Спираль времени

Тор открыл глаза и обнаружил себя находящимся в… «Не может этого быть!» — воскликнул Одинсон. Он стоял посреди царского зала Асгарда. Ох, сколько же воспоминаний связано с этим местом! Перед ним, шагах в двадцати, возвышался золотой трон, на котором ему, Тору, так и не удалось посидеть, если не считать тех пяти минут разговора с Хелой. Солнечные лучи струились из высокого входа в тронный зал, окутывая своим мягким утренним светом тянущиеся к сводам, как вековые деревья, колонны. Тор обратил взор наверх: искусно сделанные фрески изображали знакомые картины, немного отличающиеся от тех, которые Тор уже видел в своей Вселенной. Вот и фреска, на которой Всеотец заключает союз с ётунами. Вот и война: Один с копьем Гунгниром в руке на колеснице рассекает воздушное пространство, а Суртур, замахиваясь своим мечом, плавит горы, и ётуны в изумлении и восхищении наблюдают страшную битву. Тор проходит по зале, не отрывая взгляда от фресок. Это история. Да, пускай и не его история, но такая похожая… Даже друзья, троица воинов запечатлены здесь. И леди Сиф, правда тут у неё светлые волосы, но это не мешает узнать именно её: такая решительность, твёрдость, мудрость и одновременно с этим еле уловимая мягкость. Странное сочетание, верно? Такая она, Сиф… «Как она там?» — шепчет сознание Громовержца, а в сознании всплывает образ воительницы из его Вселенной. Тор уже почти подошёл к трону, шея нещадно давала знать, что затекла, но Одинсон не мог оторвать взгляда от самое последней фрески: царская семья Асгарда. «А вот и я. Хмм, с виду такой же», — Тор рассмотрел самого себя, но быстро переключился на тех, двойники которых в его вселенной навсегда ушли… «Отец и тут одноглазый, ну надо же! — удивлялся Тор. — Всеотец, все думали, что твоя сила безгранична… Но даже Боги, видимо, склонны к слабостям и ошибкам. Жаль, что я понял это так поздно.» «Что это? Исповедуюсь перед фресками? Докатился!» — бубнило сознание. Тору надо было выговориться. «Мама, — резкая боль в горле заставила сглотнуть несуществующий ком. Тор увидел прекрасную, будто окутанную священным светом, Фриггу. — Мама, Ты была самой мудрой, самой доброй, справедливой насчет всего, — Тор мечтал сказать это настоящей матери, но не успел. — И насчет брата тоже. Мама, ты всегда рассказывала нам истории о добре, которое побеждает зло. Но что если мы сами творим это зло? Что же нам делать?..» Тор почувствовал мокрые дорожки на щеках. Но это не помешало разглядеть четвёртую, стройную, высокую фигуру, облачённую в тёмно-зелёный костюм. «А в глазах всё те же искры», — улыбнулся Одинсон. Он готов был разглядывать это бледное лицо вечно. Ведь лицо обладателя изумрудных глаз меняло маски так быстро, что невозможно было ухватить хоть одну их них, так же, как и невозможно было понять, когда маски сняты и открывается истинное лицо. Каждый раз видишь что-то новое и не знаешь, что последует дальше. Сила притяжения настолько велика, что Мьёльнир отдыхает! Без оружия чувствуешь себя незащищенным, а без этих искр поблизости чувствуешь пустоту. «И когда до меня дошло? — вздыхал Тор. — Видимо, слишком поздно…» Тор наконец оглянулся. Сознание подбрасывало картины, не совсем знакомые Тору. «Я такого не помню…» — шептал Тор, как вдруг взгляд затуманился, Громовержец присел на ступеньки перед троном. «Это не совсем твои воспоминания, смотри», — раздался мягкий голос.

***

Множество гостей из разных миров, своды и стены украшены, играют придворные музыканты, вдоль стен стоят накрытые столы. Столько вкусностей маленький Тор видел нечасто! Новый год тоже существовал в Асгарде, как и в любом мире, где ведётся летоисчисление. И сейчас настала именно эта пора! Снег укутывал дома, скамейки, тропинки пушистым покрывалом. Зима! Вы думали, в Асгарде не бывает зимы? Ещё как бывает. Еле проходимые сугробы, осыпавшийся с деревьев снег, битва снежками, неприятное ощущение снега за воротом — всё это знакомо жителям Верхнего мира. Ведь Мидгард был построен именно по подобию Асгарда. Зимы бывали и мягкие, и морозные, если дул ветер с Ётунхеймских полей. Асгардцы всегда радовались приходу зимы — урожай собран, свободное время можно посвятить праздникам, гулянкам, маскарадам. Единственным человеком, который всегда боялся прихода холодного времени года, был Локи. Младший принц с самого раннего возраста тяжело переносил зиму. Холод, ветер, мокрые следы от ботинок в коридорах, Локи всегда казалось, что повсюду сквозит, что зима специально хочет добраться до него и сквозняком протягивает свои ледяные лапы к нему. По количеству выпитых за день чашек горячего чая Локи зимой занимал первое место. Тор всегда удивлялся, как в него столько чая лезет! Принцы спали в одних покоях, и зимними ночами Тору приходилось часто слышать легкие шаги, ведущие в уборную. — Может, тебе прямо в туалете чайник поставить? — возмущался Тор, когда не мог уснуть из-за хождения Локи по комнате. — А, может, тебе переехать? — бубнил Локи в ответ. Вот уже им по 10-12 лет. И если бы Тор не знал о влиянии зимы на брата, он бы подумал, что у того проблемы. Впрочем, был в том самом яблоневом саду инцидент, один из первых, когда особенность восприятия зимы у мага проявилась. Когда очередной уход Локи в уборную во время игры в снежки, вызвал грубую шутку со стороны дворовых мальчишек, с которыми Тор и Локи часто играли. Вернее, играл Тор, а Локи просто поддерживал, за компанию. Эту шутку маленький Локи расслышал, и Тор до сих пор помнит поджатые в молчаливом протесте синие губы, сжатые в кулак ручонки в толстых варежках. О способностях Локи в магии ходили слухи, поэтому частенько всякие выскочки любили провоцировать мага, чтобы тот показал уровень своих возможностей. К большому удивлению Тора, Локи тогда просто развернулся и ушёл. «Он ничего не сделал в отместку!» — изумлялся про себя Тор, хлопая глазами. Вот Локи скрылся за поворотом. Ребята загоготали: — Видели? Испугался! — Да просто не мог сдержаться. — Видимо сражаться в мокрых штанах трудновато! — Ну и ладно, ушёл, и пускай. Нам-то что. — А то, что я ещё не ушёл, — раздался за спинами голос Тора. А дальше… Стоит ли рассказывать? Вопли, крики, мольбы о прощении. Тор явился на порог покоев в нелучшем виде. Под глазом набух синяк, так же как и над скулой. Кровь текла из носа, костяшки кулаков красные, но вид у самого принца был более чем торжественный. Локи сидел за столом, с кучей книг вокруг, сам принц был укутан в одеялко, в руке держал чашку чая. При взгляде на брата, зелёные глаза округлились так, что, казалось, готовы были вылететь из орбит. — ТОР? — Можешь не волноваться! — радостно воскликнул Тор и, чутка шатаясь, подошел к мягкому креслу, стоящему у книжных полок, и плюхнулся в него. — Насчёт чего? — нахмурился Локи и поставил кружку на стол. — Насчёт тех ребят, ну… Ты понял, — Тор потупил взор. Локи вздохнул: — Ты подрался с ними… Но зачем? — Как зачем? — глаз Тора дернулся в нервной судороге. — Тебя оскорбили. — Но я сам мог за себя постоять! — надулся младший. — Но не стал, — кивнул Тор. Локи закусил губу, поправив рукой рыжие прядки волос. А старший продолжил. — Не стал, потому что знаешь, что твоя сила другая и может ранить больше, чем обычная. — Несправедливо бы было, согласись, — хмыкнул Локи. — Но не терпеть же вечно издевательства, брат! — Но и применять магию против кого попало я не буду. Это несправедливо, — сложил руки в локтях и отвернулся к окну. — Совесть, понимаю, — протянул Тор, потирая шишку на затылке. — Но учти, братец, — на этих словах Локи снова повернулся к брату, — что тогда я буду отвечать за тебя этой, как ты её называешь, обычной силой. Вот. Локи видел, выражение лица брата было очень серьёзным, значит отговорить его от решения — дело бесполезное. — Спасибо, — улыбнулся маленький маг. — А, делов-то, — отмахнулся Тор. — Делов наворотил, — хмыкнул младший. — Придется вам, больной, пройти лечение. — Уколы колоть будешь? — прищурился Тор. — Могу и уколы, — в руке у Локи откуда-то появился огромный шприц, настолько огромный, что у Тора рот открылся в панике. — НЕТ, не-не-не! Пожалуйста! — Тор прикрыл глаза от страха, укрываясь рукой. Локи захохотал. — Брось, я же шучу! Тор раскрыл очумелые глаза. Никакого шприца, только брат с улыбкой до ушей. — Маленькая зараза, — констатировал Тор, сложа руки. — Больному без заразы никак, иначе не отчего будет лечиться, — пожал плечами маг. Тор призадумался. «Слова, полные смысла… Или просто фраза, сказанная впустую?» Старший Одинсон и не заметил, как его синяки обрабатывали лечебной мазью, поэтому, выйдя из ступора, Тор вздрогнул. — Больно? — Локи присел на ручку кресла, худые пальцы сжимали баночку с мазью. Во взгляде чувствовалась тревога и забота. — Нет, больно тем ребятам, — хмыкнул Тор. Локи хихикнул и продолжил обработку ушибов.

***

— Это твоё воспоминание? — спросил старший Одинсон, как только открыл глаза. Он повернулся налево, рядом на ступеньках перед троном, сидел рыжий Локи. — Наше, — прошептал он. Тор понимающе поджал губы и кивнул. — Ты не переносишь зиму? — С трудом. — А Локи не очень переносит жаркое лето. Мда, — ответил Тор. Минутку они помолчали, взглядами обегая тронный зал. — Насчёт камней, я взял их, — прервал тишину маг. — Все? — вышел из транса рефлексии Одинсон. — Да, вот они, — Локи вытянул руку и раскрыл ладонь. В воздухе появились три сферы, излучающие разный свет: красный, зелёный и голубой. — Здорово! — похлопал Тор брата по плечу. — Мы вполне можем отправиться. — Но как нам… — Тор не мог сформулировать вопрос. — Как нам управлять ими вместе? — помог брат. — Ну да. — Я тоже думал об этом. Выход один — взяться за руки. Камни создадут вокруг своеобразный треугольник. Но нам нельзя будет его разорвать во время действия камней. — Трудновато будет, — вздохнул Тор. — А какой рукой возьмешься ты? Правой за камни, левой за меня? Так, наверно, легче… — Тор, даже не пытайся думать так глубоко, — закатил глаза Локи. Тор же возвел взгляд к небу. — Ты правда думаешь, что у меня, Верховного мага Асгарда, левая колдует хуже правой? — улыбнулся он. — Ну мало ли, — буркнул Одинсон. — За тебя же волнуюсь… А ты… — Ладно тебе. Правой возьмусь за камни и твою руку, ты — левой за мою. Устраивает? — Отлично. — Замечательно. Ещё вопросы? — Да, мы прилетим в прошлое моего мира… — Продолжай, — внимательно слушал маг. — Как ты заставишь всех нас живущих вспомнить то, чего они, то есть мы, еще не пережили? — Запросто, — пожал плечами Локи. Тор сдвинул брови. — А на что нам камень пространства? — На что? — не догонял Тор. — Знакомо выражение «разносить весть по мирам»? — Шутишь, конечно, да. — Ну вот, а что мешает разнести мысль по мозгам? Тем более, когда у тебя есть камень пространства, — фыркнул Локи. — Воу, то есть ты можешь в голову каждого на планете отправить сообщение? — Или, вернее, воспоминания. Картину будущего, если угодно. — Камень пространства как бы увеличит твою силу… — Радиус распространения заклинания, точнее. Но суть ты уловил, слава Бёру, — улыбнулся маг, хлопнув Тора по коленке. — Это гениально! — восхищался Тор. — Ну я же гений, — невозмутимо отвечал Бог Обмана. — Значит, мы просто раскроем всем им карту будущего? — Не всем. — А кому нет? — Тор, думай, зачем нам показывать будущее Таносу или его ордену, а читаури? Он вряд ли успеет составить план действий, но всё же это опасно. Можно же избежать этого. — Ты можешь так? Исключить отправку послания им? — Могу, конечно. Если пожелаю… Может, уже стоит начать? Тор постучал пальцами по ступенькам, ведущим к трону, и понурил голову. — Ты чего? — поинтересовался Локи. — Что не так? — Да странно это. Мы собираемся изменить события прошлого. Вот раз и всё — не было ничего. А ведь боль останется, и память… — Тор опустил лицо на ладони и выдохнул. — Это даже хорошо, что останется. Мы не допустим такого впредь, — Локи подсел поближе и успокаивающе положил ладонь на пшеничного цвета волосы брата. — Ты думаешь? — Я надеюсь. Как только разнесём по Вселенным наши воспоминания, тут же смоемся обратно. — А поговорить? — Тор убрал ладони с лица. — С кем ты хочешь поговорить? — С прошлыми собой и… — А, понял. Ну, времени у нас полно, — в зелёных глазах блеснул огонёк хитрости, а в руке засверкал камень времени. — Отправляемся? — Думаю, пора. Не знаешь же, когда Суртур придёт, — Локи встал, поднялся к самому трону и величественно, заложив руки за спину, остановился у него. — Мы оттуда отправимся? — указал Тор. — Почему бы и нет, — хмыкнул маг. Тор покачал головой и тоже поднялся: — Ты всегда любил произвести эффект, брат. — Ты всегда любил этот эффект наблюдать. Взгляды голубых и зеленых глаз столкнулись. На лицах расплылись улыбки. — Тор, ты вспомнил, в какой момент надо отправиться? — Да, когда ты получил власть, а я был в изгнании, отец спал, а Фригга сидела с ним. — Ладно. Я тоже думаю, что это верный ход. — Откуда ты знаешь… — Просмотрел твой разум, пока ты спал. — А, вот как. — Ну да, я должен знать, когда было событие, чтобы туда попасть. — Точно. Локи протянул руку. «Бледная рука, как у брата, — подумал Тор. — Как давно мы не держались за руки?» Тор взглянул ещё раз на Локи и сжал его прохладную ладонь в своей. Локи повернулся в сторону выхода из тронного зала, откуда проникал солнечный свет, а вдалеке, на горизонте, поднимались горы. Тор сделал то же самое. Они стояли прямо перед троном Дворца Асгарда, взглядом запоминая все детали, подвластные взору. Тор не знал, случится ли ему еще раз увидеть Асгард вообще, хоть какой-то. Локи запоминал свой дом, он часто заморгал. Тор это заметил и подбодрил брата: — У нас получится. Слышишь? Локи кивнул. — Мы сделаем это ВМЕСТЕ, — уверенно говорил Тор. Локи всматривался вдаль. Вдруг он стал что-то шептать. Старший Одинсон понял, что это заклинание, поэтому быстренько собрался с духом, расправил плечи. Краем глаза заметил, что камни вокруг их ладоней активизировались. Картинка тронного зала стала мутнеть и переливаться… «Вот и настал этот шанс», — произнес Тор и крепче сжал ладонь брата.