Прекрасной девы палачи

И день стал ночью В тот ужасный час, Когда душа распалась в клочья. Не знает люд, что ждать от нас! И рыцарей прекрасных стяги Крестами стали в тот же миг. И мерзких оборотней присяги, Откыли нам свой лживый лик Сереет небо над простором, И мгла сгущается над ним, И битве страшной здесь случиться! Ни зла, ни боли не таим… Рядами стали перед бойней В прекрасный латах смельчаки. И с жизнью радостной простившись, клинки златые обнажив, любви и счастью вопреки… Вперед пошли за командиром Прекрасной девы палачи. И сильно рвутся в битву кони, Златых надежд последний знак. Мечтают о привольной воле, И голубой, небесный флаг, Залитый солнцем и дождём, Взовьется над усталым полем, Покрытым Черным вороньем! Но жизнь проходит незаметно, Летят без жалости года. И командира их отважно, Настала уходить пора Лежит солдат на бранном поле, Измотан и устал от ран. Убит он тяжестью короны. Отваги, вольности тиран! И вот все ближе, ближе миг последний, И вот закрыв уже глаза, Он с болью ждёт тот вздох забвенья. Скатилась по щеке слеза. И вспомнит он былых побед триумфы, И поражении горький плач, И короля немые слезы, И злобу частых неудач. И с каждым мигом все сложней дышать, Тяжёлый панцирь сдавливает грудь. Болят его былые раны… От боли этой не уснуть! Закрыв глаза, он ждёт смиренно Последний радости глоток. Но что же это? Вместо смерти видит… лилии — несбывшихся надежд росток. О чей же герб? Он так знаком! И призрачен он в тот же час. Постойте, кто же такой отважный К нему несётся на пролом? Сияет отблеском небес Доспехов крепких серебро. И белой лилии венец, и пение златого рога, и стали лезвие остро. О нет, о нет не суждено успеть! Подняв на руки израненное тело, Нет сил уж больше боли сей терпеть. И покатались чистой скорби слезы, Спадая жемчугом на лик. Закрытый шлемом, спокойный и холодный. Оруженосец головой поник. — За вас, мой господин отважный, Я жизнь готов был полностью отдать! Зачем теперь мне жить на этом свете, утраты боль я не смогу принять. Как жаль, ведь я не смог признаться, Что горячо любил я вас. Ах, что же делать, что же делать, Мне в этот ненавистный час? Вы были мне отцом, и другом, И братом были мне, и королем Взовьётся над уставшим лугом Ваших побед последний звон. Оруженосец аккуратно снимает шлем с лица его. И что видит он? О как же это? Не уж то это полусон? В траве, в крови, на бранном поле, Лежит прекрасное дитя. Совсем юна, всего ей лет шестнадцать И разлетелся мир, о ней скорбя…