Спасибо

— Катастрофа. Одно слово отражает всю суть происходящего. Вернее — грядущего. Обычно прорицатели много говорят, оценивают вероятности, поясняют свои подсчеты. Сейчас же ничего пояснять не нужно — все понятно и так. Гесер хмурится и косится на приглашенную им прорицательницу. Эту женщину он знает не одну сотню лет и не одну же сотню безуспешно пытается заманить в Дозор. То, что она явилась сегодня, говорит о многом. — Что вы видите? — спрашивает один из присутствующих инквизиторов. — Если победят фашисты — миру конец. И их, — она явно говорит о людях. — И нашему. В комнате поднимается гвалт. Мгновенно вспыхивают споры. Иные не вмешиваются в человеческие войны и уж конечно не участвуют в них сами. Однако, похоже, сейчас другого выхода нет. — Ну что, великий Гесер, готов тряхнуть стариной и встать во главе армии? — усмехается Завулон. Такое ощущение, что ему плевать на возможную катастрофу. А ведь Темный должен в первую очередь думать о сохранности своей шкуры. — Почему я? — интересуется Гесер в ответ. Он и сам склоняется к подобному варианту, но ему интересно услышать доводы Завулона. — Ну а кто еще сможет нас всех спасти? — звучит как насмешка, однако это правда. Только у Гесера хватит опыта, чтобы исправить ситуацию, применив минимум магического вмешательства. — Сам, значит, в герои не рвешься? — отвечает он таким же язвительным тоном. — А меня не возьмут, — пожимает плечами Завулон. — Родословной не вышел. К тому же это ведь твоя благоверная всю кашу заварила. На краткий миг Гесер теряет самообладание. Хочется просто врезать Завулону по наглой роже. У Гесера нет доказательств, но он уверен, что Завулон причастен к Ольгиной авантюре, результатом которой стала активация проклятья и мировая война. И к тому, что Ольгу взяли под стражу и судили — тоже причастен. Гесер сдерживается и даже сохраняет спокойное выражение лица. — Что ж обсудим детали, — буднично говорит он, словно речь идет о выписке лицензий вампирам.

***

Под ноги коню летят цветы. Гесер устал. Он бы с удовольствием вернулся в Дозор, но слишком большую роль взял на себя. Его знают тысячи людей. Уйти просто так не получится. Он поднимается на стену Кремля и встает по правую руку от вождя. К счастью, ему не нужно улыбаться, суровое лицо генералу идет больше, чем улыбка. — Он умрет через восемь лет, — раздается тихий шепот из-за спины. Никто не замечает ни худого человека в сером пальто, ни его слов. — Мне не обязательно куковать тут до его смерти, — отвечает Гесер. На его слова тоже никто не реагирует. — Оставишь страну без главнокомандующего? — картинно удивляются за спиной. — Двух-трех месяцев будет достаточно для ухода. Оба замолкают. Гесер чувствует дыхание Завулона на своей шее. Толпа на площади ликует, вождь говорит нескончаемо долгую речь. Завулон все не уходит. — Не хочешь извиниться? — внезапно спрашивает Гесер. — Ты хотел сказать — поблагодарить? — Извиниться, — повторяет Гесер. — За Ольгу. — Разве я виноват в том, что ты выбрал дуру? Гесер с трудом проглатывает оскорбление. Столько лет живет на свете, а до сих пор теряет самообладание, когда дело касается Ольги. — А за победу все же спасибо, — шепчет Завулон. На секунду он сжимает плечо Гесера и тут же пропадает. — Фельдмаршал Жуков! — объявляет вождь. Гесер делает шаг вперед и начинает произносить заготовленную речь.