Forever or never?

Под дождем всегда так. Сейчас, сидя на балконе Гарри, посматривает на парня, стоящего рядом спиной к нему. Тот облокотился на перила, и слегка свесившись вниз, прикурил сигарету, выпуская в чернеющую даль тоненькие полоски дыма, которые моментально развеивалась причудливыми рисунками. Тихо было настолько, что шипение сигареты тяжело било по перепонкам. Все слишком сложно. Гарри медленно поднимается со стула и подходит к парню, прижимаясь к его обнаженному телу своим. Одной рукой он обхватывает его за грудь, а второй легким касанием выуживает из пальцев сигарету и делает одну короткую затяжку. Терпкий дым сразу же опалил гортань, и Гарри рефлекторно закашлялся, чем вызвал улыбку своего друга. Курить-то и вовсе не зачем, но он, почему-то уверен, что табак успокаивает. Поэтому Гарри делает вторую попытку и втягивает в себя еще больше дыма, выпуская губами прозрачное колечко, которое тут же исчезает под тяжелыми каплями дождя. Он возвращает сигарету этому парню и наблюдает за тем, как тот потирает пальцами красновато-синеватое пятно. Засос, оставленный им в безмолвном порыве бешеной страсти несколько минут назад. Красновато-синеватое пятнышко до тошноты идеальной формы, и вот его жизнь летит с высокого обрыва ко всем чертям. Когда он перестал на что-то надеяться? Когда понял, что с него хватит? Они сами загнали друг друга в этот тупик. Сейчас Гарри отчетливо понимает, что им нужно было рубить свои отношения на корню. Не давать пламени возможность разгореться так сильно, ведь тушить некому. Им сразу сказали, что они никогда не будут жить открыто, по крайне мере пока группа существует. Но они не послушались. ----- Ему было всего лишь шестнадцать, когда над ним загорелось его личное солнце. Солнце с тонкими каштановыми волосами, которые аккуратно спадали на поражающие своей глубиной серые глаза. Луи открывал для него территории неизведанного раньше мира, показывал как это – чувствовать на уровне прикосновений, объятий, поцелуев. Бесконечно длинными ночами они ютились в номере отеля на одноместной кровати, с интересом изучая друг друга лишь с помощью одного желания - быть частью друг друга. Быть единым целым. И Гарри хотелось, чтобы это продолжалось вечность. Но когда закончился проект, вся их отлаженная жизнь закрутилась в вихре бесконечных записей, съемок и интервью в режиме нон-стоп. Поначалу они вели себя также как на Икс-факторе, не скрывали своих истинных чувств, но новое руководство очень быстро дало им понять, что парочка педиков загубит столь подающую надежды группу. «Мы обязательно прорвемся. Доверься мне» Сказал однажды Луи, выпуская из своей руки руку Гарри за секунду до того, как перед ним распахнулась дверь машины, и они вышли на очередную красную дорожку. Когда Гарри исполнилось семнадцать, менеджмент сделал ему подарок – разрешил поселиться у Луи дома. Ну, должен же кто-то присматривать за ребенком вдали от родителей. И первое время за зашторенными шторами они действительно были полноценной парой. Утрами вместе принимали душ, вечерами готовили ужины, которые потом съедали сидя перед телевизором, или играли в приставку, а иногда репетировали песни. А позже ночью сминали под собой простыни, неистово скользя друг под другом и еще раз доказывая как это – любить телом. А потом появилась она. Та, кто медленно, но верно отравляла их отношения. С содроганием в сердце Гарри до сих пор помнит каждую секунду того вечера, когда зайдя в гостиную Луи рассказал ему о ней. -Они заставили меня подписать контракт, Хаз. Теперь у меня есть девушка. -Какая…девушка? -Мне придется выходить с ней в свет пару раз в месяц и немного позировать перед камерами. Знаешь, слухи о нас с тобой только усиливаются, и они…боятся, что потеряют деньги. -Просто держать ее за руку? И…ничего большего? -Конечно, нет! Хаз… Луи подошел к нему вплотную и притянул дрожащего мальчика за талию, положив на его плечо свою голову. Рука поднялась вверх по позвоночнику и медленно зарылась в густых волосах, пропуская через пальцы пряди. Луи знал, что это всегда успокаивало Гарри. -Я люблю тебя, - чуть отстранившись и глядя в грустные зеленые глаза, прошептал Луи. ----- Гарри прикасается к еще не успевшей остыть оливковой коже и проводит влажными пальцами по адамовому яблоку. Парень откидывает голову назад и тяжелее дышит, сминая между пальцами тлеющую сигарету. Гарри наклоняется ниже и языком прикасается к выпирающим ключицам, и сам того не ведая, будто выжигает надпись «It is what it is». ----- Он, правда, пытался принять их с Элеонор отношения. Не истерил, когда Луи посреди ночи срывался и без объяснений оставлял его одного. Не закатывал скандалов, когда тот пропадал на пару дней и выключал мобильный. Стискивая зубы, улыбался на интервью, когда Луи мечтательно рассказывал о том, как сильно влюблен. В огромном доме вдруг стало так одиноко. Комедии, над которыми они смеялись до слез, теперь казались до ужаса глупыми. Пицца, которую они заказывали на дом, потеряла былой пикантный вкус. Кровать, которую они раньше делили на двоих, стала напоминать бездонный океан, в котором он медленно тонул в одиночку. Но спасали концерты. Единственное место, где они могли быть самими собой. Блеск серых глаз отражался в прожекторах и ослеплял все вокруг. Мимолетные соприкосновения тел и рук, шепот нежных слов на ушко, идеальное звучание таких разных голосов. В те секунды, когда их взгляды встречались и лишь одними губами Луи шептал «люблю…», Гарри вновь ощущал себя нужным и ради таких моментов он готов был еще потерпеть. А потом в его жизнь неожиданно ворвался смерч под именем Ник. Взрослый парень, вкусивший все прелести жизни, сразу же определил главную проблему Гарри и предложил ему свои способы отвлечься. Так Гарри постепенно променял одинокие вечера дома на неоновое освещение танцпола. Ему нравилось заливать обиду дешевыми коктейлями, нравилось чувствовать слезы в уголках глаз от слишком ядреной травы. Для Гарри жизнь стала, словно шоколадная паста, медленно растекающаяся по тосту. Он перестал бояться ночей, приносящих раньше столько боли. Он больше не вздрагивал от вибрации мобильного телефона, боясь не увидеть на дисплее заветного имени. Он был благодарен Нику за помощь справиться с одиночеством. Тогда он еще не понимал, что это всего-навсего плацебо. Луи злился, когда приходя домой, он находил Гарри, спящего в лужице собственной рвоты. Он будил его ударом по колену и, поднимая за загривок, вволакивал в душевую кабинку. Но Гарри нравилось, что на него наконец-то начали обращать хоть какое-то внимание. Сжимая в руках чашку горячего ромашкового чая, он с глупой улыбкой на лице выслушивал гневные крики Луи, а потом осторожно ставил ее на столик, и подходил к нему. Он прижимался к часто вздымающейся груди, сердце которую было готово разорвать на части. А потом он целовал мочку ушка и тихонько пел охрипшим с утра голосом любимые строчки из Look after you. И этот прием всегда срабатывал. Именно так Гарри выражал то, как скучал по Томлинсону. ----- Гарри слышит легкие стоны, срывающиеся с губ парня. Тогда он ведет языком вниз по груди и касается чувствительных сосков, сначала посасывая правый, а затем левый. Он оттягивает кожицу и под шипение сверху сразу же зализывает ранку. Запах персикового геля для душа вперемешку с табаком на его детском теле сводил и без того некрепкий разум и Гарри уже чувствовал новые пульсации в своем паху. Парнишка жалобно постанывал, еле удерживаясь на дрожащих ногах. Тогда Гарри встал с колен и, вырвав из его рук сигарету, швырнул окурок вниз с балкона. Молча, он указал ему на стул, на котором сидел несколько мгновений ранее. Боясь ослушаться, мальчик одним шагом пересекает пространство и, усаживаясь на кресло, с надеждой смотрит прямо в зеленые глаза. И Гарри помнит, что когда-то таким же взглядом смотрел на Луи. ----- Кровь, струящаяся по ладони обжигала кожу. Но Гарри не чувствовал физической боли от того, что только в его руках лопнул стакан с соком. Липкая жидкость уже стекала по колену, промочив домашние шорты, и под ногами у Гарри образовалась лужа, но он продолжал стоять на месте, не двигаясь и почти не дыша. «Larry is bullshit.» Приложение на его айфоне продолжало назойливо гореть ярким светом, прожигая сетчатку глаз. Заставив себя оторвать взгляд от экрана, Гарри огляделся вокруг. Это место, которое раньше они делили на двоих, перестало быть его домом. Стены до сих пор помнили нечеловеческие крики, которые в последнее время стали единственным способом их общения. Гарри напивался. Гарри обкуривался. Потом снова напивался. И снова обкуривался. А потом он звонил Луи и умолял забрать его домой. И сначала тот терпел, потому что понимал, что так Гарри заглушает одиночество. И он не винил его, ведь по сути именно он и привел его за ручку в бар. Но Луи думал, что Гарри скоро надоест такой образ жизни, ведь он портит им не только себя, но и группу тоже. Но Гарри не останавливался, он все больше и больше тонул в бесконечных потоках вина, водки и виски, а потом словно брошенный щенок скулил у Луи на плече обещая, что больше не будет. Но ничего не менялось, и со временем Луи начал понимать, что в нем закипает злоба. На самого себя за то, что слишком слаб и не способен жить открыто. На Гарри за то, что тот прожигает свою жизнь в наркотическом опьянении. На менеджеров, которые привязали их на короткий поводок. И вчера он сорвался. -Почему ты так поступаешь? – стараясь подбирать каждое слово, процедил Луи. -Так я могу отвлечься – прижимаясь красной щекой к холодному кафелю, прохрипел Гарри. -Отвлечься? Ты же ко всем чертям разваливаешься! -Может быть, я именно этого и хочу? – Гарри перевернулся на полу и поднял мертвые глаза на Луи. Томлинсон же прошелся глазами по его одежде и заострил внимание на темном пятне в области паха. Чертов придурок. Луи чувствовал, как все внутри заполняется густой яростью. Значит, он должен изображать из себя влюбленного голубка, защищая и оберегая их общую тайну, пока этот кудрявый идиот медленно убивает себя в вип-комнатах. Значит, пока он играет в настоящую любовь, Стайлс удовлетворенно стонет из-за очередного отсоса. Значит, пока он, скрипя зубами, обнимает и нежно целует Колдер в щеку, Гарри прогибает под собой какую-нибудь безликую шлюху? В глазах потемнело… -Окей. Делай, что тебе вздумается, а я умываю руки. Раз тебе наплевать на меня, то и мне теперь тоже, – дрожа голосом, процедил Луи – Завтра мы с Эль улетаем в Париж. У нас, знаешь ли, годовщина. Может, выпьешь со своими новыми дружками завтра за нас? И он выбежал из ванной, оставив Гарри одного тяжело сглатывать собственные кошмары. А у того совершенно помутилось сознание, он упал в обморок, а когда очнулся и выполз на коленях в коридор, в доме уже никого не было. И вот теперь он решил добить его этим твитом. Означало ли это конец всему, Гарри не знал, но зато он чувствовал, как защипало в носу, и увлажнились пустые глаза. Швырнув телефон на диван, Гарри подошел к раковине и холодной водой ополоснул порезанную руку. Потом, в полнейшей тишине собрал два больших осколка и вытер пол. Larry is not fucking real. Гарри мечется по дому, словно в поисках камер MTV, которые вероятнее всего просто разыгрывают его. Но так и не найдя никого, внутри будто что-то обрывается и Гарри буквально падает на кровать, давясь горячими слезами. Почему он не звонит? Почему не успокаивает его? Почему не говорит, что это все проделки пиарщиков? Размазывая по лицу слезы, Гарри приподнимается и решает сбежать. Он вытаскивает из-под кровати дорожную сумку и беспорядочно сбрасывает в нее свои вещи. Нужно бежать отсюда, пока истерика окончательно не накрыла его. Гарри знал, что если он сейчас сорвется, то потеряет,…если уже не потерял остатки своего счастья вместе с Луи. Поэтому когда в сумке оказываются несколько пар джинсов, рубашек и кед, он застегивает молнию и выбегает из дома прочь, даже забыв поставить дверь на сигнализацию. ----- Руки беспорядочно поглаживают податливое тело, пока ртом Гарри обхватывает подрагивающий член и слизывает капельку смазки. Парень тихо постанывает и Гарри нарочито громко причмокивает губами. Краем глаза он видит, что парня буквально трясет. Гарри опускает руки на бедра мальчика и разводит его ноги в сторону, открывая больше пространства для себя. Смочив слюной язык, он скользит по стволу вниз до самого основания. Из груди парня вырываются хриплые стоны, и он опускает руку на его кудри, прижимая сильнее к своему паху. Гарри невольно улыбается, узнав в его движениях прежнего себя. Решив больше не мучить ребенка, он вбирает головку в рот, и она врезается ему в нёбо, которым он надавливает на нее. Руки сильнее удерживают извивающиеся бедра, потому что Гарри хочет контролировать весь процесс и показать, что тело тоже способно говорить. Когда парень немного успокаивается, Гарри обдает горячим дыханием бархатную кожицу и полностью окунает член. Мошонка парня поджимается и, вскинув бедра, он бесстыдно кончает Гарри в рот. Вязкая жидкость заполняет гортань и, зажмурившись, Гарри проглатывает все до последней капли. Он всегда все проглатывает, неважно сперма это или обида. ----- -Хаз, что происходит? - Луи постоял напротив него в пустой гримерке. -А что происходит? – вздернув бровь, поинтересовался у него Гарри. -За этот месяц мы не перекинулись и парой слов – Луи попытался подойти ближе, но Гарри отпрянул в сторону, удерживаясь за столик – Мы, же…мы же небезразличны друг другу. -Ну, почему же? В Швеции, например, ты сказал мне гораздо больше. На глазах у всех высмеял. Знаешь, я ведь привык уже, ну что надо мной издеваются в группе. И я даже не обижаюсь, потому что знаю, что парни делают это по-доброму. Но ты, ты…Луи, ты не все. Но именно ты меня обидел сильнее всех. Что это было? Попытка выместить свою злость? Или ты специально хотел меня добить? Тебе мало было этого гребаного твита? -Я же извинился за него…-только и мог встать Луи. -Да, извинился. Но извинения чушь, если ты не доказываешь их поступками. Весь год ты отдалялся от меня, не замечал, как мне плохо без тебя. Но знаешь что? Я привык и перешагнул через это, и теперь мне даже немного…все равно, что ли. Теперь ты можешь не оглядываться на меня, а спокойно идти и гулять со своей девушкой, – последнее слово он буквально плюнул в лицо Луи. -Все равно? – Луи сделал еще одну попытку подойти ближе и Гарри не отодвинулся от него. Тогда Луи осмелился положить ладони на его плечи и аккуратно погладить их. – Не ври хотя бы себе… -А что это изменит? – его голос стал мягче, и он тяжело вздохнул. – Проще убедить себя в том, что стало наплевать, чем продолжать растягивать дыру…- тело Гарри подалось навстречу Луи и их грудные клетки соприкоснулись. -Это когда-нибудь закончится, слышишь? Ты должен мне верить, – Луи сместил свои руки на позвонки, и слегка пощипывал кожицу, вызывая тем самым полустоны из губ Гарри. -Луи, послушай…- стараясь удержать самообладание, начал Гарри – Я должен сказать тебе кое-что… -Подожди…- пальцами Луи подцепил края футболки и потянул ее наверх, покусывая в предвкушении губу, но вдруг Гарри накрыл его ладони и вырвал ткань. -Я был в офисе – неуверенно, глядя прямо ему в глаза начал Гарри – Теперь и у меня появится девушка, Лу. Сразу по приезду в Нью-Йорк. -Что…? – глаза Луи сузились, и он взглянул на Гарри, надеясь, что тот шутит, но взгляд зеленых глаз остался прежним. – Когда ты узнал? -Во время поездки в Лос-Анджелес на выступление на американском Икс-Факторе. Как раз месяц назад, – грустно ответил Гарри – Поэтому я решил, если буду избегать тебя, так мне будет проще принять это. Завтра, когда мы приземлился в Нью-Йорке, у меня будет первое свидание с Тейлор в Централ-парке. -Ясно. Луи выпустил парня из рук и снова даже не обернувшись, хлопнул дверью. Это был его второй побег от реальности. От того, что их почти больше нет. ----- Облизнув губы, Гарри поднял голову вверх. Все еще находясь во власти своего первого взрослого оргазма, мальчик, запрокинул голову назад, вырывая из груди стоны. Глядя на него, Гарри почувствовал, как болезненно запульсировал собственный член. Продолжая молчать, он встал и, сделав упор на левую ногу, поднял на руки мальчика и унес его обратно в комнату. Положив его на кровати, Гарри забрался сверху, попутно стянув свои боксеры. Парень с интересом и нескрываемым желанием в глазах наблюдал за его действиями. Тугая ткань медленно сползала вниз, обнажая стоявший колом член. Их глаза встретились, и одними губами Гарри спросил. -Хочешь потрогать его? Тот часто закивал головой и тогда Гарри сел еще выше, забравшись почти к нему на грудь. Взяв его руку, он медленно опустил ее на свой член. Держа его руку в своей, Гарри был поражен тем, какая маленькая у него ладошка. Он вынужденно прикрыл глаза, когда чувствовал неуверенное движение на члене. Парень сжал пальцами основание и двинул рукой вверх-вниз уже увереннее, от чего с губ Гарри сорвался стон. Темп становился быстрее, и вот он уже смахивает мизинцем сочащиеся из дырочки капли смазки. Гарри ерзает на его груди, толкается в руку и чувствует приближающуюся разрядку. Совершенно осмелев, мальчик кладет свободную руку ему на яички и с силой сжимает их. Глаза Гарри расширились, и он перестал сдерживать разрывающие горло стоны. Еще пара движений и Гарри изливается парню на грудь и кажется немного на лицо. Открыв потемневшие глаза, он увидел то, с каким интересом мальчик окунает пальцы в его сперму и размазывает ее по губам, слизывая влажным языком. Он явно не осознавал до конца, какой потрясающий оргазм подарил только что Гарри. Внутри у него будто взорвался динамит. С утробным рычанием он перекатился на свободное место на кровати и опустил руку в стоящую возле сумку. Немного поискав, он достал тюбик со смазкой и приподнялся над парнем, который успел привстать на локтях. Он медленно развел его ноги в стороны и выдавил на пальцы пасту. В глазах у мальчика заиграли огоньки. Это был вызов? Тогда он принят. ----- Сейчас или никогда. Гарри отсчитывал секунды, вглядываясь на табло в аэропорту. Там высветилась информация о том, что рейс Арабские Эмираты – Лос-Анджелес успешно приземлился, а значит меньше чем через полчаса, Луи заберется в его джип и они поедут в отель. И там они будут пытаться склеить их отношения, словно это была разбитая ваза. Гарри торопливо натянул на глаза очки и поспешил скрыться из зала ожидания, дабы не наткнуться на поклонников. Он отбивал ритм, барабаня пальцами по рулю. Прошло уже больше двух часов, а Луи так и не появился в обговоренном заранее месте. Больше того он даже не позвонил. И уж тем более не написал. Гарри вообще не помнил, когда они переписывались с помощью смс. «Просто верь мне». Разумом Гарри давно уже понял - он не приедет, но сердце все еще отказывалось принимать то, что Луи просто не сдержал свое обещание. Но Гарри почему-то не больно. Просто как-то пусто внутри. Но он знает, что теперь сможет выжить без него. Правда, каким способом он будет пытаться это делать, Гарри еще не придумал, поэтому сейчас можно просто плакать. Он сделал музыку громче, и, опустив голову на руль, дал волю душившим его слезам. Наверное, именно в этот момент он и перестал на что-то надеяться. Теперь все закончилось. По-настоящему. ----- Раздвинув рукой мягкие половинки ягодиц, Гарри коснулся увлажненным пальцем входа, и, поймав момент, когда парень вздохнул, он аккуратно на одну фалангу погрузил палец внутрь. Казалось, мальчик просто задохнулся. Он громко застонал и сильнее уперся ногами в матрац. Поняв, что тому нравится, Гарри продвинул палец дальше, немного ускорив движение. Несколько секунд он был неподвижен, давая возможность привыкнуть к инородному телу. Но вдруг парень обиженно засопел, чем окончательно развязал Гарри руки. Скользкий палец поглаживал стенки ануса, тщательно растягивая их. В ушах у Гарри звенело от собственного желания, поэтому громкие стоны доносились до него словно через вату. Когда парень стал сам насаживаться на его палец, Гарри решил присоединить второй. Мучительно долго для них обоих Гарри подготавливал его вступить на новую ступень возможностей. Сейчас он почувствует настоящее удовольствие… Достав из истекающего прохода мокрые лоснящиеся пальцы, Гарри посмотрел мальчику прямо в глаза. И снова немой вопрос. «Ты, правда, этого хочешь? Еще не поздно остановится». Но вскинутые вверх бедра и разведенные ноги были лучше любого ответа. Без колебаний, Гарри вытащил из ящика презерватив, и, разорвав пакетик, отдал резинку мальчику. Осторожно, держа двумя пальцами латекс, он раскатал его по члену Гарри и вернулся в свою позу. Обильное смочив член смазкой, Гарри приставил его ко входу. ----- Когда им сказали, что на разогреве их английской части тура будет выступать группа 5SOS, Гарри лишь пожал плечами. Ему было без разницы, с кем придется делить сцену. И вообще ни до чего не было разницы. Воспоминания не давали покоя, воскрешая друг друга самостоятельно. Луи все же удалось его заклеймить, и отметина на сердце разгоралась всякий раз, когда их взгляды встречались. Прошло три недели как они расстались. Не было истерик, битья посуды и драк. Они оба прекрасно понимали, что уже давно неважно то, как сильно они любят друг друга. Они не будут вместе. Не в этой жизни точно. А пропускать свою ускользающую молодость Гарри не хотел. Пора двигаться вперед по собственной дороге. Луи был согласен с ним. Он не мог удерживать его около себя, подкармливая новыми обещаниями. Пускай он, собственноручно снимает курок с предохранителя. Пусть он умрет, а Гарри будет жить и попробует стать счастливым. За них обоих. На том они и разошлись. Разве что последнее объятие затянулось дольше положенного. Они прильнули друг к другу, скрепив на спинах руки в замок, словно вновь набрасывая на себя оковы. Гарри положил голову на плечо Луи и вздрогнул, когда тот провел рукой вдоль по кудрям, сминая их пальцами. Он провел рукой вниз и, добравшись до лица, аккуратно обвел верхнюю губу по контуру, оставив над складочкой сверху мимолетный поцелуй, остаток себя. А затем он разомкнул руки и молча, вышел из комнаты. Это был его третий побег. ----- Поэтому, когда пару дней спустя в гримерку влетел громкий подросток по имени Майкл, Гарри вяло протянул ему ладонь для рукопожатия. Но стоило их пальцам соприкоснуться, и Гарри будто бы ударило током. И этот разряд отразился где-то рядом с сердцем, разливая по мышце некое подобие…тепла. Они стали больше времени проводить вместе. Сначала сходили пообедать, где забыв о еде, болтали несколько часов напролет. Потом Майкл показал ему довольно сложную партию на гитаре, а Гарри в свою очередь помог ему правильно спеть некоторые ноты. Доверие между ними росло если не с каждым часом, то точно с каждым днем. Гарри чаще допоздна оставался в его номере, где каждый раз разговоры становились откровеннее. В ночь, когда Майкл признался Гарри, что он гей, они развалились на диване, и Стайлс лежал у него коленях, перебирая своими пальцами его пальцы. Это не стало для него каким-то откровением, потому что он давно догадывался об этом. Тяжело было не заметить, какие взгляды мальчишка кидает на него во время концертов, как «не специально» оказывается в одной и той же комнате, как мимолетно дотрагивается до него. Но Гарри не был против. Он просто устал чувствовать себя одинокими. Эта усталость вроде бы не давала о себе знать несколько дней, месяцев и даже лет, но недавно она накатила настолько сильно, что буквально задушила его. Захотелось зарыться в чьих-то руках, поцеловать чьи-то губы и знать, что они целуют его в ответ не на прощание, а с продолжением и верой в будущее. И вот перед ним сейчас этот ребенок, с такими умными серьезными глазами и полными пухлыми губами. И осознание собственного желания остро жалит его куда-то в поддых. -Ты очень красивый, Гарри… - эти осторожные слова вытягивают Гарри из реальности. И он срывается. Он приподнимается с колен Майкла и одним движением касается его губ, осторожно пробуя их на вкус. Он медленно пробирается внутрь и углубляет поцелуй, сплетая их языки вместе. Руки синхронно сминают клетчатую рубашку на его плечах, и вот она уже летит куда-то в сторону. Гарри ласкает его нижнюю губу, вылизывая ее языком и втягивая слюну. Майкл закрывает глаза, и первый гортанный стон вырывается из него. У Гарри потемнело перед глазами, и он просто решил, что попробует…попробует подарить Майклу то, что не сумел подарить ему Луи… ----- Гарри качнул бедрами, проникая внутрь. Майкл заскулил и попытался отпрянуть сторону, но Гарри крепче схватил его за талию. -Немного потерпи, сейчас пройдет. Медленно раскачиваясь, Гарри входит в него лишь на половину, умирая от желания вдалбливаться в это узкое пространство. Он положил его ноги к себе на плече и немного ускорил движение в поисках нужного угла. Майкл плавился под ним, дрожал всем телом, покусывал губы, но больше не пытался отстраниться. Тогда Гарри ускорил темп, крепче вжимая парня в кровать. Он склонился над ним, и, не замедляя движения, накрыл его губы своими, вовлекая в глубокий поцелуй. Он слизывал стоны Майкла и сглатывал их вместе с собственной слюной. А когда того почти затрясло, Гарри понял, что счет идет на минуты, если не секунды. Он вернулся в первичное положение и опустил руку на подрагивающий член Майкла, начиная движение в такт своим бедрам. Мозг затуманило, и, только почувствовав на руке что-то вязкое, Гарри понял, что Майкл кончил. Резко выйдя из него, Гарри содрал ногтями презерватив и, откинув голову назад, начал неистовое движение рукой уже по своему стволу. И оргазм накрыл настолько оглушительно, что Гарри не услышал собственный крик, заполнивший комнату. ----- Гарри лежал рядом с Майклом, обнимая его одной рукой. Мальчик заснул, по-детски свернувшись калачиком в его объятиях, не забыв пожелать ему спокойной ночи. Гарри провел рукой по его влажным волосам и вдохнул дурманящий запах: примесь геля для душа, почти выветрившегося одеколона, слишком тяжелого табака, сладковатого пота и пряного послевкусия оргазма. Но нет эйфории, которая была обычно после хорошего секса. Есть лишь неуверенное желание держаться до последнего. А еще хочется сделать что-то особенное для него, для сопящего рядом ребенка, который просто своим присутствием рядом помогает ему. И Гарри должен сделать что-то в благодарность. И он обязательно сделает. Он будет рядом с ним именно столько, сколько тому потребуется, чтобы встать на ноги. Он не будет тешить его ложными клятвами. Не будет обещать любви, потому что это чувство навсегда отдано другому человеку. Но зато он даст ему заботу и уверенность в том, что он не одинок. Он постарается наполнить его жизнь чем-то особенным и оставить в сердце след о себе. Уже сегодня он сделал первый шаг на пути к этому. А может быть это всего лишь секс и завтра утром Майкл поблагодарит его и попросит уйти. И Гарри обязательно уйдет, потому что это будет его благодарность. Его путь в новое начало. Под дождем всегда так. Все кажется слишком сложным.