, но остальные молчали. Мартин поднялся обратно и снова вольно облокотился о стол. — Запасайтесь кофе, товарищи, я ваши лица запомнил, отработаете 16 часов, итак… — он посмотрел на документы, — первым делом, я хочу полностью поменять доктрину изучения ЧЗО, с расширенного изучения на комплексное, кто был автором расширенного изучения? — спросил Мартин у зала. — Это я, — сказала София. Мартин обернулся на неё. — Поэтому вы сейчас стоите здесь, дорогая. Издевается, сука, — подумала София. — Сразу после этой конференции, изучите доктрину комплексного изучения, у вас у всех будет вечером тест на проверку вашей осведомленности… — сзади Мартина загорелся экран с картой ЧЗО и пометками на ней, — вот… поглядите на расположение научных отрядов, все они сконцентрированы во второй зоне, а не, как раньше, когда все были разброшены по всей зоне… Кто-то поднял руку. — Говорите, — сказал Мартин. — Сэр, вы утверждаете, что доктрина комплексного изучения будет полезна, но ведь в таком случае гораздо сложнее будет контролировать весь научный фронт в ЧЗО, к тому же Повстанцы Хаоса смогут овладеть некоторыми ключевыми точками. — Наши войска никуда не уйдут, товарищ, они останутся на своих местах и не будут подпускать Постанцев Хаоса и близко ко второй зоне, таким образом, мы будем концентрировать наши научные силы на каком-то одном участке фронта, тем самым продвигаясь к нашей основной цели, — захват важного и неизвестного объекта на ЧАЭС. Как вам известно, повстанцы захватили ЧАЭС и держат там отчаянную оборону неспроста, там есть нечто, что они очень старательно скрывают и ваша цель, как научной базы, это изучение всех аномалий в области ЧЗО для получения потенциальных знаний о секретном объекте, остальным займется наша армия… — Мартин отпил воды, но не, потому что нервничал, просто горло пересохло, — теперь к заключительной части… где мой заместитель? — В своем кабинете, — ответили ему из зала. — Передайте ему, что он понижен в должности до научного сотрудника, своим заместителем я назначаю Софию Лайт. По залу прошелся шепот. — Приказы не обсуждаются, все за работу. И помните! Здесь вам не простая офисная работа, а настоящая война и действовать вы будете, как четкая и организованная военная единица, из этого тупого стада научных сотрудников, которые не могут выполнить поставленную задачу уже целый год, я сделаю организованную единицу строго выполняющую все приказы. Только таким способом нам удастся не разочаровать наш великий Фонд и человечество! За работу! Сотрудники стали расходиться, Мартин взял свою папку и развернулся к Софии. — Где мой кабинет? — спросил он. — С-сейчас проведу, — она быстро пошла к боковым дверям и Мартин направился за ней. Огромное количество эмоций охватывало её, неожиданно для себя она открыла, что умеет запинаться в словах, если сильно разнервничается, а ещё София обнаружила, что новоиспеченный начальник гораздо более пугающий, чем кто бы то ни был, потому что за все его выступление, так никто и не понял, в каком он пребывал настроении. Словно сумасшедший, он бурно жестикулировал и кричал или молча расхаживал, говоря при этом громким и ласковым голосом. Одно можно сказать точно, если такой эффект отразился на Софию, то абсолютно точно, похожий эффект ощутил на себе и весь персонал. София шла быстро, словно пыталась оторваться от Мартина, но как бы она не пыталась, расстояние сокращалось стремительно. Помимо всех этих переживаний, будто этого ей было мало, огромное количество презрительных взглядов были устремлены на неё, от чего и голову свою она слегка опустила вниз, желая, как можно быстрее дойти до кабинета и уйти заполнять документы. — София! — крикнул ученый у кулера, — стоять! Она остановилась в узком коридоре и обернулась на крик. Это был научный сотрудник Зайцев. Ещё будучи начальником, София часто ввязывалась с ним в словесную перепалку, не только по работе, но и по другим мелочам. Они терпеть друг друга не могли, а понижение в должности Софии, — отличный повод позлорадствовать для Зайцева. — Что вам нужно, доктор Зайцев? — спросила она. Зайцеву было 40 лет, неухоженная щетина и растрепанные волосы, самая, что ни на есть рабочая лошадка Фонда, которая развлекается ссорами с коллегами. — Как же так получилось, что наш психованный начальник, уступил место ещё более психованному начальнику? Или тебя так сильно возбуждают американцы? Знаешь, меня вот ни черта не возбуждают! Он нас всех здесь пахать ещё сильней, чем раньше заставит! И виновата в этом будешь ты! Ты виновата! Я же говорил тебе, что твоя расширенная доктрина полная несусветная чушь! Говорил, а ты не слушала! — Что здесь происходит? — вмешался Мартин. — О! Наш грозный дядя Сэм вернулся! Психопат за психопата! — рассмеялся он. Мартин заметил взгляды окружающих, ни в коем случае нельзя позволять, чтобы сотрудники унижали тебя перед всеми. София была совсем подавлена и возможно, отчасти соглашалась с Зайцевым. — Ты думаешь, это смешно? — Мартин ударил Зайцева в печень, но контролируя силу, тот загнулся и упал на колено. Зайцев тяжело дышал, но не пытался сказать и слова. — Вставай! Поднимайся на ноги! — приказывал Мартин. Зайцев встал с совсем другой физиономией. Из радостного, злорадствующего сотрудника, он выглядел потрясенным и обиженным. — Любое оскорбление или причинение морального вреда моим сотрудникам будет караться высшей мерой! Если ты вносишь разлад в нашу команду, то подводишь весь Фонд SCP своим никчемным существованием! Что уже не смешно?! Не так смешно, доктор Зайцев?! Вам объявляется выговор!.. Назовите свою группу! Все это время София стояла в ступоре. Она терпеть не могла Зайцева, но такое обращение с подчиненными считала недопустимым. Зайцев назвал свою группу, но так вяло, что услышал только Мартин. — Отлично, доктор Зайцев! Передай своим коллегам, что из-за твоей тупой головы, вы теперь будете заполнять все вечерние протоколы! И перепроверять два раза! Свободен! Зайцев развернулся и побрел прочь, слегка шатаясь, скорее не от боли, а от шока. — Так, где мой кабинет? — снова спросил Мартин. — Вот тут, — сказала она вполголоса, показывая на дверь. — Почему табличку не сменили? — спросил Мартин. — Времени не было, — сказала она. — Ладно, — вздохнул Мартин, — устал я кричать… давай сюда ключи. Она робко положила их ему в руку и, как и Мартин обратила внимание на левую руку, удостоверилась, что он не женат. На секунду в голове пронеслась мысль «как у такого красавчика до сих пор нет жены». Это уже похоже на стокгольмский синдром, — подумала София. София следила за его руками, когда он открывал дверь, в надежде, что увидит дрожь в руках, даже у таких грозных начальников должны быть нервы, думала она. Но его руки совершенно не дрожали, и он уже сидит в кресле, которое раньше принадлежало ей. — Чтобы доклад о деятельности каждого научного отделения был у меня к вечеру, выполнять, — сказал Мартин, а сам потянулся к сигаретам. София все ещё стояла в дверях. — Почему вы ещё здесь? — спросил он. София немного поерзала в нерешительности и наконец, выпалила то, что думал, наверное, каждый сотрудник: — Вы жестокий, ужасный человек! — крикнула она и замерла. Смех Мартина вывел её из комы. — Я сам это знаю, но документы сами себя не напишут… поэтому ВЫПОЛНЯТЬ, БЛЯТЬ, ТО, ЧТО Я СКАЗАЛ! — крикнул он. София испугалась и тут же вышла из комнаты. Новая эра для научных сотрудников начинается.