Vampire investigation

20 августа 11:34 — Ну как вы себе это представляете? Я и дети, вы что рехнулись? — Чонин не оставляет попыток отказаться от роли «нянечки» на добрые полчаса. — Ким, прекрати истерику! — Предупреждающим тоном произносит Джису, поправляя на маленькой Айрин воротник джинсовки. Девочка ловит взгляд мамы, тут же расплываясь в широкой белозубой улыбке, начиная задорно хихикать. Джису мгновенно меняется в лице, тепло улыбаясь и склоняясь к дочери, начиная ласково мурлыкать ей что-то на ушко, между тем хаотично целуя в пухлые щечки. Сехун довольно щурится, наблюдая, и тоже невольно начинает улыбаться. — Мы с Сехуном туда и обратно, даже не заметишь. — Ну да, конечно. В прошлый раз Лиса и Чонгук говорили то же самое. Вот точь в точь! И что думаете? Вернулись через месяц! — Пыхтит Чонин, искоса поглядывая на молчаливую и странно всегда спокойную Джухён, а после на Исина с Чунменом. Последний, кстати, уже собирался куда-то сбежать, но его остановила Джису, схватив за бока и усадив на стул обратно. Мальчик надул губы, блеснув алыми глазами. Джису блеснула глазами в ответ, и Сехуну с Чонином оставалось только догадываться, что же это за странные сигналы, подаваемые взглядами у вампиров друг другу. Чонин нервно усмехнулся, глядя на троих детей рядом с собой. Джухен сидела спокойно и смотрела только на маму. Исин как обычно мечтательным, отсутствующим взглядом уставился в окно, наблюдая за проезжающими по магистрали машинами внизу, а его брат Чунмен постоянно норовил соскользнуть со стульчика и направиться исследовать помещение ресторана, в котором они пока остались. Последний из всех детей был похож чем-то по характеру на Бэкхена. Разумеется, не такой шумный и дикий, но слишком любознателен и вечно норовит всем и вся командовать. Чонин постоянно сравнивает его с Чанелем. Он плохо знал Пака, но уверен, что Чунмен пошёл в него темпераментом. Исин характером в Дженни: спокойный, сдержанный и всегда думающий одновременно о всем и ни о чем. Так удивительно было наблюдать за детьми, которые словно являлись уменьшенными копиями своих родителей. — Я тебе верю. Пережил Бэкхена и этих переживёшь. — Хмыкнула вампирша. Брюнетка последний раз чмокнула дочь в макушку и выпрямилась. — Мы ушли! — Предупредила Джису и послала Айрин воздушный поцелуй, после помахав ладошкой. Вампирше было трудно расставаться с дочерью даже на несколько минут. Девочка в ответ зарумянилась и счастливо заулыбалась. Чунмен завороженно следил за малышкой, не отводя своих раскосых глаз. Но в отличие от своего старшего брата, сидел, блин, беспокойно, о боги. Чонин состроил самое что ни на есть страдальческое выражение лица великого и главного мученика, а Сехун лишь злорадно ухмыльнулся, обвивая рукой талию жены. Чонин глубоко вздохнул, проскрежетав зубами в сторону спины О. Вскоре Джису и Сехун скрылись из поля зрения, оставляя Чонина с детьми наедине. Ким как-то автоматически стал главной няней их дружной компании, хотя его мнения на этот счёт никто не спрашивал. Его поставили перед фактом и теперь он вынужден сидеть с маленькими и вредными вампирами. Кроме Айрин и Чонхи. Девочки — просто душки, в отличие от вечно неугомонных мальчишек. Чонин не очень ладил с детьми и у него не было с ними опыта общения, однако ребята почему-то его любили. Кроме Бэкхена, тот просто любил издеваться, а не Кима. Чонгук на его жалобы разводил руками и наверняка втайне только поощрял такое своевольное и грубое поведение своего сына. Чонину остаётся только собрать все своё терпение в кулак и стараться минимизировать урон от пребывания Бэкхена где-либо. Чонин вздыхает, поворачиваясь к детям. — Ну что, дети? Что будем д…о черт! Где Чунмен? — Испуганно воскликнул Ким, понимая, что маленький хулиган исчез из поля зрения, стоило только ненадолго отвернуться и уйти в свои мысли. Чонин соскочил с места, чудом не уронив стул, начиная крутиться вокруг своей оси, судорожно бегая глазами по залу ресторана. Айрин и Исин заинтересованно наблюдали за побледневшим мужчиной, за его потугами найти сорванца и не впасть в истерику. Дженни ему голову оторвёт и сожжет одним взглядом, а Сюмин его прах потом по ветру развеет и ладошки отряхнет. — Дети! Сидите, блин, пожалуйста, здесь. Умоляю! — Ни на что не надеясь говорит Чонин Джухен и Исину, отходя от их стола, продолжая выискивать Пака-младшего взглядом. Вот же! Характер Чанеля проявляется. У них семейное пропадать не говоря ни слова? Только бы Чунмен трагично не закончил, как его отец. Чонин на самом деле уже имеет стальные нервы после проведённых дней наедине с Чон Бэкхеном, пока Чонгук и Лиса были на отдыхе. Упустим тот факт, что Ким чуть не поседел, пока был с этим маленьким чертёнком. С Чунменом он справится то сможет. Пак может и непоседа, но точно не такой разрушительный ураган, как сын Чонов. Да. Справится. Именно поэтому он прямо сейчас почти ползает по полу ресторана, заглядывая под все обеденные столы, чтобы найти обладателя звонкого детского смеха. — Негодник, где же прячется? — Шипит себе под нос Чонин, зоркими глазами сканируя зал, не замечая косых и вопросительных взглядов персонала ресторана. — Ким! — Резко раздавшийся стальной женский голос над головой, заставил крупно вздрогнуть и испуганно охнуть. Мужчина повернулся. Джису была очень зла, держа на руках бывшую пропажу. Вампирша недовольно стучала носком туфли по тёмному паркету, выдавая сейчас таким образом свою нервозность. — Это так ты за детьми следишь? Чунмен выбежал за нами почти сразу! — Зачем так пугаешь? У меня чуть сердце не выскочило, когда меня по фамилии так позвали, как будто снова на службе рядовым оказался. Фух… — Чонин прикладывает руку к груди, глубоко выдыхая. Сехун, стоящий рядом с Джису, скептически изогнул бровь, закатывая глаза. — Сердце с другой стороны, умник. Чонин замер на мгновение, а потом резко изменил положение руки, переместив ее влево. — Так напугался… — Снова жалобно повторил мужчина. Джису поджимает губы и вздыхает, понимая, что сегодня они с Сехуном по магазинам спокойно не прогуляются. *** — Дядя Ким! Дядя Ким! — Чонин слышит, как надрывно его зовёт Чунмен и поворачивается, закатывая глаза, но пытаясь сохранять внешнюю невозмутимость. — Что снова? — Мужчина откладывает документы по работе на стол, которыми занимался последние несколько минут, которые дети ненадолго и с великой честью выделили ему. Вообще, сегодня, кажется, маленькие вампиры захотели довести его. Бэкхен разбил огромную и дорогую вазу в доме Дженни, Чунмен потом вместе с ним за компанию разбил плазму в гостиной, а дальше они, действуя сообща, накормили кота Сюмина мороженым и засорили туалет на втором этаже, куда все время ходил Чонин, пока находился в особняке. Это просто какое-то наказание… — Бэкхен ударил меня! — Возмущённо вопит Чунмен, тыкая пальчиком куда-то в темноту коридора, ведущему к лестнице на второй этаж. — Я тебе кто? Телохранитель? Пойди и дай сдачи. — Незамедлительно отозвался Чонин, усмехаясь и раздраженно дергая плечами, после отворачиваясь. Послышалось, как Чунмен зашлепал по паркету босыми ступнями, видимо, восприняв ответ взрослого за действительный совет. Мужчина выдыхает, принимаясь вновь вчитываться в документы, пытаясь вникнуть в суть дела и наконец внимательно изучить то, что он будет расследовать в ближайшую неделю. Последующая тишина в доме напрягает, заставляя неприятным мурашкам по коже пробежаться и даже поту выступить на висках. Слышно лишь тиканье настенных часов и собственное дыхание Чонина. Мужчина не поверит, что вампиры, особенно Чунмен и Бэкхен, могли так долго молчать. Он бы был спокоен, если бы дети сейчас кричали и бегали, но… Чонин уже уверенно поднимается с места, разворачиваясь и собираясь идти на поиски мальчишек, как послышался звонкий удар, грохот, потом хлопок и снова грохот. Далее что-то разбилось и послышался громкий вскрик. Потом все снова стихло. Чонин мог поклясться, что поседел за эти секунды, которые, казалось, продлились вечность, пока он стоял, словно каменное изваяние в гостиной. Ким уже был готов сорваться с места, ведь вспомнил, вдруг некстати, что посоветовал Чунмену: «Дать сдачи». Но только он делает шаг, как слышится смех, следом второй, а после становится тихо. Кажется, дети включили телевизор наверху. Чонин шумно выпустил воздух из легких и осел на диван, хватаясь за голову и издавая нервный смешок. Вся футболка на спине пропиталась потом и неприятно липла к телу. Когда-нибудь оба этих вампира доведут его до белого каления и его больше никто и никогда не увидит! Честное слово. Сердце у него слабое, а он не молодеет. Только мужчина собирался расслабиться и приступить к документам снова, как послышался детский плач сверху. На этот раз, голос был тоньше, а значит, плакал проснувшийся Исин. Чонин устало стонет, но послушно встаёт с места, направляясь в сторону лестницы. Когда же он сможет отдохнуть… *** Чонин расслабляется, закрывая глаза и откидывается на деревянное ограждение беседки. Тёплый ветер обдувал лицо и приносил сладкий запах роз из сада, заставляющий улыбаться шире. Наконец наступил вечер и дневная знойная жара спала, позволяющая выйти на улицу и насладиться заходящим солнцем, пением птиц и, конечно, комарами. Чонин шипит, прихлопывая одного прямо на лбу и снова опускает руку, продолжая дремать. Наконец спокойствие. Листва деревьев закрывала своими длинными, широкими ветвями половину беседки, поэтому сейчас он мог поистине насладиться одиночеством. Разумеется, ненадолго. Слышится громкий крик и плач, разрезающий тишину в округе. Чонин распахивает глаза, резко выпрямляясь. Только мужчина собирался соскочить на детский зов, как услышал мурлыкающий голос Чимина. Плач длился ещё недолго и вскоре смолк, что дало понять — все под контролем. Чонин снова расслабился, довольно усмехаясь, ведь детей оставили на этот раз не на одного него, но и на Чимина. Пак не часто мог оставаться в роли «няни», ведь дела клана теперь лежат на его плечах, но время Чонхи он всегда выделял, как впоследствии и другим детям. Это значительно упрощало задачу Чонину, который уже готов был вечность проводить на своей работе в полицейском участке, лишь бы его не принуждали следить за активными детьми, или он готов был уехать к отцу Лалисы и ее матери на Гавайи. Желательно навсегда. Красивые закаты, тёплый океан, горячие девочки... Снова слышится громкий плач, на этот раз уже мальчишеский. Чонин раздраженно открывает глаза. — Чонин! Иди сюда! — Зовёт Чимин следователя, который с недовольным стоном вываливается из своего укрытия, щурясь от заходящего за горизонт солнца. Когда Ким оказывается на веранде, не замечает Чимина, который и позвал его, но видит ревущего в голос Бэкхена. Мужчина с подозрением прищуривается, замирая напротив и не двигается, глядя на маленького разбойника, который прямо сейчас беззащитно плакал и требовал его пожалеть, как самый настоящий обычный ребёнок. Бэкхен заметил Чонина, поворачиваясь к нему, переставая на мгновение плакать. — Ну что такое? — Слабо интересуется Чонин, и Бэкхен после его слов тут же взрывается новой порцией плача, протягивая ладони в сторону взрослого. Мужчина не выдерживает, чувствуя как сердце внутри болезненно кровью обливается, поэтому отбрасывает все свои сомнения и быстрым шагом подходит к ребёнку, подхватывая его на руки. Бэкхен тут же крепко обнимает Чонина ручками за шею, пока Ким заботливо утирает слёзы с щек и ласково сюсюкается с малышом, совсем не замечая, как из-за угла за ним наблюдает довольный Чимин с Чонхи на руках. — Ну все, все. Хватит плакать, Бэкхен-а. Я рядом же, ну! Все. Все хорошо. Перестань. — Чонин осторожно похлопывает ребёнка по спинке, чуть начиная раскачиваться на месте, подобным образом пытаясь убаюкать и успокоить маленького вампира. Бэкхен хлюпает носом, сжимая воротник рубашки Чонина пухлыми пальчиками и постепенно перестаёт плакать, заинтересовавшийся дорогими часами на руках мужчины. Чонин лишь усмехается по-доброму на любопытство ребёнка и продолжает укачивать Бэкхена на руках. — Понравились, да? Я всю зарплату на них спустил, ещё бы не понравились. — Хмыкнул Ким, давая вампиру возиться с часами. Бэкхен явно возьмёт информацию, сказанную ему сейчас Кимом на заметку, и в будущем его часы, скорей всего, превратятся в ненужный сломанный хлам, но это потом. Сейчас Бэкхен податливый, спокойный (о, неужели) и тянется к Чонину, ища у него защиты и поддержки. А мужчина и не против, продолжая держать ребёнка на руках. *** Настоящий ужас для Чонина начинается тогда, когда Лалиса всем на одном из совместных ужинов объявляет о том, что беременна. Чонин до последнего надеялся, что Лиса просто поправилась или в конце концов у неё вздутие, но только не беременность. Он не переживёт ещё одну копию Чон Чонгука, только не это. Разумеется, все были счастливы и Чонин также поздравил молодых родителей с третьим ребёнком, при это ярко улыбаясь, но в душе беззастенчиво рыдал в голос и просил пощады. Чонин часто проводил время в особняке Чонов или в особняке Паков, а в своей квартире почти не появлялся, но, конечно, платил аренду, как ответственный гражданин. Все к следователю в доме настолько привыкли, что абсолютно не удивлялись, увидев Чонина сидящим на диване в гостиной и разбирающегося со своей работой в окружении детей. Бэкхен, скорей всего, как обычно испортил бы Чонину важные документы; Чунмен постоянно бы лез с вопросами обо всем на свете, ведь был ужасно любопытным ребёнком; ну, а Айрин из протоколов дел мастерила бы самолетики или ещё какое-нибудь креативное оригами. Чонин привык, дети счастливы. Меньше всего времени он проводил с Чонхи, потому что Чимин никому ее не доверял кроме себя. Лиса долго привыкала к постоянному нахождению своей дочери с Паком, но в скором времени смирилась, наоборот наблюдая за идиллией предназначенных с тёплой улыбкой и блеском ностальгии в глазах. Исин самолично старался прятаться от него и особо ни с кем не контактировать, кроме мамы и Сюмина. Он в принципе был ребёнком ни в чем не заинтересованном, кроме научных учебников, в которых ничего не понимал пока в силу возраста, но все разглядывал так, словно вникает во многие вещи. Дженни сразу поняла, что сын пошёл в отца. Тяги к наукам у неё никогда не наблюдалось. Девушка начала чувствовать себе ещё подавленней, подмечая, что чем старше становились дети, тем сильнее начинали быть похожими на Чанеля. Бесспорно, раны на сердце затянулись со временем, но все же продолжали изредка кровоточить. Пока Дженни не могла найти в себе сил, чтобы приезжать на кладбище к Чанелю, вместо нее туда ездил Сюмин, от ее лица кладя цветы на могильную плиту. Все шло своим чередом. День ото дня живот Лисы становился все больше, а Чонгук все более нервным и агрессивным по отношению к остальным, стараясь будто таким образом на инстинктах отпугивать любую опасность от своей жены. К слову, Чонин как-то нечаянно на злого Чонгука напоролся и если бы не Чимин, то все бы закончилось плачевно. Чонгук потом долго извинялся, наблюдая за тем, как шею и плечо Чонина перебинтовывают. Сехуну вот лично было смешно, что больше всего бесило Кима во всей ситуации. Когда наступил долгожданный день рождения ребёнка, все находилась в специализированной клинике, ожидая в коридоре. Чонгук находился в родильной палате рядом с Лисой, остальные же ждали около гинекологического отделения. Родители Лисы пообещали сразу же выйти на связь по видеозвонку с острова после родов дочери и поздравить. Спустя несколько часов, явившийся врач объявил о том, что у госпожи Чон родилась замечательная дочь, которую сразу же идентифицировали как вампира. Чонин тогда просто нервно усмехнулся, побледнел и уже собирался завалиться назад в обморок от такой чудесной новости, как прилетевший прямо в спину удар кулаком от Сехуна сзади, заставил его выпрямиться по стойке смирно. Конечно, он был безумно счастлив, что все прошло хорошо, но дело в том, что он до последнего надеялся, что ребёнок родится человеком. То бишь пойдет в Лалису и ее характер, а теперь его догадки в пользу того, что у него появится третий ребёнок-ураган, абсолютно подтвердились. Три вампира, у которых шило в заднице нескончаемо побуждает к тому, чтобы натворить что-нибудь — это кошмар. Пора, кажется, переквалифицироваться в няню и уйти с работы следователя… Или начинать заранее закупаться краской для волос, ведь седые волосы от проделок маленьких вампиров — не так просто спрятать. «— Все просто ужасно…» — Искренне думал Чонин, сливаясь цветом кожи с интерьером больницы один в один так, что даже Джису позавидовала бы его аристократичной бледности. Однако… *** — Ты просто посмотри на нее? Сехун, ты видишь? Посмотри! Боже! Боже мой, святые угодники… — Пищит Ким, чудом не переходя на ультразвук, ведь в помещении не положено. — Она такая душка! Ну просто чудо! Какая малышка! — Сипит Чонин, навалившись на стекло, через которое были видны многочисленные люльки с разными детьми. Найти своего можно было по номеру палаты и имени малыша. Новорождённая вампирша нашлась сразу: «Чон Хонсу» гласила надпись чёрным на белом изящными иероглифами. Сехун со скептицизмом наблюдает за тем, как Чонин слюнявит стекло, восхищённым взглядом вперившись в малютку. О в ответ на бурные всплески Кима доселе не желающего даже смотреть на новорожденного вампира, будто на прокаженного, лишь привычно закатил глаза. Это в принципе стало своеобразной традицией. Любое действие Чонина — раздражение О Сехуна. Это действительно входит в привычку. — Да. Мы знали это с самого начала. Можно было сразу предположить, что маленькая принцесса Хонсу пойдет внешностью в Чонгука. Он у нас тот ещё…породистый красавец. — Хмыкнул Сехун, также с интересом наблюдая за копошением ребёнка в люльке. Девочка никак не могла лежать спокойно, вертясь из стороны в сторону, словно пытаясь отыскать любимую мамочку глазами. Лиса отдыхала после долгих, сложных и изнурительных родов в вип-палате, пока Чонгук преданно сторожил ее сон около постели. Ну как сказать сторожил… Последний раз, когда Сехун зашёл, то Чонгук дремал сложив голову на постель, в ногах у девушки. Разумеется, всем известно, что у Чона слух чуткий, чуть что, он соскочит и тогда уже будет не смешно, но все равно умилительно было наблюдать за рвением вампира всегда находится рядом, даже если самолично вымотался до чертиков. Сехун с улыбкой наблюдает за Хонсу и вскоре делает шаг назад, поджимая губы. Сердце болезненно кольнуло и мужчина непроизвольно отпрянул от стекла ещё дальше. Чонин заметил резкую перемену в настроении напарника и недоуменно обернулся, тут же осаживая своё желание сказать что-то едкое или язвительное. Лицо Сехуна посерело от выражения явной печали. Чонин сочувствующие, но максимально подбадривающе улыбнулся, понимая вмиг в чем дело. — Джису решила не идти сюда, да? — Мягко спрашивает Ким, полностью разворачиваясь к старшему по званию. — Сказала, что все в порядке, но я то видел, как трудно ей даётся принять то, что она никогда не познает чувство материнства. Джису больно, хоть она и не показывает, старательно скрывая свои эмоции под прочной маской хладнокровия и безмятежности. А мне ещё больнее от этого… — Сехун выглядел очень подавленным, а тон его голоса неожиданно сошёл на сиплый хрип. Чонин даже вздрогнул, так как никогда не видел подобных выражений чувств у своего начальника. Сехун, всегда сдержанный, кроткий и суровый местами мужчина, сейчас пытался усилиями воли сдержать непрошеные слёзы. Сильные тоже плачут и это нормально видеть сейчас Сехуна таким разбитым, когда он постоянно держит себя в руках и гасит в себе бурные порывы чувств, как и положено следователям. Только Чонин впервые растерян и не знает, что делать с таким Сехуном. Плечи у О осунулись и спина как-то автоматически ссутулилась, будто под тяжестью эмоциональной ноши. Грудную клетку сдавило от нахлынувшей обиды и мужчина вымученно улыбнувшись Киму, поспешил удалиться, махнув на прощание ладонью. Хлопнула дверь и Чонин остался в помещении один, застывший, точно каменное изваяние, все еще смотрящий вслед ушедшему Сехуну. На этот раз, Чонину шутить не хотелось. *** — Я чувствую себя молодой многодетной матерью. — Медленно протянул Ким, параллельно держа одной рукой малышку Хонсу, прижимая к груди, которая с великим удовольствием пускала на новую футболку Чонина слюни, при этом что-то хихикая на своём детском языке, а второй держал за руку Исина. Лиса ухмыльнулась, крепко держа Айрин за ручку, а второй держа на руке маленькую Чонхи, шагая впереди мужчин. — Кто бы говорил. — Протянул сзади Чонгук, таща на руках двух сорванцов: Чунмена и Бэкхена. — Не ты тут бесплатная няня, Чон Чонгук. — Недовольно прошипел Чонин, стараясь не обращать внимание на то, как больно его щипает за ухо Хонсу. — Зато я здесь провожу с детьми 24/7, а ты всего лишь днём! — Бэкхен тебя не доводит до белой горячки! — Неужели? Ты думаешь он со мной такой послушный всегда? Ты же не подрываешься уставший каждую ночь, только услышав детский плач в соседней комнате! — В отместку кидает Чонгук, сверкая глазами. — Зато… — Начал было Чонин, даже поворачиваясь к вампиру, желая продолжать нешуточные дебаты, как впереди гаркнула Лиса, заставляя обоих мужчин по-армейски мгновенно замолчать. На улице нещадно светило яркое солнце, от чего Чонгук поспешил поплотнее спрятать лицо в тени капюшона своей толстовки и прикрыть мальчишек на руках. Чонин предусмотрительно притянул Хонсу ближе к себе, стараясь закрыть ребёнка своей спиной от солнца. Лиса оглядела широкое пространство автопарковки торгового центра и заметив чёрный джип, а после и стоящего около машины Сюмина, махающего рукой, направилась прямиком к нему. — Давайте скорее в машину! — Взволнованно пролепетала девушка, пропуская мужчин с детьми в салон первыми. Сюмин дождался, пока Чонгук и Чонин устроятся и захлопнул дверь. — Все в порядке? — Будничным тоном интересуется вампир, обходя машину и открывая галантно дверь Лалисе. Девушка благодарно улыбнулась, в блаженстве прикрывая глаза, чувствуя прохладу в салоне автомобиля, присаживаясь на переднее сидение. Когда Сюмин захлопнул дверь, вновь обошёл машину и сел на водительское сидение, то выжидательно взглянул на рыжеволосую. — У Чонхи температура поднялась. — Слегка напуганно проговорила Лиса, сразу же после слов оборачиваясь назад. Чонгук успокаивающе улыбнулся жене, держа на руках малышку. Чонхи доверительно жалась к папе, ища защиты, получая ее в виде крепких объятий и грозной ауры уверенности. Лиса завороженно наблюдает эту картину единения, от чего черты ее лица разглаживаются и девушка не выглядит уже такой напряженной. — Пока мы ходили по магазинам, чтобы купить продукты к предстоящему застолью, Чонхи стало плохо в игровой комнате. Мы и позвонили тебе сразу же. — Лиса ловит пристальный взгляд алых глаз Чонгука на себе, понимая, что муж также сильно переживает, пусть и пытается скрыть это. Он хочет выглядеть сильной опорой для детей и любимой женщины, но Лиса понимает, что даже самый суровый мужчина становится очень чувствительным в отношении своей дочери и переживает ничуть не меньше мамы. — Так бы сразу и сказали, я бы приехал быстрее. — Хмурится Сюмин, выезжая с парковки на дорогу. В его голосе слышны были нотки волнения. — Остальные дети? — Все хорошо. — Выдохнула Лиса, радуясь, что остальные дети являются вампирами и обычные болезни, которые могут сморить человека для них чужды. Кроме Айрин. Айрин… До сих пор оставалось загадкой, кем точно является малышка Джухён. Девочка так и не говорит, хотя прошло уже достаточно времени, чтобы начать вести беседы со всеми вокруг и задавать всеми детьми любимый вопрос — «почему?». Но Айрин, казалось, было вовсе неинтересно ни с детьми, кроме Чонхи, ни со взрослыми, кроме Джису и Сехуна. Джухён подолгу могла находиться в одиночестве и ее это нисколько не смущало. Она очень сильно любила разглядывать ночное, звездное небо и вдыхать запах моря, приносимый лёгким штилем на пляж. Джису отдавала всю свою любовь и заботу девочке, поистине становясь хорошей и самой счастливой мамой на свете. Джухён очень нравилось, что мамины глазки могли менять свой цвет, а ещё мама, как самый настоящий супергерой могла со сверхъестественной скоростью оказываться рядом в нужный момент. Сехун любил с Айрин долгие посиделки в тишине на берегу моря, на песке или ходить прогуливаться в парке, иногда переглядываясь. У них словно установилась ментальная связь, своя собственная, какая и бывает у отцов и дочерей. Им не нужны были слова, чтобы понимать друг друга и не нужны особые сверхъестественные способности телепатии вампиров. Они просто понимали друг друга подсознательно. Сехун был в восторге, когда Айрин выказывала негласный интерес в сторону его полицейский профессии. О беспрестанно был уверен, что его хрупкая девочка ещё покажет всем в будущем высший пилотаж. Джису была благодарна судьбе за такой подарок в лице Джухён. Вся их компания автоматически решили считать девочку за человеческое дитя, ведь явных признаков вампиризма у малышки не наблюдалось. Лиса смотрит в зеркало заднего вида, вглядываясь в детей и мужчин на задних сидениях. Чонгук прикрыл глаза и облокотился лбом об окно, держа в руках заснувшую от переутомления и высокой температуры Чонхи. Чонин тем временем тщетно пытался забрать свои новые часы у Бэкхена, которому стащить их с руки взрослого помог Чунмен. Старые часы Чонина разбил Бэкхен ещё давно, а вот новые увидел только недавно, посему и поставил себе цель их также превратить в ничто. Лиса сожалеюще прикусила нижнюю губу, виновато глядя на уставшего следователя. Исин, как самый спокойный и тихий ребёнок во всем этом детском коллективе и Айрин в частности, оба облокотились друг об дружку, не засыпая, а просто разглядывая пролетающие мимо деревья в окне. Лиса трепетно погладила сидящую у неё на коленях Хонсу. Малышка что-то угукнула и захихикала, сжав своими маленькими, пухленькими пальчиками мамины изящные и тонкие, играясь с обручальным золотым колечком. Дети так сильно сдружились друг с другом, что было очень приятно наблюдать за их взаимодействиями и тем, как они постепенно учатся доверять кому-то, кроме родителей. Лиса смотрит на Чонгука, замечая, что мужчина уже открыл глаза, внимательно разглядывая Лису в ответ. Вампир уловил своим острым слухом хихикание Хонсу, поэтому и прогнал остатки дремы, тут же заинтересованно глядя в сторону жены и дочери на переднем сидении. Девушка расслабляется, видя любовь и нежность, отражающуюся на лице вампира, пока он смотрит на неё. Спустя столько лет, казалось, их чувства к друг другу только росли в геометрической прогрессии. Чонгук продолжал заботиться и безропотно окружать своей лаской любимую жену, только сильнее привязываясь, хотя куда уж более. Их связь действительно очень окрепла после рождения детей. Чонгук предугадывал любое желание и потребность Лисы и наоборот. Они могли продолжать за друг друга предложения или говорить одновременно и это уже никого не смущало. Все уже привыкли к тому, насколько их души соединились. Сначала Лиса ужасно боялась, что как только начнётся супружеская жизнь, то все станет обыденным и скучным, как обычно это показывали в сериалах и фильмах, но ее опасения оказались абсолютно напрасны. Чонгук каждый раз клялся в вечной любви и верности, смотря в глаза с такой преданностью, что у Лисы подкашивались ноги и бежали по коже приятные мурашки, а все сомнения разом улетучивались, стоило Чонгуку лишь поцеловать ее. Они любили. Так сильно любили друг друга, как корабли моря или птицы свободу, как пилоты самолеты и как солнце луну. Сильно-сильно и безоговорочно, что было ясно, если не станет в этом мире одного, то другой последует следом без сомнений. Такова была их связь, такова была их вечная любовь. Чонгук подмигивает Лисе, будто угадывая, о чем его девочка задумалась, вызывая у последней нежную и счастливую улыбку. Девушка переводит взгляд обратно на дорогу, всматриваясь в бесконечность хвойных лесов. Совсем скоро они въедут в резиденцию королевского клана, где их давным давно ждут Дженни, Чимин и чета О. Лиса планирует после отъезда сразу же ехать к личному врачу в поликлинику, ведь нездорово красные щечки и учащенное дыхание дочери вызывали в девушке панику и страх, несмотря на то, как умело ее пытался успокоить Чонгук. Быстрее бы… — Только Чимину не говорите, что Чонхи плохо себя чувствует. — Усмехнулся нервно Сюмин, бросив мимолетный взгляд на ребёнка и Чонгука в зеркало заднего вида. — Он…в ее отношении слишком эмоционален и вспыльчив. Знали бы Старейшины, что Глава королевского клана в Сеуле абсолютно теряет контроль из-за своей наречённой, был бы скандал. У Главы клана не должны быть слабости, вам это известно. Именно поэтому Чанёль… — Сюмин запнулся, сжимая челюсть. Лиса вздрогнула, заметив заалевшие глаза мужчины, которые сверкали, точно яркие рубины. — Именно поэтому Чанёль отталкивал Дженни, когда был жив. Отталкивал и делал больно им обоим. Этого категорически нельзя делать. Нельзя разлучаться предназначенным — это верная смерть для обоих. — В салоне машины воцарилась тишина на недолгое время, прерываемая лишь гулом автомобиля и гремящем где-то вдалеке громом. Солнце скрылось за грозными тучами. Кажется, начиналась гроза. Только выехав из города, сразу стала видна резкая смена погоды. Словно около самой резиденции ходили грозные тучи, точно барьер и предупреждение для неведующих. — Что же остаётся? — Непонимающе смотрит на вампира Лиса, хмурясь от воспоминаний о Пак Чанеле. Как же давно они не поднимали эту тему. Никто не желал вспоминать столь трагичное происшествие в их истории. Подобные разговоры стали строгим табу в их компании, особенно в присутствии Дженни. — Что остаётся? Только учиться контролировать свои эмоции. Я практикую это с Чимином, хоть он и часто срывается. Такими темпами, я вряд ли научу его самоконтролю и дисциплине. В нем есть зачаток холодной сдержанности, но то, что в его организме ранее присутствовал Е-рилин накладывает свои отпечатки. Агрессия может проявляться неожиданно и быть такой разрушительной, как самый настоящий смерч. — Сюмин замечает побледневшую Лису, испуганно обернувшуюся на дочь, поэтому мужчина спешит продолжить. — Но Чимин справляется! У него правда хорошо получается. Он очень похож на своего брата, а как мы все знаем, Господин Пак великолепно правил несколько веков. Не переживай, Лалиса. Последнее, кому он навредит — это Чонхи. Скорее…стоит опасаться, что именно она может стать причиной срыва Чимина. Срыва его контроля. Тогда остановить его сможет только Чонхи, если она этого сама захочет. — Флёр, некий покров таинственности, содержащийся в голосе Сюмина, наводил такое впечатление, словно вампир знал будущее и сейчас умело транслировал его посредством слов, но загадками. — Чимин как цепной пёс? Что-то мне это напоминает… — Ухмыльнулся Чонин сзади, переглядываясь со злым Чонгуком. — Моя дочь выступает, как спусковой рычаг? — Хмурится взволнованная Лиса, переглядываясь с мужем. — Чимин — бомба замедленного действия в ее руках. Чонхи стоит быть осторожной в будущем и не пытаться манипулировать своим предназначенным. — Серьезно говорит Сюмин, взглянув на Лису, замечая смятение на ее лице. — Но могут манипулировать и с помощью Чонхи? — Подаёт голос Чонгук. Жесткий, слегка хриплый, но такой бархатный и родной голос мужа, заставляет Лису почувствовать себя спокойней и в безопасности, как это и бывало только рядом с Чонгуком. — Могут. Но может и сама Чонхи, если ей что-то понадобится. Чимин сделает все. Просто я хочу сказать, что его жизнь в руках этой малышки. — Хмыкнул Сюмин, после замолчав на долгое время, оставляя всех остальных в салоне тщательно обдумывать его слова в каком-то волнительном состоянии. Лиса медленно повернула голову, встречаясь взглядом с обсидиановыми омутами Чонгука, а потом взглянула на мирно спящую дочь, сжимая руки в кулаки. Девушка чувствует невиданную силу, зарождающуюся где-то в районе солнечного сплетения и поднимающуюся в груди уверенность, в переплетении с тревогой. Она никому не даст в обиду своего ребёнка. Если потребуется, кинется грудью вперёд на амбразуру. Лиса знает, что Чонгук и Чимин отдадут жизнь за Чонхи, но девушка постарается дать своей дочери все, чтобы она в будущем смогла сама при необходимости защитить себя и дать отпор обидчикам. Обязательно. *** — «Чонин-а, спасибо тебе огромное! У меня сегодня настоящий хаос на работе! Поступили тяжелые пациенты. На Мёндоне авария, перевернулся автобус с туристами и много пострадавших. Я сегодня остаюсь на ночное дежурство. Я звонила Чонгуку, у него важная сделка и конференция, на которой будут уважаемые спикеры. Так что вся надежда на тебя. Извини, что так получилось!» — Голос Лисы в трубке звучит очень виновато и сожалеюще, поэтому Чонин спешит заверить девушку в том, что все в порядке и ему на самом деле не сложно. — «Лиса, не переживай! Уж у меня то есть опыт…» — Нервно смеется Ким, параллельно внимательно наблюдая за Бэкхеном своими зоркими глазами, чтобы непоседливый мальчишка не ускользнул куда-нибудь. — «Это точно!» — Смеётся в ответ девушка, только более весело, нежели Чонин. — «Не волнуйся, Бэкхен спокойно относится к стоматологам.» — «Ну да…» — Протянул мужчина, видя, как маленький вампир испуганно смотрит на белоснежную дверь, за которой находился им нужный лечащий врач. Было слышно, как страшно жужжала аппаратура и плакал ребёнок. Этот ненавистный всем детям звук пугал даже взрослых и с прошествием времени многие не переставали боятся стоматологов. Даже сам Чонин. Бесстрашный полицейский, тот, кто ловит преступников и не раз оказывался на волоске от смерти. А ещё пережил нашествие вампиров Е-класса. Его ничем уже не запугать. Разве что, только стоматологом. — «Я отключаюсь. Меня вызывают в реанимацию. Удачи, Чонин-а!» — Слышатся долгие гудки в трубке и мужчина медленно опускает телефон, спрятав его после в карман джинс. Удача бы ему точно не помешала. Бэкхен топчется заинтересованно и одновременно напуганно около двери к врачу, изредка поглядывая на Чонина исподлобья, надув пухлые щечки. Мужчина в ответ хмыкает на поведение мальчишки, понимая, что когда-то также с трепыхающимся сердцем внутри стоял в очереди с мамой к стоматологу. Только Бэкхен ведёт себя все же более спокойно и храбро, нежели Чонин в детстве. Бэкхен действительно выглядит уверенным, пусть и чувствует страх, кой присущ всем детям при слове «стоматолог». Бэкхен пошёл характером в отца, а это значит, что от Чонгука у него то самое качество в характере, которое не даёт показывать свои слабости, свои эмоции, стремясь доказать всем и каждому в округе, какой же он отважный и сильный. Все окружающие его люди не раз утверждали, какой же Чон Бэкхен храбрый. Лиса старается делать все возможное, чтобы Бэкхен подольше оставался ребёнком, но время нещадно бежит вперёд и дети растут. В случае с Чоном-младшим особенно заметно, когда совсем недавно мальчишка смотрел мультики и слезно выпрашивал у папы купить ему ту игрушечную машинку, как уже стал больше времени проводить за обучающими энциклопедиями и рассуждать на взрослый манер. Конечно, что-то остаётся неизменным. Например, желание Бэкхена доводить Чонина каждый раз. Это, кажется, у вампира в крови. — Чонин-а… — Тихо зовёт тонкий голос мужчину и Ким поворачивается к ребёнку, вопросительно угукнув. — А ты пойдёшь со мной? — Вопрос застаёт Чонина врасплох и следователь удивленно смотрит на ребёнка, пока его разум медленно обрабатывал поступившую информацию. — Что? — Он все отлично услышал, но ему надо было убедиться, что это действительно было сказано. — Я боюсь туда идти один. Ты…пойдёшь со мной? — Бэкхен немного шепелявит из-за выступивших от переизбытка эмоций и в частности волнения клычков, с которыми мальчик пока справится не в силах, а ещё совсем слегка проглатывает некоторые буквы в силу возраста. Но Чонина это дико умиляет. — Конечно, бандит, ты что? Когда я тебя одного оставлял? За твою сохранность, я отвечаю перед твоими родителями. — Мужчина мысленно хмыкает, добавляя: «точнее за сохранность окружающих». — Стоматолог — это ещё не самое страшное. — Да? — Искренне удивляется Бэкхен, устроившись на мягкую скамейку рядом с дядей Кимом, внимательно слушая взрослого и умудрённого опытом человека. Чон внимал каждому слову, а теперь абсолютно поразился тому, что Чонин считает, будто есть в этом мире что-то страшнее стоматолога и врачей в принципе. — Разумеется! — Чонин в общем не планировал, что Бэкхен спросит, поэтому пришлось как-то выкрутиться, ведь малыш ждал внятного ответа на свой волнующий вопрос. — Например, кредиты и ипотека. — Это не страшно! — Восклицает Бэкхен, недовольно надувая щеки и отворачиваясь от старшего, покачивая ножками в воздухе, ведь не доставал до пола из-за роста. — О нет, Бэкхен-а…ты не представляешь, насколько. — Усмехнулся Чонин, со скорбью и мысленным страдальческим стоном вспоминая, что у него вообще-то новая машина и она как раз в кредите. Который выплачивать уже в этом месяце. Черт… — А мы потом пойдём кушать мооженое? — Деловито интересуется Бэкхен, а Чонин тем временем сдерживает смешок от произношения слова. — Мороженое, Бэкхен. Мороженое. — Акцентирует внимание на букве «Р» Ким и наблюдает за тем, как ребёнок на его поправку умилительно закатывает глаза. Такой маленький, а уже научился. Такую привычку Чонин замечал у Лисы, когда Чонгук начинал читать ей нотации по безопасности. — И нет, мы не пойдём. Тебе можно будет кушать только через два часа после врача. — Что? Два? — Возмущённо воскликнул мальчик и Чонин сразу шикнул на него, ведь почти весь коридор, где сидели люди помимо них, разом обернулся на возглас. — Да, два. Не кричи! — Чонин-а! Два часа! — Почти переходит на ультразвук Бэкхен. — Папа потом купит тебе хоть десять коробок доверху набитых этим мороженым, только не кричи! — Шипит умоляюще Чонин, ведь до сих пор не знает, как успокаивать детей, когда они начинают истошно вопить и что-то требовать от тебя. Как поступать в таких ситуациях? Ругать? Дать, что просят? Переключить внимание? Что с ними делать? Пусть кричат дальше? Чонин безнадёжный паникёр и давно уже это понял. Лиса всегда могла успокоить малышей одним лишь шепотом и взглядом. Те становились мгновенно тихими и послушными, будто им ментально передали сигнал. Видимо, такой навык присущ только матерям. Или только Лалисе. Чонин с первого знакомства осознал, что девушка особенная и она продолжает это доказывать, оправдывая свой статус зачаровывающей каждого барышни. — Папа правда купит? — Вдруг стихает Чон-младший, заискивающе вглядываясь в смуглое лицо Чонина, словно пытаясь отыскать в его мимике и эмоциях намеки на ложь. — Обещаю. — Чонин клянётся себе, что будет молить Чонгука это сделать на коленях, иначе обманутый и злопамятный Бэкхен точно устроит ему «сладкую жизнь». Мальчик подозрительно сощурился, трогательно наморщив носик-кнопочку и уже было хотел что-то сказать, нахмурив густые брови, сразу становясь поразительно похожим на Чонгука, как дверь в кабинет врача распахнулась. Взору предстала милая блондинка невысокого роста, которая заметив Чонина, тут же ярко улыбнулась. — Чон Бэкхен? — Это мы. — Отвечает Ким, соскакивая с места, опуская взгляд к ребёнку. Бэкхен впился испуганными глазками в Чонина, схватившись пальчиками за рукав бордового джемпера взрослого и взглянул на медсестру исподлобья. Мальчик максимально угрожающие оскалился, являя молодой девушке свои острые клыки. Чонин дернулся, присаживаясь на корточки, чтобы быть на одном уровне с малышом. — Бэкхен-а, успокойся. Не бойся, я ведь буду рядом, хорошо? Прекрати. Никто не сможет навредить тебе, ведь рядом дядя Чонин, да? А если сомневаешься, то с меня потом тот самый значок полицейского, который тебе так понравился, помнишь? Согласен? Пойдём, нас уже ждут. — Мужчина осторожно протягивает руку настороженному вампиру, который недобро сверкает алыми глазами и косится в сторону блондинки в белой форме, но в итоге сжимает все-таки ладонь Чонина. Крепко-крепко. И жмётся так доверительно, что у Кима сжимается сердце. — Проходите. — Улыбнулась вновь девушка, которая несколько секунд назад немного побледнела от испуга, взглянув на ребёнка, урождённого чистокровными аристократами. Видимо, медсестра совсем недавно на работе. Многие врачи спокойно относятся к вампирам, но все же для самих хладных привычнее посещать проверенных специалистов. Именно к таким врачам вся аристократия и наведывается. Чаще это частные клиники, реже муниципальные. Лиса и Чонгук доверяют только высококвалифицированным медработникам, особенно своих детей, поэтому сегодня стоматолог у них не абы какой, а самый настоящий золотой. Если учесть стоимость разового посещения, то действительно так и есть. Золотой стоматолог и клиника. Чонину такие суммы только во снах снятся. Через час они уже вышли из поликлиники, направляясь в сторону большого джипа Чонина, который он приобрёл совершенно недавно и ужасно гордится своим выбором. Те злосчастные минуты, что они провели у стоматолога, Чонин запомнит надолго. Бэкхен постоянно дергался, почти до слез пугаясь звука работающей бормашины. Врач настоятельно просила удерживать мальчика, ведь маленький вампир мог до такой степени испугаться, что имелась вероятность укуса. Чонин тогда осторожно сжал крохотную ручку Бэкхена, который трогательно сжал своими коротенькими пальчиками руку Кима в ответ, почти мгновенно успокаиваясь, удивляя этим не только Чонина, но и врачей. Глядя на поразительно и слишком подозрительно спокойного Бэкхена, врач долго не решалась приступать к лечению зубов, пока глаза мальчика вновь не обрели человеческий карий цвет. Когда у вампира алые глаза в момент опасности, это говорит о явной готовности к нападению и о том, что у хищника активировались первобытные инстинкты самозащиты и охоты. Чонин заверил женщину, что можно приступать к работе, показывая, что крепко держит ребёнка, и только тогда врач приступила к работе. Это был долгий час, за который Чонин вспотел, успел пожалеть, что стал для Бэкхена «когтеточкой», ведь в его руку впились увеличившиеся острые ноготки маленького вампира, также успел и посочувствовать хныкающему Бэкхену, который выглядел чересчур безобидно и беззащитно в руках стоматолога. В общем, Чонин этот опыт похода к врачу точно долго не забудет. Словно своего ребёнка в клинику сводил, такой Чонин испытал стресс. Мужчина нажимает кнопку на брелке, слыша приятный звук разблокировавшихся дверей автомобиля и открывает заднюю дверцу, ожидая мальчишку. Когда Бэкхен долго не появляется, Чонин пугается, что ребёнок отстал от него на каком-то этапе дороги и прямо сейчас идёт в неизвестном направлении, и даже успевает снова вспотеть от волнения, тревожно поворачиваясь и оглядывая территорию автопарковки у больницы. Чонин выдохнул облегченно, заметив Бэкхена в целости и сохранности, а ещё недалеко от него. Мужчину заинтересовало то, на что Бэкхен так внимательно смотрел, не отрывая своего зоркого взгляда, хмуря бровки. — Бэкхен-а? Что такое? — Удивленно спрашивает Чонин, но мальчишка даже не поворачивается в его сторону, поэтому он подходит к ребёнку и присаживается около него на корточки, направляя взгляд в ту сторону, куда смотрел Чон. — Ты ее знаешь? — Ещё больше удивляется Ким, понимая, что Бэкхен явно завис взглядом на какой-то девочке, скорее всего младше возрастом. Малышка была в красивом летнем платьице розового цвета и с умилительными косичками на голове. Девочка в их сторону не смотрела, заинтересованная больше тем, как папа перекладывает продукты из телеги в багажник автомобиля. — Не знаю… — Мрачно отвечает Бэкхен, продолжая смотреть на неё не отрываясь, следя за каждым действием, словно громом поражённый. — Тогда пойдём, чего ты стоишь то? Мне написал твой папа, сказал, что постарается сбежать с работы пораньше, поэтому тебе обеспечено мороженое! Ты же хочешь мороженое? — Воодушевленно спрашивает Чонин, скалясь довольным котом, ведь знает, что Бэкхен перед своим любимым лакомством точно не сможет устоять. Мороженое — главный козырь для манипулирования Чон Бэкхена. — Не хочу. — Неожиданно отвечает мальчик, не глядя на Чонина. Мужчина еле сдерживает удивленный и возмущённый вдох, теперь уже более заинтересованно наблюдая за девочкой, за которой следил пристально Бэкхен. Да что же это такое? Что в ней увидел Бэкхен? Этого, конечно же, они не узнают, ведь отец малышки подхватывает ее на руки и заботливо усаживает в свою машину, скрывая от соколиных глаз Чона-младшего. Мальчишка пыхтит недовольно и сверкает грозно глазами, и Чонин готов поспорить, что Чонгук выглядит совсем точно также, когда Лалисы нет в его поле зрения. Странно… — Теперь мы пойдём? Я так хочу домой, Бэкхен-а. — Жалобно ноет Чонин прямо под ухом мальчишки, вставая с корточек и вытягиваясь во весь рост, разминая широкие плечи. — Вся спина затекла… Маленький вампир стоит ещё мгновение, наблюдая, как белый джип отъезжает со своего парковочного места и вскоре вовсе скрывается за поворотом. Чонин же в свою очередь не спускает глаз с заколдованного мальчишки, будто попавшего в таинственные чары. Бэкхен поднимает голову, вглядываясь досадливо в лицо старшего. — Я ее еще встречу? — Кого? — Негодующе спрашивает Чонин. — Ее. Она уехала. — Ты про ту девочку, что-ли? Дак ты ее знаешь? — Нет, наверное… — С сомнением проговорил Бэкхен, понуро опуская голову, раздосадованно дуя губы. — Встретишь, наверно. Познакомитесь. — Неловко хмыкнул Ким, совершенно не зная, как себя вести и что говорить на то, что недавно произошло. Неужто Чону так сильно понравилась та девочка? Что это за мания такая? Где-то Чонин уже такое видел… — Да. — Твёрдо заявляет Бэкхен, крепко хватая Чонина за ладонь и уверенным, но все же по-детски неловким, шагом направляясь к машине Кима. Мужчина же только поспевал за поразительно изменившемся в поведении ребёнком. Судя по тому, как решительно был настроен мальчишка, добиваться он своего собирается несмотря ни на что. Характер в отца, даже не удивительно. Также девчонку какую-то увидел и все, слюни бегут, разум отключён и как заведённый может только о ней и думать. Семейное это у них, наверно. Жертве Бэкхена явно не повезло… Чонину остаётся только посочувствовать.