Я с тобой.

POV RAM. Только что закончился пиздатый лайв на «Studio 21», и мы с Андреем завалились ко мне на квартиру. Вообще, мы планировали пожрать где-нибудь после этого, посидеть в баре, но после лайва Андрей предложил просто посидеть у кого-то из нас, ибо «не в кайф, братан». Мне, в общем-то, насрать, где нажираться, поэтому мы купили алкашку и завалились ко мне. Моя квартира-это полный пиздец, серьезно, вам лучше не видеть, просто ебаный свинарник. Возможно, если б вместо Сида была какая-то телка, я бы не стал приводить ее сюда, но это мой лучший друг, который видел такой срач в моей квартире не раз, так что похуй. Ему ведь похуй на это. Сид с алкашкой пошел в гостиную, а я поплелся на кухню, краем глаза замечая, как он садится на диван и откидывает голову на его спинку, удовлетворенно вздыхая и бормоча себе под нос: "Наконец-то, блять, как же я заебался". По дороге на кухню я ебнулся пальцами ноги об тумбочку, услышал приятный смех Андрея, обматерил его, а заодно и себя за неуклюжесть. Доковыляв до кухни, я нащупал переключатель и в комнате появился тусклый свет от лампы. Кухня-это вообще единственное место, которое еще «живет», хотя бы потому, что я не здесь жру всякую вкусняшку из пластиковой посуды, а в спальне. Нормальной еды в холодильнике не было, кроме сваренных уже сосисок, поэтому пришлось делать бутерброды из них, хлеба и масла. -Какого хуя ты там делаешь? Я хочу уже нахуяриться, -прокричал голос Андрея из гостиной, выражая свое нетерпение. Звучал он немного приглушенно из-за черной повязки на лице, которую он не удосужился снять после лайва. Я тихо засмеялся, и, доделывая последний бутерброд, пошел в гостиную, где меня ждал Сид. -Я делал охрененные бутеры, сказал бы спасибо, -с широкой улыбкой сказал я, усаживаясь рядом с ним на диван и ставя на стол перед нами наш скромный ужин. Бутылку виски мы выдули довольно быстро, за разговорами мы потеряли счет времени. Разговаривали обо всем и одновременно ни о чем: смеялись, дурачились, выдавали «охуенные» шутки, как мы считали. Виски приятно вскружил голову, но не снес нас полностью, поэтому мы были более менее трезвыми. После мы начали залипать в телефоны, я смеялся со смешных комментов долбоебов на «РиП’е», читая их вслух своему другу, но вдруг увидел, как Андрей выбрасывает со злостью телефон куда-то в сторону. Всё в комнате стихло: был слышен лишь сильный ветер, разбушевавшийся поздним вечером, еле слышное тиканье часов. Сид сделался каким-то напряженным и серьезным, брови нахмурены. Он скрестил руки в замок, опустил голову вниз и длинные дреды скрыли его лицо. -Что случилось? , -встревоженно спросил я. Несколько минут назад всё было хорошо, а теперь в комнате царила напряженность. -Они не принимают меня, — тихо и мрачно ответил Сид, оставаясь в таком же положении. -Ты про что? , -спросил я, отложив телефон и подвигаясь ближе, чтобы лучше слышать его. Итак нихуя не слышно из-за повязки. -Фанаты не хотят принимать другой мой образ, новое творчество. Они не хотят принимать Этнайса, все ждут возвращения Сида, — я уловил в его голосе боль и разочарование. Просидев где-то минуту в полной тишине, я собрался, взял его за лицо и повернул к себе: -Люди привыкли к Сиду, привыкли к твоему агрессивному стилю, поэтому для них творчество Этнайса стало чем-то неожиданным, они от тебя такого не ожидали. Не думали, что ты можешь быть таким, но всё изменится. Люди примут нового тебя, некоторые уже это сделали и рады, что ты развиваешься не в одном направлении, не останавливаешься. И я рад за тебя. Я люблю и принимаю любого тебя, я готов даже слушать твои сопливые треки, -с незнакомой мне нежностью и лаской сказал я ему. Он поднял на меня чуть прищуренные глаза и я понял, что он улыбается. Я видел в этих карих глазах благодарность и ответную нежность, смешанную с тоскливостью, обидой и болью. И тогда я не выдержал: снял повязку, чтобы пройтись одной ладонью по небритой щеке, поцеловать в нос, прижимаясь лбом к его лбу, смотря в глаза. Другую руку запустил в его дреды, запутываясь в них, прижимая его голову еще теснее. -Спасибо, -я услышал, как его голос чуть дрогнул на «и». Я видел, что он хочет сказать что-то еще, но не может. Я улыбнулся в ответ, испытывая какие-то странные чувства. Сердце как будто сжимает рука, хочется шептать Андрею всякое нежное на ушко, как будто он моя тёлка, с которой я встречаюсь уже много времени. Хочется подарить ему любовь, поддержать, дать понять, что я всегда с ним. Я опускаю руки на его широкую спину, приобнимая за талию, чувствую, как он прижимается в ответ, утыкается мне в шею, постоянно бормоча: "Спасибо, спасибо, спасибо». Так охуительно-странно подходит к концу этот вечер, вскоре он поедет домой, а я завалюсь спать. Но это будет после: сейчас я держу в объятиях Андрея и думаю о том, какого хуя я раньше так не делал, и как я по нему скучаю. А еще я ловлю себя на мысли, что хочу пригласить его завтра снова к себе, слишком пиздатым вышел этот вечер.