Амбивалентность

      Тёплый весенний ветерок легко прошёлся своими лёгким ладонями по щекам Энн. На секунду её кожа стала гусиной, а сердце сжалось от умиления. Сегодня днём ей было не до домашней работы или посиделок с Мариллой, Энн хотелось как следует прогуляться по лесу и ощутить запах цветущей яблони. Улыбка озарила её лицо и покружившись на одном месте вокруг собственной оси, она с облегчением выдохнула.  — Разве это не чудесно, Диана? Посмотри на этот прекрасный вид… У меня сердце замирает, — Энн засмеялась и обняла Диану за плечи.  — Однако, сегодня холоднее, нежели вчера, — Барри потёрла ладонями шею, — Может стоит вернуться в дом и попить горячего чая?       Энн с изумлением посмотрела на подругу, выгнув левую бровь. Это не было похоже на Диану, скорее на Руби. Солнце еле-еле пригревало землю — начало марта. Но несмотря на оставшийся после зимы холодок, Энн готова была посеять лишь тепло и собственную радость в этот лес. Но у Дианы были совершенно другие планы на эти выходные: болтать обо всём, но не в лесу, а дома с кружкой вкусного какао.  — Даже не смей говорить, что тебе тут не нравится. Только взгляни! Трава… — Энн нежно дотронулась до земли, — трава серебрится, словно потихоньку оживает и… — она запнулась, — воздух… Наполнен медленно нарастающей эйфорией, он говорит о предстоящем тепле, о светлом пятне в этой чёрно-белой жизни.  — Вау, — усмехнулась Диана, — тебе надо стать писателем! Обязательно!       Энн привстала с колен и улыбнулась в ответ. Потянувшись словно после сна, она ахнула с восторгом.  — Глянь-ка на эту птицу! — Энн вскинула ладонь вверх, показывая Диане на ветку дерева рядом, — Её крылья… Невероятно лёгкие, и если ветка сломается, она без особого труда застынет в воздухе, паря над землёй. А её перья…  — Энн, — вздохнула Диана, — это действительно замечательно, но я…  — Я так счастлива! Ты это хотела сказать? — рыжеволосая упала на холодную, чуть зеленоватую траву, --Так хотела бы здесь остаться, а не идти завтра в школу. Хотя, вполне возможно, что и это тоже, но…  — Гилберт, да? — перебила её Диана, присаживаясь на корточки рядом.       Энн, усмехаясь, пнула её локтем в бок. Та птица, которая так понравилась Энн, села на ветку ближе к девочкам и начала щебетать все свои лучшие песни. Энн и Диана закрыли глаза в блаженстве, заслушавшись. И почти не заметили, как просидели так в тишине почти полдня. Только сумерки, которые охватили лес так спонтанно, сумели вывести Энн из нирваны.  — Ох, Диана, кажется… — Энн оперлась о дерево и с испугом опустила глаза на ноги — они тряслись, — Диана?       Подруга тут же повернулась на зов; тревогу на лице не смогла скрыть. Барри подбежала к Энн и схватила её за плечи, слегка потрясла.  — Что с тобой?! — Энн тяжело дышала, — Господи, у тебя жар, — спохватилась Диана, — Давай, бери меня за талию, быстрее идём к мисс Катберт!  — Что.? — еле промолвила Энн, но тут же озноб и усталость овладели её телом и последнее, что она запомнила, — это как падает куда-то вниз, далее жгучая боль в области затылка и ужасающий крик Дианы.

***

      Всё, как в тумане. Веки тяжёлые и ничего не видно — абсолютно всё размыто. Силуэты двух очень знакомых людей, они стоят рядом с кроватью, на которой, как мертвец, лежит Энн. Ранее красивые рыжие косички распустились и образовали сами по себе большой запутанный ком волос. Лицо бледное, губы синие и ладони… Руки и ноги беспрестанно трясутся, покрываясь вторым слоем мурашек. Проморгавшись несколько раз, Энн наконец смогла совладать собой и понять, где она и что с ней. В её комнате было достаточно светло, окна открыты на распашку, а совсем рядом стоят Марилла, Мэттью и Диана.  — А потом она упала и мне пришлось тащить её до вашего дома. Я без понятия, что с ней, но мне кажется, что. — Диана закрыла рукой рот и сжалась от страха, будто всё это произошло с ней.  — Правильно тебе кажется, Диана. Энн серьёзно заболела, и если сейчас же не оказать помощь, будет поздно что-либо предпринимать, — вздохнула Марилла и прикоснулась ледяными губами ко лбу Энн. Мэттью нервно вытер карманным платком пот с лица, — Срочно вызывай врача, Мэттью! Если это то, о чём я думаю…       Энн сильно закашлялась. Её лёгкие кажется совсем откажут, настолько плохо она выглядит. Марилла аккуратно взяла маленькую ручку своей «дочурки» и с сожалением взглянула на неё. В глазах Мариллы было столько боли, сколько и представить невозможно. В детстве она и сама болела, но к счастью, всё не было так серьёзно. А сейчас Марилла и подавно не помнит как лечить детей. Ведь по сути, Энн ещё ребёнок, хотя уже выглядит как взрослая красивая девушка с очаровательными большими голубыми глазами и милыми веснушками.  — Неужели… — Диана перешла на шёпот, приблизившись к Марилле, — неужели Энн может умереть? Марилла охнула.  — Мы сделаем всё возможное и невозможное, Диана. А сейчас, ступай, мама будет волноваться.  — Нет-нет, я…  — Диана! — крикнула Марилла, чуть ли не умоляя, — Здесь не безопасно. Иди домой.       Диана с горечью сглотнула ком в горле и залилась слезами. Её руки дрожали так же, как у Энн. Шмыгая носом, она выбежала из комнаты, быстро спускаясь по лестнице и вылетая из дома, словно птичка. Мэттью обернулся, чтобы сказать ей что-то в след, но лишь обеспокоенно выдохнул, снова хватаясь за карманный платок. Через секунду стук в дверь — на пороге видный мужчина лет сорока со шляпой и саквояжем.  — Здравствуйте, — он сделал многозначительную паузу, — Вызывали?  — Да-да, скорее наверх! — Мэттью чуть не выронил чайник из рук, показывая дорогу в комнату.       Мерилла не спускала глаз с Энн. Страшный кашель раздражал её, Марилла еле-еле выдерживала нагрузку. Мокрая тряпочка, которую она приложила к носу и рту, тоже приносила некие неудобства.  — Это она? — обратился врач к Мэттью, а тот нервно кивнул, — Что ж, выйдите, я вас позову.       Врач присел рядом с Энн и непринужденно улыбнулся. Она осторожно поднялась на локти и отвернулась, смущаясь. Ей вовсе не хотелось показываться в нижнем белье доктору. Почему-то подсознательно она вспомнила, как Гилберт говорил, что хочет стать врачом в будущем, но Энн тут же мысленно надругалась над собой.  — Открой рот, — Энн повиновалась.       Жутко больно даже рот открыть, но эта девочка не из трусливых. Она пройдёт сквозь любые трудности с высоко поднятой головой. Врач ещё слегка приподнял её голову за подбородок и покачал головой, хмурый как грозовая туча.  — Мисс Катберт! — Марилла вбежала в комнату, а следом врач поднялся с кровати, — У меня плохие новости. У Энн дифтерийный круп.

***

      Проводя врача, Мэттью заварил Мерилле чай. Энн тихо спала наверху у себя.  — Что мы будем делать, Мэттью?! Что?! Вакцина жутко дорогая сейчас… — Марилла схватилась руками за голову, расхаживая по кухне туда-сюда.  — Неужели настолько?  — А как ты думаешь?! Это же дифтерия! Господи, что же делать, что же делать…       Подходящих слов Марилла не смогла найти, чтобы описать, как она взволнована. Сделав глубокий вдох, она плюхнулась на стул рядом с братом, закатывая от горя глаза.  — Но может быть… Мы найдем другой способ? Боже правый, Марилла, успокойся, — Мэттью обнял сестру и так же тяжело вздохнул, как и она.

***

      Школьный звонок звонко отразился в ушах Дианы. Её голос до сих пор дрожал, она не поднялась с места, терпеливо ждав конца дня, чтобы проведать Энн. Без неё в школе необыкновенно тоскливо. Руби хмуро косясь на неё, шептала Джози, что Гилберт сегодня не похож на себя, так же, как и Диана. Маленькие глазки смотрели на них, как на что-то необычное, подозревая неладное. Мисс Стейси готовилась к уроку, успокаивая одноклассников Дианы. Под конец учебного года их почти не возможно утихомирить, слишком много энтузиазма.  — На тебе лица нет! — посмеялась Руби, — Я могу с лёгкостью занять место Энн и мы…  — Успокойся! — закричала Диана, — Не смей в таком тоне говорить об Энн!       Мисс Стейси и Гилберт сощурившись, посмотрели в сторону Дианы. Класс замолчал, и учительница мысленно поблагодарила Барри.  — Диана, — отозвалась мисс Стейси, — подойдёшь ко мне после урока, хорошо? — Она шмыгнула носом в знак согласия.       Урок литературы. Без Энн. Это что-то невообразимое. Весь класс, кажется, заскучал, ведь нет прочтения поэзии с таким невероятным выражением, и с такими чувствами, и с патетикой. «Гнусное чувство, — подумала Диана, — будто душу разрезали пополам». И весь урок мисс Стейси никак не могла преобразить лица учеников в что-то нормальное. Не спасло ничего, абсолютно. Теперь, наверное, очевидно, что без Энн всем не по себе, только у Руби какая-то странная улыбка. Энн нужна этому классу, как воздух.  — Скажи мне, Диана, — мисс Стейси, закончив урок, позвала к себе в подсобку Барри, — с Энн что-то серьёзное?       Диана начала ртом хватать кислород. Пульс участился, и Диана нервно теребила подол своего платья. Наконец немного успокоившись, она промолвила:  — Энн заболела. Причем, очень сильно, и я не знаю, насколько всё плохо, но хочу сегодня её проведать. Вы бы не хотели пойти со мной? Энн будет рада увидеть любимую учительницу. Мисс Стейси не смогла скрыть искреннюю улыбку.  — Конечно, — она взяла свою сумку и более уверенно повторила, — конечно, Диана.       Та приподняла свои книги чуть вверх и только приоткрыла дверь, как услышала мальчишеский визг.  — Гилберт?! — почему-то засмеялась мисс Стейси, — Я вижу ты тоже хочешь пойти к Энн?       Тот начал водить глазами по полу, выдыхая через рот. По прежнему идеальный: серый вязанный свитер, красивые чёрно-смоляные маленькие кудри и неповторимая ухмылка, которая сводит с ума всех девушек. Он кивнул и пропустив вперёд учительницу и Диану, пошёл за ними. Тем временем, у входа Руби мяла свои губы, сильнее сжимая в руках свёрток с школьными принадлежностями.

***

      Волдыри в горле и носу становились больше, заставляя Энн кашлять чаще. Она выглядела совсем измученной, будто пропахала на поле весь день. Марилла периодически давала ей чай, пока не нашлась сыворотка. Врач лишь сказал, чтобы они нашли денег на вакцинацию, другого способа он не видит, потому что есть опасность удушения. Энн встала с кровати, хотя ей нельзя, но сидеть на одном месте ей не позволял характер. Цветущая небесной красоты вишня у её окна словно подбадривала её, говоря, что всё будет хорошо и Энн справится.       Лающий надоедливый кашель. Снова. Вот бы пойти сейчас в школу и смеясь вместе с Дианой, смотреть на Гилберта Блайта… Энн помотала головой, откидывая мысли восвояси. Порядком надоели ей эти чаи и эта болезнь.  — Я вас к ней не пущу! — послышалось снизу. Энн обернулась, — Она тяжело больна, вы можете заразиться!  — Ничего, у меня есть марлевые повязки, — прекрасный голос мисс Стейси, — Я прошу лишь сказать Энн, что мы все вместе с ней и переживаем за неё. — Гилберт и Диана кивнули, — Пусть Энн поскорее выздоравливает, мы её очень ждём.       Мисс Стейси улыбнувшись, взяла за руку Диану, чтобы уже выйти из дома, как кто-то начал кричать им в след.  — Стойте, мисс Стейси! Я… Спасибо, — Энн, держась за перила, в одном нижнем белье выбежала на встречу с учительницей, совсем не подозревая, что придёт Гилберт. Она покраснела и поникла, медленно спускавшись по лестнице. — Я так рада видеть вас здесь. Всех вас.       Хотела было обнять их, но в силу того, что болеет, грустно вздохнула и обняла руками себя. Диана снова шмыгнула носом, кладя голову на плечо Гилберта, который не сводил с Ширли глаз. Обессиленная, похудевшая и совершенно не похожая на ту несносную Энн Ширли-Катберт. Гилберт сжал губы в одну тонкую линию, обнимая Диану за плечи. Длинное молчание. Марилла стояла в ступоре, мисс Стейси не могла сдвинуться с места, а одноклассники с сожалением обменивались взглядами. Кажется, в голове Блайта возник план, но он хотел убедиться в его правильности.  — Э-э-э… Давно приходил врач?  — Час назад, — отозвалась Марилла, обводя грозным взглядом Гилберта. Тот, почему-то, улыбнулся, подмигнув Энн.