Предупреждения к части: -нападение -попытка сексуального насилия -попытка похищения -насилие Тут нет детального описания, но сцены жестокости присутствуют. Если хотите пропустить эту главу, ничего страшного.
Эмма нервно ходила перед дверью, не уверенная, хорошей это было идеей, или нет. Ее мама будет очень разъярена, но теперь, когда она вернулась обратно в жизнь Сары, Эмма не могла придумать места, куда бы она еще могла пойти. Звук дверного звонка ворвался в ее уши подобно звуку выстрела, ее тревога росла все больше, и она все сильнее теребила подол своей футболки. — Эмма? — Майя бросилась в сторону дочери, стоящей по ту сторону двери. Молодая женщина пропала на несколько дней, телефон был отключен, машина все еще в мастерской. Рывком открыв дверь, она вздрогнула, когда Эмма подпрыгнула, казалось, на милю в воздух. — Эмма. Захлебываясь от рыданий, Эмма рванула в сторону Майи. — Мне так жаль! Майя понятия не имела, что делать, когда ее дочь крепко обхватила ее талию, уткнулась лицом ей в грудь и, всхлипывая, стала повторять о том, как она сожалеет. Медленно она обняла девушку за плечи. Несмотря на собственное расстройство, она понимала, что сейчас Эмме она нужна больше. — Шшш, успокойся. Все хорошо. — Нет, не хорошо! Я так виновата! Эмме никак не удавалось взять себя в руки. Она пискнула от удивления, но не смогла перестать плакать, когда Майя подхватила ее и бережно понесла на диван в гостиную. Несколько чувствительных мест разболелись и в знак протеста начали пульсировать, поэтому она прикусила нижнюю губу, чтобы не издать и звука. — Чтобы не произошло, все будет хорошо. Майя держала Эмму, поглаживая ее по волосам, пока она не успокоилась. Вместо того, чтобы поговорить со своей дочерью, она дала возможность Эмме уснуть в ее объятиях, винить в этом можно было ее собственные успокаивающие феромоны. Потребовалось пару минут, чтобы сквозь запах чистоты, ее носа коснулись не слишком приятные ароматы… почему-то Эммин сладкий запах сменился, смешавшись с… ее глаза потемнели. О, она собиралась прикончить Реджину! Действуя осторожно, Майя отодвинула ворот Эмминой майки с ее шеи. Она едва могла сдержать свои ярость и рычание, пока Эмма благополучно не свернулась клубочком на диване, а не на ее коленях. — Майя, что происходит? Где она? Сара вбежала через парадную дверь, чувствуя, что Эмма была дома, и обнаружила лишь свою жену в полной ярости расхаживающую без остановки. — Что произошло? Старшая блондинка медленно прошла через холл, прежде чем схватить свою жену за запястье и утащить ее на кухню. — Она была с Реджиной! После того, как мы обе ей запретили! Майя сделала еще несколько шагов, нервно проведя рукой по своим волосам, прежде чем прижаться к стене. — Реджина укусила ее! Она пометила Эмму! Глаза Сары расширились. Это было очень плохо. — Эмма..? — Я не знаю! Майя мечтала, что она сможет найти решение, не расстраивая жену или своего ребенка. — Я говорила тебе, что так и будет! Я знала, что ее сердце будет разбито! Моя лучшая подруга и моя дочь, может мы сможем найти другой маленький город. — Не будь смешной. Если Эмма не захочет написать жалобу, тогда это должны сделать мы! Нам нет нужды куда-либо переезжать. Сара знала, что они обе находятся в невыигрышном положении. Тем не менее, Эмма пришла домой. Она пришла домой, и она была на первом месте. Эмма ненавидела, когда ее мамы ссорятся. В этом всегда была виновата она. Может, то, что она вернулась, было ошибкой. Она прокралась к выходу с кухни и смотрела, как они рычат и гневаются, наблюдала, как они утешают друг друга. Ее сердце разбито, потом что было то, чего она хотела и не получила, и не получит. — Она не… Обе старшие блондинки резко повернулись к ней и она сделала шаг назад. — Она не дала мне укусить себя. Сара смотрела как медленно пятится ее дочь. — О нет, ну-ка вернись сюда! Она наблюдала за тем, как в Эмме борются чувства сбежать и остаться. Чувство удовольствия заполнило ее, когда ее малютка стала потихоньку приближаться, пока в итоге не оказалась в ее руках. — Это больно. И укус, и... эм..., — Эмма закашлялась, старательно пресекая себя, чтобы не сказать слишком многое. — Почему она не захотела меня, мам? Это даже не был укус, который все могли увидеть. Сдвинув в сторону ворот майки, Сара задохнулась от свирепости укуса. Она ожидала некоторых синяков и нежности, но это было… Реджина должна была полностью погрузить зубы в плоть и продолжать кусать даже после того, как пошла кровь. Ее собственный след на Майе был не таким диким, хотя они и были довольно страстны в первый раз случки. — Детка, можно занести инфекцию. Иди наверх. — Но…- Эмма надулась, когда глаза ее мамы сузились, а тонкий палец указал ей на лестницу. — Ладно. — Прими ванну. Я уверена, у тебя сейчас все болит. Мы поговорим позже. Майя закрыла глаза и сделала глубокий вдох, когда она услышала шаги наверху. — О, Сара, она так расстроена! Что мне сделать? — Я горжусь тобой, что ты спросила, а не пошла пытать Реджину. Сара наклонилась и поцеловала свою жену. — На данный момент мы должны стараться и быть здесь ради Эммы. Реджина заявила, что ей будет сложно примириться с Эммой. Я не уверена, что она не смогла принять укус из-за Дэниэла, или из-за устаревшей веры в то, что укус от омеги является признаком слабости, но Эмма всегда хотела равноправия. Реджина должна знать об этом, учитывая какую работу она нашла нашей девочке. Эмма никогда не будет счастливой будучи только простой домохозяйкой, воспитывающей детей. Майя вздохнула и кивнула, притянув жену в объятия. Она понятия не имела, как действовать дальше. Ее дочь была с разбитым сердцем и буквально изломана… выходкой ее лучшей подруги. Реджина… рычание вырвалось из глотки. Реджина, с которой придется в последствии иметь дело, когда она была самое меньшее злой, поскольку, если она уничтожит ее, это определенно точно окончательно разрушит Эмму. Скала и трудное место были уже не метафорой, а реальностью. Это было то, о чем она определенно не могла поговорить с Реджиной, и не имеет значение как сильно она желала полностью прояснить ситуацию.SQSQSQ
Эмме понадобилось три дня бумажной работы, чтобы вновь прочувствовать свое дело. Укус не слишком хорошо заживал. Эмма винила себя в случившемся, шок, случившийся из-за такой жестокой реакции от ее альфы… нет, не ее альфы… Реджины. Довольно много перекиси водорода и полиспорина ушло на место укуса и Эмма могла ходить без кровотечения. Ей еще не было настолько хорошо, чтобы она могла двигаться дальше, но Эмме решительно не терпелось вернуться к полевой работе, надеясь, что это поможет отвлечься от Реджины и нынешней ситуации. — Черт возьми, Лерой! Заходи! Грэм был раздражен и с силой втолкнул чертового пьяницу в камеру. — Веселый вызов? Эмма подняла бровь, глядя на избитого мужчину. Он должно быть наконец-то нашел кого-то достойного, кто смог порядочно засадить ему, судя по его состоянию. Она повернулась к Грэму, который выглядел измученным и запыхавшимся. — Ты в порядке? Грэм кивнул и глотнул из стаканчика холодной воды с кулера. — Пытался сбежать. Эмма неопределенно промычала. В последнее время Грэм был довольно ленив, особенно когда она была в офисе, отвечая на звонки. Ему понадобилось добрых пять, десять минут прежде чем он реагировал на вызов, и не слишком быстро возвращался. Это всерьез заставляло ее задуматься о том, что сменить помощника не такая плохая идея. — Хочешь парочку? Грэм открыл коробку с пончиками и толкнул их к ней после того, как выбрал себе. — Так именно там ты был, прежде чем привести Лероя сюда? Эмма насуплено уставилась на коробку. — Грэм, это не… уф. Она с силой ударилась спиной о стену, когда ее заместитель вжался в нее спереди. — Помощник Хамберт! Грэм глубоко вдохнул ее запах, прежде чем наморщить свой нос. Эмма пахнет как… Реджина. — Ты помечена? Он втянул воздух снова и с радостью отметил, что под запахом Реджины все еще прорывается сладостный запах самой девушки. Их связь была не вечной. Он все еще сможет пометить ее и покончить с Реджиной позже. Сжав Эммин подбородок, он принудительно поцеловал ее. — Отвали! Эмма старательно отбивалась под тяжелым весом мужчины. Его губы были грубыми, слишком сухими. Он пах, как сосна и тина, и не привлекал вообще. Когда она, наконец, откинула голову от себя, он начал грубо прижиматься к ее болезненной отметке. Хныкая от боли, Эмма почувствовала как что-то давит ей на бедро. Потребовалось немало маневров и борьбы, прежде чем она смогла вытащить дубинку. Один хороший удар по спине заставил Грэма ошеломленно отступить. — Так держать, сестренка! Прежде чем Эмма смогла ответить пьянице, Грэм восстановил равновесие и вновь толкнул ее спиной в стену, дубинка упала на пол. — Я могу помнить, когда я с тобой. Я должен быть с тобой. Ты можешь заставить вспомнить всех! Помощник насильно вернул свои губы на Эммины, не взирая на ее сопротивление. Эмма закричала, когда помощник вновь начал тыкаться носом в открытую плоть. Она могла чувствовать, что метка вновь может начать кровоточить. — Убирайся! Протискивая одно колено между собой и Грэмом, Эмма подняла его как можно выше, прежде чем двинуть им в мягкую плотью мужского сокровенного места. Это был не прямой удар, но, к счастью, Аи в этот момент вошла в участок и помогла оттащить мужчину. — Свон? Ты как? Аи увидела кровь на рубашке шерифа. — В камеру? Эмма махнула девушке рукой. — Грэм, ты уволен. Пошел вон! — Нет! Я должен вспомнить! Ты поможешь мне вспомнить! Грэм сделал шаг, чтобы вернуться к Эмме, чтобы вернуть краткие воспоминания о другой жизни, вспыхнувшей перед его глазами, когда он был в контакте с блондинкой. Аи легко развернула его и толкнула к двери. — Мне кажется, она сказала, что ты уволен. Рыча, альфа развернула плечи и свирепо смотрела на мужчину до тех пор, пока он не покинул участок, поджав хвост. — Эмма? — Я в порядке. Ответ был коротким, но Эмма смогла приложить усилие и слабо улыбнуться, тут же скривившись, когда почувствовала теплую кровь и холод промокшей рубашки. — Позволь мне. Аи легко подавила Эмму, прекратив сопротивление омеги. Она села на стул шерифа и достала аптечку, вздрогнув от ужасного вида следа укуса. — Он применил силу? Глядя в окно пересекающее комнате, Эмма покачала головой. — Он просто не до конца залечен. Помощник Хамберт, он не делал, мы не… нет. Аи почувствовала, как Эмма вздрогнула, когда она приложила спиртовой тампон, чтобы почистить рану. Та, кому посчастливилось переспать с Эммой, конечно, не озаботилась о таком драгоценном даре. Если бы Эмма выбрала ее, метка, хорошо разместилась бы на ее ключице для демонстрации, она была бы более мягкой, определенно не такой глубокой или такой грубой. Она очень осторожно держала марлю, пока багряный цвет перестал просачиваться сквозь нее. — Так что же случилось? Слезы разочарования собрались в углах Эмминых глаз. Она крепко зажмурила глаза, пытаясь перестать чувствовать помощника рядом с собой. Каждый мускул, каждая изгиб и углубление, твердость, упирающаяся в ее живот, то как его запах окружил ее; задыхалась, когда он силой своими потрескавшимися, грубыми губами касался ее губ, его нос тыкался в разные точки на щеках… все это было слишком много, слишком… слишком неправильно. Ничего из этого не было ее. Она должна была быть сильной, независимой, способной защитить себя. Как она могла быть шерифом, если ее собственный сотрудник превзошел ее? — Он пытался заявить права на меня. Забрать у… Высокая азиатка едва расслышала «неё», как Эмма сердито провела по своим глазам, прежде чем зашипеть от боли. — Настоящая альфа будет сражаться за тебя, Свон, даст знать, что ты принадлежишь ей, ограждая тебя от подобного. Кто бы не укусил тебя, не пометил, он должен был начать заботиться о тебе, и не такая плохая идея, глянуть, сможет ли Доктор Вейл удалить метку. — Нет! Эмма отпрянула от девушки, широко раскрыв глаза от ужаса этой идеи. Она заботилась о Реджине, любила ее, даже если она не могла быть с ней. Никогда не задумываясь о том, что когда-нибудь дойдет до того, что она позволит пометить себя, Эмма достаточно крепко верила в то, что, если кто-нибудь пометит ее, это будет на всю жизнь. Независимо от того, как это произошло, знак останется. — Ладно, но все же подумай об этом. Так много людей… Аи оборвала себя, не желая расстраивать шерифа дополнительно указывая на то, что альфе, оставившей метку, было плевать — Поскольку Грэм ушел… — Добро пожаловать в полицейский участок! В моем столе есть лишний значок. Эмма вздохнула, глубоко внутри обнаружив некоторую силу, чтобы заставить себя подняться на ноги и правильно проинструктировать Аи. Все, что Аи должна была сделать утром, сдать документы Ре… ей. Ее мамы, по крайней мере, будут счастливы, что здесь на станции будет надлежащая защита.SQSQSQ
— Офис шерифа, помощник Чанг слушает. Чем могу помочь вам? Аи нахмурилась при звуке нескольких приглушенных голосов на заднем плане, прежде чем сердитый человек разорался через приемник. — Мой приятель дерется сейчас на пляже Странглера. Пришлите помощь. Аи нахмурилась, услышав смешки и аплодисменты на заднем плане. Понятно, что это была шутка, но, тем не менее, нужно было разобраться. Она подняла радио и вызвала Эмму, которая была в патруле. — Свон, здесь звонок о драке на пустынном пляже, — она хихикнула от приглушенного проклятия, которое послышалось до подтверждения. — Будь осторожна, звучит как шутка. Эмма заворчала, бросая остатки индейки в мусор. Этого много на обед. Отправляясь без сирен, она вывела патрульную машину на пляж. Двигатель отмахал хорошую милю прежде, чем она достигла заброшенной части пляжа. Ей еще предстояло выяснить, почему она была заброшена. Для нее это было идеально — немного уединенные, нетронутые воды. Это, безусловно, было более привлекательным, чем переполненный пляж на противоположной стороне, где постоянно плавали люди с мая по сентябрь. Несколько банок с пивом и ярко-красная шапочка валялись на песке, но людей не было. Вздохнув, она отправилась собирать вещи. Шалость удалась. — Аррррр! — крикнул высокий, стройный мужчина, атакуя Эмму с вершины дюн. — Что за… Эмма быстро уклонилась от этого человека, наблюдая, как он споткнулся и поднял песок в воздух. Несколько минут потасовки, и Эмма заковала мужчину в наручники. Она вела его обратно к тропе, когда появились еще двое мужчин, один всего пять футов, второй высокий. Оба были довольно тучные. Лысый маленький человек выхватил из ее руки красную шапку и надел ее, а высокий пошел на нее. — Парни, — Сми ухмыльнулся тому, как юркий шериф необычайно хорошо справлялся с атаками Джека, — добейте ее. Глаза Эммы расширились, когда из их укрытий вышло как минимум дюжина мужчин. С тремя она может и справилась бы, но около десяти… Сэм, один из более высоких, более рослых из товарищей по команде, бросился вперед, бормоча проклятия маленькой блондинке, прежде чем всадить несколько ударов по тонким ребрам. Он быстро схватил ее за руки и зафиксировал для следующего нападения. Это причинило боль, но Эмма сейчас отказывалась проявлять слабость. Она начала пинаться, когда к ней подошел следующий атакующий. Боже, если бы она могла просто вырваться на свободу, оставался шанс, что она сможет убежать от них. — Ты думаешь-с, такая хорошая, не для нашего Кэпа. Ты хорошая шлюшка! Довольно сильная серия боковых ударов в голову, почти рядом с правым глазом, уронили ее на землю. Вскрикнув от боли, Эмма попыталась сосредоточиться на обвинениях, кинутых ей. Кэп... кто, черт возьми, это... ох! Неряшливый мужчина из закусочной. С руками за спиной, у нее не было возможности защитить себя, мотая головой, девушка попыталась четко произнести, но вышел какой-то несвязный бред. — Не интересен никто… — Не ври, — закричал Сми, оплевывая лицо Эммы. — Мы видали тебя с другим шерифом, в участке, когда никто не видел, ага! Нет, о нет! Эти люди думали, что Грэм напал на нее по согласию. Теперь же на нее напали ради насилия. Не желая плакать, она попыталась найти силу, чтобы уронить троих мужчин на колени, но перед этим кто-то подошел сзади и сумел болезненно зажать ее предплечья, а другой вытащил нож и стал полосовать ее. — НЕТ! Команда корабля игнорировала просьбы шерифа, и по очереди снова и снова били блондинку. Время тянулось в бесконечном потоке ударов по ребрам, конечностям, голове. Лидер, носивший красную шапку, поднял свою руку, останавливая их. С насмешкой, он оторвал большой кусок липкой ленты и шлепнул его на рот женщины, прижимая все сильнее, закрывая ей рот. Разместив ленту на губах, он накинул на ее голову черный тканевый мешок. — Давайте-ка отволокем эту к Кэпу. Нет! Они не могут увести ее! Найдя в себе силы, Эмма начала вырываться и только успела освободиться, как мужчины остановились. Она вскрикнула, упав на твердую землю… когда они успели переместиться куда-то с твердой почвой? Ее вскрик был глухим, она извивалась и изо всех сил старалась снять мешок с лица. Она чувствовала запах мамы. Сара приехала, чтобы спасти ее. Она никогда не была так благодарна за то, что Сара существует. Ярость ее матери казалась облегчением, так как Эмма слышала, как старшая блондинка вырубает мужчину за мужчиной. Это дало ей силы сражаться с идиотом, который все еще держал ее в плену, выбивая ему колено, чтобы ослабить. Вскоре после того, как Сара начала сражаться с мужчинами, Эмма почувствовала, как к ним присоединился другой хорошо знакомый человек, Майя не отставала от Сары. Эмма не смогла стащить проклятый мешок поэтому она свернулась как можно теснее, игнорируя резкую боль, проходящую по телу. Явный запах ярости, окутывавший альф, не смотря на то, что это были ее матери, заставил Эмму замереть на месте. Ей стало интересно, оказал ли он такое же влияние и на мужчин, ведь их здесь было так много. Размышляя о том, что ее мамам могли причинить боль, Эмма огорченно заскулила сквозь скотч. - Все будет хорошо, Эмма! Майя с большим удовольствием ударила одного из мужчин, который пытался убежать от ее жены. Пройдясь прямо по его спине, Майя с ненавистью посмотрела на более пугливых, готовых в любой момент стартовать прочь от опасности. Она кивнула помощнику, что принеслась на всех парах на патрульной машине. — Пришлось достать машину с пляжа. — Аи быстро подскочила к месту боя, вытащив из кармана какие-то пластиковые стяжки, чтобы сковать ближайших к ней мужчин. Майя позволила Аи забрать мужчину, на котором она стояла, прежде чем подойти к Эмме. Страх и боль, волнами исходили от ее дочери… проклятье! Она снова напортачила. Из различных порезов текла кровь. Нельзя было точно сказать, какие травмы скрывались под ее одеждой, но хуже всего выглядела Эммина правая рука, ярко-красная, вся в синяках, и определенно точно сломанная. Она осторожно сняла мешок с лица дочери, еще больше придя в негодование от шишки размером с гусиное яйцо на голове Эммы, кровь сочилась из-под липкой ленты, и на глазах начал наливаться красками подбитый глаз. Сара продолжала удерживать сопротивляющегося под ней мужчину, понимая, что не может добраться до своих девочек, пока все отбросы не будут надлежаще зафиксированы. Эмма позволила себе упасть в объятия Майи, шипя, когда был задеты ее ушибленные ребра. Ее травмы были плохими, но не настолько, как те, какие она получила за свою жизнь. Она отпрянула, когда старшая женщина потянулась, чтобы снять скотч, закрывающий рот. — Прости, Эмма. Мы можем подождать, пока в больнице тебе его снимут. Майя осторожно подхватила Эмму, ее жена наступала ей на пятки, когда она стала выносить Эмму из этих проклятых лесов. — Майя, помедленнее! Эмма, Эмма как ты? — Сара попыталась заставить жену остановиться, чтобы осмотреть свою девочку. Свирепый взгляд Майи заставил ее ненадолго отступить, прежде чем вновь попытаться подойти, чтобы взглянуть на дочку. — Сара, перестань! Нам надо в больницу! — прорычала Майя, теснее прижимая Эмму к себе, прежде чем быстро обойти Сару. Она знала, что ее жена испытывает потребность выпустить свою внутреннюю альфу, но сейчас было не то время. Так было до тех пор, пока Майя, наконец, не положила Эмму на каталку, ожидающую их в дверях больницы, что дало Саре по-настоящему оценить ущерб, нанесенный ее дочери. — Почему? Эмма фиксировала слишком много незнакомых лиц, в панике сжимая руку Майи. Были люди, которые и тыкали и кололи; кто-то вставлял катетер в нос. Она слышала, как человек назвавший себя доктором объяснил, что они собираются забрать ее, что заставило крепче схватиться, чтобы остаться на руках Майи. — Все хорошо, Эмма. Твоя мама и я будем прямо здесь. Доктор Вейл увезет тебя, чтобы осмотреть все твои раны. — Майя пронзила доктора остерегающим взглядом. — Вейл. Мужчина кивнул, поручив своей команде ввести успокоительные, чтобы они могли работать спокойно, не отбиваясь от взволнованного шерифа. Когда были готовы рентгеновские снимки, две медсестры начали снимать липкую ленту со рта молодой женщины. К тому времени, когда они закончили осмотр и обнаружили все травмы Эммы, родители девушки сходили с ума от беспокойства и тревоги. — Как Эмма? Вейл оглядел обеих женщин. Общение с семьями пострадавших было не самым его любимым делом. — У шерифа Свон разбита нижняя губа, которую нам пришлось зашить, пять ушибленных ребер, несколько рваных ран, которые мы подлатали, довольно большая гематома на голове, нам нужно будет провести тест на сотрясение головного мозга, когда она проснется, и сломанная локтевая кость. Руку мы уже загипсовали. Сара нахмурилась и оглядела двери за мужчиной. — Где она? Почему она до сих пор не пришла в себя? — В то время как большинство травм незначительны, из того, что я знаю, и из того, что показывают рентгеновские снимки, мисс Свон прошла через многое. Она нуждается в обязательном отдыхе для скорейшего выздоровления. — Доктор Вейл задался вопросом, знали ли эти двое о некоторых более ранних травмах и могли ли они причинить их девушке. — Какая палата? — Майя слушала мужчину достаточно долго, чтобы понять, куда идти, прежде чем отправиться в комнату своей дочери. — Эмма? Она ворвалась в палату, и обнаружила медсестру, устанавливающую какие-то аппараты. Первое, что она заметила, было то, насколько розовой и раздраженной была тонкая кожа на лице молодой женщины, в том месте, где была лента. Следующим был красочный лубок на правой руке Эммы. — Ох, Эм. Сара присоединилась к своей жене вскоре после получения сведений о том, как долго Эмме нужно будет оставаться в больнице и что потребуется для ухода на дому. Ее бедную девочку не так просто сломить. — Майя, ты в порядке? — Мне не больно. — Майя почувствовала разбитые костяшки, но их было легко игнорировать. — Эм — та, кто пострадала. Она повернулась к жене, позволив Саре обнять ее. — Почему я не смогла защитить ее? — Ты не сможешь контролировать всех, кто нацелится на Эмму. Мы стараемся дать ей возможность быть самостоятельной. Таков был наш уговор. Слабая улыбка украсила лицо Сары от того, насколько серьезно Майя вжилась в роль матери Эммы. — Мамочка? — обе женщины подпрыгнули и быстро шагнули в сторону кровати, где лежала молодая девушка, заставив ту слегка вздрогнуть, от резкого движения в свою сторону. Сара взяла левую руку Эммы и легонько сжала. — Мы здесь, детка. Эмма повернула голову, стараясь сфокусироваться на голосе, остановившись, когда боль пронзила ее. — Мамочка? — она протянула другую свою руку в сторону Майи, не понимая, почему рука такая тяжелая. Майя почувствовала слезы, которые сами потекли из ее глаз. Она подошла ближе к кровати Эммы, шепча успокаивающие слова своей девочке. — Сейчас ты в порядке, Эм. Есть пара ушибов, поэтому лежи смирно и отдыхай. — Не уходи. Сердце Сары было разбито. Она знала, что самый большой страх Эммы - это быть брошенной, и нахождение в больнице приравнивалось к этому страху. — Мы никуда не пойдем. Обещаю. Отдохни немного. Ни одна из женщин так и не покинула Эмму в течение следующих нескольких часов. Вейл установил небольшое сотрясение у Эммы, и они все наблюдали, не станет ли ей хуже.SQSQSQ
Голд слышал о несчастье Эммы Свон и считал его собственной удачей. Попытка отдать книгу женщине не сработала, и дурацкая выходка идиота Охотника также не помогла. Сейчас он сосредоточился на попытке сломать проклятие через мать девушки. — Мисс Бланшар. Короткостриженная женщина застыла от зловещего голоса ее домовладельца. — Мистер Голд, чем могу вам помочь? — Она нервно дернулась, возясь с цветами в вазах, что стояли на тележке. — Я как раз был у шерифа, чтобы пожелать ей здоровья и заметил отсутствие цветов. — Он улыбнулся ей своей лучшей улыбкой. — У вас же нет никаких особых причин не зайти к ней? Почувствовав неуверенность девушки, Голд продолжил давить. — Вы же планировали зайти к ней, верно? — Ну, я, в общем… — Мэри Маргарет на самом деле не планировала этого. Она знала, что не понравилась девушке тогда, за обедом, и быть рядом с кем-то, у кого было такое же имя как у ее ребенка… ну, это испортило бы ей день и она отклонила предложение о волонтерстве в больнице. Голд прищурил глаза и наклонился чуть ближе. — Вот в чем дело, милочка. Мы же не хотим, чтобы наш шериф чувствовал себя не комфортно из-за вас. Я уверен, Эмма очень любит цветы. Он ухмыльнулся, чувствуя себя очень довольным. — К тому же, вы не можете мне отказать. Мэри только вздохнула, не желая ронять и слезинки перед этим чудовищем. Она была в долгу перед этим человеком с тех пор, как он предложил узнать о ее ребенке для нее. Все имеет свою цену, и у него она была чрезмерной. — Я ожидаю, что вашей следующей остановкой, будет ее палата, милочка. Волонтер сердито посмотрела, как хромающий мужчина продолжил свой путь. Без сомнений, ему кто-то доложил о том, что она так и не навестила шерифа. Найдя палату, она с удивлением обнаружила там девушку в очень потрепанном состоянии. Взяв вазу, зашла с ней внутрь. — Я не уверена, помните ли вы меня? — Женщина, которая отдала своего ребенка с именем Эмма. Эмма подвинулась на кровати, стараясь не слишком тревожить ребра. Она принимала посетителей и пожелания, но эту женщину она явно не ждала. — Спасибо за цветы. Мэри Маргарет вздрогнула словно от удара. Все было не так, как если бы она бросила своего ребенка. Тогда у нее не было никакой работы, не было никакой помощи в уходе за ребенком. Отец, Дэвид, он и его жена отказались помочь. Она читала газету так же, как и все остальные. Несомненно, ее история повлияла на эту Эмму каким-то образом, поэтому вместо того, чтобы оставить женщину в покое, она просто слабенько улыбнулась. — Как самочувствие сегодня? — Лучше, чем вчера. — Эмма слегка пожала плечами, ожидая от мамы поддержку. — Они сказали, как долго вы будете здесь? — ММ надеялась, что не очень. Обязанность доставлять цветы этой женщине каждый день не сулит ничего хорошего для любой из них. Как говорит Руби, Эмма была достаточно хороша. Она просто не может наладить с ней контакт. Эмма дернула плечом, изучая маленькую женщину перед собой. Ярко-красный приторный фартук. — Нет, но никто на самом деле не остановит меня, если я действительно не смогу здесь больше находиться. Сара посмотрела на дочь, подняв бровь. — Как будто мы не сможем. Ты будешь лечиться как следует, так, как предписывает Вейл. — И никто не заходит? — Мэри ошарашенно огляделась вокруг. Здесь было черное покрывало с ядовитого цвета яблоками на нем, явно не больничная вещь, ярко-пурпурная подушка позади светлых волос, даже плюшевое животное, наполовину спрятанное за подушкой, но никаких карточек или цветов. — Завтра я могла бы принести еще немного цветов. — Несмотря на то, что она был новенькой, наверняка такая должность, как шериф, должна была привлечь к себе внимание. — Я отдаю предпочтение живым посетителям, а не подаркам от них, — Эмма взглянула на часы, задумавшись, не пришло ли время, чтобы одна из ее матерей принесла обед из «У бабушки». — Как книга? Чувствуя себя неловко, ММ пожала плечами. Сказки действительно не были ее хобби. Однако эти были новыми, что-то в ее животе кричало о том, что они были знакомы, особенно Белоснежка, чья история была слишком похожа на ее собственную. Это заставило ее забросить книгу вскоре после прочтения этой главы. — Возможно, мои ученики смогут извлечь больше пользы. Пришла медсестра, чтобы заменить капельницу на штативе, давая обеим женщинам повод сократить время визита. Мэри Маргарет с теплотой извинилась и, под предлогом уединения для Эммы, ушла. Эмма тяжело вздохнула. — Слава Богу! Сара в это же время, извинившись, вышла за ланчем, зная, что ее дочь и жена голодны. Майя улыбнулась и убрала пару прядок с лица Эммы. — Как ты на самом деле себя чувствуешь? — Смущенная, расстроенная, больная. — Эмма вздохнула и начала беспокойно теребить край одеяла. Старшая блондинка заметила, что Эмма делала так всякий раз, когда ей нужно было отвлечься от происходящего в комнате. — Почему ты смущена, дорогая? Эмма с силой уронила свою не пострадавшую руку на кровать, прежде чем указать на свое тело. — Потому что я не могу защитить себя. Все, чего я добилась с тех пор, как я приехала сюда, причиняет боль или заставляет тебя и маму ссориться. Как бы я ни старалась, я ничего не могу сделать правильно, и это отстой! — О, сладкая! — Майя подошла, чтобы сесть на край больничной койки, и притянула Эмму в объятие. — Даже не думай о том, что именно ты причина наших с мамой разногласий. У нас обеих очень сильные чувства, и когда мы в чем-то не согласны, даже если мы не должны спорить, мы спорим из-за самого спора. Она усмехнулась на недоумение своей дочери. — Альфы, дорогая. Ни одна из нас добровольно не отступит, пока не займет лидирующую позицию. Это мудрено, но это работает для нас. Ты не виновата в том, что мы иногда шумим. — Но!.. Майя покачала головой. — Без но. — Она улыбнулась своей девочке, нежно сжав щечку. — Ты также не виновата в том, что эти трусы напали на тебя. Ты преподала нескольким из тех мужчин достаточно серьезный урок, доктор Вейл осмотрел их после того, как тебя привезли. Она вздохнула и отстранилась, чтобы взглянуть в расстроенные зеленые глаза. — Мы с твоей мамой желаем тебе что-то менее опасное, но ты уже достаточно сильная. Никто не сможет драться с тринадцатью мужчинами одновременно. Нам действительно повезло, что у тебя не было более серьезных травм. В будущем, я сомневаюсь, что кто-то попытается сделать такое снова. Я могла бы… — Я знаю, мне понадобится хотя бы еще один или два помощника, кроме Аи, для содействия. — Эмма расстроенно вздохнула. — Я просто не хотела себе славу кабинетного работника. Майя знала, что Эмма ненавидит такую работу, что это было одной из причин, по которой она не нашла удовлетворения от работы бакалейщиком. Ее девочка хотела делать что-то, абсолютно отличающееся. Именно это она признавала в девушке. — Ты больше, чем прославленная канцелярская крыса. Люди уважают шерифа. Ты все еще собираешься патрулировать и расследовать преступления, жалобы, все это. Просто тебе в этом будут помогать. — Если ты так говоришь, — Эмма поморщилась, желая и не желая признавать то, что ей нужна помощь — Одну минутку, Эм. Надо выйти ненадолго. — Она поцеловала ее лоб, так как сразу же возникло беспокойство. — Я оставлю дверь открытой. Я не уйду далеко. Майя еще раз обняла дочь, а затем выскользнула наружу, не до конца закрывая дверь. Ее поведение мгновенно изменилось на холодное и равнодушное. — Реджина. Реджина, конечно, не ожидала такого приветствия, но с Эммой случилась беда, может быть, ее подруга была взбешенной не только из-за нее. — Майя, как Эмма? Прищурив голубые глаза, Майя скрестила руки на груди. — Эмма поправляется, и не благодаря тебе. — Не благодаря мне?! Я же ничего… — прорычала Реджина, как Майя снова прервала ее. — Вот именно, ты ничего не сделала, — Майя шагнула вперед, вторгаясь в личное пространство альфы. — Ты пометила ее и никому не дала знать об этом, держала ее в тайне от всех, как будто тебе стыдно. Тебя не было рядом, чтобы защитить ее, так что это твоя вина. Майя не пыталась скрыть ярость в глазах. — Если бы этот город знал, что Эмма была твоей, что ты заботишься о ней, даже эти идиотские пираты-подражатели оставили бы ее в покое. — Я-я… Реджина беспомощно разглядывала свою подругу, не зная, каков был правильный ответ. Она знала, за ту проведенную неделю с Эммой, что должна была относиться к ней с большей заботой. — Я никогда не собиралась причинять ей боль. Я просто хочу убедиться, что с ней все в порядке. Майя сделала шаг в сторону одновременно со своей подругой, когда та попыталась обойти ее. — Реджина, тебе нужно выяснить, чего ты действительно хочешь. Если ты хочешь мою дочь, ты должна начать ухаживать за ней по правилам. Больше не нужно трусости и тайн. Больше не надо причинять боль моей дочери с этим вздорным нежеланием быть помеченной. Или реши быть с ней или отпусти ее. Рыча, Реджина подошла ближе к Майе, взволнованная темой разговора. — Эмме было хорошо со мной. Тебя там не было, поэтому не пытайся сказать мне, как это было или что я чувствую. Я тревожусь за Эмму! — Не очень же хорошо ты это показываешь. — Майя не собиралась отступать, хотя давление альфы Регины выросло. — Ты даже не разговаривала с ней с тех пор, как она вернулась домой. Регина собиралась ответить, но робкое Эммино «Мамочка?», донеслось из-за полуприкрытой двери, заставляя ее перевести дыхание. Ее глаза расширились, ощутив восторг своей подруги. Она знала, как сильно Майя старалась и стремилась укрепить семейные узы с Эммой. — Что-то новенькое! Когда это случилось? Майя отступила назад к двери. — Когда они причиняли ей боль. Серьёзно, Реджина, собери свое дерьмо. Разберись с ним, и, если ты намерена ухаживать за Эммой, мы ждем, что ты сделаешь это правильно. На самом деле подумай об этом. Она повернулась и снова вошла в комнату Эммы, закрыв за собой дверь. Она не могла не улыбнуться, поскольку ее дочь была поглощена карточной игрой. — Хочешь поиграть? — Эмма подождала, пока Майя не сядет, прежде чем сфокусировать взгляд на ней. Скользящим движением подтолкнув одну кучку карт старшей блондинке, она улыбнулась. — Спасибо.