***
- Ты знаешь, почему я тебя пригласил. Но не знаешь, почему я один. Стою к тебе спиной; кажется, что сейчас, ты можешь легко меня убить, - Роршах повернулся к Итачи, взглянув в его чёрные глаза своими, один из которых был шаринган. – Это правда. Лишь позволь мне предложить исход, в котором твой клан будет жить. - Данзо-сама? – Итачи был удивлён, но не показывал это. - Просто наложи на меня Цукуёми. Ты всё поймёшь, но это займёт время. Нам нужно двадцать часов. Я покажу тебе свою жизнь. Отвечу на все вопросы. Я отдам тебе свой пост. Но свою жизнь заберу с собой. Итачи выразил удивление на лице. Он был напряжён, но, тем не менее, активировал мангекьё шаринган и наложил на Данзо гендзюцу.***
- Сын. Фугаку лично вышел встретить сына. Итачи пришёл домой уже после заката, и почти все Учиха были в своих домах. Отец с холодной отстранённостью поприветствовал сына и предложил выпить чай в гостиной, а заодно обсудить, зачем он пришёл. Саске, который уже учился в академии, тренировался во дворе в одиночестве. Буквально на прошлой неделе ему удалось выучить технику Великого Огненного Шара от Итачи. А брат очень редко бывал дома, отношения с родителями были холодными. По крайней мере, с отцом. Итачи сидел напротив отца, но ни один не решался заговорить. Когда Микото поставила поднос с чаем на котацу, Итачи придержал её за руку, чего не делал очень давно, и попросил остаться. Посидеть с ним, как в старые времена. - Ками, Итачи уже такой взрослый, но до сих пор требует внимания, - Микото с любовью посмотрела на своего старшего сына. Она любила сына, не смотря на то, какие слухи и настроения были в семье и клане. – Ты выглядишь обеспокоенным. - Я люблю вас, отец, мать. Хотел увидеть вас... Отец взирал на него так же бесстрастно. Итачи продолжил. - Я говорил с Данзо. Он знает о готовящемся перевороте. И ещё недавно у меня был от него приказ – вырезать весь клан. Микото слегка побледнела. Фугаку нахмурился. - Что ещё ты хочешь сказать? - Он отменил приказ. Поэтому клан будет жить. Саске будет жить. Я просто пришёл сказать, что люблю вас. По щекам Итачи скатилось несколько слёз. Он почувствовал только укол в шею. В следующий миг такие же уколы получили Фугаку и Микото Учиха. Итачи успел увидеть лишь скромные улыбки на лицах своих родителей, да мелькнувшие силуэты. В следующий миг его поглотила Тьма.***
- Что же ты наделал, Данзо? – горько спросил своего заклятого друга Хирузен. – Они были не готовы к активному перевороту в деревне, ещё можно было решить всё миром. - Власть развращает. Кому, как не нам это знать, Хирузен. К тому же клан Учиха выжил. - Я рад, что тот, кого прозвали Тьмой Конохи, пощадил детей. А что на счёт лежащих в госпитале Учиха Итачи и Учиха Изуми? - Я хочу уйти из Конохи. Это будет долгая миссия S ранга. Свой пост передаю временно Шикаку Нара. Учиха Итачи должен занять его после. Учиха Изуми – гарантия его преданности. Как и его брат, Саске. Хокаге захотелось курить, в чём он не стал себе отказывать, взяв трубку. - Что ты задумал, старый друг? - В этом мире много грязи. Коноху я уже вычистил. Не засрите её заново, иначе я вернусь. Коноха мне дорога, как память. - Значит, ты твёрдо намерен уйти? Мне будет не хватать твоего совета, Данзо. Роршах развернулся и, обернувшись, молвил: - Гад ты, Хирузен. Везучий гад. Прощай, - с последним словом, он покинул кабинет. Сарутоби ещё некоторое время смотрел в закрытую дверь. - Давно я не видел улыбку на твоём лице. Пусть и кривую.***
В больничной палате госпиталя Конохи лежали двое людей. Молодые мужчина и женщина. Расстояние между кроватями было достаточным, но его хватило на то, чтобы двое держали друг друга за руки, лёжа на кроватях. В другое время им был бы выговор от лечащего врача, но они уже шли на поправку. Прошло уже три недели с Великого Исчезновения в клане Учиха. Предполагались разные версии. В числе популярных была и та, что глава разведки и контрразведки Данзо, который тоже исчез в тот же день, может стоять за всем этим. Или Орочимару, один из трёх саннинов, великий учёный, что также исчез из деревни, забрал их на опыты. Правду не знал никто. Чтение памяти Итачи, как члена отряда АНБУ, бывшего в тот вечер в клане и ставшего самым старшим представителем клана из всех оставшихся Учиха, не дало следствию никаких улик. Она была основательно подчищена кем-то из Яманака. Учиха Изуми, единственная молодая чуунин – тоже ничего не знала. По какой причине осталось лишь молодое поколение Учиха, могли только подозревать и связывать со слухами о восстании, что иногда появлялись. Дверь в палату отъехала в сторону и в неё на инвалидной коляске въехала красноволосая женщина, сзади которую толкали два мальчика лет восьми, один был очень похож на лежащего в палате Итачи, а второй был копией отца – Четвёртого Хокаге, Минато Намиказе. Это были Саске и Наруто. Итачи отпустил руку Изуми и обнял брата, который прильнул к нему, опять не сдержав слёзы. Наруто тоже прослезился, разделяя скорбь. Ему было искренне жаль своего друга и соперника. - Всё будет хорошо, Саске, - прошептал Итачи, приглаживая непослушные волосы брата и глядя в глаза Изуми. – Теперь всё будет хорошо.