Первая помощь

Мы с Петей сидим в туалете. В смысле, не так. Я, совершенно голый, сижу на краешке холодной ванны и сильно мёрзну задницей, а одетый Петя в своих классных узких джинсах ищет в шкафчике аптечку. А ещё я разглядываю свою ладонь с глубоким порезом, напоролся вот только что на торчащие с полки открытые ножницы. И жопу Пети, конечно, я тоже разглядываю. Джинсы ведь. — Больно мне, — жалобным голосом сообщаю я жопе. Петя, как обычно, принимает реплику на свой счёт и вздыхает укоризненно-сочувственно. Он вообще часто вздыхает вместо того, чтобы сказать что-то неприятное. Если взять все вздохи Пети, которые я слышал, и соединить в один большой, хватит на маленький ураган во Флориде. Я слабо улыбаюсь этой мысли и встречаю улыбкой же повернувшегося ко мне Петю с йодным карандашом и пластырями в руках. — Не отпускай свои вздохи из моей грудной клетки, — задумчиво проговариваю я ему в лицо, когда Петя берет мою ладонь своими тёплыми сухими пальцами. Он не обращает внимания, привык уже не отвечать на подобные фразочки, но запоминать их. Я ж «поэт ебучий, с мысли сбить — раз плюнуть». Петя аккуратно проводит йодом по краю раны. Наклоняется, целует мои костяшки, и дальше обрабатывает. Меня тут же накрывает волной совершенно дикой нежности к нему, в груди будто воздушный шарик надулся и кверху за сердце тянет. Вслух я ничего не говорю, но долго молча сидеть все равно не могу. — Ты опоздал на электричку, — сообщаю я рыжей макушке Пети очевидную вещь. Вечно я не с ним разговариваю, а с его частями. То жопа, то голова, то… ну, че стесняться-то, с членом его я тоже беседы имел. Неоднократно. — Похуй, — ласково говорит мне Петя, клея пластырь, — ты тут сдохнешь от потери крови, ебанат. Оно мне, блять, надо? Когда Петя матерится, я одновременно хочу и заткнуть его грязный рот, и записать его голос на диктофон, сделать из него какой-нибудь трек и слушать на вечном репите. Видел такое в фильме каком-то. — Не надо, — говорю я вслух. Он клеит последний пластырь на ранку, выпрямляется и смотрит мне в глаза сверху вниз. Я встаю с ванны и тянусь за поцелуем. Петя обхватывает ладонями меня за плечи, нежно прикасается губами к моим, а я отвечаю в той же манере, кладу здоровую руку ему на поясницу, прижимаюсь ближе… И нам, чесслово, плевать в этот момент, что Петя опоздает на пары, а я не смогу сегодня работать из-за руки и потеряю последний шанс на премию, зато напишу неплохую работку по той фразе про вздохи. Я люблю этого парня и сейчас, в нагретой ванной комнате, наедине, мы максимально счастливы. Во всяком случае, счастлив я. Насчёт Пети уверенно ска… — Я люблю тебя, — тихонечко шепчет мой рыжий мне в губы и улыбается. Окей. Мы — счастливы.