Одна минутка

Гамильтон заворочался в постели, не открывая глаз. Надоедливый луч солнца, неизвестно как проникший сквозь плотно задернутые шторы, светил ему прямо в глаза. Алекс чихнул и уткнулся лицом во вкусно пахнущую подушку. — Хмпф? Алекс, который час? — сонно пробормотал Томас, высвобождая из-под одеяла руку и нащупывая на прикроватной тумбочке часы. — Ты чего так рано проснулся? — Солнце светит, — глухо пожаловался Александр в подушку. — Прямо в глаза. — Дурачок, — промычал Джефферсон, снова ныряя под одеяло. — Ты почему вчера опять до трех работал? — Мне нужно было закончить… — парень широко зевнул, — статью. — Мы же договаривались. — Прости, — пробормотал Гамильтон, утыкаясь носом в растрепанные волосы вирджинца. — Не хочешь еще поспать? — Какой сегодня день? — фыркнул тот, приобнимая Александра одной рукой. — Суббота. — Тогда не хочу. — Я могу сделать нам кофе, — Алекс вытянул руку, на ощупь ища очки. — Не-е-ет, — Томас мягко притянул его обратно. — Поваляйся со мной еще чуток. — Томас. Мы уже однажды чуток провалялись до обеда. — Сегодня суббота, Алекс, помилуй, — попросил тот. — Просто полежи со мной еще минутку. — Одну минутку. Утро Томаса Джефферсона – это пряный запах кофе, доносящийся с кухни, это сонное ворчание по поводу некоторых ранних пташек, работающих до поздней ночи и встающих черт-знает-когда, это ленивые поцелуи на кухне и растрепанные волосы Гамильтона, в которые так приятно запустить пальцы. Это шипение масла на сковородке и тихое бормотание радио, которое так хочется заткнуть, но все как-то некогда, это зябнущие на паркете голые ступни и вялые перебранки по поводу новостей. Утро Томаса Джефферсона – это такой привычный и теплый запах Александра, сонные объятья прямо посередине коридора и рассеянные сборы. — Ты не видел мои очки? — растерянно пробормотал Алекс, гипнотизируя взглядом упаковку крабовых палочек. — А они разве не на тебе? — не менее растерянно переспросил вирджинец, пытаясь выдрать из волос расческу. — О, спасибо, — с тяжелым вздохом Гамильтон все же отправил просроченные палочки в мусорку. Утро. Каждое утро – новая страница в их жизни, такая же, как все, но абсолютно уникальная. Кофе, кофе, много кофе. Очень много кофе и немного омлета. И тосты с клубничным джемом. — Если ты опять будешь строчить свои статейки после полуночи, я не буду готовить тебе завтрак, — Томас уперся подбородком в макушку Гамильтона, обхватив его руками сзади. — Это грубо, — пробормотал тот, засовывая в тостер кусочки хлеба. У них так мало времени, но каждое новое утро такое тягучее, как смола. — Оставь в покое галстук, я тебе помогу, — Александр с нежностью провел кончиками пальцев по разбитой скуле Джефферсона. — Тебе не стоило драться с Бёрром. — Зато он теперь перестанет мне надоедать. Маленькие сюрпризы. — Блинчики? Тебе не стоило вскакивать так рано, — укорил вирджинца Алекс, жуя. — Стоило, — пробубнил Томас, опять прикладываясь к чашке с кофе. Смешные, сонные и всклокоченные, они каждое утро проводят наедине друг с другом и ни о чем не жалеют. — Том, давай я все-таки заплету тебе хвостик, а? — Тогда я стану двойником Лафайета, — возразил тот, втискиваясь в свой пурпурный пиджак. Каждое утро – одна минутка. сонная, смешная, всклокоченная и растрепанная, но все же такая искренняя.