Спи крепко

Возведя курок, Мориарти выжидающе уставился на Шерлока. Ствол недвусмысленно был приставлен к горлу Джона, и того это явно не устраивало. Но он держался молодцом, ему даже почти удалось сделать совершенно невозмутимое лицо, только брови были несколько сведены над переносицей, что придавало ему умилительно-угрожающий вид. А Мориарти все буравил Холмса взглядом, явно вознамерившись прожечь дыру в новеньком костюме детектива. - Ты ведь догадываешься, что мне от тебя нужно. Это не очередной дружеский визит от скуки. На этот раз ты зашел слишком далеко. - гениальный злодей был совершенно не в духе, и не собирался церемониться. Черные глаза лихорадочно поблескивали в свете трех слабых, желтоватых ламп, тихонько раскачивающихся высоко под потолком. На лице Шерлока не дрогнул ни один мускул, и это окончательно вывело Мориарти из себя. Джим бессильно зарычал, и со всей силы вмазал Джону под дых, да так сильно, что тот задохнулся, и стал оседать на пол, падая на колени. Мориарти картинно принялся помахивать рукой, будто очень сильно ушибся, и скорчил обиженную гримасу. Однако одного мгновения хватило, чтобы его взгляд снова стал непроницаемым, лицо приобрело выражение полного безразличия, и руки послушно сложились в замок за спиной. Джон не мог сделать вдох, тщетно пытаясь откашляться. Немного придя в себя, перешел на хрип. Шерлок изо всех сил старался не смотреть в его сторону, боясь растерять остатки самообладания, но прекрасно ощущал на себе его горячий взгляд, полный боли и сожаления о том, что все так обернулось. - Когда ты уже поймешь всю серьезность моих намерений?..- уставший голос Джима вырвал его из раздумий.- Неужели ты опять надеешься выйти сухим из воды? Ох, Шерли, только не в этот раз. Я так понимаю, просто так мне не стоит ждать милости с твоей стороны? Без боя не сдаешься, - злодей невесело хохотнул. - Ну, как скажешь, дружище, решение за тобой. На последних словах голос Мориарти стал ниже на пол октавы, что заставило вздрогнуть как Джона, стоящего на коленях на холодном бетоне, так и Холмса, тщетно пытавшегося скрыть ярость, вот-вот готовую выплеснуться наружу. Мориарти лениво щелкнул пальцами, и из темноты склада выступил верный снайпер, нацелив винтовку в голову Ватсона. Джим запихнул свой пистолет в кобуру на бедре Морана, и вытащил из ножен на его поясе элегантный, но внушительный охотничий нож. Покрутив его в руках, Мориарти хищно улыбнулся. От этой улыбки у Шерлока похолодело на душе. Джим подал снайперу знак, понятный только им двоим, и тот, опустив винтовку, неспешно двинулся к детективу. Борясь с инстинктом отступить, Шерлок лишь вздернул подбородок, стараясь держаться достойно. Удавалось ему это сравнительно недолго. - На колени. - тихо прорычал Моран прямо на ухо Холмсу, и, не давая времени на размышления, прикладом ударил Шерлока сзади под колени, невольно заставляя подчиниться. - Замечательно, - все так же тихо промурлыкал снайпер, - а теперь - руки на затылок, и лицом в пол. Тяжелый армейский ботинок уперся в спину детектива, подталкивая к решительным действиям. Шерлок недовольно зашипел, царапнувшись щекой о шершавое бетонное покрытие, но нога на лопатках, и ствол винтовки, холодящий за ухом, не давали шевельнуться. Мориарти с ухмылкой прошествовал к все еще окончательно не пришедшему в себя Джону, и, схватив того за шкирку, одним рывком поставил на ноги. Шерлок невольно напрягся, от чего давление на спину только увеличилось, не давая сделать глубокий вдох. Наручники оставили на руках Ватсона багровые полосы. Доктор немного пошатывался на неокрепших ногах, злобно вперив взгляд в Джима. Тот, нарушая все мыслимые и немыслимые границы личного пространства, вплотную подошел к Джону, вынуждая того на мгновение задержать дыхание. - Боишься меня? - выдохнул Мориарти, явно наслаждаясь видом напряженного и сконфуженного доктора. Джим легонько провел лезвием по щеке Джона, невесомо очерчивая линию скул, чем заслужил убийственный взгляд от Шерлока. Ватсон упрямо поджал губы, не поддаваясь на провокацию, и лишь расправил плечи, глядя прямо в глаза злодея. - Нет. Я тебя не боюсь. В глазах Мориарти проскочили искры. - А стоило бы. И с этими словами он воткнул нож Джону прямо под ребра, но совсем не глубоко, оставляя тот торчать в груди. Надорванный крик Джона заглушил крик Шерлока, который медленно перетек в рычание. Моран сильнее прижал Холмса к земле, не позволяя вырваться. Джон еле стоял на ногах, но Мориарти не давал ему упасть, заботливо придерживая за плечо. Каждое движение давалось Ватсону с трудом, причиняя ужасную боль. Он тяжело дышал, грудная клетка подрагивала от приступа кашля. Джон сплюнул на пол, и густая кровь, задержавшись на губах, тонкой струйкой потекла по подбородку. Холмса затрясло. - Ты, ублюдок!! Какого хрена ты творишь!? Тебе нужен я, так оставь его в покое!! - Ой, ой как грубо! Ну как же, Шерли, сам посуди: он ведь твое слабое место. Так куда эффективнее вести переговоры. - Мориарти лениво стал обходить Ватсона. - Давай же, решайся. Тебе ведь уже нечего терять. Отдай мне то, чего я хочу, и разойдемся. Может еще успеешь довезти своего Джона до больницы. На губах сверкнула улыбка, но глаза были холодны, как никогда. Шерлок уже собрался было согласиться, как его взгляд встретился с теплым взглядом серых глаз. Такими родными были эти глаза. Будто он знал этого человека всю свою жизнь, а не жалкие полтора года. Лучшее время в его жизни. В том взгляде не было ни злости, ни страха. Только бесконечная преданность и понимание. У Холмса к горлу подкатил ком. Ватсон еле заметно покачал головой из стороны в сторону, и у Шерлока внутри что-то оборвалось. Глаза заволокла тонкая пелена, и сквозь размытое окружение он увидел легкую, ободряющую улыбку. Было видно, что это стоило ему немалых усилий, но он все равно продолжал умоляюще смотреть на Холмса, не давая ему совершить ошибку, и выбирая за него. Эта немая сцена длилась всего пару секунд, но все равно не укрылась от взора Мориарти. - Я вижу, ты свой выбор сделал. Джим обреченно вздохнул, будто это было самое большое разочарование в его жизни, и развернулся к Холмсу спиной, намереваясь уйти. Радость, на доли секунды охватившая Шерлока, уступила место чудовищному осознанию того, что хозяин-то собрался уходить, а давление ноги снайпера ни на миллиметр не ослабло, а наоборот, в разы усилилось. От понимания Шерлок вздрогнул. Ему будто выплеснули на голову ведро ледяной воды. Слова застряли в горле, а рот открылся в немом крике. Никогда раньше детектив не чувствовал себя настолько беспомощным. Будто в замедленной съемке, Мориарти подошел к Ватсону, и с грустью провел пальцем по щеке доктора. Того явно переполняли чувства, но лицо оставалось непоколебимым. Джим повернулся к нему спиной, и отошел буквально на два шага. То, что произошло дальше, еще не раз будет сниться Холмсу в кошмарах. Резко развернувшись на сто восемьдесят градусов, Мориарти со всей силы ударил ногой в грудь Джона, вгоняя нож в сердце по самую рукоять. Шерлок дернулся, распахнув свои голубые глаза. Не в силах пошевелиться, он полностью обмяк под весом Морана. Будто в тумане он видел, как Джон бессильно падает на колени перед Джимом, как тот резко вытаскивает нож из груди Ватсона, и он задыхается от боли. Бежевая ткань пропиталась темно-бордовым, таким неуместным, неправильным. Детектив не замечает, когда нога перестает придавливать его к полу, как злодей в сопровождении своего верного слуги покидают склад. Он не помнит, как добрался до Джона, но вот он уже сидит на полу, положив голову доктора себе на колени, и легонько поглаживает по волосам. Перед глазами все расплывается, и только кривоватая полуулыбка Ватсона не дает кануть в забытие. Нет нужды что-либо говорить, оба и так прекрасно знают, что будет дальше. И Шерлок просто сидит, не переставая любоваться любимым лицом. Доктор дышит слабо, но размеренно, не открывая глаз. Холмсу начинает казаться, что прошла целая вечность, прежде чем он понимает, что грудная клетка больше не вздымается, но не может в это поверить. Вот и все. Дрожащими руками он убирает со лба друга непослушную прядку, всегда смешно выбивавшуюся из общей прически, и, не в силах сдержаться, припадает губами к губам Джона. Скулы сводит от резкого привкуса железа, и Шерлок перестает сдерживать душащие слезы. Тонкие пальцы прикасаются к щеке, и Холмс нежно целует прохладный лоб Ватсона, жадно вдыхая невыносимо родной запах, от которого щимит сердце. Тишину заброшенного склада нарушает тихий шепот: - Спи крепко, дорогой Джон.