Миротворец

Доктор вышел из гостиной спустя полчаса, а то быть может и дольше. Торину показалось, во всяком случае, это длинною в вечность. — Хотите кофе? — предложил он ему, поднимаясь со своего места и кивая на свободный стул возле Фили. Кухня была слишком невелика, и они все с трудом там помещались, но это элементарная вежливость. — Нет, благодарю, мне нужно ехать, — устало улыбнулся доктор. — Господин Бэггинс уснул. Я вколол ему немалую дозу антибиотика и дал снотворного. — Я провожу, — Торин пошёл за доктором в прихожую. Он впервые в жизни не знал, как начать разговор. Мог уговорить партнёров фирмы на многомиллионные сделки, мог управлять тысячами подчинённых, но сейчас опасался неправильно сформулировать простой вопрос, чтобы до конца узнать правду. Слова кололи мозг, но в нужные фразы едва ли складывались. Пришлось заходить издалека. — Как он и что с ним? — негромко спросил он так, чтобы на кухне не было слышно. Дёрнув бровями, доктор коротко вздохнул, прежде чем рассказать. — У него инфекция в ране на ступне, как вы могли заметить, — остановился он возле входной двери и пустился в объяснения, отзеркаливая негромкий голос. — Я взял кровь на анализы на наличие антител к столбняку. Понадобится проставить весь курс антибиотиков в течение ещё шести дней. Но, думаю, исход будет благоприятным, — слабо улыбнулся. — Что ещё? — нетерпеливо спросил Торин, внимательно изучая лицо доктора. — Красное горло, местами ободранная кожа, на спине поверхностные раны иссечённого характера, — он объяснял ровным, спокойным тоном, но от его слов Торин мрачнел всё сильнее, — множественные ссадины и синяки. Это всё заживёт. Куда важнее сейчас для него получить помощь психотерапевта. Он ему необходим, понимаете?.. От любого прикосновения его наизнанку выворачивает. — Хотите сказать.. его принуждали к.., — Торин не мог вслух сказать это слово. Просто не мог. Не здесь и не сейчас. — Я ничего не могу утверждать, я не обследовал его, как вы понимаете, он не дался, но предпосылки есть, — так же спокойно и буднично пояснил врач. — Даже если это была попытка, а не сам акт, это всё равно могло повлиять. Если вы его друг или родственник, постарайтесь выяснить, но очень аккуратно, он быстро замыкается в себе. А ещё лучше сделать так, чтобы с ним поработал психотерапевт. Это важно. Я взял кровь также на венерические болезни, таковы правила. Но, я повторюсь, я не обследовал его, так что вы должны проследить и расспросить, чтобы вовремя предупредить возможные проблемы. Мне не нужно в красках описывать вам, что от вас требуется? Торин покачал головой, олицетворяя собой саму рассудительность, да только в глазах бушевало гневное пламя. Он вдруг пожалел, что не убил там всех, кто хоть как-то был причастен к похищению, кто хоть пальцем коснулся Бильбо. — Благодарю вас за помощь, — и протянул доктору руку, на что тот ответил уверенным рукопожатием. — Не нужно. Я многим обязан господину Гендальфу, так что его друзья — мои друзья. Всего доброго и скорейшего выздоровления мистеру Бэггинсу. Если что, связывайтесь со мной в любое время. Закрыв за ним, Торин вернулся к остальным в крайней задумчивости. Он думал обо всей этой ситуации. Об Азоге, Сауроне, Морготе. Чёрт бы их всех побрал! — Док что-то сказал? — спросил его Фили, глядя участливо и немного пытливо. — Господину секретарю нужны покой и забота, вот что он сказал, — ответил Торин, усаживаясь на своё место. В глубокой ночи они все четверо ещё долго пили кофе, ели ужин, что доставил курьер, тихо говорили и даже не заметили, как к дверному проёму пробрался Бильбо, хромая и опираясь больной ногой лишь на кончики пальцев. Смотрел на них каким-то отрешённым взглядом и молчал. Фили заметил его первым, так как именно он сидел лицом к двери. — О, Бильбо, ты проснулся? Двалин тут же поднялся, уступая ему место за столом. — Садись, я положу тебе еды. Ты голоден? Послушно сев на его место, Бильбо не ответил. Уткнул взгляд с столешницу и замер. Он выглядел таким хрупким, а выражение его лица было таким болезненным. На это было больно смотреть. — Как вы чувствуете себя, господин секретарь? — спросил Торин, не сводя с него глаз. Бильбо почти незаметно кивнул, что означало, вероятно, положительный ответ. Он словно и не понимал, что дома находился, настолько был безучастен к происходящему. Быть может, до конца не верил, что всё позади, и он в относительной безопасности. Казался отстранённым, уязвимым, маленьким и слабым. Где же был тот деловитый, гостеприимный хозяин этой квартиры? Он — не он, а бледная, ничтожная тень. — Как давно вы ели? — продолжал свой допрос Торин, время от времени поглядывая на то, как накладывает в тарелку индейку и овощи Двалин. Но последовал вновь невнятный ответ — нервное пожатие плечами. Торин досадливо отвёл глаза. — Ешьте осторожнее, чтобы не навредить себе же, — предупредил он, а сам вновь продолжил сыпал вопросами, ибо необходимо было во всём разобраться. — Вам нужно побыть где-то в другом месте какое-то время на случай, если те сволочи решат продолжить начатое. Подумайте, к кому мы сможем отвезти вас. Родственники, друзья. Бильбо лишь покачал головой, смешно нахохлившись, как воробей на ветке. — Кто-то должен позаботиться о вас на время, пока всё не успокоится, — вновь настаивал Торин с молниями раздражения в глазах. — Господин секретарь? — Мы можем позвать его к себе, правда, Кили? — внезапно вмешался Фили, дружелюбно глядя на Бильбо. — Конечно, пойдём к нам, будет здорово! Мы можем позвать друзей и хорошенько повеселиться, чтобы ты развеялся и забылся. Ещё можно. — Вы совсем уже спятили? — резко перебил младшего племянника Торин. — Ему нужен покой и забота, а не ваши алкосборища! Кили и Фили пристыжено заткнулись. — Включите же вы мозг, господин секретарь! — рявкнул Торин, не сдержавшись. Это было грубо и хлёстко. — Должен быть кто-то, у кого вы сможете пожить хоть пару недель! Результат не заставил себя долго ждать, и Бильбо, вздрогнув и широко распахнув глаза, в миг поник ещё сильнее, сгорбив плечи. — Торин, можно тебя на минуту? — Двалин кивнул в сторону прихожей, зовя друга за собою. Тот последовал за ним, внутри себя гадая, что же такого он хочет ему сказать наедине. Они остановились возле дверного проёма в спальню в полутьме. Лица обоих были суровы и мрачны. — Послушай, — Двалин скрестил на груди руки, — я могу предположить, что ты хочешь поскорее развязаться со всем этим, чтобы вернуть себя прежнего. Я понимаю и принимаю твоё желание. Но.. Торин, — он сделал короткую паузу, после чего продолжил свой монолог. — Я вижу здесь лишь два варианта решения, и только тебе выбирать, какой именно. Либо ты сбрасываешь с себя груз ответственности и спокойно уезжаешь к себе домой, оставляя господина Бэггинса здесь, вот как есть, одного. Ты можешь сказать себе, что сделал всё, что мог, спас его от смерти, отдал былой долг, и это будет правдой. Никто не вправе будет корить тебя за отсутствие совести. Либо ты берёшь его и везёшь к себе, чтобы удостовериться, что он не наложит на себя руки. А сейчас я вижу по нему, что это может случиться. Неужели ты из-за своего эгоистичного желания избавиться от него способен подвергнуть риску собственных племянников? Моргот, как я понял, имеет достаточно власти и людей. А если он узнает, где прячется Бэггинс, то может послать кого-нибудь, чтобы убить его. Там без разбору может попасть и Фили с Кили.. Ты себя простишь потом, если и с ними что-нибудь случится? Торин чуть сощурил глаза в задумчивости, став ещё более угрюмым, чем прежде. — Почему ты считаешь, что у меня всего два варианта? — спросил он, всё ещё питая надежду на то, что о Бильбо кто-то сможет позаботиться, и ему самому не придётся этого делать. Он действительно этого не хотел. — Ты можешь передать Бэггинса мне, Балину, — Двалин словно читал его мысли, — Оину, да хоть Трандуилу, но никому из нас он не доверится так, как тебе. Он вернётся домой и никто не даст гарантий, что его не найдут повешенным или наглотавшимся таблеток. Поверь, Торин, будь моя воля, я бы сделал так, чтобы этот Бэггинс вообще не появлялся на твоём жизненном пути, я бы собственноручно отправил его хоть на луну, но раз уж так случилось, то ты можешь помочь ему пережить то, что произошло, уж не знаю, что они там с ним делали. Никто принуждать тебя не станет, естественно. Повторюсь, ты можешь просто оставить его здесь, ты и так достаточно много сделал для него. Никто не вправе будет осуждать тебя за это. Отведя глаза, Торин стоял в хмурой задумчивости. Доля правды была в словах Двалина. И всё же. — Как ты себе всё это представляешь? Привести его к себе домой? — зашипел он чуть раздражённо. — Дис не станет с ним церемониться, да и это подвергнет её риску тоже. Пока я на работе, например. Или ты предлагаешь снять гостиницу? Я много работаю. Когда мне приглядывать за ним? Почему я вообще должен это делать? Только потому, что мы два дня пожили с ним под одной крышей? — Никто не обязывает тебя. Я всего лишь назвал два единственно верных варианта. — Он обошёлся со мной самым бесчестным образом, — процедил Торин сквозь зубы, и злобой сочился его голос. — Я при всём честном народе заявил, что мы пара, а он трахался всё это время с другими! Он меня бесит, и как только я вспоминаю то видео, как они там.. мне самому хочется убить его! — Пусть всё это будет на его совести. Будь выше, Торин. Или просто брось его здесь, потому что, как ты и сказал, он тебе никто. Мазнув по Двалину неопределённым взглядом, Торин вернулся на кухню. Тот тенью шёл за ним. Однако больше ничего не говорил. — Вы должны подумать, господин секретарь, к кому мы можем отвезти вас, — снова попытался настоять Торин. — Расстояние значение не имеет, точнее, чем дальше, тем лучше и безопаснее для вас же. — Не беспокойтесь, — дрогнувшим голосом внезапно отозвался тот, сминая пальцами край узорной скатерти. — Я очень.. очень благодарен за то, что.. вы спасли меня от страшной, позорной смерти. И я больше ни о чём не прошу. — А если я скажу, что ваша безопасность — задача «Миддл Эйз Билдинг Корпорэйшион»? Вы, безусловно, многое сделали для нашей компании. — Вы тоже сделали для меня очень много. Наверняка я не пережил бы эту ночь, если бы не вы. — К кому вас отвезти? Может ваш друг Хэлкар хочет приютить вас у себя? — это была намеренная издёвка. — Я останусь здесь. — Нет. — У моих родственников большие семьи.. Я не стану ничьей обузой. У меня даже нет денег платить им, — и он хрипло закашлялся, окончательно сорвав голос. Плечи вновь поникли. — Так, идёмте, я помогу собрать вам вещи, — тон не терпел пререкательств, и всё же Бильбо сделал робкую попытку. — Я же сказал, что.. — Я услышал вас! Теперь вы услышьте меня. Если они не пристрелят вас здесь, а возьмут и увезут в такое же место, из которого мы вас вытащили, все наши старания и риски спасти вашу шкуру сойдут на нет. Так что будьте добры, слушайтесь меня, и тогда проживёте до старости долго и счастливо. Второй раз я точно не поеду за вами в то дно, из которого вас вытащил! *** Бильбо сидел на диване и лишь указывал, откуда нужно достать ту или иную вещь. Он был растерянным и смущённым, таким несчастным и жалким. Фили и Кили, разложив чемодан на полу, бодро бегали по комнате и складывали туда всё, что Бильбо просил. Они с интересом разглядывали всякие старинные вещицы, доставшиеся ему по наследству, и каждый раз восклицали: «Какая же древность!» «Это пора сдать в археологический музей!» и всё в таком духе. — Куда я еду? — полушёпотом спросил Двалина Бильбо, с опаской глядя на него снизу вверх. Тот стоял справа от него и следил за тем, как собирают чемодан Фили и Кили. Тем временем, Торин не отрывал взгляда от своего телефона, изредка водя по его экрану пальцем. — Понятия не имею, что задумал Торин, — ответил Двалин. — Но ты можешь ему доверять. Всполохи паники замелькали в глазах Бильбо вместо успокоения. Губы болезненно скривились. — Куда ты..вы.. хочешь меня везти? — в отчаянии пробормотал он Торину. Он выкрикнул бы, если б не севший голос. Торин медленно перевёл свой взгляд с экрана мобильника. — Прямо сейчас я бронирую номер в отеле, — спокойно отозвался он. — И да, господин секретарь, соблюдайте субординацию. Я вам не сосед по общежитию. — У.. у меня нет денег на отель, — зашептал Бильбо, бегая взглядом по своим коленям, — Я скорее всего потерял работу и.. там думают, что я просто не явился.. я.. Мне не напишут хороших рекомендаций, а без них я смогу рассчитывать только на низко квалифицированную работу. Зна.. — Я просил у вас деньги? — Н-нет, но.. — Вы можете меня не отвлекать? — резковато бросил ему Торин, вновь занявшись мобильником. — Идите и переоденьтесь уже, пора ехать. Фили, помоги ему. Старший племянник, тотчас же кивнув и положив стопку одежды в чемодан, направился к Бильбо, легко закинул его руку себе на плечо и помог встать, чтобы не слишком опираться на больную стопу. — Так нормально? — с мягкой улыбкой спросил он у Бильбо, чувствуя, как сильно тот напрягся всем телом. Бэггинс кивнул, да только застывшее выражение с лица не сошло. Фили заметил это, но не стал акцентировать чьё-либо внимание, а просто довёл до спальни и усадил на кровать. — Ну-уу? Что наденешь? — стараясь использовать оптимистичный тон, спросил он, зашагав к уже распотрошенному шкафу, откуда они с Кили и таскали вещи в чемодан. Бильбо равнодушно пожал в ответ плечами. — Нужно что-то удобное, так ведь? — задал новый вопрос Фили, обернувшись через плечо. — Вот. Как тебе это? — и вытянул из стопки древнюю футболку из мягкого хлопка. — А как насчёт этих брюк?.. Или этих? На кровать рядом с Бильбо легла пара летних брюк, одни из которых были куплены ещё лет десять назад, а другие — совсем новые из Монако. Опустив голову и вцепившись в мятый пододеяльник, Бильбо тихонько пробормотал: — А ты.. не мог бы.. выйти? Явно не ожидавший этого Фили опешил. — Ээ-ээм.. ну конечно, почему нет?.. Ну, а если что, я не гей. — Пожалуйста. — Уже ухожу, — вскинув руки и глупо улыбнувшись, Фили вышел из спальни. Через пять минут все были готовы. Фили и Кили, пожелав всего хорошего, пошли к себе, Торин повёл Бильбо в Джип Двалина, а сам Двалин вёз чемодан. Новый консьерж глядел косо и с большим подозрением, однако и слова не вымолвил. То ли грозный вид Двалина напугал его, то ли вся компания людей, но сейчас это было только на руку. Лишние расспросы были ни к чему. На улице уже светало. Совсем ещё узкая полоска света подсвечивала тёмные сгустки туч, похожие на рваные раны на небе. Бледно-жёлтый, приглушённо-розовый с оранжевыми искрами. Бильбо поднял лицо вверх, глядя на красоту неба, чувствовал, как ветер треплет пряди его волос, вдыхал тёплый, летний воздух и думал о том, что всего этого могло и не быть. Лишь тьма вокруг после чудовищных, жутких пыток. — Ты понял, куда ехать? — спросил Торин Двалина, когда они дошли до авто. Он чувствовал, как пытается отстраниться от него Бильбо, а ведь он хотел лишь помочь ему, облегчив давление на стопу. Это раздражало. Очень. Хотелось кинуть его на асфальт, раз уж ему так противно то, что он его касается. — Не так чтобы хорошо. — Это в другой части города. Я буду объяснять по дороге, — и, открыв дверь, помог Бильбо забраться на заднее сиденье. Как и в прошлый раз, сам сел рядом с ним. Двалин отпер багажник, закинул туда чемодан и, оказавшись за рулём, повернул ключ зажигания, чтобы тронуться в путь. Ночь размывалась утренними красками, растапливалась лучами солнца, что показало свой рдяный бок с востока. Город ещё спал и дорога была относительно пустая, так что очень скоро Джип припарковался у милой виллы, утопающей в зелени и цветах. «Отель Глориоза» — гласило название на вывеске, собственноручно написанной чернилами и затянутой непромокаемой плёнкой. Бильбо очень подивился, ожидая увидеть отель большой и претенциозный. И это было приятное удивление. Внутри их встретил аромат свежей сдобной выпечки и нежных фрезий. В столь ранние часы здесь уже ощущалась заботливая суета. За стойкой никого не было, но Торин позвонил в звонок, и тогда из-за угла выглянула с широкой улыбкой пожилая женщина. Она так напомнила Бильбо собственную мать, что губы его невольно дрогнули в зарождающейся улыбке. — Доброе утро, — учтиво кивнул ей Торин. — Я писал вам недавно. — Господин Торин? — уточнила она, с деловитым видом направляясь к стойке. — Верно. Но никто не должен знать. — Я помню, не волнуйтесь. Прошу вас, поставьте подпись, и наш портье отведёт вас в номер. Это было секундным делом, после чего Торин попрощался с Двалином, и подхватив Бильбо, повёл его на второй этаж. Чемодан тащил старенький портье. Лифта здесь не было, обычная старая, скрипучая лестница, но Бильбо всё равно очень нравилось — в каждой мельчайшей детали этого отеля чувствовалось, что он сделан и декорирован с любовью. Когда какое-то место любят, холят и лелеют, оно наполняется тёплой энергетикой, уютом. Совсем как квартира Бильбо, которую он так обожал раньше. Теперь же с ней были связаны такие страшные события, что он боялся находиться в ней. Она затянулась, словно паутиной, холодом и ужасом. Родной дом был для него теперь чужим, и это тоже выбивало из колеи плюсом к куче других проблем. Номер был потрясающим. Комфортабельный и очень милый. Паркет из светлых, местами потёртых досок, стены цвета слоновой кости, а одна из них, по левую руку, оклеена обоями с наивным пасторальным рисунком. Всюду цветочные узоры — даже чехлы на диванах, кованые столики со свежими фрезиями в стеклянных фазах, а на выбеленном кофейном столе расположилась ажурная салфетка в стиле макраме, точь-в-точь в той же вязке, что были в квартире Бильбо. Он бегло взглянул на Торина, удостоверившись, что тот выглядит в таком интерьере довольно нелепо, но у самого в глазах застыли слёзы. Это так напоминало его собственное жильё, в которое он, наверное, уже не сможет вернуться. — Что? — в удивлении посмотрел на него Торин. — Не нравится? — Нравится, — прошептал в ответ Бильбо, оглядываясь. — Даже очень. — Так я и думал, — и застыл на пороге спальни, глядя туда возмущённо. — Я же просил отдельные кровати. — Нет никаких проблем, — махнул рукой портье, — это две совмещённые, я сейчас же их расставлю раздельно. — Не нужно, я сам, — ответил Торин, оценив его тощеватый вид. — Господин секретарь, ложитесь и отдыхайте, а мне нужно съездить в офис. Паника промелькнула на лице Бильбо, в глазах ожил страх. — Пожалуйста, заходите сюда раз в пятнадцать минут и проверяйте его, — шепнул старому портье Торин, вкладывая в его ладонь несколько купюр. — Он перенёс не самые приятные вещи, так что ему нельзя надолго быть одному, и к тому же есть шанс, что он захочет распроститься с жизнью. — Не волнуйтесь, — кивнул головою старик, — я присмотрю. Схожу пока, скажу, чтобы кровать перестелили. — Это к вечеру, не сейчас. Вновь кивнув, старик удалился, а Торин повернулся к Бильбо, который задумчиво разглядывал старый граммофон, стоявший наверху комода. — Идёмте, вам нужно поспать. — Могу я поехать с тобой? — спросил Бильбо, резко повернувшись. — Нет, не можете. Вам нужно отдыхать. А мне написать заявление на отпуск. Это ненадолго. — Пожалуйста.., — взмолился Бильбо так жалобно, что и каменное сердце дрогнуло бы. — Чего вы так боитесь? — нахмурился на это Торин. — Я привёз вас сюда, в это место.. Если я буду всюду таскать вас за собой, нас быстро обнаружат, вы этого хотите? Обхватив себя руками, чтобы унять дрожь, Бильбо сжался и сгорбился, выражая лицом всю трагичность ситуации. — Вдруг они позвонят в полицию? Вдруг они сами отвезут меня обратно к Азогу? Вдруг они.. — У вас паранойя, господин секретарь, — грубо перебил его Торин. — Успокойтесь сейчас же и ложитесь в постель, — он подошёл к нему и помог добраться до кровати, обложенную десятком льняных и хлопчатобумажных подушечек с оборками. Когда Бильбо забрался в постель на мягчайшую, будто облако, перину, укрылся таким же воздушным одеялом, он почувствовал, как сильно хочет спать. Глядя на то, как входит в спальню Торин и задёргивает тяжёлые занавеси на окнах, закрывая комнату от навязчивых утренних лучей, он тихо сказал ему: — Спасибо за всё, — и веки его смежились. *** Торин сделал все необходимые дела, и даже больше. Он съездил на работу, оформил необходимые документы на двухнедельный отпуск. Коллеги дивились, не понимали, ибо за всё время работы Торин ходил в отпуск лишь пару раз, но, догадываясь, что всё это из-за проблем с компанией и бывшим секретарём непосредственно, понимающе кивали. Взял сим-карту у Фили, вставив в свой телефон, забрал свои вещи из дома, сказав Дис, что отправляется в отпуск, долго петлял на такси по городу, дабы уйти от слежки, которая имела место быть, и лишь после этого почти целый квартал протащился до отеля пешком. Он прошёл в холл и, завидев миссис Глориозу, владелицу отеля и по совместительству управляющую, направился к ней. — Как здесь дела? — спросил он серьёзно, не отвечая на её радушную улыбку. — Всё в порядке, господин Торин, — заверила женщина, сцепляя руки в замочек. — Господин Бильбо проспал почти всё время, совсем недавно я отнесла ему поесть, но сразу же пришла медсестра, чтобы делать укол. Она ещё должна быть там. — Хорошо, спасибо вам. Никто не звонил, не спрашивал обо мне или господине Бильбо? — Нет-нет, никто. — Что ж, это радует. Я к себе, — и он пошёл наверх. Старенькая лестница скрипела под его ногами. Распахнув ладонью залаченную поверхность двери, он вошёл в номер, прислушиваясь. Нежный женский голос что-то щебетал из спальни, но больше не доносилось никаких звуков. Он остановился у приоткрытой двери в комнату, решительно постучав по наличнику. — Я могу войти? — Да-да, конечно! — вновь послышался высокий голос, и Торин, приоткрыв дверь, шагнул за порог. У кровати стояла медсестра в наскоро накинутом белом халатике, собирая свои медицинские принадлежности в чемоданчик. Она подняла голову и улыбнулась Торину яркой, красивой улыбкой. — Здравствуйте! Вы, должно быть, господин Торин? — спросила она, застёгивая чемодан. — Верно, — отозвался тот без ответной эмоциональной радости. Он перевёл взгляд на кровать — Бильбо лежал на ней, безучастно глядя в окно. — Всё в порядке? — спросил Торин скорее у него, чем у женщины, но та ответила первой. — Конечно же. Она словно не замечала, как напряжён её пациент, каким он выглядит хрупким и поникшим. — Я спрашиваю не вас, — высказал Торин. Грубовато, но честно. Да медсестра и не думала обижаться, улыбнувшись ему снова. Пообещала вернуться завтра и немедленно удалилась, снимая на ходу халат. — Господин секретарь, как ваши дела? — Тебя долго не было, — без укора, но несчастно ответил Бильбо, повернувшись и взглянув на него. — Я.. я думал, что.. В глазах было что-то такое туманное, как. невыплаканные слёзы. — Будет вам, — сухо ответил ему Торин, ощущая моральных удар под дых ногой в тяжёлом ботинке. — Не стоило переживать, я оплатил номер на две недели вперёд. Услуги медсестры — тоже. Без меня с вами бы ничего не случилось. — Я.. я переживал за тебя, а не за себя. Отведя глаза в раздражении, Торин стиснул зубы. — Может, хватит уже этого лицемерия! Не выводите меня из себя, господин секретарь! Он ушёл, хлопнув дверью. Работал за своим ноутбуком, ужинал едой, что принесли прямо в номер и вернулся в спальню лишь тогда, когда нужно было ложиться спать. Бильбо уже спал, свернувшись клубочком на кровати и укрывшись одеялом чуть ли не с головой. На столике — нетронутая еда. Тревожить его не хотелось, так что Торин решил отправиться спать на диван в гостиной. В кресле лежали чистые спальные принадлежности, предназначенные для двух односпальных кроватей. Ими он и решил воспользоваться. Тотальную тишину среди ночи разорвал дикий крик, от которого Торин вскочил, как подстреленный, и рванул в спальню, распахивая дверь так, что та сильно стукнула ручкой о стену. Бильбо сидел на кровати, рвано хватая ртом воздух, и в ужасе глядя на окно. — Что случилось? — Торин приблизился и сел на кровать, с беспокойством заглядывая ему в лицо, а затем переведя взгляд на окно, чтобы найти следы того, что же так сильно напугало его подопечного. Оно по-прежнему было задёрнуто шторами — ничего подозрительного. — Мне приснилось.., — непослушным голосом, срывающимся то на шёпот, объяснил Бильбо, проводя пальцами по лбу. — Мне приснилось, что они залезли в окно. — Это только сон. За окном такие кусты, что захочешь — не залезешь, — спокойно ответил ему Торин, разговаривая, как с маленьким ребёнком, убеждая и успокаивая. — Я знаю. Это сон. Прости, что разбудил. В дверь постучались, и Торин хмуро глянул в дверной проём. — Не только меня, — пришлось подняться, чтобы открыть. За дверью стояла всполошенная госпожа Глориоза в накинутой на плечи вязаной шали и длинной, почти до пят, ночной сорочке. Глаза её были засыпаны, но широко распахнуты. — Всё хорошо, господин Торин? — Да, — утвердительно кивнул он. — Это господину секретарю приснился кошмар. Хотите спросить у него лично? — Не-еет, нет, что вы? Хорошо, а то я соскочила, как ошпаренная. Надеюсь, другие постояльцы менее чувствительны к шуму. — Мне жаль, — искренне произнёс Торин. — Может, принести ему молока или воды? — Нет, спасибо за заботу. — Спокойной ночи. Торин вернулся к Бильбо. Ему уже стало лучше, паника отступила. Он дышал ровнее, но всё равно выглядел очень уязвимым. — Я посижу с вами, пока вы не уснёте снова, — Торин говорил сухо, опускаясь на край кровати. — Спасибо большое.., — прошептал Бильбо, укладываясь поудобнее. *** Рано утром раздался звонок на мобильный, и Торин, уснувший лишь недавно, еле разлепил веки, но постарался подняться поскорее и найти телефон, прежде, чем сигнал разбудил бы Бильбо, мирно спящего под одеялом. Экран высветил «Кили». — Я слушаю, Кили, — ответил Торин, коснувшись экрана. — Торин, мы сейчас перед работой заскочили в квартиру Бильбо, чтобы проверить. Так вот, дверь была приоткрыта. Мы осторожно вошли внутрь, а там всё вверх дном. Они, похоже, искали его. Что будем делать? Дядя внимательно выслушал, не перебивая, но холодок пробежал по его спине, несмотря на выдержку. — Закройте её на ключ и больше не суйтесь туда без надобности. Поняли? — Да. Как Бильбо? — Нормально. Спит ещё. — Ну мы это.. пойдём на работу. Торин нажал на сброс, задумчиво и мрачно глядя перед собой. Они искали Бильбо. Значит, всё ещё хотят убить. Торину казалось, что они пересидят пару недель, Моргот забудет о секретаре за ненадобностью, после чего они вернутся каждый к своей жизни. Но теперь стало ясно, что так не будет. Резко развернувшись, он направился в спальню и легонько тряханул спящего, чтобы разбудить. Тот открыл глаза, похожий на сонного котёнка. Нет, какого ещё к чёрту котёнка?! — Господин секретарь, проснитесь. Дёрнувшись, Бильбо сел на кровати, прижав ноги к туловищу и глядя на Торина глазами, как стекло. — На кой-чёрт вы сдались Морготу? — задал Торин прямой вопрос, не желая больше ходить вокруг да около. — Отомстить? — вопросом на вопрос ответил тот, но это совершенно не устраивало. — Что-то случилось? — Никто вам не объяснял? Почему вас не убили прямо в вашей квартире? Для чего обязательно было устраивать похищение? Я вообще не могу понять логику действий! — Я.. я не знаю.., — шептал Бильбо, беспомощно и с явным страхом глядя на Торина. — Азог сказал, что.. ему приказали убить меня каким-то жестоким способом, — он съёжился ещё сильнее. Воспоминания вползали ему в голову, гадкие, омерзительные. Спустя пару секунд они сделались настолько реальными, что можно было осязать затхлый запах подвала, слышать хрипловатый голос Азога, ощущать боль и ужас. — Он сказал, что хочет устроить.. расчленёнку.. и присылать части в офис «Миддл Эйз Билдинг Корпорэйшион», — голос дрогнул, и Бильбо зарылся поглубже в одеяло. — Больные ублюдки, — процедил сквозь зубы Торин. — Нужно было прикончить его там. Он смотрел на покалеченного, разбитого Бильбо, который, наверное, до конца жизни не сможет забыть всех этих ужасов, которые имели место быть. И ему самому отчего-то делалось физически больно. — А потом я сбежал. Торин посмотрел на него, будто не верил своим ушам. — Ты.. что? — Сбежал. Они вышли и.. дверь оставили открытой. И я сбежал. Во взгляде Торина было столько сдержанного интереса, что делало его глаза особенно ясными. — На это нужны смелость и мужество, — в тоне голоса слышалась доля одобрения? гордости? А может и того, и того понемногу. — Нет.., — качнул головой Бильбо, дёрнув уголками губ. — Я совсем не такой. Я хотел сам добраться до полицейского участка, но меня заметили обычные люди. И тогда я попросил воспользоваться телефоном. Мы вызвали полицию, так что я почувствовал облегчение. Я был уверен, что всё позади. Полицейский приехал, посадил меня в свою машину, и я уснул там. А потом.. потом, когда открыл глаза, увидел, что машина стоит в том самом дворе. откуда я сбежал. Полицейский привёз меня обратно к тем.. убийцам. Азог сказал, что господин Мелькор в курсе моего побега и пожелал сам проводить какие-то психологические пытки.., — голос становился с каждым словом тише и тише, будто кто-то поворачивал ручку регулировки громкости. Слово «пытки» он произнёс совсем беззвучно, но затем глубоко вздохнул, и звук появился вновь. — Когда ты приехал.. я не знал, что думать и кому верить.. Я подумал, вдруг ты с ними заодно. — Теперь я понял, почему ты не хотел обращаться в полицию, — мрачно высказался Торин. — Они там что, все под Морготом?.. Как вы думаете, господин секретарь? — Как я вообще мог подумать о тебе плохо.., — игнорировав вопрос, Бильбо продолжил говорить о своём. — Ты всегда был благородным и храбрым. Несмотря ни на что ты.. пошёл на риск, чтобы вытащить меня оттуда. — А ты не шёл на риск, чтобы достать для компании эту треклятую информацию? Зачем вообще тебе это было так нужно? — Я хотел.. чтобы ты думал хоть немного лучше обо мне. И мне очень хотелось помочь господину Гендальфу и остальным. — Никакая компания не стоит человеческой жизни, господин секретарь, — резко отрезал Торин, вставая с кровати. — А мне ваша глупая лесть ни к чему. Он вышел из спальни, громко хлопнув дверью.