Самый сложный план

Спокойствие. Таким было его первое ощущение. Глубокое, всеобъемлющее спокойствие. Исчезла боль, сопровождавшая каждое движение уже много лет, с той дурацкой битвы на Мустафаре. Исчезла пылающая ярость, не оставлявшая его ни на день со времён гибели матери. Но что самое невероятное — исчезла тёмная тень, висевшая над его душой с самого рождения (только не осознаваемая им до перехода на Тёмную Сторону). Присутствие его учителя. Его хозяина. Палпатина. Дарта Сидиуса. Невозможно. Такое ощущение могло возникнуть только в одном случае — если бы Сидиус был мёртв. Но смерть Тёмного Лорда повлекла бы за собой глубокую перестройку в Силе, которую Вейдер бы непременно почувствовал. Даже в бессознательном состоянии. Потерять учителя для ситха — это как потерять руку. Нельзя не заметить. Сейчас же… Он не видел ничего, не слышал ничего, не чувствовал ничего. Но для форсъюзера это имело куда меньшее значение, чем для обычного человека. Сила может компенсировать все недостатки органов чувств… Вот только Сила отказывалась откликаться на его зов. Она не отсутствовала. Вейдер не утратил с ней связь. Он по-прежнему ощущал её ровное течение сквозь собственное тело… вот только не мог вызвать в ней ни малейшей вибрации, не говоря уж о тех тайфунах, что порождал прежде. Как будто Сила забыла о существовании Избранного. Но он по-прежнему был спокоен. Просто отметил это как факт. Ни ярости, ни страха. Да что с ним вообще такое происходит?! — По приборам, друг мой, я вижу, что вы пришли в себя, — произнёс хорошо знакомый голос. — Таркин! Это ваших рук дело? Он не думал о том, как именно говорит, не чувствуя ни языка, ни губ. Просто посылал команды на голосовой синтезатор. Видимо, эту часть костюма не отключили. Потеря зрения понятна — взрыв мог повредить его глаза. Но почему нет никаких ощущений? — Смотря о чём вы. Взрыв корабля-носителя я не планировал. Для этого надо быть джедаем, я бы на такую глупость и под прицелом бластера не решился. То, что вы выжили — тоже не моя заслуга. Похоже, вас защищает сама Великая Сила, никак не меньше. — То, что со мной сейчас! — А вот это да, уже моя работа. Вас там изрядно порвало… в очередной раз. Не мог же я оставить вас дрейфовать в космосе в таком состоянии. Для этого тоже надо быть джедаем. — Прекратите издеваться, Таркин. Что вы со мной сделали? — Подобрал и немного подлечил. Точнее, извлёк ваш мозг и поместил в шагоход Б-Омарр… Вот тут даже голому мозгу стало нехорошо. Страшные легенды о монахах Б-Омарр и о том, что они по требованию Джаббы Хатта делают с его врагами и пленниками, ходили на Татуине ещё во времена его детства. ТАК искалечить ученика не осмелился даже Палпатин. — Вы будете умирать очень долго, Таркин, когда я до вас доберусь. — Не думаю, друг мой, не думаю. Полагаю, когда вы наконец до меня доберётесь, вы мне скажете «спасибо». — Такой наглости, Таркин, я даже среди ситхов не встречал. — Ох, Вейдер, вы в Ордене таким же капризным и нетерпеливым были? Вам так жалко вашего старого покалеченного тела? Сейчас, между прочим, специально для вас выращивается клонированное тело Анакина Скайуокера. Без всяких ожогов и со всеми конечностями. Технология Б-Омарр позволяет не только извлекать мозги, но и пересаживать их обратно в тела. Иммунная и анатомическая совместимость, как вы понимаете, стопроцентная, об этом заботятся лучшие клоноделы. Развитие клона целиком повторяет ваш собственный онтогенез. И кстати, всё за мой счёт. Вот тут он впал в некоторый ступор. — Вы решили заняться благотворительностью, Таркин? На вас это очень не похоже. И если уж вы решили мне помочь таким образом, какого хатта вы пробудили мой мозг в капсуле, вместо того, чтобы сразу перенести в клона? — Такого, друг мой, что мне кажется, у вашей специфической формы инвалидности была причина. И у этой причины было имя. Вы бы сами могли вернуть себе если не здоровое тело, то хотя бы нормальные импланты, которые не терзали бы вас при каждом движении. Ресурсов и полномочий у вас было достаточно. Но кое-кто очень не хотел, чтобы вы восстановили форму. И я думаю, мы оба знаем, о ком речь… Вейдер рассмеялся хриплым усталым смехом. — Таркин, вы собираетесь бросить вызов ИМПЕРАТОРУ?! — Я-то не собираюсь, хотя в Империи, по-моему, этим только ленивый не занимается. А вот вы, мой друг, насколько я знаю, были бы рады это сделать. — Глупец, вы понятия не имеете, с чем собираетесь связаться! Палпатин — это не какой-то там удачливый политик! Это Тёмный Лорд Ситхов! Он раздавит вас, как насекомое! — Я подозревал нечто подобное, но не был уверен, так что спасибо за подтверждение. Меня — да, так я и не претендую. А вот вас, друг мой, раздавить будет несколько сложнее — больно уж у вас панцирь толстый. — Вы хотите использовать меня в качестве оружия для своего переворота? — Ну… можно и так сказать. В какой-то степени. — В таком случае вы умнее других заговорщиков, с которыми мне приходилось иметь дело, но всё же недостаточно умны, чтобы выжить. Послушайте, Таркин, Императору не нужно сражаться со мной или с любым другим Лордом Ситхов. Ему достаточно пальцем шевельнуть, чтобы я подполз к его ногам, как пёс. Он управляет Тёмной Стороной Силы как дирижёр оркестром! — Было достаточно, друг мой. Было. Но сейчас условия несколько изменились. Прислушайтесь к себе. Вы ощущаете контроль Императора? Или, если на то пошло, саму Тёмную Сторону? — Я не… вы хотите сказать, что это тоже ваших рук дело?! — Не в буквальном смысле. Направлять руками потоки Силы я ещё не научился. Однако изучить некоторые закономерности её проявлений и обратить их себе на пользу… на это меня хватило и без мидихлориан. Видите ли, Вейдер, я сказал, что ваш мозг был помещён в шагоход, но я не успел сказать, где именно находится этот шагоход. Вам что-нибудь говорит такое название планеты, как «Миркр»? Он размышлял долго. Очень долго. Непозволительно долго для порывистого и импульсивного Анакина Скайуокера. Но вся его взрывная натура осталась где-то там, в покалеченном теле. Спокойствие этого места было заразительным. Вейдеру даже казалось, что подавленный полем исаламири, он начал различать такие оттенки Силы, о существовании которых даже не подозревал. Впрочем, возможно, это была просто реакция мозга на сенсорную депривацию. Он вспоминал своё прошлое и переоценивал его. Нет, он не «вернулся к свету», как говорят самые оптимистичные джедаи. Он просто теперь понимал неразумность некоторых своих поступков. Да, Тёмная Сторона даёт мощь в обмен на нерациональные поступки. Сохраняя полный самоконтроль, не достигнешь истинного могущества. Всё так. Даже сам повелитель Сидиус, при всём его стратегическом уме, иногда вынужден был совершать откровенные глупости, чтобы не ослабнуть. Но цена за это раскрытие предела способностей порой оказывалась слишком высока. Вероятно, именно от этого Палпатин однажды и погибнет — сорвавшись невовремя в бешенство и потеряв контроль над ситуацией. — Вы можете вернуть мне зрение? — спросил он на следующий день. — Могу, но не советовал бы, — отозвался гранд-мофф. — Видите ли, я консультировался с клоноделами и с меддроидом… после того, как определённый нерв был подсоединён к механическому импланту, его становится намного сложнее соединить с естественным нервом в клонированном органе. Не то, чтобы невозможно, просто требуется намного больше времени и мастерства нейрохирурга — как на саму операцию, так и на последующее привыкание. Условно говоря, меняется формат данных. Мы не боялись вывести ваш голос и слух на приборы шагохода, поскольку они уже и так были к имплантам подключены. А вот зрение у вас было своё, естественное, и на мой взгляд, лучше, если так оно и останется. — Вы собираетесь вернуть мне тело уже скоро? — Ориентировочно — через пять месяцев. Точная дата зависит от того, как скоро Император поверит, что вы мертвы, и перестанет вас искать. — Интересно, и как же вы, не владея Силой, намерены узнать, что он перестал? — Скажу по-другому — как только кто-то займёт возле Императора ваше место. — Меня невозможно заменить. Никто в Галактике не обладает моим уровнем мидихлориан. Кроме, возможно, моего клона… Да, Палпатин может заказать клонировать меня. Но клон сойдёт с ума, и по этому признаку Император поймёт, что я всё ещё жив, и возобновит поиски. — Не поймёт, друг мой. Поле исаламири мешает почувствовать вас не только Палпатину, но и вашим клонам, если таковые будут. — Верно. Но появление второго Вейдера в Галактике слишком опасно, Таркин. Этого нельзя допустить. — Не переживайте, друг мой. То, что этот парень будет обладать вашими способностями, совсем не означает, что он будет иметь такое же значение для Силы и судеб Галактики, как вы. Можно клонировать Анакина Скайуокера, но нельзя клонировать Избранного — он по определению существует только один. С точки зрения жизненного опыта — он всего лишь младенец. Вы сможете устранить или перевербовать его, когда понадобится, без особого труда. — Не слишком ли много вы претендуете на понимание воли Силы, Таркин? Джедаи за тысячи лет не смогли этого понять… — В том-то и дело, что я не джедай. И не ситх. Как говорил поэт на одной далёкой планете — «Лицом к лицу лица не увидать. Большое видится на расстоянье». А у криминалистов есть выражение «врёт, как очевидец». Чувствительность к Силе — замечательная вещь, но объективному восприятию она не способствует. Вы — и «светлые», и тёмные — видите то, что Великая Сила позволяет вам увидеть, лишь кусочки мозаики. С чем бы это сравнить… ну представьте, что вы решили понять механизм действия наркотиков на мозг, принимая эти самые наркотики. Но опрашивая добровольцев, принимающих наркотики, опытный врач вполне может прийти к некоторым выводам. — А вы, значит, возомнили себя врачом для всей Галактики? — Всего лишь директором больницы, друг мой. Больницы, где сто квадриллионов пациентов. Сам я тяну в лучшем случае на фельдшера. Но никто не мешает мне нанять квалифицированных врачей. В этом деле — в подборе нужных людей — у меня кое-какие таланты есть. — И всё равно вы безумец, Таркин. Не одержимый Силой, как мы. Просто старое доброе заурядное человеческое безумие. Мегаломания. — Не отрицаю. Но я полезный для ваших целей безумец. Как и вы для моих. — Это мы ещё посмотрим. Вы собираетесь держать меня тут почти полгода с единственным доступным каналом — голосовым? — Мне показалось, это время вам пригодится для планирования дальнейшей тактики и стратегии, но я мог и ошибиться. Только скажите, и я дам команду шагоходу погрузить вас в сон. На любое время или до самой пересадки. — Почему вы не можете вернуть мне тело прямо сейчас? Поскольку мозг этому клону не нужен, обучение тоже — его можно вырастить за любой срок, безумие ему не грозит. Переключить биовремя тоже не проблема — это дорого для больших партий, но для одного-то… — Вы забываете о точной подгонке анатомии для пересадки. Гены определяют не всё, многое задаётся условиями развития. Клоноделы сейчас ночей не спят, следят, чтобы каждый нерв и сосуд ложился именно так, как у оригинала. Полсантиметра в сторону — и со сращиванием возникнут проблемы. — Ладно, Таркин, хатт вас задави, поверю на слово. Но спать я всё равно не собираюсь, не дождётесь. Я вам надиктую список литературы — загрузите её в память шагохода в голосовой озвучке. Плюс мне понадобится дроид-коммуникатор для голосового выхода в Голонет. И дроид-механик, опять же с голосовым управлением. Хочу тут кое-что собрать, пока больше нечем заняться. — Доставим. Что-то ещё? Вейдер немного поколебался. ЭТИМ секретом делиться совершенно не хотелось. Особенно с Таркином. Но лучше Таркин, чем Сидиус. Он, конечно, учитывал и ту вероятность, что Таркин в данном случае всего лишь выполняет очередную провокацию по заданию Императора. И ту, что настоящий Таркин знать не знает ни о каком Миркре, а на той стороне канала — всего лишь подготовленный Имперской Разведкой голосовой актёр. И ту, что гранд-мофф искренне считает, будто ведёт против Палпатина свою игру — тогда как по факту он всего лишь марионетка, приманка на конце удочки. Но своё отсутствие в Силе даже сам Сидиус подделать не мог. Скрыть, размазать — да. Но не полностью отрезать ученика от себя. Даже если бы Тёмный Лорд владел такой техникой, он бы на это просто не решился. А если он ошибается, и Император в своём безумии действительно зашёл ТАК далеко, чтобы положить в ловушку настоящую приманку… что ж, тогда ему не помешает тоже рискнуть и сделать соответствующую ставку. Потеря ученика — ничто в сравнении с шансом избавиться от учителя. — Да. Есть ещё одна вещь. Примерно полгода назад у меня была миссия на Кашиике. Помимо мятежников-вуки я там нашёл беглого джедая, Кенто Марека. Он сам не представлял никакого интереса, слабак ниже среднего уровня Ордена. Даже не предоставил мне сколь-нибудь интересной битвы. Но оказалось, что у него был сын. И этот шестилетний мальчишка… У него уровень мидихлориан оказался всего на несколько сотен ниже, чем у меня, Таркин. Если он и не Избранный, то очень близок к тому. Нельзя допустить, чтобы до него добрался Палпатин. — Вы имеете в виду Галена Марека? — Да, так его звали. Я дал ему другое имя… вы его знаете? — Пришлось узнать. Я собирался о нём позаботиться, но Траун меня опередил. — Кто?! — Траун. Чисс по имени Митт-рау-нуруодо, капитан Звёздного Разрушителя. С синей кожей и красными глазами, если помните такого. — Припоминаю. Находчивая сволочь, вероятно, далеко пошёл бы. Но какое ему дело до моего ученика?! — Понимаете, Со Геррера как лидер мятежников для Империи был всем хорош — разрушителен, всем ненавистен, легко управляем. За исключением одного — у него не было ни малейшего шанса нанести нам сколь-нибудь значительный ущерб. Из-за этого умные люди к нему под командование не шли. То есть потенциальные враги Империи оставались формально к ней лояльными — и наносили значительно больше вреда внутренним саботажем, чем могла бы целая повстанческая армия. Императора это не устраивает. Он хочет создать настоящее Восстание. Сильное и умелое, опасное не в меньшей степени, чем Конфедерация. И в той же степени полностью контролируемое. Собрать в нём всех врагов Империи, а затем прихлопнуть их одним ударом. Трауну было поручено создать такое Восстание. Он дезертировал на своём Разрушителе, причём с минимальными потерями — почти весь экипаж был подобран либо лояльный ему лично, либо потенциально мятежный. И сейчас, насколько мне известно, уже ведёт переговоры с сенатором Мон Мотмой. Вейдер призадумался. — Да, он, вероятно, сможет. Достаточно умён и харизматичен. При этом не человек, что позволяет ему объединить всех недовольных человеческим шовинизмом Палпатина. Так значит, Император сам подсунул Старкиллера… Галена Трауну? — Разрешил. Траун сказал, что без собственного одарённого его Восстание получится слишком картонным. Все знали, что у Империи есть как минимум один ситх, а по факту намного больше. Кто попало тут не годился, нужен был джедай первой линии. Изначально на роль противовеса вам планировался Рам Кота. Но он пожертвовал собой, чтобы вас убить, а менять планы было уже слишком поздно. Возможно, им удастся выманить Йоду или Кеноби, но никто не может этого гарантировать, даже вы в своё время не смогли их найти. Марек был признан хорошим компромиссным вариантом. — Но кто станет его учителем? Я не успел дать мальчишке все нужные навыки! — Никто. Императору и не нужен полностью обученный сильный одарённый в Востании — он мог бы начать представлять реальную опасность. Навыков уровня юнглинга, которые у него уже есть, вполне хватит, чтобы стать живым знаменем. Всё необходимое ему подскажут призрак отца и сама Сила. — Этого-то и стоит бояться… — Полностью с вами согласен, друг мой. На мой взгляд, Император всегда недооценивал Силу как самостоятельную сущность, считая её просто послушным инструментом. Именно поэтому вы мне нужны живым и здоровым как можно быстрее, так что можете не опасаться, что я затягиваю вашу регенерацию. Пока мы на одной стороне. — Пока, Таркин.