Господин Органа

Рубиновый луч светового меча с гудением вспорол воздух, буквально выжигая газ на своем пути, из-за чего оружие не ощущало никакого сопротивления. Бластерные залпы, отправляемые в мишень дроидами-стрелками, представляющими из себя астромехов на репульсорных платформах, после нескольких относительных неудач, стали с завидной точностью возвращаться обратно, выводя из строя механических снайперов. Вскоре, лишь высокая и тонкая фигура из металла, с цилиндрической головой и единственным визором, помигивающим красным цветом, осталась стоять на испытательном полигоне в полной боеготовности. - Прекрасно, - произнес Саламон Пейн, входя в помещение через раскрывшиеся створки двери, а затем без дополнительных комментариев, вскинул руки, атакуя дроида ветвистыми темно-фиолетовыми молниями. Одетый в белый комбинезон и легкую золотую накидку ученый, с удовлетворением наблюдал, как его творение отшатнулось в сторону, подставляя световой меч под атаку Силой, окружив его пусть слабым, но полноценным Силовым полем. Это… был успех. - Превосходно, - выставив перед собой раскрытые ладони, красноволосый мужчина создал потоки огня, тонкими струями устремившиеся к дроиду. Истукан отреагировал мгновенно: вместо того, чтобы попытаться уклониться, он напряг свой биомодуль (шар размером с теннисный мячик в грудной полости, пронизанный электродами) создав вокруг себя поле поглощения энергии. Если бы атака была сильнее, то этот трюк был бы бесполезен, но темный одаренный проверял не мощь Силы, которую способен единомоментно использовать «ученик», а мастерство применения приемов, которые способны из разряда боевых дроидов, перевести его на уровень среднего ситха… или джедая. - Хорошо, - прервав атаку, ученый встряхнул руками и не мешкая, метнул в истукана ледяную стрелу, являющуюся крайне плотной сосулькой, сформированной прямо из влаги, собранной из воздуха полигона. Прекрасно понимая, что именно от него требуется, дроид «переключил» щит поглощения, на телекинетический круговой барьер. В результате этого действия, снаряд бессильно отскочил от преграды и упал на пол. - Нарекаю тебя – Первый, - почти торжественно, лишь с каплей иронии в голосе, произнес Саламон, опуская руки вдоль тела. - Благодарю вас, учитель, - механическим голосом отозвался механический гуманоид и отключив световой меч, повесил его себе на пояс. – Какие будут приказания? - Пока что – следи за программированием своих братьев и жди, - велел Пейн, разворачиваясь к выходу. – Пока не завершен второй проект, мы не можем начать действовать. … Пантора оказалась прекрасным местом для замыслов ученого: правительство исправно снабжало его необходимыми ресурсами, ситхи и джедаи не обращали внимания на отдаленный мирок, сама Сила здесь была спокойной и намного легче поддавалась контролю. Если бы мужчина точно не был уверен в обратном, то мог бы уверовать в то, что Великая Сила благоволит его начинанию по созданию вируса, который сделает всех зараженных людей и экзотов ограничено одаренными. Идея по созданию чувствительных к Силе дроидов, оказалась реализована с пугающей легкостью: биочипы, на деле являющиеся чем-то вроде плотного шара нервной ткани, пронизанной датчиками и электродами, полностью себя оправдали, даровав истуканам возможность не только предвидеть будущее на две-три секунды вперед, но и создавать различные эффекты, вроде защитных и поглощающих барьеров, поля рассеянного внимания и тому подобных мелочей. Как подозревал обладатель красных волос, после проведения всех необходимых расчетов, его детища смогут себя ускорять, облегчать, либо наоборот – утяжелять и закреплять на вертикальных поверхностях, без помощи дополнительного оборудования. У Саламона были подозрения, почему все выходит настолько просто: велика была вероятность того, что когда-то кто-то уже пытался воплотить те же идеи и наверняка добился определенных результатов, которые были сохранены в Великой Силе, как в архиве информации, в сравнении с которым голонет – провинциальная библиотека. Однако же, если он прав, это означало то, что в определенный момент исследования могут застопориться, наткнувшись на проблему, которую предшественник так и не сумел преодолеть. Впрочем, ни подтвердить, ни опровергнуть эту теорию он не мог, так как не имел необходимого «уровня доступа», а потому продолжал работать днем и ночью, полагаясь на удачу и собственный ум. *** Поставив последнюю электронную подпись, Энакин откинулся на спинку одного из кресел, стоящего рядом с круглым столом, в одном из малых совещательных залов флагманского линкора. Офицерская форма, давно и надежно ставшая словно вторая кожа, сейчас ощущалась чуждо и неприятно, будто собирающаяся сползти чешуя… «Линяющий джедай, с которого сползает военная униформа, под которой окажется новенькая роба… или не роба? Как-то после всего совершенного, мне уже стыдно думать о возвращении в храм», - прикрыв глаза, молодой мужчина постарался расслабиться и выкинуть из головы все мысли, что получалось крайне плохо. Их флот, с приписанным десантным отделением, уже не первый месяц мотался по фронту противостояния Республики и КНС. В то время как адмирал регулярно командовал космическими сражениями, его консультанту по вопросам Великой Силы, уже получившему полевое звание генерала наземных войск (из-за отсутствия более опытных и умелых офицеров) приходилось возглавлять высадку на планеты, зачистку территории, контролировать создание укрепленных опорных баз и планировать-планировать-планировать… Скайуокер признавал, что не является гением тактики и стратегии, но так как в большинстве случаев дроиды не применяли хитрых трюков, используя проверенные и надежные схемы, даже ему удавалось показать что-то неожиданное. С одной стороны его радовало то, что против них в девяносто девяти процентах ситуаций сражаются железные истуканы, с другой стороны – до зубовного скрежета было больно, когда гибли собственные подчиненные, пусть те и были клонами. «Единственное, чем армия клонов отличается от армии иных органиков – командиру не нужно писать похоронки», - невесело скривил губы в усмешке рыцарь-джедай. - Учитель, вы еще долго? – в открывшуюся дверь заглянула молодая тогрута, одетая в пилотский комбинезон. - Я уже закончил, Асока, - улыбка Энакина стала более естественной и открыв глаза, он начал собирать разложенные на столе электронные планшеты, отправляя отчеты о потерях, запросы на расходники и требования к инженерам, предоставляющим технику для наземных операций. – Сегодня ты рано освободилась. - Меня выгнали из ангаров, - надувшись, став напоминать подростка, пожаловалась молодая девушка. – Механики сказали, что справятся с ремонтом быстрее, если у них над душой не будет маячить «мелкая вредительница». Смешок вырвался изо рта Скайуокера, вызвав еще более обиженное сопение со стороны падавана. Ему даже пришлось отвлечься от своего занятия и в примиряющем жесте выставить руки, мягко улыбаясь экзотке, собственной Силой укутывая ее словно теплым и мягким одеялом. Трюк, одним из первых изученный у голокрона мастера Хапсиэля, как всегда сработал безотказно и девушка, расслабившись и сменив гнев на милость, улыбнулась в ответ. - Ладно уж, «мелкая вредительница», будь снисходительна к тем, кому не понять пилота, выжимающего из истребителя все сто двадцать процентов эффективности, когда в нем ресурсов максимум на восемьдесят пять, - поднявшись на ноги, рыцарь-джедай передернул плечами и широким шагом обошел стол. - Я не мелкая, - фыркнула тогрута. - Хмм? – молодой мужчина смерил подопечную взглядом, возвышаясь над ней словно гора над деревом. – Значит, насчет вредительницы ты не возражаешь? … Настоящий душ с водой, а не воздушные и звуковые пушки – это редкая роскошь, которая на военном корабле доступна только высшему офицерскому составу, ну и приписанным к флоту сенатским наблюдателям. Стоя под струями контрастного душа, молодой мужчина ощущал себя так, словно бы сбрасывает как минимум пару лет возраста, вместе со всеми бедами и тревогами, которые за это время на него навалились. Впрочем, было и то, что продолжало тревожить разум джедая днем и ночью, постоянно мельтеша на грани сознания, подтачивая волю и притупляя разум… «Как там Падме?». Эта мысль возвращалась в голову Энакина снова и снова, заставляя мучиться в догадках и сомнениях. Он верил своей жене и хранил ей верность (что было не так уж и сложно, если учитывать, что единственной девушкой постоянно находящейся в окружении Скайуокера, оставалась его ученица) но вот требовать того же от сенаторши от Набу… «А что если в мое отсутствие она нашла кого-то другого? А что, если без моего постоянного воздействия Силой, она поняла, что не любит меня? А что, если…». Усилием воли заткнув мысленный монолог, рыцарь-джедай переключил душ на ровную теплую воду и решил… сбросить напряжение. В конце концов, впереди его ожидала медитация в стиле Хапсиэля, а потому стоило принять все возможные меры, чтобы не случилось каких-то эксцессов. «Падме я позвоню завтра, во время остановки между переходами по гипертрассам», - заверил себя молодой одаренный, приглушая сияние собственной Силы, чтобы подопечная не ощутила, чем именно занимается ее наставник. … Одетые в облегающие белое и розовое трико (Осоку пришлось уговаривать на этот «детский» цвет) учитель и ученица уселись на коврик для медитации, расстеленный на полу каюты Энакина. Первой на поджатых под себя ногах, на колени уселась тогрута, следом за этим, прижавшись к ее спине, позади устроился и человек, руки которого сцепились в замок на животе девушки. Эта поза, порекомендованная мастером Хапсиэлем, в первые разы была жутко смущающей, но даже сейчас, когда первое стеснение отступило, они бы не хотели, чтобы кто-нибудь из команды застал командира десанта и его подопечную, возглавляющую звено прикрытия, в настолько… интимный момент. Впрочем, никакого разврата медитация не подразумевала, будучи направленной на борьбу с собственным смущением, укрепление духовной связи и синхронизацию Силы двух разумных. Закрыв глаза и погрузившись в транс, Скайуокер отчетливо ощущал пульсацию жизни в своих руках. Все мысли и эмоции тогруты, в эти краткие мгновения, растягивающиеся в субъективном восприятии на минуты и часы, были словно открытая книга, написанная на понятном языке. Тот же эффект имел и обратное свойство: Осока легко читала своего наставника, понимая и принимая его тревоги, словно свои собственные, разделяя заботы и сомнения на двоих… Откинув голову назад, молодая экзотка глубоко вздохнула, полыхнув легким раздражением и отвешивая человеку мысленный подзатыльник. Отношения ее наставника и сенаторши с Набу, после начала практики столь тесного взаимодействия, перестали быть каким-то секретом для девушки, но вот метания мужчины вызывали разве что желание приложить ладонь к лицу. В ее собственных мыслях ярко мерцали зависть и ревность, которые падаван даже не пыталась скрыть, выставляя свое отношение к учителю напоказ, будто бы говоря «На меня ты рассчитывать можешь». Энакин был благодарен Осоке… за все. И за то, что в обычной жизни она ничего подобного не демонстрирует – тоже. В конце концов, ему хватало и того, что в душе начали зарождаться сомнения – правда ли он любит Падме, или это просто детская влюбленность, вызванная первой встречей на Татуине? *** - Адмирал Флай, - изображаю приветственный кивок голограмме мужчины в строгой военной форме Альдераана. – Поздравляю вас с карьерным ростом. - Благодарю, Ваше Величество, - склонил голову мужчина. – В свою очередь, позвольте поздравить вас с возвращением домой… Завершив переговоры с командующим сторожевого флота Альдераана, отключив проектор возвращаюсь в свое кресло на капитанском мостике Космического Яйца. Экипаж продолжил выполнять свои обязанности, не прерываясь ни на секунду, демонстрируя дисциплину и полную сосредоточенность. Судно, находящееся под их управлением, медленно облетало планету и готовилось опуститься в недавно отстроенный порт. - Рад вернуться домой? – осведомился белый мыш, облаченный в черно-синюю полувоенную униформу и вооруженный парой мощных ручных бластеров. - Просто пылаю энтузиазмом, - откинувшись на спинку сидения, прикрываю глаза. – По мне разве не видно? - Если честно – нет, - бесхитростно отозвался Вини, после чего хлопнул меня по плечу и заявил: - Бывает, жизнь подбрасывает нам те еще отбросы прямо на обеденный стол, но это ведь не значит, что нужно вовсе прекратить есть. - Когда это ты успел стать философом? – удивленно вскидываю брови, скашивая взгляд на экзота, который почти полностью вернул ту физическую форму, которой обладал во время нашего нахождения в плену. - Пока лежал в госпитале, делать было особо нечего, вот и начал изучать всякое… - почесав затылок правой рукой, изобразил смущенную улыбку грызун-переросток. - Неужели ты читал книги из серии «Путь в себя»? – Маара, бесшумной тенью скользнув мне за спину, задала вопрос мышу, добавив в голос изрядную порцию ехидства. - Возможно, - беспечно ответил Вини. – Я не читал названия. Катарка разочаровано фыркнула, вызвав смешок со стороны моего приятеля. … Как я ни оттягивал этот момент, но наступило время встретиться с моей женой, увидеть сына, выступить перед собственным народом… Впрочем, последнее – самая простая и привычная работа. Наверное, с чьей-то точки зрения, мое желание не разбираться с проблемами внутри собственной семьи – это проявление жуткой трусости, и я даже спорить с этим не буду. Я успел полностью восстановить физическую форму до того состояния, которое у меня было до всей этой истории с пиратами, так что теперь не пугаю себя видом обтянутого кожей скелета, смотрящего из зеркала. В то же время, мной (а также командой из опытных юстициаров, военных, экономистов, пиарщиков и администраторов) были укомплектованы силы Новой Юстиции: восемьсот крейсеров, двести линкоров, сто пятьдесят эсминцев, двести авианосцев и еще три сотни космических кораблей разного предназначения, всевозможных форм и размеров. Ну и возглавляют всю эту армаду пять «Звездных садов». Экипажи сформированы из Альдераанцев и офицеров старой юстиции, которые составляют звено командования, досийцев, служащих в качестве рядового состава и дроидов (альдераанского производства) исполняющих обязанности запасных пилотов, механиков, уборщиков, десанта… Более полутора тысяч звездолетов разного класса – это огромная цифра для одной планеты, сектора и даже гиперсектора. Однако, если брать в расчет всю Республику, то силы Новой Юстиции – даже не капля в бочке. Если пытаться защитить каждую населенную планету, то нам не хватит кораблей, чтобы выделить хотя бы по одному на все звездные системы. Данный проект стал тяжелым ударом для моего финансового благосостояния, даже учитывая субсидии от сената, почти бесплатных солдат с Доса и прочие «скидки». Если бы не «Эффект Массы» и «Органа-гейм», то бюджет Альдераана на долгие десятилетия мог отправиться в глубокий минус. Но тут сыграли несколько факторов: во-первых, Куат продавал свои корабли без наценки, так как в определенной степени строил их для себя, во-вторых, пользователи, участвующие в виртуальной игре, после моей агитации, скинулись по десять-сто кредитов, собрав за несколько дней сумму, превышающую годовой бюджет какой-нибудь среднестатистической планеты среднего кольца, ну и в-третьих, часть средств прошла через мою родину, как производителя дроидов и вооружения. Конечно же, не стоит забывать и про орден джедаев, внесший огромный вклад в общее дело: после личной беседы с гранд-магистром Йодой, мне были переданы средства для выкупа контрактов воспитанников скаран, в количестве двухсот разумных (никогда не сомневался, что в храме живут богатые сектанты, но даже не подозревал – насколько богатые). Дуб-Лон, почти по дружбе, за «оптовую покупку» сделал мне скидку, высвободив пару миллионов кредитов, что позволило заткнуть несколько финансовых дыр (он же обещал поставлять дешевые, но питательные рационы для экипажей кораблей). В итоге, мы имеем то, что Новая Юстиция – это практически частная полиция, которой сенат делегировал полномочия и обязанности, пока идет война между Республикой и КНС. И если быть до конца честным, то мне до сих пор с трудом верится, что все это – реальность, а не мой бредовый сон, вызванный какими-нибудь лекарствами, которые мне ввели пираты… … Посадка Космического Яйца в космопорте, затем перелет на атмосферном флаере до столичного дворца и встреча с репортерами, дипломатами, а также – предпринимателями, прошли в каком-то фоновом режиме. Пожалуй, улыбка во все тридцадь два зуба и рукопожатие, к концу этой моей жизни, могут стать безусловными рефлексами при встрече с публичными личностями. Бреха и Бейл Малый, уже топающий по полу маленькими ножками, держа маму за руку и любопытно крутя головой, встретили меня в большой игровой. Что я могу сказать о сыне? Если сравнивать с моими ранними фотографиями, то он – моя почти точная копия… «Что и не удивительно, учитывая условия его появления на свет». Тут и всплыла одна небольшая, но значительная проблемка: я не воспринимаю Бейла Младшего своим сыном, как и он, не считает меня кем-то близким. Пусть этот ребенок, согласно тесту ДНК – мой прямой наследник, но каких-то отцовских чувств в его отношении у меня нет. Как гласит древняя мудрость: «Отец – это тот, кто вырастил и воспитал». Но видимо, я не достаточно хороший человек, потому что… не ощущаю в себе желания, проявлять необходимое в этой ситуации участие. Впрочем, поиграть с малышом в мяч, мне это не помешало. … Наступил вечер и Младшего увели в его спальню служанки, а мы с Брехой, распрощавшись с придворными, удалились в наши покои, где наконец-то можно будет переговорить без посторонних глаз. Для беседы была выбрана гостиная, с мягкой мебелью, приятным полумраком и отключенными камерами слежения (нам ведь не нужно, чтобы по дворцу ходили разные нелицеприятные слухи). Устроившись в креслах, друг напротив друга, некоторое время мы молчали, а затем одновременно произнесли: - Бреха… - Бейл… Снова замолчав, мы слабо улыбнулись друг другу, буквально физически ощущая неловкость, повисшую в воздухе между нами. Куда-то делись и мастерство дипломатии, и опыт словоблудия, оставив только легкую усталость и какую-то грусть. - Жулио сказал, что все тебе рассказал, - снова сделала попытку начать неприятный диалог королева, указательными и большими пальцами теребя подол платья, в которое была одета. - Не самая приятная была новость, - поставив локти на подлокотники кресла, переплетаю пальцы рук перед собой. – Но… ты не должна ни оправдываться, ни извиняться. В конце концов, мы – взрослые люди, не так ли? - Причем здесь это? – нахмурилась собеседница, явно недовольная тем, как складывается разговор. - Скажи, Бреха: ты меня любишь? – наклоняю голову вперед, немигающим взглядом изучая лицо королевы. – Не торопись и подумай хорошенько. Мы никуда не торопимся. Моя супруга хотела что-то вспылить, но прикусила язык и откинувшись на спинку кресла, глубоко вздохнула, после чего прикрыла глаза. Если бы нас сейчас увидели нормальные семьянины, то наверное только бы и сделали, что покрутили пальцами у висков. Только вот проблема заключается в том, что нормальной семьей нас могут назвать только те, кто не знают подоплеки событий, преведших к нашей свадьбе. - И что теперь? – после довольно продолжительной паузы, ровным голосом спросила моя жена. - Продолжим жить, как жили раньше, - улыбаюсь уголками губ. – У тебя – своя жизнь, у меня – своя. Для окружающих же, мы – крепкая и любящая семья. - Бейл… - собеседница посмотрела на стену мимо меня. – Ты совершенно не умеешь говорить с женщинами. … Мы проговорили несколько часов: вспоминали прошлое, расспрашивали друг друга о последних событиях, составляли планы на будущее. Бреха заявила, что заниматься с сыном мне мешать не будет, но вот воспитанием озаботит профессиональных преподавателей и психологов, чтобы в итоге не получилось моей уменьшенной копии. Мы обсудили идею о том, чтобы завести второго ребенка (благо - все оборудование для этого уже есть и специалисты присутствуют) но решили вернуться к этому дней через десять. Скованность и неуверенность ушли сами собой, оставив к концу диалога лишь какую-то приятную грусть. Официально, мы с Брехой остаемся мужем и женой, так как это удобно с политической точки зрения, да и вообще – полезно для Альдераана. Неофициально же, наши отношении можно назвать… доверительной дружбой? И вроде бы все сложилось удачно: никаких скандалов, истерик, криков, обид… но почему-то в груди как-то тошно. И пусть мы ничем друг другу не обязаны, но выходя из нашей семейной спальни, я чувствовал себя разбитым и грязным. Желания задерживаться на Планете Красоты не было, но требовалось закончить еще некоторые дела, да и генетический материал, необходимый для зачатия второго ребенка, сдать было бы не лишним. Мысль о сыне вовсе вызвала ощущение, сравнимое с зубной болью: не повезло ему с родителями, да и семьей в общем. «Увидел бы меня сейчас дед, невзирая на старость и мое положение, выпорол бы ремнем», - промелькнула в голове мысль, от которой явно тянуло злым весельем. Долго рефлексировать было нельзя, а потому я решил навестить старого друга… … Сшибка и быстрый обмен ударами заканчивается разрывом дистанции. Не даю противнику перевести дух, начиная планомерно давить на оборону, загоняя рыжеволосого человека в угол. Яростный напор не ослабевает ни на секунду, сердце в груди бьет словно кузнечный молот, но разум чист и ясен. Жулио старательно уходит из угла, прекрасно понимая то, что в ином случае я его просто задавлю. Несмотря на то, что мне пришлось восстанавливаться после плена, а он – вел нормальную для политика жизнь, его физическая форма и навыки рукопашного боя явно покрылись пылью. Впрочем, слабаком Бас никогда не был, да и работать головой он умеет вполне неплохо. Новая сшибка закончилась тем, что мой кулак, обтянутый защитной перчаткой, врезался в нос друга, заставляя его голову дернуться, а затем уже его кулак мазнул мне по скуле, задев ее на излете удара. Отскакиваем друг от друга, тяжело дыша и замирая в защитных стойках. На мне надет синий мешковатый костюм, на Жулио – бело-красная тренировочная форма. Босые ноги стоят на мягких матах просторного гимнастического зала. - Ауч, - друг детства потрогал нос пальцами левой руки. – Вроде не сломал, но опухнет – точно. - Пить меньше надо, - кривлю губы в усмешке, проверяя свои ушибы. - Смешно, - фыркнул собеседник и тряхнув головой предложил: - Пойдем, промочим горло… или ты еще не сбросил пар? Спустя десять минут, мы уже сидели за барной стойкой, в одном из торжественных залов особняка моего друга детства. Говорить о чем-либо не хотелось, а потому мы предпочитали молча опрокидывать в себя содержимое бокалов и рюмок, которые перед нами выставлял дроид-бармен. На стене, приглушенно о чем-то вещая, висел широкий плазменный монитор, заполняющий помещение тусклым светом. Мышцы гудели, ушибы ныли, алкоголь обжигал горло, а в голове было пусто и тихо. Пожалуй, до этого момента я даже не подозревал, насколько сильно на меня давило нервное напряжение, которое удалось сбросить только в драке с Жулио, пусть и произошедшей по спортивным правилам, с использованием всевозможной защиты. - Бейл, нам нужно поговорить, - заявил Жулио, отставляя очередную опустевшую рюмку. - В задницу разговоры, - отмахиваюсь от хозяина дома, как от назойливой мухи. – Не порть мне день… хотя, сейчас уже ночь… - И об этом я бы хотел поговорить в том числе, - криво усмехнулся друг детства. – Я всегда рад тебя видеть, но когда ты заявляешься глубокой ночью и предлагаешь подраться… - Жулио? – перебиваю недавнего противника, одарив его самой доброй своей улыбкой. - Чего? – смешался хозяин дома. - Заткнись, а? – раздраженно морщусь и протягиваю руку за следующим напитком. – У меня завтра новая встреча с инвесторами «Органа-Гейм»… или уже сегодня? А… Хатова задница. Как же меня все это достало. - Бейл… - попытался дозваться до меня Бас еще раз. - Что «Бейл»? – со стуком опускаю рюмку на стойку и злым взглядом впиваюсь в лицо собеседника. – Я уже больше двадцати лет «Бейл». Меня от этого имени, как и от всего нашего мира, скоро тошнить начнет. Хочешь знать почему? Да потому, что все мы занимаемся чем угодно, но не тем, чем следовало бы… - И чем же мы должны заниматься? – ехидно осведомился Жулио. - Точно не сексом с чужими женами, - кривлю лицо в усмешке и отодвигаю от себя новую рюмку (нужно хотя бы иллюзию самообладания сохранить). – Да и ситх бы с этим… Как говорится: «Кто сам без греха…». Скажи мне, старый друг – ты помнишь, о чем мы мечтали в детстве? - Много о чем, - пожал плечами собеседник. - А я – помню, - прикрыв глаза, начинаю массировать переносицу пальцами правой руки. – Мы мечтали, как сделаем этот мир лучше: победим болезни, избавимся от рабства, накормим всех голодающих… И чем мы занимаемся теперь? - И чем же? – изобразил интерес Жулио. - Самоудовлетворением, - сложив руки на столешнице, устремляю взгляд перед собой. – За эти годы я такого дерьма навидался, что даже не верится: целые планеты погибают от эпидемий болезней, от которых давно есть лечение; на отдаленных мирах живут экзоты и люди, которые не только о законах Республики, о полетах в космос только мечтают; при наличии дроидов, которых можно производить любых форм и размеров, для любых целей, до сих пор существует рабство; при существовании пищевых синтезаторов, которые даже из отходов делают вполне себе съедобную и питательную пасту, граждане Галактической Республики дохнут от голода… Да что далеко ходить? На дне Корусанта, до недавних пор существовало отдельное государство, где слова вроде «права» и «законы», использовались исключительно в качестве ругательств. - Но ведь мы занимаемся благотворительностью – разве не так? – хозяин дома подтолкнул мне очередную стопку. – Тратим сотни тысяч, а то и миллионы кредитов… - Хрень это, а не благотворительность, - перебиваю друга детства и поднимаюсь на ноги. – Попытка затушить лесной пожар при помощи садового шланга. Нужно мыслить масштабнее, Жулио… ну или хотя бы действовать более последовательно: мало просто привести на какую-то планету лекарства и еду, нужно помочь ее жителям начать самим себя всем обеспечивать. И знаешь, что самое смешное? КНС могло бы стать тем фактором, который изменил бы ситуацию… если бы ей не руководили жадные до прибылей капиталисты, рассматривающие граждан с точки зрения полезности-бесполезности. Ох ты… Что-то меня начало заносить. Пойду я… домой. Бывай, Жулио: не скажу, что рад был увидеться, но надеюсь, что обид между нами не будет. - Завтра, как проспишься, еще поговорим, - поднявшись вслед за мной, хозяин дома придержал меня за плечо. – Не все так плохо, как может показаться, Бейл. - Точно, - усмехаюсь и добавляю: - Жизнь просто прекрасна. … - Куда едем, господин Бейл? – спросила Маара, помогая мне устроиться в флаере (все же, слишком много я выпил, раз координация настолько нарушена). - Домой, - отвечаю коротко, но потом все же решаю уточнить: - Загородный особняк Органа. Катарка передала приказ пилоту и машина плавно оторвалась от земли, чтобы в окружении эскорта охраны, члены которого не отличаются лишней разговорчивостью, начать лететь под ночным небом Альдераана. Мне же в голову пришла мысль послушать музыку, что тут же было исполнено при помощи личного коммуникатора… Воля в кулаке, мысли в разные стороны. По моей комнате гуляют черные вороны. На потолке чувства одинокие собраны, Они с грохотом падают мне на голову. Не сошел с ума, и вполне осознанно – Я вдыхаю этот яд вместе с воздухом. Туман не уходит с возрастом, Я ищу, я кричу охрипшим голосом. Эти полосы черно-белые, Я нашел любовь, но потерял в нее веру. Она жива и она еще дышит, И я, чувствую, она меня тоже ищет. Болит голова, но нет аспирина, Так зачем же я пью эти таблетки от кашля? Не нужны заменители этого мира – Есть болезнь, от которой нет лекарства. Мне нужен свежий воздух, и мне не страшно. Билет на лайнер, куда не важно. Я не боюсь потерять все. Начать заново, оттуда куда занесет… (Нервы «Вороны») «Мои руки связаны моими же руками… Хорошо сказано», - нажатием сенсорной кнопки, выключаю радио, ощущая как и без того высокий уровень депрессивности в моей крови, начинает зашкаливать за все допустимые пределы (того и гляди на экране электронного браслета появится надпись «В вашей депрессии крови не обнаружено»). Остаток пути мы проделали в тишине, нарушаемой только работой двигателя флаера. *** - Скажи-ка мне… что ты делаешь? – войдя в гостевую комнату, где Маара сидела забравшись в кресло с ногами, держа в руках чашку горячего кафа, ехидным голосом спросила твилечка. - М? – катарка недоуменно выгнула брови, затем перевела взгляд с монитора, на котором шла трансляция какого-то семейного шоу на Лиин и обратно. – Смотрю головидение? - А должна где быть и чем заниматься? – поощрительно кивнула старшая экзотка, постукивая пальцами по локтям скрещенных под грудью рук. - Может быть обойдемся без загадок? – поморщившись, почти жалобно попросила молодая хищница. – Я за сегодня морально вымоталась так, что мне лень думать… - Мне иногда кажется, что думать тебе лень в принципе, а не только сегодня, - съехидничала Лиин, а затем вскинула руки в останавливающем жесте и извиняющимся голосом добавила: - Прости, я перегнула палку. Все же, не только ты сегодня вымоталась. - Пролетели, - дернула ухом Маара и отставив каф на низкий столик, спустила ноги на пол, после чего спросила: - Ты чего-то хотела? - Хотела в первую очередь не я, а ты, - с намеком произнесла твилечка, но тут же поправилась, вспомнив просьбу говорить без загадок: - Там в спальне сейчас находится мужчина, который чувствует себя усталым, одиноким и разбитым, а передо мной сидит девушка, которая высказывала вполне конкретное желание «войти в Прайд хозяина». Мне дальше продолжать, или ты сама додумаешь? - Но… я… - молодая хищница выглядела растерянной, все же подобного от подруги она не ожидала. – А ты?.. - А я… головидение посмотрю, - шевельнула леку твилечка, а затем подошла к собеседнице и положив ладони ей на плечи наклонилась вперед, приближая свое лицо к ее мордочке. – Котенок, я все прекрасно понимаю и хочу, чтобы ты была счастлива. Меня же и так все устраивает. Но если ты упустишь свой шанс сейчас, другого может не предоставится. Этого я тебе точно не прощу. - Лиин, я… - катарка хотела сказать что-то еще, но ощутила как ее рот заткнули мягким поцелуем, прервавшемся через пару секунд. - Иди уже, горе лохматое, - хмыкнула старшая экзотка отстраняясь. – И чтобы до завтрашнего вечера, ни ты, ни господин Бейл, из спальни не выходили. - Лиин! – возмущенно и слегка смущенно, воскликнула молодая хищница, плавным движением перетекая из сидячего положения в стоячее. - Я уже не первые десять лет Лиин, - парировала твилечка. – Время-то идет. Маара засопела, сверля собеседницу обиженным взглядом, затем вздохнула и подавшись вперед, крепко ее обняла, тихо произнеся: - Спасибо. Даже не представляю, что бы делала без тебя. - Иди уже, - вздохнула старшая экзотка, сперва приобняв подругу, а затем настойчиво отстранившись. – А то я ведь и передумать могу. Хихикнув, молодая хищница направилась к выходу и вильнув гибким хвостом, вскоре скрылась за дверью. Лиин же, оставшись в гордом одиночестве, расслабленно плюхнулась в кресло и вытянув ноги закрыла глаза. Сердце в ее груди медленно успокаивалось, возвращая привычный ритм, а вот эмоции продолжали бурлить, впрочем, так и не прорываясь наружу. «Пойти, присоединиться к Карабин и Харли?.. И нравится ведь хозяину собирать вокруг себя пушистых экзоток: фетиш у него такой, что ли? Хотя, лучше посетить ванную комнату и искупаться в бассейне… с хорошим вином и под приятную музыку. А там… видно будет». *** Замерев перед дверью спальни господина Бейла, Маара ощутила, словно бы наткнулась на невидимую стену. Уроки психологии подсказывали, что сейчас наилучший момент, чтобы устроить свою собственную личную жизнь, но факт того, что она хочет воспользоваться слабостью хозяина в личных целях, вызывал крайне неприятное, сосущее чувство под языком. «Сейчас или никогда. Другого шанса не будет», - собравшись с духом, она решительно постучала в дверь и стала ждать. Потянулись тягостные секунды, кажущиеся молодой хищнице целой вечностью, но вот наконец дверь открылась и на пороге появился высокий мужчина, лицо которого выглядело помятым, вернувший рельефную мускулатуру торс обтягивала белая майка, а на ногах красовались мешковатые штаны. Чуть заторможенным взглядом он посмотрел на катарку, а после нескольких секунд паузы спросил: - Маара, ты что-то хотела? - Нужно поговорить, - самым серьезным тоном, на который была способна, отозвалась экзотка. Мужчина хотел что-то ответить, но уже открыв рот, почему-то передумал и просто кивнув посторонился, пропуская девушку внутрь. Молодая хищница не заставила звать себя дважды и быстро юркнула в комнату, где царил приятный полумрак, звучала какая-то расслабляющая музыка, перед большим монитором стояло мягкое кресло из пены, укрытое теплым шерстяным пледом. - О чем ты хотела поговорить? – проследовав к своему «трону», Бейл уселся в него и жестом предложил гостье располагаться на пуфике или кровати, застеленной синими простынями с золотыми узорами. - Бейл, я… красивая? – слова давались тяжело, но катарка смогла произнести их почти без запинки, встав на расстоянии одного шага от хозяина. - Что же сегодня за день-то такой, - проворчал себе под нос человек и подняв взгляд на молодую хищницу попытался «соскочить» с неудобной темы: - Сейчас не самое лучшее время, чтобы об этом говорить. Давай завтра… - Просто ответь, - негромко, но весьма проникновенно попросила экзотка. – Для меня это важно. Если я тебе противна, или просто кажусь уродливой, так и скажи и мы больше не будем возвращаться к этому разговору. Бейл молчал секунд десять, о чем-то усиленно размышляя и словно бы находясь где-то не здесь. Затем он моргнул и будто бы выплыл из своих размышлений, после чего ответил: - Ты красивая. И «да» - ты мне нравишься. Но это совершенно ничего не значит. - Потому, что ты женат? – разом охрипшим голосом спросила молодая хищница. - Потому, что я – твой хозяин, - холодно ответил человек. – Потому, что я не собираюсь пользоваться своим положением; потому, что я чувствую вину за то, что испортил жизнь тебе и другим девчонкам; потому, что мне не все равно… Сделав резкий рывок вперед, Маара зажала рот мужчины ладонью, едва сдерживаясь от того, чтобы не зарычать. Ее уши прижались, будто у дикой кошки перед прыжком, хвост метался из стороны в сторону, а ноздри раздувались, с шумом втягивая воздух. Наконец, слегка справившись со своими эмоциями, она начала говорить: - Бейл, а теперь послушай, что тебе скажу я. Я – катарка, а не человек, и пусть внешне мы и похожи, но психология у нас разная. Те моральные терзания, которыми себе забиваешь голову ты, и которые придумывают для себя ваши женщины, для меня – не более чем пустой звук. Я – рабыня? Ну и что с того? Ты уже давно дал мне свободу и сейчас, я здесь исключительно по собственному желанию. Ты испортил мне жизнь? Не считай себя центром вселенной: если бы нас четверых купил не ты, это сделал бы кто-нибудь другой и совсем не факт, что наша жизнь была бы счастливее. В худшем случае, мы бы могли вовсе остаться «невостребованным товаром», который пылится на складе без дела, ожидая хотя бы малейшей возможности продемонстрировать свою полезность. Тебе стыдно из-за того, что я в тебя влюбилась? Я тебя люблю – это самый важный факт. Не имеет значения, как и почему, главное, что это есть. Мы – катары, выбираем себе партнера один раз и на всю жизнь, пусть и можем спать с другими, но искреннюю привязанность это не заменит. Так что… либо бери на себя ответственность, либо хотя бы попытайся понять, что твои «стыд» и «жалость» делают только хуже. Договорив, молодая хищница убрала от рта Бейла ладонь и наклонившись вперед, впилась в его губы своими губами, обеими руками обвив его шею. Крепко зажмурившись, она ощущала себя так, будто бы прыгнула с обрыва и сейчас летит вниз, стараясь ухватиться за единственную веревочку, с каждой секундой все более явно ускользающую из цепких пальцев. В тот момент, когда талию Маары обхватили широкие и сильные ладони, жар от которых ощущался даже через одежду и шерстку, она была готова к тому, что хозяин ее оттолкнет и вообще прогонит. Однако вместо этого она ощутила, как ее притягивают к себе, мягко но настойчиво усаживая на колени. В то же время мужчина начал отвечать на поцелуй, сплетая свой язык с ее языком… (18+) Счастливое урчание вырвалось из груди Маары, а в распахнувшихся во всю ширь глазах загорелся азартный огонек. Разведя ноги и согнув колени, она уселась на бедра Бейла верхом, сжимая их своими коленями, и крепче вжимаясь в широкую грудь своим телом. Горячие ладони мужчины соскользнули с талии катарки на спину, проскользили вверх до лопаток, а затем опустились вниз, остановившись на напряженных ягодицах, скрытых под тканью униформы. На пробу сжав упругие округлости пальцами, он начал усиливать напор, разминая их все усерднее, вызывая глухое порыкивание партнерши, которая в порыве чувств прикусывала свои и чужие губы клыками, уже ощущая вкус крови на языке. Человек завел левую ладонь чуть дальше, пальцами нащупывая напряженно задранный хвост, по которому начал скользить сперва подушечками, а затем и всей ладонью, прохаживаясь от основания и вдоль первых сантиметров тридцати длины. Молодая хищница разорвала поцелуй и запрокинув голову, выгнула спину назад, выставляя вперед обтянутую тканью комбинезона грудь. Зажмурив глаза и прижав к голове ушки, она покачивала бедрами вперед-назад, тихо рыча через сжатые зубы, отчаянно боясь не удержаться и выпустить когти… Прекратив массировать хвостик партнерши, Бейл снова заскользил руками по ее гибкому телу, послушно изгибающемуся под его ладонями. Секунды потребовались для того, чтобы найти застежки, а затем подцепив края ткани, стянуть верхнюю половину костюма Маары, поднявшей руки вверх, через голову. Оголив торс, катарка неожиданно смутилась, пусть и не в первый раз представала перед хозяином без одежды. Порыв прикрыть грудь ладонями она подавила, а встретившись взглядом с глазами, в которых отчетливо видилось удовольствие, полностью расслабилась, вновь отдавшись на ощущение скользящих по бокам и спине ладоней, пальцы которых теперь зарывались в короткий мех, безошибочно находя самые чувствительные места. Заставив молодую хищницу прогнуться назад, выгибая спину дугой и руками упираясь в колени партнера, человек наклонился вперед, навстречу тяжело вздымающимся округлостям груди. Неожиданно крупные вишенки напряженных сосков отчетливо выделялись на фоне короткой шерстки, тут же поочередно попав в плен влажных губ. Дыхание Бейла обжигало Маару, а в те мгновения, когда он зубами прикусывал нежную плоть, ее спину словно бы простреливали разряды электричества, заставляя дыхание сбиваться а из груди вырываться томные стоны, смешанные с грудным урчанием. Продолжая опираться только на левую руку, правой рукой молодая хищница схватила своего мужчину за волосы на затылке, плотнее прижимая к своей груди и запрокидывая голову, не в силах до конца поверить, что все это происходит на самом деле. Впрочем, сильные пальцы, сжимающие ее бедра и горячий язык, играющийся с ноющим от напряжения соском правой груди, отчетливо намекали на то, что все это – реальность, а не очередной слишком реалистичный сон. Наконец Бейл отстранился и подцепив нижний край майки, стянул ее через голову, отбрасывая куда-то в сторону. В следующую секунду он привлек Маару к себе, наслаждаясь ощущением мягкого меха на коже, упирающимися в грудь округлостями и жарким дыханием, вырывающимся из приоткрытого рта… Облизывая ловким язычком и покусывая кожу человека, Катарка медленно сползла с его коленей на пол, оставляя влажную дорожку на груди и животе. Слегка выпустив коготки, она схватила верхний край штанов и когда партнер приподнял бедра, решительно стянула эту ненужную в данный момент часть гардероба. Тут же напряженный член, высвободившись из тесного плена, упруго качнувшись уставился своей головкой прямо в мордочку молодой хищницы, жадно облизнувшейся и втянувшей запах своего самца… Опустив руки на голову стоящей на коленях экзотки, мужчина с удовольствием зарылся пальцами в шерстку за ее ушами, а затем надавил на затылок, заставляя опуститься раскрытым ртом на стоящий член. Ощущение жаркого горла, ловкого и влажного языка, начавшего гулять по нижней части ствола, а также острые клыки в непосредственной близости от нежной кожи, создавали неповторимый спектр удовольствия. Катарка была крайне осторожна, а ее затуманенный, в чем-то даже наивный взгляд снизу вверх, пьянил не хуже самого дорогого альдераанского вина. Двигая руками вверх-вниз, Бейл сам задавал темп, то погружая член до самого мягкого неба, ощущая как головка проникает в горло, раздвигая его стенки, то извлекая его целиком, так что молодая хищница могла достать до «лакомства» лишь кончиком языка. Напряжение в яйцах нарастало, но мужчина не хотел заканчивать все так, а потому отстранил партнершу и встав на ноги, легко поднял ее с пола. Не успела Маара удивиться или возмутиться, как хозяин наклонил ее над креслом, заставив упереться руками в подлокотники, затем стянул ее собственные штаны и прижавшись со спины, поставил одну ногу на сидение для устойчивости. Головка члена безошибочно нашла вход во влагалище, уже взмокшее и открытое для проникновения отогнутым в сторону хвостом. Мужчина положил левую руку на бедро партнерши, затем скользнул по нему вверх и сжал пальцы на основании хвоста, в то время как вторую ладонь прижал к горячей груди. Животом прижавшись к спине самки, он уткнулся носом в золотистый мех на загривке, глубоко вдыхая пряный аромат… а затем вцепился в него зубами, вызывая удивленный вскрик, одновременно с этим рывком погружая свой член в напрягшееся влагалище. Совершив первый толчок, вонзившись в Маару на всю длину, Бейл замер на несколько секунд, давая им обоим привыкнуть к ощущениям, а затем медленно подался назад и выйдя на три четверти длины ствола, снова резко вошел, вырывая из горла молодой хищницы сдавленный то ли вскрик, то ли взрык… С каждым новым циклом возвратно-поступательных движений, комнату заполняли хлюпающие звуки и стоны двух тел, в едином ритме двигающихся навстречу друг другу, полностью отдаваясь страсти и похоти. Наконец, при очередном толчке человек ощутил, как в его глазах потемнело и ноги подкосились, из-за чего он упал на конвульсивно содрогающееся тело… … Лежа на груди своего мужчины, усталая и слегка помятая, но абсолютно счастливая, Маара ощущала, ак широкая ладонь скользит по ее шее и спине, принося успокоение и уверенность. Она уже начала засыпать, когда хозяин неожиданно произнес: - А ведь я уже оформил документы на удочерение. Так что с бюрократической точки зрения, мы только что занимались инцестом. Прошло несколько секунд молчания, после чего спальню огласил двойной смех, с которым из партнеров ушли последние волнения и покинули последние силы. (Конец 18+). *** Появление небольшого, но крайне зубастого флота КНС прямо рядом с Корусантом, вызвало на планете нешуточную панику. Сторожевой флот, как и было указано в предписании, встал на пути врага, выигрывая своим самоотверженным и самоубийственным поступком считанные минуты времени, чего вполне хватило командованию, чтобы активировать планетарный щит (в историю никогда не войдут цифры жертв, погибших разбившись об силовое поле при попытке сбежать). Корабли класса «Созедатель», передние «шайбы» которых были заменены на турболазерные батареи, выпуская облака ракет и МЛА из ангаров, неуклонно сближались со столицей Республики, словно бы их командующий вовсе не видел того, что энергетический щит работает на полную мощность. Однако, уже через пятнадцать минут, когда силовое поле внезапно погасло, всем стала ясна причина подобной уверенности: несколько отрядов диверсантов, один из которых возглавлял дроид-убийца НК-сорок семь, одновременно напали на станции проекторов барьера и командные пункты, выводя главную корусантскую линию обороны из строя. Попытки республиканских МЛА и остатков сторожевого флота как-то изменить ситуацию, уже не имели решающего значения… В то же время, на здание сената было совершено нападение другой группы наемников, находящихся под командованием гендая по имени Дурдж. Благодаря тому, что силы обороняющихся оказались деморализованы, а также благодаря хорошей организации операции, захват канцлера прошел без затруднений… … Йода ощущал, что приближается момент, который может стать развязкой всей этой истории. Его связь с Великой Силой по-прежнему держалась на честном слове, но с определенной точки зрения – это было даже хорошо: меньше вероятность быть замеченным темными адептами Силы. Переведя храм в осадный режим и приказав всем взрослым джедаям обеспечивать охрану падаванов и прибывающих сенаторов, гранд-магистр светлого ордена, пользуясь наивысшим допуском, незаметно покинул стены цитадели. Воспользовавшись спидером и системами активной маскировки, которые еще не были запущены в массовое производство, он добрался до площадки, на которой стоял челнок, которым должен был воспользоваться отряд наемников. «Стар я стал… Ум уже не так остр, да и силы в руках нет. В будущее двигаться ордену дать должен я. Но для этого, будущее ордену обеспечить нужно», - метались в голове маленького гуманоида необычайно яркие мысли… Шаттл беспрепятственно покинул планету и прилетел на флагманский корабль флота КНС, где на капитанском мостике находился Дарт Тиранус – самая большая гордость и самое жестокое разочарование гранд-магистра. Когда наемники вывели канцлера из ангара, маленький одаренный выбрался из грузового отсека и продолжая использовать технические приборы маскировки, полностью скрывшись в Силе направился к реакторной. На поясе у него висел взрывной механизм без таймера, отключить который невозможно из-за того, что нажатие кнопки сразу активирует взрыватель… … В этот день КНС лишилась своего верховного главнокомандующего, что стало сильным ударом по объединению предпринимателей, которые никак не могли решить, кому же передать руководящую должность. Впрочем, уже через двенадцать часов, из одной из систем-заводов, прилетела боевая космическая станция «Звезда Смерти», на борту которой находилась Севранс Тан, объявившая, что берет командование армией на себя. Генерал Шредер, попытавшийся оспорить ее право, был вынужден усмирить свои амбиции, так как пусть дюросталевый планетоид и не был достроен (главное орудие не вошло в эксплуатацию), но даже так, при поддержке личного флота, она могла размазать его силы по космосу тонким слоем. В этот день орден Джедаев лишился старейшего из своих членов. Многие считали, что последние годы он жил исключительно по инерции, но когда пришло время решительных действий, именно маленький гранд-магистр сделал то, что в итоге спасло Республику и его воспитанников. В этот день Галактическая Республика потеряла своего канцлера, Шива Палпатина, который удерживал в своих руках тысячи ниточек власти. Многие боялись, что государство развалится без мудрого руководства этого человека, но сенатор от Набу, Падме Амидала Набери, сумела подхватить упавшее знамя, а затем заручившись поддержкой ВАР и Новой Юстиции, вынудила КНС пойти на переговоры. Таким образом, уже через два месяца, путем дипломатии были определены границы двух государств и объявлен мир… Ведь даже худой мир, гораздо лучше доброй войны. И почти никто не узнал о том, что все это стало возможным из-за гибели Дарта Сидиуса, так и не оставившего после себя наследника линии Бейна. А на луне далекой от Корусанта планеты, древний ситх-ученый, посмеиваясь над перепетиями истории продолжал свои исследования, полностью поглощенный фанатичным желанием даровать возможность управлять проявлениями Великой Силы каждому жителю галактики. В космической пустоте, в живых кораблях летела раса чужаков, искренне ненавидящих Великую Силу и робототехнику. Они собирались отвоевать для себя новый дом, истребив всех конкурентов… но даже не подозревали, что на месте прибытия их ожидают не разрозненные малые государства, истощенные непрерывными междоусобицами, а две могущественные сверхдержавы, которые перешли к состоянию холодной войны, медленно но уверенно наращивая военный потенциал. Но это уже совсем другая история.