Трудись прилежно, проклинай нежно

План был таков: выжить, выучиться и свалить от Дурслей, как только стукнет восемнадцать. План хоть куда. Пять лет им пренебрегали и издевались, а потом Гарри обнаружил, что одного его желания достаточно, чтобы творить просто чумовые вещи. Дурсли после этого ему не докучали, но убраться от них все равно хотелось поскорее. А затем Хогвартс открыл перед ним двери, и жизнь снова резко переменилась. Оказалось, что он такой не один — в мире были и другие волшебники. Не сказать, что Гарри этому обрадовался, но, с другой стороны, он мог научиться творить чудеса, которых раньше и вообразить не мог — и эту возможность не променял бы ни на что на свете. Церемония распределения вышла неожиданной: Шляпа наотрез отказалась отправлять его в Слизерин, заявив, что тогда Хогвартс не простоит и года, и почему-то посчитала, что он перебьет всех гриффиндорцев (что было довольно-таки грубо, но, с другой стороны, в поезде Гарри и в самом деле отработал парочку проклятий на хулиганах в красно-золотых галстуках), и в конце концов сказала: — Мои воображаемые руки связаны. Я не могу проронить ни слова о том, что сегодня узнала, и все же долг велит хоть что-то сделать для детей, за которых я в ответе. В моей власти помочь тебе познать ценность верности и дружбы — быть может, этого будет достаточно. — Хаффлпафф? — спросил Гарри. — Это как-то не круто. Все, с кем я говорил, очень не хотели туда попасть. — Неужели ты действительно предпочел бы Рэйвенкло? Гарри сморщил нос: — Нет уж, спасибо. Они какие-то пафосные зануды. Я люблю читать, но не зубрить ради знания самого по себе или хороших оценок. Ладно, давай на Хаффлпафф. Что-нибудь да придумаю. — Помни, что я тебе сказала. Разум каждого человека, которого я касаюсь, для меня священен — и твой тоже. Желаю тебе счастья на факультете ХАФФЛПАФФ! И в конечном итоге вариант оказался не самый плохой. *** Зрелище должно было выйти что надо: два чемпиона Хогвартса появляются перед толпой зрителей, сжимая Кубок между собой в руках; черно-желтые галстуки развеваются на ветру. Вычислив место, куда Кубок должен был перенести победителя, Гарри заранее дал указания Рите и Бозо, где встать, чтобы сделать удачный снимок. Чтобы осуществить этот план, пришлось изрядно потрудиться, но Гарри ничего не имел против прилежного труда себе же на пользу. Тем досаднее было обнаружить себя вместо квиддичного поля посреди кладбища, словно на дворе был не конец весны, а Хэллоуин. И кто это там целится в него палочкой и собирается проклясть, неужели Червехвост? Гарри и сам думал выследить его и прихлопнуть — к человеческой жизни он, разумеется, относился с уважением, но распространялось оно только на тех, кто поклялся ему в верности или так или иначе завоевал симпатию. — Протего! — закричал Гарри, но крысиные рефлексы Червехвоста дали о себе знать, и он с нечеловеческой скоростью переключился на Седрика. Гарри едва успел оттолкнуть друга в сторону, и смертное проклятие пролетело мимо. К счастью, им было не привыкать работать в паре — и в квиддиче, и во время других, куда более интересных занятий. Седрик без подсказок двигался с ним в унисон. Смертное проклятие Гарри и оглушающее Седрика угодили в Червехвоста одновременно, но с Авадой, понятное дело, не поспоришь. Гарри потрогал тело ногой — просто на всякий случай. Нет, ну это надо. — Да что за нафиг, Червехвост? Я вообще-то был занят! — Позволь мне убрать кровь акромантулов из твоих волос, друг мой, — произнес Седрик, уже накладывая заклинание. Подумать только, а Червехвост пытался убить этого невероятно полезного юношу. Гарри даже задумался, не воскресить ли подонка, чтобы умертвить его снова, на этот раз поизощреннее, но затем решил, что усилий понадобится больше, чем эта крыса заслуживает. Он оглядел свою мантию. Та была разорвана в стратегических местах — нужно создать впечатление, что он побывал в нешуточном сражении. Заклинанием Гарри счистил большую часть крови, не забыв позаботиться и о Седрике. — Поттер, — раздалось шипение, и затем из-за большого котла показался… — Ты что, гном? — спросил Гарри, не обращая внимания на боль в шраме. — Я могучий Лорд Волдеморт! — вскричал тот. Роста в нем было едва два фута, а сморщенная кожа отливала серым. Даже при том, что сам Гарри был невысоким — скачок роста все никак не наступал — он все равно был намного выше Волдеморта. — Это даже хуже, чем торчать на затылке у Квирелла, — посочувствовал Гарри. — По крайней мере, тот был довольно рослым, хотя серьезно воспринимать его все равно было сложно. — В этом облике я свободен от его нытья, — нахмурившись, объяснил Волдеморт. На странном крохотном личике это выражение смотрелось даже мило. — Если я тебя сейчас зааважу, ты же все равно рано или поздно вернешься, да? — с глубоким вздохом спросил Гарри. Мерлин, Волдеморт мог сколько угодно притворяться не-гномом, но на самом деле он был даже хуже паразитов из сада Уизли. Сколько еще раз придется подтверждать титул Мальчика-Который-Пережил-Все-Попытки-Одного-Говнюка-Его-Убить? — Разумеется. Я прошел по пути к бессмертию так далеко, как не смел никто прежде. Я великий Лорд Волдеморт, и я не покину этот мир до тех пор, пока не возьму от него все, что мне причитается, — он бубнил и дальше, но Гарри перестал слушать. От вида гнома, толкавшего речь о мировом господстве, становилось как-то не по себе, — …ты что, окаменел от страха передо мной, Поттер? — Нет, у меня просто проблемы с концентрацией, — и, сказать по правде, куда важнее было обдумать собственные планы на будущее, чем слушать чужие излияния. Гарри не особо любил конкуренцию. Еще меньше ему нравилось то, что Темный Лорд, чью нишу в обществе он так старательно пытался занять, просто отказывался умирать. На первом курсе Гарри поджег Волдеморта в Запретном лесу, заслужив тем самым благодарность за спасение единорогов и дружбу кентавров. Чуть позже он открыл в себе очень полезную способность испепелять одержимых Лордом учителей голыми руками, но хоть Квирелл и умер, Волдеморту все равно удалось уйти. За этот подвиг Дамблдор даже присудил его факультету кубок школы. На следующий год он повстречался с юной версией своего злейшего врага. Том Риддл был ослепительно прекрасен и даже в целом вменяем, но Гарри все равно пришлось от него избавиться. Сам по себе призрак ему не мешал, но Джастин был его человеком. На третьем курсе Гарри пришлось разбираться с приспешниками Волдеморта. Сначала с Сириусом, которого он, к счастью, не успел убить прежде, чем тот поведал ему всю правду о смерти его родителей; затем с Червехвостом, которого Гарри ранил, но добить не сумел. Он, конечно, потом выместил злость на дементорах, но это все равно не то. А теперь оказалось, что это не Кубок огня самовольно выбрал Гарри в чемпионы школы как самого достойного, нет — просто Темный Лорд захотел устроить очередную драчку. Что ж, по крайней мере, удалось прихлопнуть Червехвоста. Сам этот факт почти примирял его с происходящим. — Седрик, тебя не затруднит? — Гарри махнул рукой. Как и полагалось примерному последователю, Седрик держался поодаль, пока повелители беседовали, однако по первому зову шустро сотворил трон. Гарри справился бы и сам, но в трансфигурации Седрик был просто боженька. Трон вышел золотым, инкрустированным черными камнями — настоящее произведение искусства. Устроившись поудобнее, Гарри вздохнул и для Темного Лорда добавил маленькую табуретку — чисто из вежливости. Судя по злобному взгляду, тот его жеста не оценил. Хамло. — На трон ты все равно не смог бы взобраться, — объяснил Гарри. — Сколько в тебе, фута два? И то в прыжке? Брось, я знаю пару домашних эльфов, которые выше! — Поттер! — прошипел Волдеморт. — Что, во имя Мерлина, с тобой не так? Тебя что, в детстве на голову уронили? — О. В первые пару лет, может, даже не раз, но в конце концов мои родственнички осознали все свои ошибки, — несколько самодовольно ответил Гарри. Ах, эти его первые шаги по пути Темного Лорда. Столько ностальгии. — Почему ты не оказался обычным малолетним олухом, — пожаловался Волдеморт, забираясь на табуретку. — Был бы хорошим мальчиком и сдох уже наконец. Я дал тебе столько возможностей. Неужели я так много требую? — Вообще-то да, — беспечно отозвался Гарри. — Я не большой фанат всей этой темы с жертвенными агнцами… — тут он бросил взгляд на котел, — …или каннибализмом. — Единственное, что мне от тебя нужно — это кровь, — сказал Волдеморт, сверля его таким настойчивым взглядом, словно планировал вот-вот наброситься и добыть кровь своими силами. Его мелкие зубы с виду были довольно острыми. — Что, вся? — Половина этого кубка. Гарри глянул на весьма скромных размеров сосуд, балансирующий на краю котла. — Это… довольно мелкий кубок, сказать по правде. Как-то не очень по-злодейски с твоей стороны не попытаться выдоить меня досуха. — Я бы убил тебя сразу после возрождения, — пояснил Волдеморт. — И в мыслях не было отпускать тебя живым — моя гордость и так пострадала достаточно. — О, а вот это тот Темный Лорд, которого мы знаем и любим. Что ж, раз этот план не сработал, предлагаю новый. Мое убийство отпадает, твое же, похоже, потребует куда больше сил, чем я готов потратить, — Гарри задумчиво побарабанил пальцами по подлокотнику. Он поигрался с мыслью просто прихлопнуть Волдеморта, но это же не злодей, а мадагаскарский таракан какой-то — попробуй его раздавить, а он тебе всю ногу отхватит. Нет, ну правда — чем он, Мальчик-Который-Выжил, между прочим спаситель волшебного мира, заслужил такого упертого врага? Волдеморт воздел одну из своих маленьких бровок: — Ты что, предлагаешь сделку? — Именно так, — кивнул Гарри. Похоже, иного выхода не осталось. Может, со временем они с Волдемортом сумеют преодолеть свои разногласия. В конце концов, у них было так много общего — поиск приспешников, расправа с неугодными, планы по захвату мира, вот это все. — Прямо сейчас можно даже не обговаривать все детали. Согласись на перемирие, и я помогу тебе вернуть тело. — Перемирие с рядом оговорок, — поправил его Волдеморт. — Впрочем, идея не лишена смысла, — на минуту он задумался, а затем спросил: — Полагаю, ко мне в последователи ты не пойдешь? — Неа, и не мечтай. — Впрочем, Пожиратель из тебя все равно бы получился отвратительный, никакого понятия о субординации. Перемирие будет действовать до того момента, пока мы не встретимся, чтобы обсудить его еще раз — тогда, когда весь Хогвартс не будет ждать твоего возвращения. — И на это повторное обсуждение должны согласиться мы оба, причем согласиться добровольно. И «перемирие» в моем понимании — это когда обе стороны не пытаются навредить друг другу своими либо чужими руками. Эти детали лучше тоже включить в текст клятвы. — Сколько подозрительности, Поттер, — с жутковатым смехом прошипел Волдеморт. Ушла бездна времени, чтобы составить клятву, с формулировкой которой были согласны оба. Гарри даже задумался, а не послать ли весь турнир куда подальше и задержаться еще немного, чтобы проработать окончательный вариант. Ему вовсе не улыбалось проходить через то же самое всего пару недель спустя. Бедный Седрик совсем заскучал и сидел неподалеку, сооружая цветочный венок. К тому времени, когда Гарри и Волдеморт наконец дали нерушимый обет, Седрик успел закончить и водрузил результат своего труда на голову Гарри. Когда с делами было наконец покончено, Гарри критически оглядел врага, на время ставшего союзником. — Так что еще тебе нужно для ритуала? Дюжина девственниц? — Ты что, предлагаешь себя? Гарри скривился и возмущенно ткнул в Волдеморта пальцем: — Фу, замолчи! Пошлить в этом облике тебе явно противопоказано! Волдеморт насмешливо фыркнул и продолжил оглашать список: — Кубок твоей крови, кость моего отца, которую мы уже достали… и плоть слуги. — Полагаю, от мертвого слуги толку мало, — Гарри вздохнул. Выходило, что Червехвост в кои-то веки мог принести пользу, но даже тут не справился. Волдеморт спрыгнул с табуретки и просеменил к телу. Немного повозившись, он задрал рукав Червехвоста, обнажив довольно уродливую татуировку в виде черепа. Бр-р. Гарри порадовался, что не метит своих последователей так безвкусно. Пара задумок у него была, но он не был уверен, что стоит копировать чужие идеи. Показаться плагиатором совсем не хотелось. Но если он все же решит остановиться на волшебных татуировках, то сделает их куда более разнообразными и симпатичными. Волдеморт прижал палочку к метке; маленькое личико все сморщилось от напряжения. Какое-то время ничего не происходило, а затем раздался хлопок аппарации и перед ними появился не кто иной, как Грюм. — Как ты сумел перевербовать Грюма? — изумленно воскликнул Гарри. На него не обратили внимания. Грюм опустился на одно колено, склонил голову и произнес: — Мой лорд, чем могу служить? — Прими антидот, Барти, — приказал Волдеморт. На глазах Гарри Грюм превратился в человека, которого он раньше никогда не видел. Хм. Похоже, основная часть программы вот-вот начнется. Гарри слез с трона и подхватил кубок. Заглянув в котел, он обнаружил, что там уже закипает какое-то зелье. Волдеморт был все-таки тем еще ботаником. Рядом возник Седрик, и Гарри вручил ему кубок. — Мне это не нравится, — тихо произнес Седрик. — Ты уверен, что оно того стоит? — Уверен на семьдесят пять процентов, — отозвался Гарри, рассекая руку и глядя на льющуюся кровь. — Может, на шестьдесят. Седрик неопределенно вздохнул: — Постараюсь тебя прикрыть, но против Темного Лорда и его взрослого последователя у меня мало шансов. — Будем надеяться, что до этого не дойдет, — отозвался Гарри. Они скрепили перемирие клятвой, но всегда оставалась возможность, что Волдеморт найдет способ ее обойти. Гарри невероятно раздражало, что противник был настолько старше и опытнее, но тут уже ничего не поделаешь. Когда-нибудь он его нагонит. — Если что-то пойдет не так, а вместе выбраться не получится, уходи один. Ты для Волдеморта не настолько важен, чтобы тот стал заморачиваться с погоней. — Ни за что, — твердо ответил Седрик. Седрик зарастил порез, и Гарри поставил наполненный кровью кубок туда, где его взял. Затем он снова устроился на троне, а Седрик встал рядом. Ритуал оказался не особо интересным. Хоть он и был темным и кровавым, пафоса в происходящем было куда больше. Гарри заподозрил, что Волдеморт выбрал ритуал исключительно из-за зрелищности. С этой примадонны бы сталось. Напоследок Барти деловито забросил своего повелителя в котел, словно готовил порцию мясного рагу. Гарри надеялся, что его самого в будущем не ждет такой же дурдом. Он собирался стать Темным Лордом, конечно, но рассчитывал провернуть это в стиле Хаффлпаффа. Из котла пополз дымок. Гарри принюхался, но запаха паленой плоти не уловил. Затем из дыма постепенно соткалась фигура, и из котла выступил мужчина. Высокий, темноволосый и обнаженный. В Волдеморте по-прежнему можно было узнать Тома Риддла, но он казался старше — возможно, слегка за тридцать. Гарри постепенно начал понимать, что принял верное решение, потому что — ну черт. Даже если в итоге они снова станут заклятыми врагами, по крайней мере на поле боя будет на кого полюбоваться. — Отличное тело, — похвалил Гарри, обозревая открывшиеся виды. Волдеморт оглядел себя и недовольно нахмурился. Гарри не мог понять, в чем дело, потому что, на его взгляд, жаловаться тут было не на что. Барти, сама жестокость, услужливо накинул на плечи Лорда мантию. Тот тут же извлек из ее кармана палочку и первым делом сотворил зеркало. Тщеславно, конечно, но такому красавчику Гарри готов был простить что угодно. — Поттер, — медленно произнес Волдеморт, рассматривая себя в зеркале. — Как именно ты меня представлял? — …как Темного Лорда? Волдеморт потер пальцами переносицу. Впервые в жизни Гарри почувствовал себя школьником, которого вот-вот отругают, и ощущение оказалось так себе. — Ритуал учитывает восприятие тех, кто так или иначе был в него вовлечен, — процедил Волдеморт. Зеркало в его руках рассыпалось в прах. — Чем отчетливее мысленный образ — либо сила волшебника — тем большее влияние она окажет на результат. Я рассчитывал, что твой страх, подобострастие Червехвоста и ненависть моего покойного отца дадут мне подходящее тело — тело, достойное великого, могущественного Темного Лорда, что преодолел в себе человеческое. А взамен я получил вот это! Да он совсем съехал с катушек, решил Гарри. — Тогда все ясно — вини своего папашу. Если хочешь, можем посыпать его могилу солью и поджечь. — Мой отец был маглом, — оскалился Волдеморт. Даже его оскал соблазнительно манил. — Сомневаюсь, что его представление обо мне могло повлиять хоть на что-нибудь. Остается кто-то из вас! Барти распростерся перед Волдемортом, которому это явно понравилось. Гарри заподозрил, что у того настоящий пунктик на тему преклонения. — О Лорд мой, молю простить за тот вред, что я причинил! В моих глазах вы господин мой, невиданно могущественный властитель умов, истинный пророк тьмы в наши неспокойные времена! Гарри задумался, не получится ли переманить Барти к себе. Он был бы не против получать такие комплименты на постоянной основе. Впрочем, стоило утешить бедолагу — Барти выглядел жалко и, похоже, искренне терзался. — Может, Барти и отвечает за эту твою ауру тлена и безнадеги, но твоя внешность, кажется, и правда на моей совести, — признал Гарри без намека на сожаление. — Твоя юная версия была крышесносно хороша, и мы общались через его дневник пару месяцев. Я просто почему-то решил, что когда ты выпрыгнешь из котла, то будешь выглядеть как он. — К тебе попал мой дневник? — Ага, он забрался в голову какой-то девчушке с Гриффиндора и принялся выгуливать по школе василиска — я тогда учился на втором курсе. В конце концов все это начало подбешивать, и я сунул дневник на чердак к родственникам. Если его снова охватит жажда действия, то подчинить себе он сможет только маглов. — Ты!.. — от гнева Волдеморт не находил слов. Затем он вспомнил то, что Гарри говорил до этого, и спросил: — Ты считал его привлекательным? — Ну еще бы! Глаза слепило. Будь он материальным, я бы пригласил его на Святочный бал и попытался забраться в штаны еще до полуночи. Как тебе совести хватает винить меня за надежду, что такой экземпляр не исчез навеки? Хотя знаешь — он, конечно, был горяч, но если так он бы выглядел в тридцать, то ах-х… — Гарри мечтательно покачал головой. Теперь ему будет хватать одного взгляда на Волдеморта, чтобы вспомнить, что красота этот мир еще не покинула. — Даже не знаю, что с тобой делать, — пожаловался Волдеморт. — Уступить власть над магической Британией? — Не вариант. Бери Кубок и отправляйся обратно в Хогвартс. Мне нужно время, чтобы набраться терпения для второго раунда. — Если ты не дашь о себе знать в течение недели, я напишу тебе любовное письмо, — сообщил Гарри. — Впрочем, может быть, я все равно это сделаю. Чао! Пошли, Седрик. Барти, не стой как неродной. Перед тем, как они с Седриком коснулись Кубка, Гарри оглянулся на Волдеморта и наткнулся на ответный взгляд. В этом взгляде было раздражение, но не только оно. — Нет, Поттер. — Да, Волдеморт, — сказал Гарри, чувствуя невероятное удовлетворение от того, как все обернулось. А затем они с Седриком исчезли во вспышке света. Примечание: (Позже Седрик и Барти побратались на почве того, что оба у своих повелителей были любимыми приспешниками)