Неженское хобби

Жёсткие кошки Grivel продавались со скидкой 40%. А мягкие — без скидки. Марина хотела мягкие, чтобы можно было ходить по леднику на небольшой высоте, не переобуваясь. Но 40%... Она задумчиво водила курсором вокруг соблазнительно небольшой суммы. Может быть, купить их, а потом, когда понадобятся мягкие, продать? Примерно такую сумму за подержанные обычно и просят. Услышав за спиной шаги, она быстро закрыла вкладку, но поздно: остановившись возле её стола, Ирина Семёновна укоризненно вздохнула и покачала головой. Марина уткнулась в монитор, делая вид что ничего не слышит. Упрёк относился не к тому, что она просматривала онлайн-каталог — руководство фирмы разрешало сотрудникам сидеть в Интернете, если выдавалась свободная минутка. Дело было в другом. Ирина Семёновна на правах старшей коллеги, взявшей Марину под своё крыло, давно уже старалась помочь той устроить личную жизнь. С мужчинами у Марины катастрофически не складывалось: необщительная и застенчивая, она не умела флиртовать, внешностью обладала самой обыкновенной, её не замечали — а она стеснялась подойти первой. Да и вообще друзей у неё было мало: небольшая компания, с которой она уже несколько лет ходила в горы, да пара подружек ещё со времён университета. Что уж говорить о более близких отношениях? Ирина Семёновна не уставала повторять, что Марине нужно приложить не так уж много усилий, чтобы измениться и обрести счастье: всего лишь уделить чуть больше внимания гардеробу и макияжу. И ни в коем случае не рассказывать о таким неподходящем для слабого пола увлечении. Мало кому из мужчин понравится девушка, предпочитающая тайским пляжам холодные горные вершины. Еще обнаружится, чего доброго, что она сильнее его — куда это годится? Потом все коллеги смеяться будут, мол, Маринка наша — бой-баба, сама может после вечеринок мужчин до дома провожать, чтобы хулиганы не напали... — Эти железки даже выглядят страшно. Разве это не опасно? Марина пожала плечами, не желая ввязываться в спор. Ничего нового — почти то же самое она много лет слышала от родителей. «Это опасно». «Это тяжело». «Почему бы тебе не попробовать горные лыжи? Это ведь ничуть не хуже». Особенно обидным было то, что отец в молодости сам был альпинистом, и именно его рассказы заставили маленькую Марину мечтать о горных вершинах — до тех пор, пока не выяснилось, что для девочки это неподходящие мечты. — Ты, Мариночка, так совсем в мужика превратишься, — Ирина Семёновна сочувственно оглядела её с ног до головы. — Когда ты в последний раз надевала платье, а? У тебя такие красивые ноги, а ты их прячешь. — Всё равно никто не видит. — Почему же никто? Вон сколько мужчин у нас работает, а неженатых, я тебе скажу, не так уж и много осталось. Будешь долго ждать — всех разберут. Это же нетрудно. Надень платье, каблучки, глаза накрась — они у тебя могут быть очень выразительными. Посмотри, как другие девушки умеют себя подать. Вот, например, я сейчас видела Тонечку... Марина только вздохнула. Тонечка была изящным белокурым ангелочком из коммерческого отдела, с огромными зелёными глазами и звонким голоском. Она носила лёгкие платья, не ходила — танцевала, и всегда улыбалась, как будто жизнь осыпала её лепестками роз, а не тем, чем периодически осыпает обычных людей. С бухгалтершами она болтала о выращивании цветов на дачном участке и делилась рецептами, с девочками из отдела закупок обсуждала новинки косметики, а свой отдел время от времени угощала собственноручно испечёнными тортиками. Мужчины обожали Тонечку. Ей никогда не приходилось нести со склада коробки с бумагой или поднимать на кулер бутыль с водой: всегда находились готовые помочь, а если не находились, то Тонечке достаточно было заглянуть в любой отдел и попросить. С места вскакивали все. Марина тихо завидовала. Да, ей тоже делали комплименты, когда она приходила на работу в платье, и не отказывали в помощи, но рядом с Тонечкой она чувствовала себя совершенно неженственной. Незаметной. Иногда это чувство становилось настолько острым, что она задумывалась: может быть, Ирина Семеновна права? Может быть, ей и впрямь отказаться от «мужского» спорта, заняться чем-то более подходящим: фитнесом, теннисом, йогой? Почитать побольше про диеты, чтобы если и не следовать им — на лишний вес Марина не жаловалась, — то хотя бы со знанием дела рассуждать о калориях и "сушке"? Будет легче найти общие темы для разговоров с другими сотрудницами, а там, глядишь, и дружба завяжется… Вот только поднимется на Аконкагуа. Они с ребятами два года собирались, было бы идиотизмом отказаться. И ещё Пашка обещал организовать какой-то потрясающий маршрут по Гималаям, они уже договорились собраться туда следующей осенью. И... Мечта "дышать духами и туманами" таяла, подобно этим самым туманам. Марина смотрела в зеркало, на короткие тёмные волосы, широкие скулы и обычные, ничем не примечательные карие глаза и с грустью понимала: в ней нет ровным счётом ничего, что могло бы вызвать у кого-то интерес. — Ладно, — Ирина Семёновна поняла, что лишь нагоняет на девушку тоску, и ободряюще потрепала её по руке. — Не обижайся, я же как лучше хочу. У тебя много работы? — Нет, сегодня вообще запросов было мало. — Тогда пойдём-ка пить чай. В коридоре их обогнал Витя-айтишник. — Девчонки, го на кухню! Тонька проставляется! — За что? — поинтересовалась Марина. День рождения у Тонечки был в прошлом месяце, она это точно помнила — та принесла собственноручно испечённую "Прагу". — За победу! — Витька показал два пальца и убежал. Марина вопросительно посмотрела на Ирину Семёновну, но та пожала плечами. Видимо, даже офисные сплетницы не успели поделиться новостями. В кухне уже было тесно — небольшое помещение не было рассчитано на то, что там соберётся весь коллектив фирмы. Из рук в руки передавали сок и шампанское; Тонечка щебетала возле стола, разрезая очередное своё кулинарное творение. Марина протиснулась поближе, потому что народу было много, а в большой семье, как известно, клювом не щёлкают. — Э, народ! Тихо! — гаркнул Сергей, начальник коммерческого отдела. — Помолчите, дайте сказать! Дождавшись, пока шум утихнет, он поднял пластиковый стаканчик с шампанским. — Тоня! — торжественно начал он. — От всего нашего отде... — Кхе-кхе, — многозначительно кашлянул завхоз. — От всего нашего коллектива хочу поздравить тебя с победой. Вот много, много у нас здесь красивых девушек, и умных много, и добрых — а чемпионка Москвы по тайскому боксу одна. Мы тобой, Тонечка, гордимся. Девушка, которая не боится заниматься таким спортом, это... ну, это вызывает только восхищение. За тебя, Тонечка! И за будущие твои победы! Покрасневшая Тонечка смеялась и шуршала стаканчиком, "чокаясь" со всеми подряд. Марина молча смотрела на неё, забыв протянуть руку, и чувствовала, как в груди что-то сжимается, а горло перехватывает спазмом. «Мы тобой гордимся, Мариночка, Девушка, покорившая самую высокую гору Южной Америки, вызывает только восхищение». Почему она никогда не слышала такого? Почему стыдилась своего увлечения, прятала его от всех, когда могла открыться — и это её поздравляли бы с победами, желали новых успехов. И только слепой не увидел бы во взглядах, устремлённых на Тонечку, самый что ни на есть мужской интерес. Никто не собирался смеяться над ней или называть бой-бабой. Никто!!! — Ну надо же... — протянула Ирина Семёновна, аккуратно отламывая ложечкой кусочек торта. — Я даже не знала. Удивительно. Молодец Тонечка. «Она, значит, молодец? А я — "в мужика превратишься"?!» — А идите вы, Ирина Семёновна... — яростно выдохнула Марина. — Чай пить! Без меня! Кошки она заказала с доставкой. Прямо в офис.