— как ты относишься к людям, которые громко разговаривают и едят в кино? — я к ним отношусь (ц)

это было ужасно. просто отстой. худшее, что он видел. как журналист эдди мог назвать это маркетинговой катастрофой. как человек, которому почти исполнилось тридцать, эдди мог назвать это ебучим дерьмом. — класс, — неестественно радостно сообщил ему веном. он поразительно быстро впитывал чужие фразы: от стариков в метро, посетителей бистро, где эдди любил брать хот-доги, от ребят из автомастерской, но принципиально игнорировал всех собачниц. — мы остаемся. подвох эдди почувствовал тогда, когда они зашли в помещение, которое гордо называло себя "синема холл". это было больше похоже на подвал, по углам в котором живут темные зубастые монстры. эдди обработал мысль, а потом, когда до него дошло, он почти с гордостью подумал, что тогда им всё здесь подходит. от этой мысли внутри него — венома — потеплело, в затылок ударил клубок тепловых импульсов, прокатился по телу и рухнул куда-то ниже носков. эдди мечтательно вздохнул и осекся: мелкий (крупный) ублюдок научился открывать телепатический канал и подменять эмоции эдди своими. он вспомнил, что вообще-то этим вечером его нагло одурачили. поразмыслив, эдди понял, что подвох случился не тогда, когда они завалились в подвал, громко пнув кроссовком входную створку, не тогда, когда опоздали на ночной сеанс, не тогда, когда веном — «да ты тоже этого хочешь!» — оставил его без гроша в кармане, на последние центы выклянчив огромную порцию шоколадных кальмаров с солью и колу. всё началось в третьей по счету кафешке, у эдди живот лопался от пиццы с двойным ананасом и сыра. через полчаса они зашли еще в одну, и еще, и еще — эдди казалось, что он откусил от штатов кусок сан-фран или забеременел (а это бывало только тогда, когда он писал статьи). энн говорила, что его идеи для них часто бывают "всратенькие", морщась на неправильном слове и, чтобы это компенсировать, поправляла идеальные волосы, потому что идеальным в ее жизни должно было быть всё. эдди перестал вписываться в этот концепт, а потом в дверь (еще нет, но из-за венома он боялся, что скоро да). веном был самым всратеньким в списке идей эдди и вот в него как раз эдди вписывался удивительно правильно. после забегаловок они дошли до заброшки: заброшка оказалась кино. этот кинотеатр был похож на место из детства, где были дешевые билеты и эдди было одиннадцать; в груди метко кольнуло, эдди дал слабину — ночные киношки? как романтично — эдди посмотрел на луну и вздохнул, начав шагать вперед, прямо ко входу. луна что-то ответила, было похоже на "ты в дерьме". именно так внутри звучал веном, который сорвал джекпот. эдди не любил фильмы про путешествия, драки или роботов, по его мнению в фильме должна была быть динамика, что-то, за чем можно следить, но следить сейчас хотелось только за градусом на шкале местного кондиционера. была холодрыга. «мы не можем залезть им в мозг», — решил веном, что на его языке значило «я согласен». — они бесполезные, — как бы укрепил свои мысли он, и эдди удовлетворенно зажмурился. взаимопонимание банально, по-человечески просто радовало. эдди почти замерз от холода, когда потянулся пересесть и не смог. (что на языке венома значило «я мудак»). кем еще был веном он додумать не успел — руку макнуло в гладкое теплое ничего, и этим ничего тоже оказался веном. и он как бы предлагал взяться за руки. — двадцать лет назад нам бы за это дали пизды. я против, — громко прошептал эдди, сюпнув колы, и стало не слышно, как у него быстро забилось сердце — не как у эдди у репортера-эдди, и не как у эдди, которому тридцать, а как не у эдди. как у пацана. «нет», — прогудел веном, и было не понятно, к чему конкретно оно относится. он успел убрать скин обратно, было склизко, одиноко, без него стало еще противнее, чем раньше, у эдди как будто отобрали какую-то важную вещь. — ну, — недовольно шикнул он, устав ждать. — так держимся или нет. веном гортанно хмыкнул и вернул кожу. эдди посмотрел на их сплетенные руки и не заметил, как уснул. к концу фильма холод не выключили, и тогда, когда начали крутить титры, тоже, но эдди не двинулся с места. «чтобы я еще раз», — успел немножко подумать он, но забыл, что с веномом никогда не успеваешь додумывать. тот, объявившись только сейчас, примирительно лизнул его в шею и на контрасте с ледяным ветерком сверху от горячего приятного языка эдди вздрогнул и почувствовал, как резко что-то внутри отпустило. и чуть не забыл поворчать. для приличия. губы щипало от колы, как в детстве (пока еще семь, не одиннадцать), когда переешь вишневой жвачки, по щиколоткам задувало и кололо шею. и эдди все равно не двинулся с места. ему было холодно, веному — нет, но вместе — вместе — им было просто прекрасно.