Навсегда королева Нарнии

Питер умер первым - поскольку поверил, когда тельмарины предложили переговоры, и был даже в нетерпении увидеть еще сыновей Адама и дочерей Евы - после стольких лет, проведенных без общества людей (других, кроме его сестры и брата). Он отправился встретить их на побережье, безоружный и бездоспешный, со свитой из кентавров и фавнов у него за спиной. Тельмарины зарубили всех до одного в этой свите, и пускай каждый из них погиб, заслонив собой Питера, тому всё же не удалось выбраться живым. Сьюзен не винила фавнов и кентавров. В основном. Люси погибла второй - когда тельмарины окружили войсковой обоз, и дриады защищали её достаточно долго, чтобы она успела броситься со скалы, крепко прижимая к груди свое снадобье. Дриады сгорели за это, а Люси, чье тело было разбито точно так же, как флакон со снадобьем, принес к Сьюзан и Эдмунду речной бог, нашедший её на своих камнях. С тех пор, как Сьюзан услышала, что произошло с другими женщинами из обоза, когда тельмарины захватили их, она полагала: Люси сделала верный выбор. Тельмаринов бы не заботило, что она едва вышла из детского возраста. Эдмунд погиб, возглавив отчаянную атаку, маскировавшую окончательное отступление в Эттинсмур. По крайней мере, Сьюзан надеялась, что погиб. Мысль о том, что его держат в плену, сломанного и беспомощного, была гораздо хуже мысли о том, что его тело стало пищей для воронов. Умница Эдмунд, который спланировал для нарнийцев отход с боем на север, и еще дальше к северу; Эдмунд, который сообразил, как им взять с собой дриад, свернувшихся клубком в орехах и желудях, чтобы их можно было посадить вновь, если только они отыщут подходящую почву; Эдмунд, который отправил гномов под землю, так глубоко, как те только смогут, чтобы там переждать тельмаринов под каменными сводами пещер, а с ними - так много говорящих зверей и прочих нарнийцев, сколько они смогут укрыть. Эдмунд, последний из её родных, с ножами в обеих руках и нарнийским боевым кличем на губах, прикрывавший их отступление. И вот, теперь Сьюзан стоит здесь, в узком проходе к долине - настолько узком, что единственная женщина с мечом может оборонять его до тех пор, пока стоит на ногах. В её руках - меч Питера, а на бедре - кинжал Люси, и ее собственный лук лежит у нее за спиной сломанным, истратив уже все стрелы. Она - больше не Сьюзан Великодушная. Она стоит с мечом Питера на изготовку, в гномской броне, крепко обнимающей тело, и готовится продать свою жизнь настолько дорого, как только сумеет, чтобы дать своему народу еще несколько мгновений на побег. Однажды королева Нарнии - навсегда королева Нарнии. И она - последняя Пэвэнси, последняя из избранных Асланом королей и королев. Во имя Эдмунда она будет Справедливой. Во имя Люси она будет Отважной. Во имя Питера она будет Великолепной. И во имя себя самой она отбросит титул Великодушной, ибо он подвел ее, и она больше не великодушна и не нежна. Больше у нее нет никакого титула - такого, которым она хотела бы зваться. Ну что же. Пускай одно её имя станет для тельмаринов таким ужасом, что еще тысячу тысяч лет спустя они будут рассказывать своим детям о королеве Сьюзан, которая не сдалась. Пускай они сотворят из нее легендарное чудовище, столь же пугающее, как была Белая Колдунья, и вздрагивают, когда станут говорить о ней. Пускай они помнят, что она умерла королевой - лишенной короны, лишенной трона, но всё ещё не низложенной. - Ну, подходите! - кричит она тельмаринам, пока те собираются в нерешительности за валом, построенным ею из из истыканных стрелами трупов. - Я - Сьюзан Нарнийская, и Нарния ещё моя! Подходите, трусы! Подходите и умрите. И они идут.