But if you want the truth?

Инк цепляется за черные костяные плечи, тяжело дышит, а в глазах розовые зрачки. — Мне остановиться? — глюк усмехнулся. Фиг ему, а не прекратить это. Но для приличия и хоть какого-то показателя нежности в сторону хранителя надо. — Н-нет, не надо… Я-я… Сам справлюсь, — Клякса испугался, приобнял Эррора, всем своим видом показывая, что кончать их занятие не хочет. Возбуждение не позволит. Ложь. Как и всегда. Инк прикусывает указательный палец, слушая совсем не обидные обзывательства, скорее ещё более возбуждающие, хотя куда еще? Они уже максимально возбуждены. На обоих ещё остались шорты, но учитывая насколько в комнатушке жарко они скоро исчезнут в мраке угла. — Шлюшка, — Эрр стянул свои шорты. — Мой чертов радужный дурень. Чернильный пихнул любовника. Неа. Нисколечки не его. Всё равно врёт. Инк перевернул любовника. Кто говорил, что сегодня его очередь быть сверху? *** — Эррор! Подожди! — Ошибка тяжело вздохнул, понимая, что от Блу ему не отвертеться. А ведь он всего лишь отвёл Инка через портал в вселенную Дрима. — Может останешься? Инк будет очень рад! — Берри включил «супер-пупер-милый-режим», от которого разрушителю захотелось блевать. Чернильный пробормотал что-то невнятное, закатив глаза. Дрим волновался. Его друг сейчас вполне мог получить звездюлей от Ошибки. — Голубика, отпусти бедного Эррора, он уже не знает, куда деваться, — Инк отцепил малыша подальше от глюка. — Но Инк! Ты же будешь скучать! — Защитник недовольно посмотрел на Блу. Он же раскрывает то, о чем поклялся молчать! — Не буду, — надулся Чернильный, выпроводив из вселенной Эррора. И снова ложь. *** — Эррор! Верни мне мои краски! — Инк пытался дотянуться до бандельера, но со стандартным ростом Санса это не особо получалось. Так то они с Эррором одного роста, но у того было одно преимущество — нити. Бандельер висел над головой чернильного, ровно так, чтобы до него альтернатива могла дотянуться только кончиком пальца, и то, лишь подпрыгнув. — Неа, — протянул разрушитель, и, дразня любовника, поднимал и опускал добычу, следя за тем, чтобы Инк не смог ухватить желаемое. — Тебе и без них хорошо. Тем временем глаза Инка серели. Действие краски заканчивалось и эмоции исчезали. Чернила уже пытался сказать об этом Ошибке, но тот как пластинка повторял: " тебе и без них хорошо». Так или иначе, без красок появлялось полное безразличие, и у защитника проявлялась полная апатия к происходящему вокруг него. Эррор заметив это, притянул к себе скелета и обнял. Тот вполне спокойно отреагировать на это, пока к горлу не прикатил ком горькой краски. Ошибка отпустил беднягу и дал выйти отравленной краске. Пусть Найт поскорее сдохнет, и от него будет меньше проблем. — Мне принести нормальной краски? — спросил Эрр, придерживая за плечи любовника. Тот помотал головой. — Сам дойду, — Ошибка хмыкнул, перенеся чернильное чудо на диван. Дойдет или помрёт по дороге? *** Над головой Инка пронеслось с десяток костей, под ним приготовились к атаке ещё сотня. Сбоку нацелился глючный бластер, а с другой стороны стена. Сзади и спереди нити, которые не дадут ему ускользнуть, сразу схватят. — Сдаешься? Это не в твоём стиле. — Щадить меня тоже не в твоём стиле, но я же не жалуюсь, — растворитель открыл ход к отступлению, и защитник оказался лицом к лицу с Ошибкой. Он попытался поймать непоседливого художника, но тот затянул разрушителя в поцелуй. — Ну и когда мы уже перейдем со скучной битвы до более интересной игры в моей постели? — Инк лукаво улыбнулся, повиснув на шее любовника. — Никогда, если ты продолжишь прерывать битвы вот так, — Ошибка состроил недовольное лицо, хотя сам в душе был рад, что не надо было калечить художника ещё больше. — Так или иначе, но тебя надо наказать, — Инк сразу постарался сосредоточиться на надвигающемся на его жопу перепихон, но страх от того, что Эррор ни разу ещё не наказывал его так не выветривался. Нет, Эрр и раньше наказывал его сексом, а точнее его отсутствием. А сейчас… — Неделя без секса тебя устроит? — внезапно проговорил Ошибка. Инк надулся. Уж лучше он его изнасиловал! — Угу, устроит. — А если по правде? — спросил Эррор. — А если по правде, то я хочу жаркого перепихона. И чтобы ты был снизу!