space is limited

Вону проводит рукой по воздуху и задерживает дыхание, смотря в иллюминатор. В космосе всё совсем отличается от Земли. Здесь станция, в которой умещаются тысячи людей, потерявших дом на родной планете, здесь шаттлы и корабли, звёзды размером с Юпитер и стёртые границы дня и ночи. Эти мысли переносят его назад, в те времена когда он ещё жил на Земле. Он очень скучает по рассветам и закатам, когда солнце окрашивает небо и море в причудливые цвета, обогревая уставшее тело последними лучами тепла. Скучает по шелесту волн, по мягкому прикосновению воды и по сохранившему тепло песку. - Снова мечтаешь о Земле?- Джун появляется незаметно, треплет его волосы и садится рядом. Вону кивает, не отрывая взгляда от серой планеты, у орбиты которой маячит станция. Его семья и Джун успели покинуть её до наступления Великой Ночи. - Я бы хотел вновь увидеть море,- улыбается Чон и представляет, как волны накрывают берег у дома, где он раньше жил. - Мне бы твоё море,- Джун кидает беглый взгляд на Землю и отворачивается. Ему всё ещё сложно смотреть на планету, покрытую серым непроницаемым облаком. Потому что у него на Земле закаты, мягкие пледы и травяной чай, качели, которые он сам повесил на дерево на пляже, чистый песок под ногами и несбыточная мечта. У Джуна на Земле- Минхао. Минхао, который ярко улыбался даже в день его отъезда и старался быть сильным. Минхао, который обещал, что однажды они вновь встретятся. Минхао, который без вести пропал в Великую Ночь. У Вону на Земле - море. - В седьмом отсеке опять не работает вентиляция,- устало говорит Джун, смотря на свои руки. - Весь день там провёл? Вэн кивает: - А ты? - Помогал в мастерской. Кажется где-то пробоина, делал пластины,- отвечает Вону. - Слишком часто что-то ломается, не заметил?- спрашивает Джун и начинает перечислять,- месяц назад отказывали блоки питания в мастерских, неделю назад перезагружали программу всей системы корабля. А сегодня, седьмой отсек и пробоина. - Станция не новая, не удивительно, что здесь требуются ремонтники, а не другой персонал,- Вону заставляет себя отвести взгляд от Земли и поворачивается к Вэну лицом. - Да, но люди напуганы,- Джун тяжело вздыхает и встаёт с места.- Идём, скоро ужин. - Джун-хён!- Чан буквально наваливается на спину Вэна, сжимая его в своих крепких объятиях. - Ли Чан, сколько тебе повторять, не делай так,- просит Джунхуэй,- я чуть не подавился из-за тебя. - Но не подавился же!- Чан тут же озорно улыбается, садится рядом с ним и быстро отбирает у Вону булочку. - Йа! Ли Чан, прекрати быть занозой в заднице!- ругается Чон, но скорее для виду. Всё равно этому ребёнку нельзя отказать. - Что, снова докучаешь хёнам?- Сокмин улыбается и предусмотрительно садится рядом с Вону, подальше от младшего. Чан корчит рожицу и кусает булочку. - Как дела в медблоке?- спрашивает Джун, когда Ли берётся за палочки. - Как они у нас могут быть?- Сокмин выгибает бровь,не решаясь начать есть.- Слишком много людей сегодня жаловались на усталость и тошноту, а ещё несколько ремонтников с переохлаждением. Но это уже привычно. Просто радуемся тому, что нет смертей. Вэн кивает и больше ничего не спрашивает. Некоторое время они едят молча, пока к ним не присоединяется Сынгван и начинает жаловаться на недостаток механизмов и другого оборудования. Бу громкий, Джун всегда поражается его способности заполнять собой всё пространство вокруг, помогая забыться от собственных мыслей. Сынгван отвечает за получение и транпортировку различных предметов быта,лекарств и деталей для починки с Земли и на Землю. Но после Великой Ночи они так и ничего не получали. Никаких сигналов с планеты, ничего. Бу прилетел на станцию ещё в детстве, когда ему было десять, поэтому он плохо помнит жизнь на Земле. За одиннадцать лет космос стал для него ближе, чем родная планета. Но там осталась его семья, отец, мать и сёстры, которые не смогли полететь вместе с ним, так как не прошли отбор. Сокмин и Чан такие же. Они прилетели тем же потоком, что и Сынгван, пройдя отбор, оставив семьи на Земле. Не по собственному желанию, а по прихоти Совета. Сокмин врач в медблоке, который занимается тяжёлоранеными и проводит операции. Даже не смотря на свой юный возраст, он справляется лучше многих Земных врачей. Чан выращивает растения, и в последнее время это питательная растительность, всё, из чего можно хоть что-то приготовить. Из-за того, что связь с Землёй потеряна, на станции приходится выживать. Еда, одежда, лекарства, запчасти- всё это в дефиците, и даже кислород становится на вес золота. Всё чаще выходят из строя очистители воздуха и вентиляция. Раньше жизнь на станции не была такой скудной и серой. Все отсеки функционировали и после рабочего дня можно было развлечься в одиннадцатом, но теперь его полностью отключили и закрыли. Во многие части станции не пройти без скафандра или респиратора. Мингю снимает маску только дойдя до столовой. Ему всё ещё кажется, что он не сможет дышать, что воздуха слишком мало и лёгкие лопнут под давлением. Он берёт ужин и старается не думать о том, что сегодня произошло. - Выглядишь слишком уставшим,- Сынчоль ставит поднос на стол, садясь напротив. - Тяжёлый день,- Мингю старается улыбнуться. Выходит немного натянуто, но Сынчоль и сам выглядит слишком уставшим, поэтому ничего не говорит. - Как там Джонхан? - Джису сейчас с ним,- Сынчоль старается делать вид, что ему не тяжело, берёт ложку, но рука предательски дрожит. - Сколько ты спал сегодня?- Мингю старается прочитать ответ по глазам, под которыми залегли серые мешки. - Три часа? Или около того,- тянет задумчиво Чхве, не решаясь есть. - Вам нужен отдых. - Ты же знаешь, что мы не можем. Они отключат Джонхана, если мы не будем выполнять и его работу тоже,- Сынчоль старается не думать о том, что один из его самых близких людей сейчас находится в реанимационном отделе медблока и не просыпается вот уже неделю. Чхве прилетел на станцию вместе с Джису и Джонханом, пройдя отбор. Они росли сиротами в детдоме, и то, что они смогли попасть сюда, это почти чудо. Им нечего было терять на Земле, они надеялись построить светлое будущее в космосе. Работали и учились, чтобы выбить себе грёбанные пропуска в лучшую жизнь, чтобы через три года оказаться на грани. Во время одного из ремонтных рейдов Джонхана ударило током и чудом стало то, что у него есть возможность выжить. Если, конечно, его не отключат от аппаратов, которые на время заменили ему всё. Сокмин говорит, что вероятность есть. Совет говорит, что он выживет, если его работу будет кто-то выполнять. Джису и Сынчоль делят обязанности Юна между собой, тратя на это время сна и отдыха. Хон медбрат, он постоянно мониторит состояние каждого жителя станции и при необходимости назначает им лечения. Сынчоль ремонтник, который взял на себя двойную работу. Джису по возможности помогает ему в мастерских, но из-за участившихся жалоб на боли всё дольше засиживается в медблоке. Мингю старается помочь им тоже. В конце концов, старшие многим помогли его семье, когда его отец получил травму. Они сумели отправить его семью туда, чтобы он смог лечиться и жить нормальной жизнью за год до Великой Ночи. Сынчоль еле держится, почти засыпая над тарелкой. Мингю старается отвлечь его разговорами и хоть как-то подбодрить, потому что у них обоих очередная смена в седьмом отсеке после ужина. Чхве устало вздыхает и прикрывает глаза, когда младший заканчивает говорить. - Мы с этим справимся. И голос почему-то такой неуверенный и отчаянный одновременно. Хансоль улыбается ярко даже на больничной койке. Сынгван не может на это смотреть, но старается для младшего. Тот сейчас не может ходить, потому что от недостатка витаминов у него стали отказывать ноги, но врачи говорят, что это временно, сейчас насытят организм всем необходим и через неделю будет уже бегать. - Эй, Бу, ну ты чего?- Чхве тянется к старшему, но вспоминает, что не может встать на ноги и обнять его, поэтому хлопает по кровати и ждёт, когда тот сядет, чтобы крепко прижать к себе и вдохнуть родной запах Солнца. Хансоль не уверен, как пахнет Солнце, но Вону рассказывал ему, что оно пахнет уютом, теплом и сухим лесом (Чхве лес тоже не знает, но знает, что такое деревья, хотя и видел их только по картинкам), но уверен, что Сынгван пахнет именно так. Хансоль родился на станции и на Земле никогда не был. Знает о ней по истории и по рассказам. Он один из тех "везунчиков", которые не смогли увидеть Землю до Великой Ночи. - Сынгван,- Чхве осторожно отстраняет парня от себя, заглядывая ему в глаза.- Я завтра уже смогу сам стоять на ногах. Бу кивает и утирает слёзы: - А я сегодня отдал последний пакет витаминов Сокмину. Хансоль не знает, что на это сказать. Он притягивает старшего ближе к себе, и тот тянется за лаской и чужим теплом. Сынгван старается быть сильным ради него, но кажется, что у него плохо получается, потому что ему самому нужно чувствовать, что кто-то рядом с ним уверен в его силах больше, чем он сам. Эту уверенность он находит в Хансоле. В Хансоле, организм которого в постоянно истощённом состоянии. В Хансоле, который с ног валится после каждой физической нагрузки, у которого дыхание сбивается только от того, что он слишком резко наклонился, и который еле поднимает руки под конец своей смены в операторской. Сынгван утыкается ему в шею и пытается сдержать слёзы, но не получается. Он судорожно всхлипывает, хватаясь за края толстовки Чхве и жмётся ближе. - Что мы будем делать, когда лекарств совсем не останется? "Что мы будем делать, когда они прекратят давать тебе лекарства?" Хансоль, до недавнего времени старавшийся не думать об этом, тяжело вздыхает. Половина станции сейчас на таблетках и медицинских аппаратах. Жизнь тысячи людей зависит от последнего пакетика витаминов и лекарств. Последнего пакетика, который Сокмин сможет отдать только одному человеку. Джису отрывается от показателей на мониторе и переводит взгляд на Джонхана. Юн лежит в капсуле, подключённый к бесчисленным проводам, которые обеспечивают его организм витаминами и всем необходимым. Его лицо такое безмятежное, что Хону кажется, что старший просто спит. Только вот неестественная бледность и почти синяя кожа под глазами говорит о другом. Джису готов сделать всё, лишь бы Юн сейчас очнулся, но он может только ежедневно проверять состояние каждого жителя станции и говорит Сынчолю, что они справятся. Только вот справляться с каждым днём становится всё сложнее. Постоянные неполадки на корабле и почти ежедневные отключения питания. Благо, у медблока есть резервный генератор, но его мощности не хватит, чтобы работали все аппараты, подключенные ко всем пациентам блока. Джису правда не знает, что делать. Он замечает в дверях Сокмина, который держит в руках прозрачный пакетик. Младший выглядит так, словно его побили и сломали пару рёбер, он встречается взглядом с Хоном и медленным шагом идёт к нему. - Сынгван сказал, что это последний. Он говорит прямо, знает, что здесь не нужно тянуть, иначе будет только больнее. Встречается взглядом с Джошуа и ненавидит весь мир за то, что именно ему решать, кому из всех пациентов этот чертов пакетик достанется. У Хона в глазах потухшие галактики, потому что он знает, что лекарства достанутся не Джонхану. Он смотрит уставшим взглядом, уже не надеясь ни на что. - Ты уже решил, кому его отдать? - Я всё ещё думаю, но ночью его уже не будет,- Сокмин переводит взгляд на монитор, на котором отражаются все показатели Юна.- Ничего не меняется? Кажется, вчера ему было лучше. Джису молчит, думая о том, почему в детстве они решили, что Космос это круто? Почему не захотели стать обычными земными ремонтниками, а захотели на эту грёбанную станцию. Горбатились ради прохождения отбора, но в итоге получили вот Это. Это неуловимым призраком летало по всей станции, убивая любую надежду. - Генерал говорит, что мне стоит отдать его тому, кто сможет завтра же встать и начать работать,- Сокмин смотрит за тем, как на экране то увеличивается, то уменьшается показатель сокращений сердца. - Здесь нет таких,- Джису нервно теребит края своего халата, не решаясь поднять взгляд на младшего. - Я знаю, и мне больше не у кого просить помощи, хён. Джису понимает это. Понял, ещё когда Ли даже не думал об этом. Потому что, кроме него, никто больше не способен принять верного решения, потому что остальные и врачи, и помощники уже давно лежат в этих капсулах и мечтают получить свою дозу лекарства. Вону ловит себя на мысли, что не выдерживает. Не выдерживает всей этой нагрузки. Ему трудно дышать, как и всем в мастерской, а в голове мысли никак не могут собраться воедино. Перед глазами всё начинает плыть, когда в отсек кто-то входит, и до Чона, сидящего у дверей, долетает кислород. Он наконец-то может полностью открыть глаза и сосредоточиться. Мозг упорно что-то упускает, но парень не понимает что. Мысли путаются, и голова через время вновь начинает кружиться, и до Вону доходит: вентиляция и воздух. Он заставляет себя оглянуться, замечает, как все остальные мастера, как и он, еле двигаются и почти теряют сознание, и пересиливая усталость, старается обратить на себя внимание. Но в шуме получает плохо. Вону замечает на своём столе гаечный ключ, берёт его в руки и со всей силы бьёт по металлическому столу. Шум прекращается. - Хэй,- голос у него хриплый и ниже, чем обычно,- нам нужно всем выйти отсюда. Арон, сидящий за соседним столом, кивает, жестом всем указывая на дверь. Мастера встают со своих мест и, собрав последние силы, заставляют себя выйти из мастерской. Вону вдыхает полной грудью как только оказывается в коридоре. Дверь за ними закрывается, а на табло рядом с ней мигает красный огонёк. Чон отрывается от стены, на которую прислонился, и подходит к экрану, где маленькая диоидная лампа настойчиво продолжает загораться и погасать. "Уровень насыщенности воздуха кислородом опасно низкий" Вону переходит в управление всеми механизмами мастерской, просматривает всё, но никаких ошибок не замечает. Либо система просто не может их определить самостоятельно. - Думаешь, вентиляция?- Арон стоит рядом с ним, внимательно смотря на показатели на экране.- Или может очистители засорились? Вону неопределённо ведёт плечом, вновь всматриваясь в табло, пока не осознает, что вентиляционная шахта мастерской связана с одним из жилых отсеков. - Арон, если мастерские перестанут вентилироваться, то это как-то повлияет на четвёртый отсек? Квак задумывает, а после срывается с места, на ходу крикнув: - Сообщите ремонтникам! Там сейчас дети! Мингю бросает всё и срывается с места, как только их группу вызывают в четвёртый отсек. Сынчоль бежит рядом с ним, еле поспевая. - Это жилая зона, что там могло произойти? "Пожалуйста, пусть это будет не вентиляция." Мингю молит всех Богов, которых знает, потому что в четвёртом отсеке сейчас дети, младенцы и более взрослые. Отсек маленький, как раз вмещает туда всех малышей, поэтому его оборудовали под детский садик, где родители оставляют детишек, чтобы пойти на свои рабочие места. Они пробегают мимо мастерской, где некоторые уже пожилые мастера сидят, привалившись к стене, жадно вдыхая воздух. Мингю замечает это и заставляет себя бежать быстрее, на ходу выкрикивая: - Чоль, это вентиляция! Чхве бежит следом, ремонтники их команды стараются не отставать, хоть и несут всё оборудование. Они прибегают к отсеку, когда почти все дети уже выведены. Сынчоль замечает среди взрослых людей в белых одеждах, хочет по привычке найти среди них Джису, но Ким настойчиво тянет его к вентиляционной шахте. - Хён, нам нужно срочно всё исправить! Чхве сосредотачивается на этом. Ближайший час они ищут причину поломки, но не находят ничего, осматривают помещение и проверяют там перемещения воздуха, которых вообще не оказывается. - Это же не может быть поломка очистителя и его вентиляционной системы?- неожиданно спрашивает один из их ремонтников. - Чёрт! Мингю, проверь, к какому очистителю подсоединены мастерская и этот отсек, остальные, кто-нибудь может узнать в операторской, что сейчас происходит в машинной зоне?!- Сынчоль не отрывается от экрана у входа в четвёртый отсек, проверяя в очередной раз показатели системы. - Третий очиститель,- говорит кто-то, и Мингю оборачивается на голос. Парень, в серой форме с жёлтой нашивкой-бригада помощи. Кажется, он помогал выводить из отсека детей. На грудном кармане еле заметная вышивка "Чон Вону". - В операторской сейчас только Вэн, он не успевает мониторить всю станцию, нас постоянно отправляют помогать бригадам и группам,- продолжает парень. - Вэн? А где Хансоль?- Сынчоль отрывается от табло, внимательно слушая Чона. - В медблоке. У него отказывают ноги. - Но разве можно оставлять операторскую пустой?!- срывается Мингю. - Нас только трое,- Вону даже не реагирует на чужой крик.- Мы не можем пропустить вызов. Сынчоль кивает. Ему прекрасно известна ситуация с операторами. Раньше эта была огромная группа парней в чёрных формах с ярко-жёлтыми нашивками, но теперь дееспоспособный персонал составляет два с половиной человека. Людей им не хватает даже больше, чем ремонтникам и медикам. Что произошло с другими, он не хочет вспоминать. - Вону, ты... Ты знаешь, что происходит? Чон поднимает на него измученный взгляд. Сынчоль ежится от него. - Станция умирает. Джун не успевает и жалеет о том, что у него нет машины времени, чтобы он мог находится в нескольких местах одновременно. Или хотя бы парочки клонов с тем же уровнем опыта и знаний, что у него сейчас. Между постоянными переходами из блока в блок, он не успевает пройти в операторскую, чтобы просто промониторить состояние станции, потому что уведомления о просьбе помочь приходят почти каждые пять минут. Мигающий красный огонёк на электронном наручном планшете он замечает только через час после его появления, и уже думает о последствиях, которые кроются за одним единственным светодиоидом. Он бросает всё, что делал, прося ремонтников самим закончить его работу, и несётся в операторскую, не жалея собственного тела. В помещении, заставленном компьютерами, мигает красный свет, на главном галографическом экране, где изображена вся станция, красным отмечены несколько отсеков: жилых и ремонтных,- и висит одна единственная надпись "Сбой реактора №3". Вэн не хочет думать о том, что это понесёт за собой. Он кидается к главному компьютеру и активирует аварийный режим. Красные лампы в операторской перестают мигать, а по коридору металлическим голосом разносится: "Внимание, сбой реактора, просьба всех жителей станции эвакуироваться в ближайшие отсеки жизнеобеспечения. Внимание, сбой реактора..." Джун увеличивает на главном экране изображение машинного отделения, где красным помечена почти половина всех машин. В операторскую кто-то вбегает, они что-то спрашивают и требуют, но Джун смотрит за тем, как на экране медленно выходит список всех повреждений реактора. Джису заставляет себя собраться. В медблоке сейчас не протолкнуться. Всех детей после эвакуации сразу же отправили сюда, а после включения аварийного режима, их родители поспешили к ним, но не всех можно впустить, потому что кроме детей, в медотсеке полно пациентов, которые занимают все места. Сокмин встречается с ним взглядом, когда заканчивает с очередным ребёнком, и Хон замечает в чужих глазах отчаяние и страх. Паника медленно подкрадывается и к нему, но он подавляет её, мысленно озвучивая все свои действия. Проверить пульс, реакцию зрачка, отпустить, пойти к следующему. Проверить пульс, реакцию зрачка, отпустить, пойти к следующему. Это помогает сосредоточиться и не отвлекаться на нарастающее чувство страха. Он не знает, сколько времени проходит с тех пор, как он помогает детям, не знает, скольких он проверил, а сколько ещё осталось. Не знает, что происходит в других частях станции, полностью погружаясь в свою работу и игнорируя раздражители. Только вот Сокмин не раздражитель. Он хватает старшего за руку, заставляя отвлечься и посмотреть на него. - Реактор не работает, мы перешли на резервное питание, но долго не протянем. Джису замирает. Резервное питание. Его хватит на пару часов не больше, если учитывать количество людей, подключённых к аппаратам жизнеобеспечения. Если считать Джонхана. - Мы... - Я не знаю,- Ли старается говорить твёрдо, но выходит отчаянно и поломано.- Я говорил с Вону, он сказал, что как только отключат какой-нибудь отсек, нас переведут на другой реактор. Но они не знают, какой отсек выключать. Хон кивает, судорожно думая о том, какие отсеки вообще им сейчас нужны. Сокмин понимает его мысли, поэтому вновь дёргает его, пристально смотря ему в глаза. - Это не наша работа, Джису, нам нужно помочь этим людям. Старший кивает: - Мы можем немного сэкономить энергию, нужно просто отключить некоторые аппараты. - Я тоже подумал об этом, но... "Но если их отключить, то кто-то погибнет через некоторое время". Фраза так и повисает между ними, не сказанная вслух, но прекрасно понятая. Хансоль умудряется в беспорядке найти свободный планшет с выходом в систему корабля. Он всё ещё не может ходить и не чувствует ног, но не может просто так смотреть на то, как люди в панике кидаются в разные стороны, не зная чем себя занять. Он выводит на экране схему станции, а после связывается с Джуном по аудиовызову. Голос у Вэна резкий, а слова путаются, он подсоединяет планшет Хансоля с операторской, разрешая ему доступ к управлению, и объясняет, что третий ректор больше не реагирует на системные команды. Есть небольшая вероятность его взрыва, и это единственное препятствие в том, чтобы полностью его отключить. Одна неправильная команда, и станция распадётся на куски и разлетится по всему Млечному пути. - Я не знаю, что делать... Вэн отчаянно пытается найти способы выключить реактор без смертельного исхода, но не может. Реактор полностью вышел из-под контроля. Он не воспринимает ни системные, ни ручные команды. - Так, ладно,- Хансоль старается собраться с мыслями. В шуме медблока выходит плохо.- Давай подумаем о том, как построена станция. Разработчики должны были оставить хоть какой-то отходной путь. Совет не мог просто так отправить нас в Космос, без возможности спастись. Джун на том конце вздыхает. Чхве представляет, как старший сейчас локтями упирается на стол и пальцами оттягивает волосы. - Нам нужны ремонтники! Кто-нибудь может отправить сюда бригаду?- голос у Джису врывается в его мысли. Хон нервно оглядывается, и натыкается на взгляд младшего.- Хансоль... Чхве выводит на экран медблок. Часть с аппаратами жизнеобеспечения загорается красным. - Чёрт, Джун, отправь в медблок ремонтников, здесь отказывают капсулы АЖО! Слышится посторонний шум, а после по громкоговорителю Вэн объявляет о том, что в медблок необходимы ремонтники. Хансоль смотрит за тем, как один за другим красным загораются и другие медустройства. Словно цепная реакция. - Джун... Мысли медленно выстраиваются во едино. - Если мы выключим первый реактор, то остальные?.. - Тоже выключатся,- говорит Вону, неожиданно оказавшийся рядом.- Чёрт, это гениально. Нам просто нужно отключить первый реактор, а остальные выключаться после него. И останется только перезагрузить систему и запустить оставшиеся реакторы вновь. Чхве кивает. - Нам нужно только разрешение генерала. - Я уже,- Джун с операторской связывается со штабом генерала, откуда идёт основное управление всей станцией. Из-за всего происходящего, там сейчас собрался Совет. Десяток пар глаз смотрят на галограмму Вэна, возникшую над столом заседания. - Генерал, мы нашли способ спасти станцию. Нам нужно ваше разрешение на полный переход на резервное питание, отключение всех реакторов и перезагрузку системы. Мужчина молчит, кидая взгляд на советников, которые нехотя кивают. - Это единственный шанс, генерал. Мы уже всё пробовали. Станция погружается в темноту. Сынгван за время отключения реакторов почти не дышит. Он сидит в одном из отсеков эвакуации, здесь горит тусклое голубое освещение и медленно вентилируется воздух. Люди, их около нескольких сотен, почти не разговаривают. Чан сидит рядом с ним, время от времени, когда очередной звук запуска двигателя оглушает в тишине, хватаясь за него. Сынгван ловит себя на том, что непроизвольно перебирает пальцами пряди волос Чана. Младший лег на его ноги, устало прикрыв глаза. Его ровное и спокойное дыхание вызывает сонливость, Бу чувствует, как веки медленно слипаются под грузом усталости. Он почти засыпает, когда их всех оглушает металлический звук, словно тонны железа упали на железо. Звон всё ещё стоит в ушах, а Чан испуганно вскакивает на ноги и оглядывается. Люди рядом с ними начинают беспокойно переговариваются. Сынгван понимает, что страх Ли ураганом проходится по каждому находящемуся здесь. Он хватает младшего за руку и тянет на себя, заставляя сесть. - Ты пугаешь людей, успокойся. Чан кивает, стараясь унять дрожь пальцев. - Хён, все же будет в порядке? Сынгван заставляет себя улыбнуться, хотя он понимает, что выходит не очень, и кивнуть. - Конечно, Хансоль же обещал. Сынгван не хочет думать о том, что Чхве, говоря это, отчаянно катил инвалидную коляску в операторскую. Откуда он вообще нашёл ее Бу не знает, но тогда он нёс несколько коробок с ремонтными принадлежностями и времени спросить не было. Хансоль же ехал быстро и обрывисто, словно заставляя себя, в маленьких промежутках переводя дыхание и что-то говоря. Сынгван не понимал слов, но думал, что тот говорит о реакторе. Они разошлись час назад. Перед тем, как пропасть в операторской, Хансоль слегка улыбнулся и что-то прошептал, но в нарастающем шуме Сынгван не услышал. Сейчас, сидя в отсеке жизнеобеспечения, в самом дальнем от операторской, Бу думает о том, что обязательно спросит младшего об этом. - Хён,- Чан нервно елозит на месте.- Они не слишком долго? Сынгван вздыхает и треплет младшему волосы: - Я не знаю, Чан-а, я не знаю. Сынчоль устало проводит рукой по волосам, оставляя на прядях машинное масло. Они только закончили и теперь могут позволить себе пару минут отдыха. - Сынчоль,- Мингю садится рядом с ним, наваливаясь к стене спиной.- Сколько мы можем отдохнуть? - Не знаю,- Чхве пожимает плечами, прикрывая веки. С отключения питания прошло около пяти часов. Главный реактор за это время успел немного остыть, и теперь его пытаются перезапустить, из-за чего все работы временно прекращены. Из операторской время от времени приходят команды от Вону, Джуна и Хансоля. Последнего Сынчоль видел на инвалидной коляске, и он совершенно не хочет об этом думать. - Я тут подумал,- Мингю улыбается, обнажая клыки.- Тот Вону, оператор из команды помощи... -М? - Он кажется хорошим. - Ты серьёзно?- Сынчоль не выдерживает и начинает смеяться.- Наш Ким Мингю случаем не влюбился? - Возможно?- младший старается держать серьёзное выражение лица, но в итоге тоже расплывается в широкой улыбке. - Он правда хороший,- успокоившись, кивает Чхве.- Я работал с ним, да и с остальными некоторое время. - Оператором?- Мингю выглядит искренне удивлённым. - Ты не знал? До того, как Джонхан...- Сынчоль замолкает, делает глубокий вдох и продолжает.- Меня отправили к ним, так как я хорошо справлялся. Джун, Вону и Хансоль были там ещё до моего появления. Мы работали в группе, пока мне не пришлось вернуться к ремонтникам. Вону кажется немного отстранённым и холодным, но он правда хороший. Работа не позволяет ему быть излишне эмоциональным, думаю так. Мингю кивает: - Здесь все мало проявляют свои чувства. - Я бы поспорил,- Сынчоль вновь улыбается.- Знаешь Сынгвана? Транспортник? Вот он всегда эмоционален. Не знаю даже, откуда в нём столько всего. Хансолю, кажется, сложно с ним. Ким усмехается, а после в наушнике раздаётся: - Вообще-то нам всё слышно, Чхве Сынчоль. Мингю давится воздухом, и Сынчоль осторожно бьёт его по спине. - Спасибо, за такую приятную характеристику, Чоль-хён,- по голосу Чхве узнаёт Джуна. - Не так уж и сложно общаться с Сынгваном,- дуется Хансоль, но старший догадывается, что тот улыбается. - Вы уже закончили? - Мы перезапустили реактор, сейчас должны запуститься остальные, кроме третьего. Мингю беззвучно спрашивает "Вону?", и Сынчоль кивает. - Мы можем разойтись и немного отдохнуть? - Конечно. Ким тут же отключает наушник, густо краснея. - Хёён... Сынчоль улыбается, так же выключая связь. - Чего тебе? - Хёёён! Мингю несильно бьёт его по плечу, а после начинает трясти за руку и жалобно ныть. - Хён! Что мне делать? Он же всё слышал! - А я что сделаю? Ну слышал и слышал. Может, из вас выйдет хорошая пара?- усмехается Чхве. Джису заканчивает только после запуска всех реакторов. Всё это время он следил за состоянием "тяжёлых" пациентов, не разрешая себе отвлекаться и думать о том, что Джонхан сейчас без присмотра в полуработающей капсуле. Он устало садится на пол, положив голову на сложенные на коленях руки. В медблоке непривычная тишина, нарушаемая только мерным гудением капсул и других аппаратов. Из-за темноты и спокойствия тело тут же расслабляется, а веки медленно тяжелеют. Джису прикрывает глаза, позволяя себе ненадолго уснуть. Но его будит Сокмин, треплющий парня за плечо. - Джису, ты спишь? - М?- Хон тут же открывает глаза, замечая в чужих небольшую вину и облегчение. - Прости, что разбудил,- Ли устраивается рядом с ним на полу. - Ничего,- Джису мотает головой, окончательно отгоняя сонливость.- Ты что-то хотел? - Ммм,- Сокмин немного мнётся и пытается оформить мысль правильно, но в итоге просто говорит,- тот пакетик с витаминами. Джису чувствует, как по спине проходится слизкий холод. Он знал, что этот пакетик всё ещё не использован. - Что с ним? - Ну, я всё ещё не решил, кому его отдать. Голос у Ли вновь потерянный и уставший. Он двигается и говорит слишком медленно и не может чётко сфокусировать взгляд, из-за чего просто смотрит на пол. Джису замечает всё это, кладёт руку на чужое плечо и слегка сжимает. - Оставь пока и иди отлежись. Нам нужен врач с чистыми мыслями. - Хён. - М? - Я ног не чувствую... Хансоль устало трёт воспалённые глаза и подавляет зевок. Истощённый организм требует отдыха или хотя бы передышки, но ему всё ещё нужно закончить мониторинг станции. Парень разрешает себе отвлечься на пару секунд и потягивается. В позвоночнике что-то неприятно хрустит, и Чхве устало выдыхает. - Не думаешь, что тебе нужна передышка?- Вону даже не отрывается от экрана своего компьютера, что-то усиленно печатая. - Всё нормально, как только закончу, можно будет отдохнуть. - Нам ещё многое нужно проверить,- Джун убирает планшет и смотрит на младшего уставшим взглядом. - Я знаю. - Ты ещё даже не восстановился. - Сокмин сказал, что всё в порядке. - А ты сам как думаешь? Хансоль хмурится: - Что ты имеешь в виду? - Как ты себя чувствуешь? Я же знаю, что твоё переутомление должно как-то сказаться на твоём теле. Твои ноги... - Я всё ещё их не чувствую, если ты об этом,- Хансоль не хочет грубить, но почему-то по-другому не получается. Джун вздыхает, переводя взгляд на Вону. Тот пожимает плечами: - Мы к тому, что ты можешь пойти отдохнуть, если хочешь. - Ладно, я приму это к сведению, но я не хочу сейчас отдыхать. Нам ещё многое нужно сделать, я не собираюсь оставлять эту работу только на вас двоих. Вону кивает. - Тогда, вернёмся к делу. Я думаю, что мы можем выпустить людей из отсеков жизнеобеспечения. - Ну, реакторы работают исправно, да и перебоев с вентиляцией нет,- Джун пожимает плечами. - Тогда я открываю двери,- Хансоль находит консоль, ещё раз обдумывает своё решение, и нажимает на кнопку. Как только появляется разрешение, на свободное передвижение по станции, Сынгван срывается с места и бежит в операторскую. Он успел извести себя тем, что не знал, что сейчас происходит там и какого состояние Хансоля. Бу выходит из отсека одним из первых, в коридоре ещё пусто, поэтому он бежит по прямой, но через некоторое время чувствует как лёгкие начинают гореть и сбавляет бег, но не переходит на шаг. У операторской собрались ремонтники, кто-то из них сидел на полу, а кто-то стоял в стороне и разговаривал. Сынгван проталкивается к двери и замечает около неё вымотанного Джуна. Старший что-то объяснял группе ремонтников, постоянно отвлекаясь на планшет в руках. Бу незамеченным проходит мимо него и входит в помещение. Тусклый свет освещает столы с множеством мониторов и пустующие стулья. Над главным столом склонился Вону, а рядом в коляске сидел Хансоль. Они внимательно рассматривают что-то на галографическом изображении над ним. Сынгван подходит ближе и замечает красный огонёк в районе медблока. Совсем маленькая точка, но почему-то именно она вызывает в нём страх. Он переводит взгляд на остальных и замечает в их глазах что-то, что заставляет его вновь сорваться с места и бежать уже в сторону медотсека. Там сейчас тоже толпа: родители пришли за своими детьми. Сынгван умудряется протолкнуться вперёд, замечает среди людей испуганного Сынчоля, озирающегося по сторонам, и только после Джису, в одиночестве вытаскивающего кого-то из капсулы АЖО. Бу кидается к старшему и замечает имя на мониторе над кроватью. Он помогает старшему уложить Джонхана на соседнюю кровать, и Юн что-то невнятно бормочет. А после рядом оказывается Сынчоль и Сынгван уже ничего не понимает. Он помнит, как помогал им, как носил какие-то препараты, как осматривал других пациентов, пока Джису был занят Джонханом. Он замечает Сокмина, который принимает других, сидя на стуле, рядом с ним уже очередь из тех, кто способен стоять самостоятельно, и тот даже не успевает обернуться, как рядом с ним уже другие люди. А после Сынгвана вновь кто-то просит помочь, и он уходит в работу с головой, благодаря весь мир за то, что он проходил курс медпомощи, и его преподаватель был настолько суровым и требовательным, что Бу до сих пор помнить изученный материал. Он заканчивает только через несколько часов и ловит себя на том, что постукивает пальцами по кровати, пока измеряет давление одного ремонтника. Мужчина смотрит за тем, как Бу устало вздыхает, и берёт таблетки, глотая их без воды. Сынгван этого даже не замечает. - Ты в норме? Парень удивлённо вскидывает голову и кивает. Мужчина слегка улыбается. - Кажется, их друг очнулся,- он указывает в сторону одной из коек. Сынгван оборачивается и видит Сынчоля и Джису, склонившихся над Джонханом. Юн еле двигает головой, пытаясь сфокусировать взгляд, и слегка улыбается. Чан радуется больше всех. Вону смеётся, когда младший в очередной раз сжимает руку Джонхана, увлечённо рассказывая тому, как на станции без него сложно. Джонхан всё ещё не может говорить, но уже самостоятельно садится и двигается. Сокмин говорит, что с каждым днём старшему становится лучше. Только вот сам Ли уже месяц не встаёт на ноги. Вону старается поддержать каждого. На станции стало немного легче после перезагрузки реакторов: они разобрали третий на разные запчасти и починили многое из нужного. У них теперь немного больше времени на отдых, и все с удовольствием использует это время. После нескольких напряжённых месяцев каждый хочет отдохнуть. - И вот, посадили мы этот картофель и... - Чан-а, ты сказал, что не будешь его утомлять,- Сынчоль походит к ним и садится на свободную соседнюю койку. - Хён...- Чан вздыхает и замолкает, обещая дорассказать историю после. - Как ты?- Сынчоль смотрит на Джонхана, которого наконец отсоединили от проводков и трубочек. Юн кивает, приподнимая губы в лёгкой улыбке. Тело всё ещё время от времени его не слушает, но бледная кожа уже начала приобретать естественные оттенки, синяки от проводов почти прошли, но пластыри остались как напоминание на некоторое время. - Я...- хрипит Джонхан, а после набирает в лёгкие больше воздуха.- Джису сказал, что я могу начинать говорить. Вону еле разбирает слова в потоке воздуха и шума, ему кажется, что говорить старшему ещё рано. Его трудно расслышать и понять. - Не нагружай себя,- Сынчоль улыбается, и Чон замечает в чужих глазах слёзы. Они с Джису столько пережили за то время, что Джонхан был в коме. Они заслужили того, чтобы сейчас иметь возможность открыто говорить о своих чувствах. Вону никогда не замечал, чтобы старшие жаловались на усталость, они всегда хорошо выполняли свою работу и брали ещё поверх неё дополнительно. Теперь они могут немного расслабиться и дать себе немного отдыха.