Последние лепестки сакуры

      Я открыл глаза… Слишком светло. Лучи утреннего солнца пробиваются в комнату. Впервые в жизни не хочу вставать. В воздухе витает теперь мой любимый аромат. Рядом лежит и его источник.       Осторожно переворачиваюсь на бок поближе к Анекиру. Она так мило спит, тихонечко сопит, как ребёнок. Лежит лицом ко мне, прижимает руки к груди. Касаюсь твоих пальцев. Ты замёрзла, такие холодные руки. Сильнее укутываю в одеяло. Тишина. Иногда я сам поражаюсь тому, как она спит. Как будто не живая, не слышно даже дыхания.       Осторожно беру твою руку, сначала хотел поиграть с пальцами, но потом в глаза кинулись белые рубцы на коже. Откуда? Ты так и не сказала. Я не стал настаивать, вижу, что говорить не хочешь. Однако я не могу унять любопытства. Разгибаю твои пальцы. Белые глубокие полосы проходят от запястья до ногтей. Это шрамы, но как они появились? Да и вообще, почему не пропали? — Серебро… Просто каленое серебро.       Я повернулся на голос. Ты проснулась. Лежишь… Так смотришь на меня… Не укоризненно, а жалостливо. Словно хочешь сказать: «Узнал? Доволен?». Как-то стало даже неудобно перед тобой. Тебе больно… — Извини, — не знаю, почему это слово вырвалось. — Зачем тебе это? — твой голос тонкий, ещё сонный. — Хотел узнать.       Ты резко поднимаешься с места, прикрывая одеялом грудь и все тело. Садишься передо мной. Розовые волосы падают на лицо, скрывая его. Ты перекидываешь их на один бог и широко раскрываешь передо мной руки. Шрамы проявились ещё сильнее. — Понедельник, вторник, среда, четверг, пятница, — медленно перечислила ты, проводя дорожки от запястья к каждому пальцу до ногтя.       Я с замиранием сердца слежу за каждым твоим действием, за глазами. Ты заканчиваешь на мизинце и начинаешь водить заново, как заведенная. — Суббота и воскресение — приезжал отец. Пытка прекращалась, но лишь до понедельника. А там все заново. Так было не всегда, лишь с пятнадцати лет, за провинность. Серебро… Я вздрагиваю от одного только его вида. Стоит только услышать лязг металла и…Я очень испугалась, когда Нацуми достала кинжал.       Я слушал её… Не мог и не хотел перебивать. Теперь эти рубцы тоже дарят мне лёгкую дрожь. Я ненавижу… Ненавижу её мачеху, отца, братьев. Из-за них Анекиру провела всю жизнь в мучения. Да и сам я не сильно отличаюсь. Стоит только вспомнить первую брачную ночь. Анекиру дрожала, словно лист на ветру… Она боялась произнести даже слово. Я же хотел игры, да ещё и пьяный был. Издевался… Она даже не сопротивлялась… Так всего боялась… Забита… Забита, бедная девчонка. — Анекиру…       Она подняла на меня затуманенный взгляд. — Прости… — Ты о чем? — Я… Не должен был тогда…       Сложно было сказать эти слова… Очень сложно. Это моё проклятие… Девушка которая мне дорога… Я не могу с самого начала положить все гладко… Проклятие. — После свадьбы… Я не должен был.       Девушка тут же кинулась вперёд и закрыла мне рот рукой. — Не говори… Ничего не говори, пожалуйста. Я забыла все это, как страшный сон.       Анекиру немного покраснела. Она медленно убрала руку и снова присела в постель. — Я не хочу ничего этого вспоминать… Я больше всего сейчас желаю забыть старую жизнь. — Хочешь я убью их? — неожиданно для самого себя произнес я. — Что? — Хочешь, я убью твою мачеху? Ее сыновей? Я избавлю твоего отца от этой язвы. Хочешь я сделаю это? — Зачем? — Ты не хочешь отомстить?       Я был удивлен. Неужели она на самом деле меня не понимает? Был бы у меня такой шанс, я бы его не терял. — Если я начну мстить, то ничем не буду отличаться. Райто, — Анекиру взяла меня за руку, — Посмотри на меня.       Я поднял взгляд. Дьявол… Как же пронзительно и точно она смотрит. Что-то магическое и неописуемое есть в ее, казалось бы, обычном взгляде. Я не могу врать… — Я счастлива, — она улыбается, — я на самом деле счастлива сейчас. Меньше всего хочу вспоминать о тех людях, пачкать руки в их крови. Я искренне говорю, что хочу просто остаться рядом с тобой и все… Ничего более и не нужно.       Я никогда не слышал таких слов… Я не знаю, что ответить… Я… счастлив? Так это то самое чувство? Ты словно рождаешься заново и забываешь обо всем. Так легко сейчас стало дышать.       Я притянул к себе Анекиру и заключил в объятьях. Она подарок. Подарок, которого я увы не достоин.

***

      Мы долго сидели так. Обнимались, целовались, купались в счастье. Я замечала каждую секунду и старалась растянуть ее на долгие часы. Так мне было хорошо… Огромный камень упал с плеч и растворился, словно его и не было. Неожиданно в дверь постучали. — Черт… Кого еще принесло? — злобно прошипел Райто. — Да ладно тебе, — усмехнулась я.       Я тут же соскочила с кровати, накинула халат, который висел на торшере у входа, и вновь вернулась под одеяло. Райто не стал париться. На нем были только спальные штаны. — Войди, — так же недовольно проговорил он.       Дверь открылась, на пороге стоял Оригу. Вот теперь недовольна была я. Кто угодно, лишь бы не это ходячее высокомерие. — Господин, — дворецкий легко поклонился.       Он перевел взгляд на меня. Удивлен…не скрывай, я вижу… Я лишь усмехаюсь и отворачиваюсь в сторону. От чутких глаз Райто это не уходит. Я скоро привыкну, что он видит все. — Чего ты хотел? — Пришли документы, господин. — Оставь на столе. Можешь идти.       Оригу оставил большой конверт на столике и испарился. Наконец-то… — Не нравится он тебе? — произнес Райто, подходя к этому злосчастному столу. — Люблю не могу, — съерничала я.       Райто усмехнулся. — Что же вы не поделили? Неужели меня? Как приятно.       Райто быстро вскрыл конверт и развернул находящиеся внутри бумаги. Его лицо тут же потеряло былую улыбку. — Не может быть. — Что такое?       Я соскочила с кровати и подошла к мужу. Бумаги у него в руках явно чем-то огорчили Райто. Я заглянула в них. Это были документы о доходах фирмы за месяц. Цифры достаточно приличные. Даже слишком. В чем дело? — Райто? — Не хватает… — Что случилось?       Вампир протянул мне бумаги, а сам направился к рабочему столу. — Там не хватает сорока шести миллионов долларов.       Я внимательно всмотрелась в цифры. Просчитала все графы и строки, но не нашла ничего подозрительного. — С чего ты взял? — Я считал. — Но здесь сложено все верно. — В начале месяца я всегда для себя составляю отдельную таблицу. В ней я просчитываю все доходы по каждой из граф. Занимаюсь этим уже достаточно давно. Цифры всегда совпадали. Были конечно различия на несколько тысяч, но не миллионов.       Это действительно странно. Если Райто говорит все правильно, то это значит только одно — кто-то ворует деньги в его фирме… Нашей фирме. — Ты кого-то подозреваешь? — спросила я.       Райто ответил мне молчанием. Да… в такой ситуации мало что можно придумать. Нужно время и тщательное расследование. Не могли просто так пропасть сорок шесть миллионов долларов.       Возможно это паранойя, но я подозреваю этого дворецкого… Слишком он мне не нравится…