Игрушка

Ему нравилось смотреть, как где-то в глубине ее глаз загорается восхищенный огонек, когда он приносил ей очередной подарок. Для Дэ это было ничего не значащей мелочью — с юности у него всегда было слишком много денег, чтобы не тратить их с королевским размахом. У Наньку Юэ Ли дела обстояли по-другому. После вынесения приговора бывшую невесту наследного принца, не позволив переодеться во что-то более простое, увезли в том, что на ней было надето, ведь с этого момента все имущество осужденной семьи Наньку принадлежало императору. И теперь единственная ее одежда (свадебное красное платье) болезненно напоминала об ушедшей роскоши каждое мгновении жизни в публичном доме. Сейчас у нее было много платьев и дорогих украшений, и принц Дэ, глядя на то, как Юэ Ли старательно прячет от него эмоции, относился к своей новой (довольно опасной) прихоти несколько снисходительно. Поначалу ему казалось — с Юэ Ли, радостно принимавшей его дары, не возникнет сложностей. Но когда она, презрительно смеясь, легко скинула с себя одежды, будто перед ней был не принц, а слуга, помогающий принимать ванну каждый день, Дэ впервые понял: женщина перед ним намного сильнее служанки Муюнь Шэна, с которой он успел поиграть до красавицы Наньку. Ему не нужно было давать ей ничего просто так. Не стоило позволять смотреть на себя сверху вниз, быть внимательным и приятным в общении. Он сделал ошибку, и теперь, стоя перед закрытой дверью покоев своего отца, Дэ вновь остро ощутил, что недостаточно хорош. И отец снова обошел его, больно щелкнув по самолюбию. Для этого старшему принцу не пришлось прилагать ни капли усилий — Юэ Ли сама легла к нему в постель, послушная и побежденная всего несколькими фразами, за которыми скрывалась лишь скука и желание переспать с женщиной из того же рода, что и действующая императрица. Дэ слышал все. Ему не нужно было заглядывать внутрь, чтобы точно знать, что именно происходило сейчас в комнате отца. Вот скрипнул деревянный пол — это отец встал и неспешно подошел к обнаженной девушке в его постели. Одежда с шорохом тяжело упала вниз, туда, куда он небрежно, без спешки ее сбросил, не заботясь, что помнет дорогую ткань. Потом скрипнула и постель, а Юэ Ли вдруг приглушенно закричала. Вероятно отец, не заботясь о прелюдии, просто раздвинул ее ноги и вошел в нее, не беспокоясь о том, готова ли она была его принять. Дэ понимал его как никто другой: в конце концов, они заключили сделку, и никто не обещал, что Юэ Ли понравится выполнять ее условия. Она хотела помощи и власти, а за такие вещи всегда приходится платить намного больше, чем кажется. Перед глазами Дэ возникло ее лицо. Скорее всего сейчас она закусила губу, стараясь не закричать от боли, но все еще полна решимости терпеть до конца. Ложе заскрипело ритмичнее, до ушей Дэ донеслись звуки шлепков, и он понял, что отец поставил Юэ Ли на колени, развернув к себе спиной. Не удержавшись, Дэ, словно под воздействием чужой воли, протянул руку и чуть отодвинул дверные створки. Отец, намотав шикарные темные волосы Юэ Ли на кулак, заставил ее выгнуть спину и овладевал ею, время от времени сильно хлопая ладонью по правой ягодице, на которой уже остался красный след от мужской руки. Никто из них не заметил чужого присутствия: Юэ Ли отдавала все силы, чтобы терпеть, а старший принц явно наслаждался ее болью, унижением и мрачной готовностью вынести все, что бы он с ней ни делал. Дэ отступил от двери на шаг, потом еще на шаг. Перед глазами все еще стояло нежное женское тело и темная фигура отца, нависающая над Юэ Ли и терзающая ее. Пожалуй, будь на месте принца Дэ кто-то другой, он бы мог решить, что она уже достаточно наказана. Но теперь Дэ точно знал — этим ее не сломить. На его аристократически-красивом лице появилась неприятная улыбка. Наньку Юэ Ли снова бросила ему вызов, однако она уже не нужна ему как трофей. Теперь принц почувствовал неудержимое желание разрушить ее изнутри. Войдя в свои покои, Дэ нашел взглядом подобострастно склонившуюся перед господином служанку. — Раздевайся! — бросил он ей. Сегодня они вдвоем поиграют в одну интересную игру, в которой принц Дэ примерит на себя роль отца. Наматывая на руку длинные женские волосы, он по-волчьи ощерился: со спины служанка выглядела точно так же, как и благородная Юэ Ли.