Я живой

"Веселись юноша в юности своей" - Эклезиаст Вы никогда не задумывались, каково это, быть пережитком прошлого. Пусть славного, героического, но – прошлого. Как памятник, только живой. Напоминание о чем-то далеком, поросшем немыслимыми небылицами и слухами. Об этом ли мечтал я, когда делал шаг за порог казарм мечников? Мог ли я предвидеть, что буду доживать свой век в качестве живой мебели во дворце короля, когда, истекающий кровью, сокрушал одного героя орков за другим в битве при Геффене? Если быть до конца честным – нет. Да, я мечтал о славе и почестях – и я получил их сполна. Дюжина титулов, смысл которых уже никому не понятен. Владения в некогда живописных местах королевства, пришедшие в упадок. Пожизненный титул Архимаршала Рун-Мидгарда – не более чем фантик. Сколько же прошло лет с той битвы? Тридцать, сорок? Нет, наверное, все пятьдесят. Мир сильно изменился за это время. Появились новые государства, были открыты новые земли с новыми монстрами. Родились новые герои. - Архимаршал, - голос молодого оруженосца прервал мои воспоминания. – Милорд, Его Высочество собирается на прогулку. Необходимо собираться. Еще одна глупая привилегия – почти везде следовать за королем. Тристан III не был похож на своего прославленного отца и тем более на не менее прославленного деда. Выросший среди роскоши и удобств, он никогда не смог бы возглавить атаку на плотные ряды врага. Для этого у него были десятки различных военачальников, тщеславных, жадных до денег и званий. Вносящих раздор и в без того трещащее по швам королевство. Звеня старыми доспехами крестоносца, я тяжело поднялся с дивана и оперся на толстую трость. Уже больше десятка лет она превратилась из простого украшения в вещь, без которой я не мог сделать и шага. - Пойдемте, милорд, - голос оруженосца был наполнен благоговением, но я знал, насколько сильна его ненависть ко мне. Наверное, этот мальчик ненавидел меня сильнее Темного Лорда из Гластхейма. Не раз и не два я слышал его разговоры с друзьями. «Старый дурак» - вот в кого превратился Арвольф Спаситель из Альберты. При дворе надо мной посмеивались, но никто не осмеливался выкинуть престарелого героя на улицу. Иногда я обедал с королем, но это скорее было данью прошлому, чем проявлением уважения. Постукивая тростью, я вышел через ворота дворца туда, где столпились многочисленные слуги и вельможи. Молодые, самодовольные лица. Они называли друг друга друзьями, но были хуже злейших врагов. Они громко смеялись днем, чтобы ночью, в своих секретных кабинетах плести интриги. Королевское общество уже давно было заражено гнилью алчности и стяжательства. А вот и сам Тристан III, пухлый краснощекий молодой человек. Взмах его руки в бархатной надушенной перчатке – и процессия тронулась в сторону леса. Я иду вместе со всеми, тяжело опираясь на трость. Только позвякивание у левого бедра все еще не дает мне умереть. Я скосил взгляд, и улыбнулся, увидев потертую рукоять моей верной сабли. Оружия, которому когда-то не было равных, подаренного мне еще Тристаном I. Идти было тяжело. Наверное, скоро придется отказаться от прогулок с королем и его свитой. И тут в душе появилось непонятное беспокойство. Что-то было не так. Чего-то не хватало в этой шумной цветастой процессии. Едва я осознал, в чем причина, как беспокойство сменилось тревогой. Стража. Ее не было. Ни единого гвардейца. Только громко смеющаяся толпа придворных, которые сами не помнили, когда в последний раз держали в руках оружие. Я схватил обгоняющего меня слугу и прошипел в удивленное лицо: - Бегом в замок. - Простите, что? – не понял паж, пытаясь освободиться. - В замок, я сказал. И найди Алекса в резиденции паладинов. - Я думаю… - Выполнять! – вместо мощного окрика получилось хриплое карканье. Слуга побледнел и бросился исполнять. Я осмотрелся. Король с дюжиной вельмож и десятком телохранителей оказался далеко впереди и обогнул поворот, скрывшись из поля зрения. Как-то неожиданно пришло осознание. Это случится сейчас. Едва из-за поворота послышались крики и лязг оружия, как большинство придворных испуганно заозирались. Некоторые вытащили оружие, но другие явно собирались сбежать. - Шлем, - повернувшись к оруженосцу, негромко произнес я. - Простите, милорд? – испуганно спросил мальчик. - Мой шлем, - я откинул трость. Дрожащими руками оруженосец подал мне богато украшенный шлем Валькирии. - Забрало. С громким клацаньем железная пластина соединилась со шлемом, полностью закрыв лицо. - Щит. Старый добрый зеркальный щит напомнил о себе приятной тяжестью в левой руке. Правая сама потянулась к сабле и рванула ее из ножен. Несколько вельмож уже вовсю удирали, другие в замешательстве метались по дороге, отдавая своим слугам спутанные команды. В висках стучали кузнечные молоты. Им вторил шум боя из-за поворота. Король в опасности. - Зелье бесстрашия. - Милорд? – оруженосец сделал шаг назад. – Милорд, оно убьет вас! - Выполнять! Оранжевая жидкость из маленького пузырька разлилась по жилам расплавленным металлом, сердце учащенно забилось. Казалось, мгновение – и я смогу взлететь. Я повернулся к суетящимся придворным и поднял вверх оружие. - Внимание! – резкий властный голос заставил вельмож застыть на месте. – Там впереди погибает наш король! Он верит, что помощь придет! Геобурги! - Геобурги! – кто-то неуверенно поддержал клич. - Геобурги!!! – казалось, мой голос услышали даже в Морроке. – За мной! И я побежал. Да, человек, который провел десяток лет, не разлучаясь с тростью, смог бежать. Зелье, убивающее меня, позволило это. Я улыбнулся, осознавая, что мне осталось каких-то полчаса. Все предельно упростилось. В щели забрала стремительно приближался поворот, я миновал его и врезался в толпу зловонных мертвецов. Удар! Сабля с легкостью рассекла гнилую плоть. Из горла вырывался хриплый рык, я рубил направо и налево. Я слишком долго существовал, чтобы отказаться пожить по-настоящему полчаса. - Я живу, - слова слетали с разбитых в кровь губ сами собой. Сбить с ног щитом, оттолкнуть ударом магмы и рубить, рубить, расплескивая брызги гнилой крови. Потому что я – живой. Похоже, я истерично смеялся, вертясь волчком в окружении рослых мертвецов из проклятого монастыря. Главное не упасть, не дать им повалить себя. Главное… Тупой удар по голове. Искры из глаз. Голубое небо в щели забрала и лязг брони. Хруст сломанных костей. Старый дурак. Падение. Кровь изо рта, ушей, носа. Боль. Откуда-то слышался нарастающий рев сотен голосов. Земля задрожала, потом раздался громкий скрежет. Клекот пекопеко, я узнал бы его даже в бреду. Всадники. Много. Алекс успел. Пальцы судорожно стискивали рукоять сабли. Кто-то сказал, что умирать страшно. Вовсе нет. Но как долго… *** На похороны пришли многие старые и уважаемые воины Рун-Мидгарда. Мраморный гроб с телом опустили в землю, но никто не мог найти слов для прощальной речи. Порывистый холодный ветер рвал полотнища приспущенных знамен и хлопал плащами королевских паладинов. По знаку Алекса могилу засыпали и установили позолоченное надгробие всего с двумя словами «Я жив».