***
Я зашёл в ближайший цветочный магазин. Сегодня, в 9 утра должны будут пройти похороны Одасаку и детей. Подойдя к молодой продавщице, она первая заговорила: — Доброе утро! — «Да какое оно доброе». — Вы заказывали у нас букет цветов или только сейчас зашли купить? — Здравствуйте. Нет, я здесь впервые, решил купить цветы для своего друга. У Вас есть небольшой букет сирени? Цветов 7-9? — Да, есть. — ответила продавщица, отходя от стойки. Через минуту девушка вернулась уже с букетом. — С вас 6 тысяч 454 йен. Я оплатил за букет, взял его и пошёл в сторону кладбища. Вокруг меня, как будто бы назло, играли и веселились дети, их родители, стояла ясная погода, лёгкий ветерок «гулял». И эту прекрасную, весёлую картину я отравлял своим присутствием. В чёрной водолазке, джинсах, ботинках и плаще с букетом сирени в руках. Голова моя была опущена, и я смотрел то себе под ноги, то на букет. От цветов приятно пахло, что заставляло меня грустно улыбаться. Внезапно, я почувствовал, как ко мне что-что начало стремительно приближаться, и если бы не моя скорость и реакция, это бы что-то влетело в меня. — Эй! Смотри по сторонам, придурок! — прокричал водитель машины и поехал дальше. — Пошёл нахер! — крикнул я ему в догонку и пошёл дальше. Через несколько минут, я с кем-то столкнулся и этот кто-то упал на асфальт, а я остался стоять. Я посмотрел на неизвестного и узнал в нём Рампо. — Ай-ай-ай! Эй, смотри куда идёшь! — крикнул мне Эдогава. — Ты что, совсем слепой?! Я, из-за тебя, чуть ли не сломал детективный набор подаренный президентом. — Прошу прощения. — сказал я скучающим голосом и собирался уже уйти, как меня остановили: — Ааа, так ты тот самый «Жнец» Портовой мафии, которого мы не смогли поймать месяц назад и с тех пор, ты скрывался от полиции. Интересно… — задумчиво сказал Рампо, смотря на меня. — Я больше не работаю на Портовую мафию. Сегодня же я уйду из неё, если вас это утешит. — не успел я сделать и шага, как меня снова остановили: — Стоять! — он достал свои очки из пальто. — Ты уже видел мой дар. С помощью него я могу раскрыть любое преступление, как произошло с тобой. Но что же произошло с тобой за эти три недели… — он надел очки и снова посмотрел на меня. — Итак… Мы стояли на месте и смотрели друг на друга около минуты. — Так вот в чём дело. — сказал наконец Эдогава. — Я не могу сказать тебе «Мне жаль», потому что я не знаю ни того человека, ни тебя. Но позволь мне дать тебе один совет: Не проси прощения у мёртвых. Они тебя давно простили. Лучше прости себя самого. — Возможно… — тихо сказал я. — Я Вам тоже дам совет: не недооценивайте Демона. Это может сыграть с вами плохую шутку. — Учту. — кивнул Рампо, снимая очки, поворачиваясь и идя сторону Детективного Агентства. Я повернулся и пошёл в сторону кладбища, мысленно обдумывая слова Рампо. Из-за них, в области груди начало колоть, и я поспешил побыстрее прийти на эти злосчастные похороны.***
Я положил цветы на могилу и отошёл от неё, смотря на выцарапанные на камне имена моего друга и 5 сирот. На похороны Оды пришло много человек. Ода был хорошим человеком, не стоит это отрицать. Всегда мог помочь, даже незнакомому человеку. Было много знакомых мне людей: Хироцу, Гин, Тачихара и… Дазай. У него было твёрдое выражение лица, но в глазах читалась грусть, которую я никогда раньше не видел. Он всё-таки снял с себя повязку на правом глазу, но форма его осталась мафиозной. Хотелось себя ущипнуть, чтобы этот страшный сон закончился, чтобы я проснулся, а дети и Одасаку были живы и здоровы. Чтобы увидеть, как играют Коско, Кацуми, Юу, Шинджи и Сакура. Увидеть каменное лицо на все случаи жизни, но добрый взгляд Сакуноске. Прийти в бар «Lupin», где я, Дазай, Ода и Анго сидим у стойки и пьём напитки. Как Дазай с азартом рассказывает свои похождения за прошедшие несколько дней и о том, что он нашёл новый способ самоубиться, который будет, как всегда, обречён на провал. Как я рассказываю истории о моей прошлой жизни. Как Ода без энтузиазма рассказывает о своих, как он говорил, скучных похождений. Как Анго рассказывает о расходах той или иной сделки, а я в это время тупо смотрю в стол и спрашиваю его мысленно: «Как ты такие чёткие цифры называешь? Гарри Поттер на минималках». Жаль, что такие времена не под силу никому вернуть. — «А ведь я, ещё, потеряю и Коннора…» — подумал я, вспоминая слова Рампо. — «Я не могу себя простить, потому что я надел на себя корону «Мистер-Самый-Сильный-и-Самый-Умный» и подумал, что смогу с лёгкостью победить весь «Мимик», перехитрить Огая Мори и спасти всех, кого хочу. Как же я был слеп. Именно из-за моего легкомыслия я позволил им умереть. Мне нет прощения… Я не заслуживаю его…» Я сжал свои кулаки так, что костяшки побелели. Неожиданно, мне на плечо легла перебинтованная рука Дазая. Я посмотрел на него, но он смотрел только вперёд, на могилу, где покоились тела Одасаку и пятерых детей. Я повернул голову в сторону могилы и медленно разжал кулаки. Люди начали медленно расходиться. Через несколько минут, у могилы стояли только два человека: я и Дазай. Мы стояли молча, пока Дазай не убрал свою руку с моего плеча. — Идём, Дима. Нам пора. — Дазай повернулся и собирался уже сделать шаг, как я его остановил. — Вы меня ненавидите? — спросил я, чуть дрогнувшим голосом. — Ненавидите за то, что я не смог спасти Одасаку? — Единственный человек, который тебя ненавидит — это ты сам. — Дазай подошёл ко мне поближе, но я не развернулся. — Мы все совершаем ошибки. Даже я, иногда ошибаюсь. — Но Вы не ошибались так как я… — сказал я. — Ты плохо меня знаешь, Дима. Взять ту же неожиданную атаку со стороны «Мимика». — Дазай немного помолчал, а затем добавил: — Не проси прощения у других, лучше прости себя самого. — Я вряд ли смогу это сделать, Дазай-сан. Уж точно не в ближайшие дни. Я повернулся спиной к могиле и пошёл на выход из кладбища. — У нас же сейчас задание? — спросил я у наставника. — Да, задание. — ответил он. — Дазай-сан, после того как я сотру все упоминания обо мне, я перенесусь обратно в будущее. Не удивляйтесь, если Вы меня найдёте в реке, и я не буду помнить об этих событиях. Лучше не говорите об этом, я сам Вам скажу, когда вспомню. — Понял. — только и сказал Осаму.***
— Действуем по старой тактике! — приказал Осаму своим подчинённым. — Дмитрий, ты атакуешь с тыла и не даёшь противнику уйти. Остальные знают, что надо делать? — все закивали головами. — Отлично. Дмитрий, подойди сюда. Я подошёл к Осаму и сказал ему: — Удачи Вам, Дазай-сан. — Прощай, Дмитрий. Я сорвался с места и побежал в какое-то левое направление, особо не задумываясь о нём. Через несколько минут бега, я увидел белую многоэтажку, с крыши которой можно было бы, наверное, рассмотреть всю Йокогаму. — «Может быть, перед уходом мне посмотреть на Йокогаму с высоты?» — подумал я. — «Почему бы и нет?» Не долго думая, я зашёл в здание и прошёл к лифту. Нажав на самый верхний этаж, я посмотрел на себя в зеркало. На меня смотрел молодой парень с глазами, которые утратили былой блеск радости, уступив место скорби. На мне всё также был надет чёрный плащ, и обычная форма для заданий. Я смотрел прямо то прямо на себя, то на двери лифта. — Прости самого себя… А смогу ли я это сделать? Я виноват, в том что не смог сберечь их всех. — я запрокинул голову назад и закрыл глаза. — «Не виноват». — послышался тихий, низкий голос из-за спины. Я резко открыл глаза и рефлекторно повернул голову. Сзади никого не было, что меня одновременно и удивило, и насторожило. — «Класс. Теперь у меня ещё и шизофрения пошла». Двери лифта открылись и я вышел из лифта. Подойдя к двери крыши, я вырубил способностью сначала камеру, затем открыл дверь с помощью той же способности и закрыл её. Я подошёл к краю крыши и сразу же увидел море и мост Йокогамы. Ветер дул прямо на меня, заставляя плащ колыхать. Не слетал он с меня только по причине того, что я застегнул его. Я медленно вдохнул морской воздух и также медленно выдохнул. — Пора. — сказал я, расстёгивая плащ и тот, слетел с моих плеч. — «Коннор, если ты меня слышишь, то начинай стирать все упоминания обо мне. Я готов». Я отошёл от края и приготовился. Несколько минут ничего не происходило, и я уже решил уже пойти к нему, как тело резко пронзила боль. От неожиданности, я согнулся пополам и упал на крышу. Меня, как будто бы облили свинцом, а каждую нервную клетку пронзили иголки. Моё тело затряслось в судорогах, сам я сложился в позу «эмбриона», а из горла я позволял вырываться только немым крикам. Ногти впились в кожу на бицепсах и из небольших ран потекла кровь, но я не обращал на это внимание, а продолжал мучаться от боли. Когда крики стало невозможно сдерживать, я вцепился зубами в рукав водолазки, всё сильнее и сильнее сжимаясь. Глаза предательски начали слезиться, и я зажмурился, принимая всю боль. Не знаю сколько прошло времени. Минута? Десять? Час? Но боль начала медленно отступать и через некоторое время полностью исчезла, и я позволил себе расслабиться. Голова кружилась, тело обмякло, а сам я чуть ли не терял сознание. Эта боль была намного ужаснее, чем тогда, когда способность эволюционировалась. Меня обвило изумрудное сияние и всё мои раны исчезли. — «Спасибо тебе… «Новое правило». — мысленно поблагодарил я способность, медленно поднимаясь на ноги. Когда я поднялся, то сразу же осмотрелся. Солнце так и стояло высоко на небе, внизу ездили машины и ходили люди. Словом, на первый взгляд, ничего не поменялось. Неожиданно, дверь сзади меня открылась и я посмотрел через плечо. — Пацан! — крикнул мне какой-то человек. По форме можно было понять, что он работает охранником. — Ты что здесь делаешь и как сюда залез? — Прошу прощения. — ответил я, поворачиваясь. — Мне нужно было подумать о жизни… — А потом ты свалишься и у компании возникнут проблемы. — прервал меня охранник. — Идём в полицию. Там у тебя будет много времени подумать о жизни. — Позвольте спросить. — попросил я. — Вы слышали о человеке, которого сейчас называют «Жнецом» Портовой мафии? Охранник почесал затылок и ответил: — Не, не слышал. — «Значит, получилось». — подумал я, не сводя взгляда с собеседника. — Прошу прощения, но я не собираюсь ни в какую полицию уходить. Au revoir monsieur.* Я подбежал к охраннику и нажал на его сонную артерию. Тот сразу упал, а я повернулся к нему спиной. — «Прощай, Коннор. Ты был одним из моих самых лучших друзей, и я тебя никогда не забуду». — я вздохнул и посмотрел в небо. — Я, Дмитрий Смирнов, отменяю своё желание. Оно мне больше… не нужно. — последнее слово я сказал неуверенно, потому что не хотел этого, но этого требовала ситуация. Меня окружила сфера из лазурных, пурпурных, рыжих и белых иероглифов. Голова моя закружилась и я упал на… крышу? Нет. На асфальт и одежда моя была как в тот день, когда я использовал силу страницы Книги. — Дмитрий-кун! — услышал я обеспокоенный знакомый голос. — Что с Вами? Я сфокусировал взгляд на трёх фигурах ближайших фигурах и распознал в них своих трёх товарищей: Накаджиму Ацуши, Изуми Кёку и Дазая Осаму. — Всё нормально, Ацуши-кун. Просто голова немного закружилась, и всё. — ответил я, поднимаясь на ноги. Ацуши облегчённо выдохнул, а в разговор встрял Дазай: — Может быть, тебе стоит какие-нибудь лекарства принять. Может быть, аспиринчик? — ехидно сказал он. — Из-за моей ошибки, я до сих пор не могу простить себя, Дазай-сан. — тонко намекнул я самоубийце. — Ну что ж. Идёмте в Агентство? Кёка и Ацуши покивали, и мы вчетвером пошли в сторону ВДА. Дазай же сначала непонимающе на меня смотрел, но затем его осенило, и он отвёл взгляд в сторону. Добрались мы до офиса за пять минут, и за это время ко мне успела вернуться скорбь, правда, ненадолго, потому что как только мы открыли дверь произошло это: — КУСКИ! ВЫ ОПЯТЬ ОПОЗДАЛИ. НА ЭТОТ РАЗ НА ЦЕЛУЮ МИНУТУ И 13 СЕКУНД!!! — накричал на нас Куникида, размахивая своим блокнотом, аки «катана». — «Мафия и Агентство в одном похожи: у каждой организации есть свой, вечно бомбящий по пустякам человек». — подумал я, отмахиваясь от слюней идеалиста. Конец POV Дмитрий***
Взгляд со стороны. Подсознание Дмитрия Белое здание, окружённое зданиями чуть повыше его. Это был роддом. Роддом, в котором родился Дмитрий. На улице было тепло, на улицах были многочисленные люди и машины, но всё они, как будто бы остановились. Время вокруг застыло и лишь одна фигура шла в роддом. Она был полностью чёрный, лишь кисти рук и шея немного светились бирюзовым цветом. На голове его был капюшон и невозможно было рассмотреть его лицо. Да что там говорить, даже под капюшоном была тьма. В его левой руке была коса, состоящей из чёрного дерева и железного лезвия. Он медленно подошёл к дверям роддома и открыл их, заходя в здание. Время в здании также было остановлено, что дало неизвестному легко пройти на 2 этаж. Он остановился у одной из дверей, смотря на надпись. — «Палата номер 89». — произнёс неизвестный низким и тихим голосом. — Неплохое число… если я не ошибаюсь, то Дмитрий как раз таки 89 носитель. «Новое правило» открыл дверь в палату и увидел нескольких человек. Он их всех давно рассмотрел, и они ему были неинтересны, поэтому он подошёл к небольшой кроватке. В ней лежал Дмитрий, однако он был ещё младенцем и тихо спал в своей кроватке. На него смотрел ещё один человек, который был ниже всех присутствующих, кроме самого Смирного. Он немного отличался от Дмитрия и улыбался ему. — Розовые сопли мне не очень-то и нравятся. — прорычал «жнец» и взмахнул своей косой, и воспоминание рассеялось, будто пыль на ветру. — Да, воспоминание я, пожалуй, покажу после, так скажем «тестом». — «Новое правило» поставило косу на землю и задумалось. — Правда, эти эмоции, которые сейчас испытывает Дмитрий, могут сыграть очень плохую шутку. Я, конечно, могу избавить его от этих эмоций, но он должен справиться с ними сам. «Жнец» сделал какой-то странный жест свободной рукой и перед ним появилось окно, в котором было видно, как к Изуми Кёке и Накаджиме Ацуши возвращаются способности. — Победить меня — этого будет недостаточно, чтобы показать ему прошлое. А что если… — «Новое правило» задумалось и через несколько секунд рассмеялось. — Да, это великолепная идея! Конец взгляда со стороны