Возмездие

Отец грузно опустился в кресло, печально глядя на Андуина. Парень отодвинул от себя тарелку. Даже сам факт того, что его в любой момент могли обвинить в государственной измене, отстранить от суда и запереть на веки-вечные в Штормграде, пусть и как политического пленника, не избавил Андуина от хорошего аппетита. А что поделать, после исцеления вспышки неконтролируемого голода встречались куда чаще, чем обычно. Одна радость была в том, что пандарены очень чтили культ еды, и молодой принц где угодно мог найти чем бы поживиться. Но сейчас он медленно дожевал и с трудом проглотил вкусный пельмешек, во рту тут же стало сухо. Такой тяжелый взгляд Вариана не предвещал ничего хорошего. Хотя волноваться было не о чем, король Альянса всегда тепло относился к своему сыну и вряд ли бы действительно закрыл его в тюрьме. Разве что просторной, с хорошими лекарями и умеренными физическими нагрузками на время восстановления от травм. – Ты когда-нибудь меня доконаешь, Андуин. – Вариан с силой протер красные глаза ладонями. Король практически не спал во время суда над Гаррошем. Ярость требовала выхода, и он ночами просто блуждал по побережью. Знал бы он, как сильно в эти моменты они схожи с сыном. – Ты ведь понимаешь, что это государственная измена? – Вариан приподнял бровь, и Андуин после короткого раздумья кивнул. – Понимаю, отец. Я все же неплох в знании законов. – он аккуратно вытер губы салфеткой, покосившись на почти полную тарелку отца. Нет, это было бы уже перебором. – Но если бы у меня выдался шанс повторить эту встречу — я бы повторил. – Андуин с вызовом поднял голову, сжимая губы в одну линию. Получилось не очень. Пусть исхудавший юноша и был уже лишен детской пухлости, но глаза по прежнему были большими, ресницы густыми, а губы полными. Вариан с трудом удержался от смешка. И как у Андуина получалось сочетать воистину легендарную твердость с этим совершенно милым наивным личиком? Вариан вспомнил видение, показанное недавно, и его передернуло. Мучительно маленькая фигурка юного принца, на которую падают осколки — пробивают череп, ломают ноги, отчего правая ступня даже выгибается под странным углом, разбивают принца, будто бы он был хрупкой вазой. Трудно было поверить, что кровавое месиво вновь превратилось в живого, пусть и весьма дерзкого мальчика. – Вы взяли неверный тон для переговоров, молодой человек. Политик должен знать, когда надо уступить, а когда настаивать на своем. – Вот именно, отец. Вот именно. – Андуин ткнул Вариана пальцем в грудь, наклонившись через стол, фыркнул и поспешно ретировался, пока до его не слишком догадливого отца доходило произошедшее. – Вернись, быстро! – летели вслед Андуину слова, но он ускорился, прыгая по вырубленным в скале ступенькам к побережью, где вполне может побыть один и немного отдохнуть, а то крики Джайны и Вариана все еще стояли в ушах, как и рев кровожадной толпы. Иногда казалось, что собравшимся все равно кого судить, лишь бы в конце пролилась кровь. Это удручало, но Андуин был уже достаточно взрослым, чтобы понимать суровые реалии жизни. Партия в Цихью подошла к концу, тусклый свет от затухающего костра нежно выхватывал небольшой круг из тьмы. Андуин сидел на самой границе этого круга, кутаясь в уже порядком промокший плащ, но разрывать приятное ночное оцепенение и куда-то уходить не хотелось. Мелкий дождь все это время шел с переменным успехом, светлые волосы под капюшоном промокли и липли ко лбу. В лагере была сухая одежда, теплая постель и еда, но этот костерок у моря казался сейчас Андину самым надежным и безопасным местом во всей Пандарии. Сидящий напротив Гневион ухмыльнулся, когда по телу Андуина пробежала небольшая дрожь. Они оба понимали, что такие вот посиделки расслабляют. А луна неуклонно стремилась к полночи — времени задушевных бесед. – Я сам не понимаю, зачем это делаю. – первым начал более податливый Андуин, вороша палкой угли, отчего пламя всколыхнулось с прежней силой, пожирая мокрые ветки. – Может, потому что ты не можешь по-другому? – внес свое предположение Гневион, задумчиво подбрасывая на ладони игральную фишку. Его тон был насмешливым, но Андуин привык игнорировать такое. – Возможно. – не стал отрицать молодой принц. – Мне непонятны его мотивы, он не понимает меня, и мы все кружим друг вокруг друга, пытаясь пробить оборону меткой фразой. Никогда не знал, что Гаррош может быть так…заинтересован в диалоге. Уверен, он ждал меня сегодня. Он хотел говорить. Почему? Гневион сложил руки на коленях. – Потому что ты чертовски интересный собеседник, Андуин. С тобой хочется говорить, и это затягивает подобно трясине. Ты крайне любопытный образец человеческого упрямства следовать своим взглядам. – Сочту за комплимент. – юношу снова передернуло, и Гневион выразительно посмотрел на далекие огни лагеря. – Тебе не пора? Андуин упрямо мотнул головой. – Я один путешествовал по Пандарии. Много времени провел в джунглях, обучался в Храме Журавля, общался с Небожителями. С чего бы мне возвращаться домой после заката, как маленькому? – Ну, если ты так не хочешь согреваться там, мы можем согреться здесь. – с коварной улыбкой Гневион достал из-под полы своего халата кружку с крышкой. – Это что, вино? – с любопытством Андуин придвинулся ближе. У Гневиона не было ничего обычного. Любые вещи, которые показывал он, обладали таинственной аурой древности. – Да, вино. Из руин времен императора Шао Хао. – Гневион открыл крышку, и в нос Андуина ударил резкий пряный запах. – Ты раньше пил вино? – спросил Гневион, и Андуин даже слегка покраснел. – Конечно. – с вызовом ответил он. – На каждой трапезе в Штормграде. – он решил не добавлять, что вино было слишком уж разбавленное. Это не суть важно. – Тогда разделишь со мной эту великолепную кружку? – Разве что немного. – слегка пошел на попятный Андуин, у которого кружилась голова даже от самого аромата древнего напитка. Он и правда сделал всего один глоток. А потом еще один. Вино лилось в глотку расплавленным блаженством, захватывая весь разум юного принца великолепным послевкусием и ароматом пряностей. Гневион же смаковал с не меньшим удовольствием, а когда допил, блаженно откинулся на валун, прикрывая глаза полупрозрачными драконьими векам. Казалось, он уже толком не сдерживал произвольные превращения. Среди тишины и прохлады ночи послышался звук рога. – Тебя ищут. – лениво проговорил Гневион. – Знаю. – Андуин печально вздохнул, пытаясь подняться. Получилось не сразу. – Я пошел. – произнес Андуин, со смесью недоумения и восторга осознавая, что хоть его разум и остался кристально чистым, но ноги, да и все тело слушалось с неохотой. – Встретимся на суде, мой юный принц. – Гневион отсалютовал товарищу, обернулся драконом, и Андуин еще долго наблюдал за зигзагами, которые выписывал летящая фигура на фоне лунной дорожки. А затем снял капюшон, сделал глубокий вдох и принялся подниматься по ступенькам. Эта лестница была пока что самым трудным испытанием за всю его недолгую жизнь. Ему казалось, что он идет бесшумно. Но когда проклятый колышек от шатра в очередной раз ткнулся ему в сапог, пришлось просто выйти на главную тропинку и не позориться. Стражники провожали его долгими взглядами, хотя Андуин старался идти как можно более аккуратно и размеренно. И быстро, чтобы не встретиться с отцом. Это сейчас был последний человек, которого юному принцу хотелось бы видеть. – Андуин?! – Вариан, казалось, возник из ниоткуда, крепко хватая своего сына за локоть. Мир покачнулся, а затем вернулся в прежнее вертикальное состояние. Он что, только что чуть не упал? Странно. – Андуин? – тон голоса короля слегка изменился, Вариан прижал грубую ладонь к влажному лбу своего сына. А затем почувствовал пусть едва уловимый, но все же аромат вина. – Так ты мало что сбежал, так еще где-то нашел выпивку?! Идем, нам надо потолковать. – Вариан яростно рыкнул на стоящих безмолвно стражников и потащил своего отпрыска в свой шатер, не снижая темпа даже тогда, когда Андуин не успевал быстро перебирать ватными ногами. Вариан толкнул своего сына в кресло и отошел к другому краю шатра, пытаясь выдохнуть и слегка успокоиться. Он преувеличенно медленно налил себе воды из графина, а затем только обернулся к сыну. Казалось, все это было Вариану Ринну в новинку, и он толком не знал, как реагировать. Молодой принц же сидел ровно, сложил руки на коленях, излучая абсолютный покой. – Андуин, я вот впервые задумался, как же ты на меня похож. – Вариан залпом выпил стакан воды, а затем покачал головой. – Знаешь, чей пояс я ношу? – Вариан постучал ногтем по изящному металлическому льву на пряжке. – Андуина Лотара, великого воина Штормрада. – незамедлительно произнес Андуин, и Вариан задумался, пьян ли действительно его сын. Но облачка пара в холодном ночном воздухе, что выдыхал Андуин, явственно пахли вином. – Да, я назвал тебя в честь своего наставника. Строгого, мудрого и справедливого. Во многом я считал его методы жесткими, но все же он сумел воспитать из меня хорошего человека. Значит, что-то в них было. Вариан подошел ближе к своему сыну, опуская на его плечи ладони. Андуин хмурился, пытаясь понять нить беседы. Он ведь не… – Я никогда не наказывал тебя, сынок. – голос Вариана дрожал, будто бы могучий решительный воин испытывал сейчас смятение и страх. – Не ставил в угол, не забирал игрушки, не нагружал дополнительными тренировками, хотя знал, что ты часто обманываешь своих учителей. Мне казалось это правильным, потому что ты был таким умным не по годам ребенком, что… – Вариан громко вздохнул. – Как понимаю, зря. Такое с рук спускать нельзя. Я был тебе плохим отцом, сын. Надеюсь, ты меня поймешь и простишь, когда-то. – Вариан отошел на пару шагов, демонстративно расстегивая пряжку ремня, чтобы его пугливый сын успел осознать происходящее и к нему подготовиться. Вид у Вариана был грустный, но решительный. Андуин смотрел на все это широко распахнутыми глазами, но едва он открыл рот чтобы возразить и в своей прежней манере отговорить отца от глупостей, Вариан сел на небольшой походный стул и рывком перекинул отпрыска через колено. От такого быстрого движения Андуина едва не стошнило, вино штурмовало стенки желудка с удвоенной силой. – Прости меня, сынок. – казалось, Вариан вот-вот расплачется, сдергивая с Андуина штаны до самых колен, и опуская карающий ремень на холодную от сидения на мокром песке задницу. Андуин глухо охнул, пытаясь понять, когда же его отец перешел от фазы наблюдателя за тем, как растет его сын, в фазу воспитателя. И есть ли его, Андуина, в этом вина. Он вертелся на коленях отца и глухо ойкал, когда ремень Андуина Лотара раз за разом опускался на его ягодицы, оставляя красные полосы и легкое жжение. Вариан умел контролировать силу, так что особого вреда своему отпрыску бы не нанес, но сам по себе ремень был увесистый и ужасающий, так что сохранять спокойствие было трудно. Андуин начал даже всхлипывать от боли и несправедливости происходящего, когда Вариан сжалился над сыном и отпустил руку, которой он придерживал его за поясницу. Андуин тут же скатился с колен, вытирая слезы рукавом. Он фыркнул, когда отец попытался его обнять. Ягодицы горели огнем, так что завтра на суде, вполне возможно, придется стоять. – Андуин, я волнуюсь за тебя. – тихо произнес Вариан, откидывая одним движением ремень в сторону. – Я знаю, папа. – буркнул Андуин. – Пойду я спать. – добавил он, прежде чем развернуться и направиться в свой шатер. Он практически ощущал взгляд отца на своей… спине. Наверняка будет думать всю ночь о том, не перестарался ли он с воспитанием, а потом все утро кричать на стражников. Его старик был поразительно неуклюж в вопросе отношений. Андуин фыркнул, отводя в сторону полог шатра, а затем… – Вот дерьмо! – Андуин сидел на полу, ощупывая лоб, которым только что хорошенько врезался в центральный столб шатра. Он наугад протянул руку, нащупал приятно прохладную булаву и какое-то время обнимался со Страхоломом, пока не решил, что синяка не будет и можно пойти спать. Он никогда еще так не ошибался. Когда по рядам прошлись шепотки, Андуин не придал этому значение. Он понимал, что их с Джайной поступок не вызовет особого одобрения среди Альянса, да и среди Орды тоже. Но вот когда он сел на свое место и увидел сочувственные взгляды, до него потихоньку начало доходить. Некоторые представители Альянса с неодобрением и откровенной враждебностью смотрели на его отца. И с пониманием и печалью на него. Андуин медленно поднес руку к лицу и выругался так, что сидящая через два кресла Джайна отвлеклась от своих мрачных мыслей. – Это столб! – громко произнес Андуин, сжимая кулаки. Ему хотелось смеяться, но в зале суда не следовало проявлять таких ярких эмоций. – Я ударился об столб. Сам. – он вздохнул, опустив голову. Ну кто поверит маленькому мальчику, который вечно пытается выгородить слишком порывистого яростного отца, что он и правда сам ударился с силой об столб после того, как всплыли такие шокирующие подробности связи с врагом? Бейн смотрел на Андуина, подергивая ушами. Андуин сделал мощный вдох и попытался сосредоточиться на происходящем. Отец заслужил небольшую порцию неодобрения, пусть бы и никогда не причинил вреда своему ребенку. Молодой принц встретился взглядом с таким же чуть зеленоватым от похмелья Гневионом в другом конце зала и ухмыльнулся. Вино и правда было отменное.