Blood on my Name

Вскоре после того, как Тиг прибыл в Дануолл, стали приходить первые сообщения о странном огромном звере, скрывающемся в Затопленном квартале. Говорили, что зверь напоминал собаку, но крупнее и тяжелее, с густым красновато-коричневым, чёрным и серым мехом. Одни утверждали, что он ходил на четвереньках, другие — что на двух ногах, как человек. Он был быстр, ужасен и убивал почти мгновенно; те немногие из свидетелей, кто пережили нападение, были настолько шокированы, что ничего не могли рассказать. Зверя видели только во время полнолуния. Сначала Аббатство просто выбрасывало отчёты. Без сомнения, Верховный смотритель считал их результатом того, что разный сброд по пьяни забредал в заброшенный район и принимал собаку или кого-то похожего за чудовище. Единственным смотрителем, серьёзно относящимся к отчётам, был человек, который много времени провёл за чтением старых легенд и историй, изучением рассказов еретиков, но его пылкие предупреждения остались без внимания. Приходило всё больше и больше сообщений о звере, но Аббатство продолжало игнорировать их, по всей видимости, считая, что если какое необычное животное и завелось в городе, то городская стража вполне может справиться с ним сама. И тут нет никакой связи с Аббатством или Чужим. (Тиг не был согласен с таким положением дел; этот зверь пробудил в нём смутные воспоминания об историях, которые рассказывали ему в детстве родители — то были истории о волках, что превращались в людей, и людях, что превращались под влиянием луны в волков, иначе называемых вервольфами. На Гристоле и Морли, конечно, больше не было волков; люди истребили их, желая избавиться от конкуренции. Но истории о них остались и не потеряли своей силы. Если этот зверь был таким, как рассказывалось в историях, то это и в самом деле работа для Аббатства; разве не их обязанность — защищать граждан империи от сверхъестественных угроз? Возможно, вервольфы и не имели отношения к Чужому, но, безусловно, разбираться с ними должно было Аббатство). А затем стража отправила отряд в Затопленный квартал. Он пересёк границу квартала в ночь полнолуния, свернул за угол и словно испарился. Прошло два дня, но от шестерых стражников, пропавших среди осыпающихся зданий, не было никаких вестей. Лишь нищенка, прятавшаяся от дождя в одном из домов на окраине, рассказывала, что слышала ночью вой, доносившийся из глубины квартала. На утро третьего дня один из стражников приковылял на площадь Холджера. От его униформы остались одни клочья, а сам он был изранен и покрыт синяками, словно вернулся с поля боя. Он выглядел смертельно напуганным и просто чудом не умер от шока, когда к нему подошёл смотритель. Выжившего отвели в штаб стражи, где занялись его ранами. Когда пострадавшего осмотрели, выяснилось, что из его левой икры кто-то — как будто бы волкодав — вырвал огромный кусок мяса. Поначалу обвинили Аббатство, но размер укуса был слишком велик даже для самого крупного из волкодавов. Сам раненый пролежал несколько дней в горячке, и расспросить его не было никакой возможности. Однако иногда он бормотал во сне о том, что видел в Затопленном квартале: — Волк... нет, остановись... метка... метка... Глаза Чужого! Тогда главы Аббатства наконец поняли, что должны вмешаться. Они решили отправить смотрителя поговорить со стражником, когда тот вновь обретёт способность связно мыслить и изъясняться, и стали искать добровольцев. Тиг, по-прежнему жаждущий доказать свою преданность Аббатству и его доктрине, вызвался первым, так что не удивительно, что именно ему и досталось это задание. Спустя несколько дней стражник окреп достаточно, чтобы ответить на вопросы, и Тиг отправился к нему. Он нашел стражника в казарме при штаб-квартире стражи, сидящим в постели. Рядом с ним стоял Джефф Карноу, в то время еще простой лейтенант. Оба они повернулись к подошедшему Тигу. — Смотритель Тиг Мартин, — представился Тиг. — Я хотел бы задать пострадавшему несколько вопросов, если он в состоянии на них ответить. — В состоянии, — ответил стражник, пытаясь сесть повыше. — Дэвид Гудман, офицер городской Стражи. Не ожидал, что этим заинтересуется Аббатство. — Вы говорили во сне, сэр, и упомянули метку. Чужой отмечает своих избранных, а мы должны уничтожать ересь везде, где только можем, — Тиг сцепил руки за спиной. — Расскажите мне, что вы видели в Радшоре? Гудман вздохнул и откинулся на подушку. — Я мало что помню, — признался он. — Мы прибыли на место и прошли несколько перекрестков вглубь, когда услышали, как что-то идёт за нами. Оно шумело. Сначала мы подумали, что это крысы, и не стали обращать внимания, но потом свернули за угол и оказались на освещённом участке. Светила луна, и в конце улицы было... это... животное. Вроде бы. Оно выглядело... Ох. Оно выглядело в точности, как во всех тех отчётах: огромное, похожее на волкодава, стоявшее на четырёх лапах. Если бы волки на Гристоле не вымерли, я бы сказал, что это был волк. Здоровенная тварь, размером с буйвола. А потом оно встало на задние лапы, как тивийский ледяной медведь, и завыло. Он замолчал и закрыл глаза; воспоминание явно причиняло ему боль. — Этот вой, — прошептал он. — Я никогда в жизни такого не слышал и, клянусь Бездной, надеюсь, что больше не услышу. Он пробирал до костей. А потом мы снова услышали вой, он доносился со всех сторон. Из переулков и домов, отовсюду. Как будто весь квартал завыл, — Гудман испуганно посмотрел на Тига. — А потом пришли они. — Они? — Ещё звери, как тот, но меньше размером. Тот был просто гигантским. Близко я его не рассмотрел, но с места, где я был... — Гудман окинул Тига взглядом. — Я бы сказал, что он был где-то вам по грудь, смотритель. Чуть ниже плеч. А на задних лапах он был определенно выше. Тиг нахмурился под своей бронзовой маской. Если Гудман говорил правду... Ростом Тиг был чуть выше шести футов, и если зверь доходил ему до груди, это означало, что в холке тот достигал как минимум пяти футов. — Что было дальше? — Они кинулись на нас. Двадцать или тридцать здоровенных ублюдков. Мы стреляли в них, но их было слишком много. Они разбили нас. Пятерых других убили. Я сумел убежать, но одна из этих тварей оторвала кусок от моей ноги. Я не знаю, как мне удалось спастись. Не помню, что было потом. — Можно вас на пару слов, смотритель Мартин? — спросил Карноу. — Конечно, — Тиг снова посмотрел на Гудмана. — Возможно, позже у меня будут к вам ещё вопросы, в зависимости от того, что скажет мое начальство. Гудман пожал плечами. — Я, скорее всего, так и буду здесь. Всё равно не могу ходить с оттяпанной икрой. Врач сказал мне, что я, вероятно, потеряю ногу. Карноу дружески похлопал Гудмана по плечу и кивнул Тигу. Они вышли в коридор. — Что думаете обо всём этом, смотритель? — спросил Карноу, стараясь говорить как можно тише. — Я признаю, что это не похоже на ересь, — сказал Тиг, скрестив руки на груди. — Но ... волки? На Гристоле нет волков, не говоря уж о Дануолле и Затопленном квартале. Это просто нелепо. — Не то, чтобы я не был согласен с вами, но что же он тогда видел? Возможно ли, что в Радшоре живет целая стая волков? — Карноу покачал головой, — Звучит невероятно, знаю. — Скорее всего, это он и есть, — Тиг снова нахмурился. — Нет смысла отрицать, что этот несчастный действительно что-то видел, но только не могу понять что. Может, он сам всё это вообразил себе от страха? — Я знаю Гудмана. Он, ну, хороший человек. Правда, без воображения, к несчастью для его карьеры. Но я вот к чему: не думаю, что ему так легко что-то внушить. Тиг задумчиво хмыкнул и оглянулся на дверь, ведущую в казармы. Помолчав немного, он сказал: — Дайте мне знать, если он вспомнит что-то ещё. Просто отправьте сообщение в Аббатство. Карноу кивнул, и Тиг направился к выходу. По дороге в Аббатство он тщательно обдумал рассказ Гудмана. Сколько в нём было правды, а сколько — воспоминаний, искаженных страхом и болью? Звучало всё это невероятно. Жаль, что больше никому не удалось выжить. Рассказ другого очевидца, другие воспоминания оказались бы очень кстати. Тиг посмотрел на небо. Закат раскрасил его в фантастические оттенки меди, золота и багрянца; от домов на улице тянулись длинные синие тени. Луна шла на убыль, но через двадцать три дня снова наступит полнолуние. Стоит ли ждать новых сообщений о таинственном звере? Тиг решил самостоятельно изучить вопрос об оборотнях. Он знал, что легенды Гристоля похожи на те, что рассказывают на Морли; возможно, на Тивии и Серконосе есть свои истории. Он не считал, что существо, скрывающееся в Затопленном квартале, в самом деле вервольф, но сходство было разительным. Прошло двадцать три дня, но ни от Гудмана, ни от Карноу так и не поступило никаких новостей. И никто больше не заявлял, что видел зверя. Исследование Тига тоже не принесло своих плодов: на Серконосе о вервольфах рассказывали то же самое, что и на Морли, и на Гристоле. Хотя называли их по-другому — lupo mannero, что означало «человек-волк». В тивийском фольклоре нашлось только два сказания: в одном говорилось о человеке, который прогневил Чужого, за что тот превратил его в волка и обрек на вечные скитания. В другом рассказывалось, что если воткнуть медный нож в дерево и произнести особую молитву, то духи подарят молящемуся способность превращаться в волка. Тиг не был уверен, относятся ли эти истории к существу, что скрывалось в Затопленном квартале. Однако ему пришло в голову, что в этом могли быть замешаны таинственные Китобои. Было известно, что они жили в Затопленном квартале и знали его лучше, чем остальные обитатели Дануолла. Банда убийц могла использовать обычных животных, чтобы прикрывать свои преступления. Только вот что это были за животные и откуда они взялись? Возможно, Китобои как-то воздействовали на волкодавов? Они были известны как еретики; кроме того, они и раньше забирали собак у Аббатства и смотрителей. Может быть, они изменили волкодавов с помощью чёрной магии? Тиг хотел бы поймать и допросить какого-нибудь Китобоя, но он знал, что те прятали в перчатках отравленные иглы специально на случай допросов. Яд, покрывающий эти иглы, был сильным и действовал так быстро, что смотрители не успевали ввести жертве противоядие. Вскоре Тиг понял, что ему не найти ответов в архивах Аббатства, особенно сейчас, когда до полнолуния ещё далеко. Поэтому он решил ждать. И ожидание оказалось вознаграждено. На утро после наступления полнолуния Карноу прислал ему сообщение, в котором просил прибыть в штаб-квартиру городской стражи. Тиг тут же отправился туда и нашёл Карноу встревоженно бродящим по казармам взад-вперед. Постель Гудмана была пустой. — Он исчез, — сказал Карноу, как только увидел Тига. — Гудман исчез. — Мне показалось, он говорил, что не может ходить. — Проклятье, он и не мог! На прошлой неделе ему ампутировали ногу! Рана загноилась, и с этим ничего нельзя было сделать. И все-таки он как-то выбрался из казарм. Мы не нашли никаких следов, — Карноу провёл рукой по волосам и удручённо вздохнул. — Вдобавок ещё сообщили о нападении какого-то животного в Ткацком Квартале... — Нападение животного? — Тиг уставился на Карноу. Он сразу же вспомнил про свои поиски. — Что именно случилось? Расскажите мне. Карноу удивлённо посмотрел на него: — Откуда такой интерес? Думаете, зверь из Радшора выбрался в город? — Просто расскажите, что случилось. Карноу смотрел на него, раздумывая. — Я сделаю даже лучше, — сказал он наконец. — Идёмте со мной. Надеюсь, желудок у вас крепкий. Карноу провел его из казарм через все здание в цокольный этаж. Большинство комнат здесь использовалось как склад; Карноу проходил мимо, не удостаивая их даже взглядом, и остановился лишь у самой последней двери. За ней располагался морг. У дальней стены стояли три металлических стола, два из которых были заняты телами, прикрытыми простынями. — Близнецы, — сказал Карноу, приближаясь к ним, — лавочник нашёл их сегодня ранним утром. Я не буду показывать первого — его разорвали на части, и мы пока нашли не все. А вот второй... Карноу взялся за простыню и, бросив ещё один взгляд на Тига, откинул её. Тиг бесстрастно посмотрел на мертвеца. Это был далеко не первый труп, на его памяти, ему доводилось видеть и похуже. Он видел тела, плавающие в канавах и разлагающиеся на солнце, вздувшиеся животы которых разрывались от внутренних газов и кишели паразитами. Видел людей, которые умерли от загноившихся ран. Видел человека, который умер, пытаясь удержать свой собственный вываливающийся кишечник, и внутренности выскальзывали из его пальцев. Но все же то, что предстало перед ним сейчас, было непохоже на всё то, что он видел раньше. Горло мертвеца было вырвано, и на его месте зияла кроваво-красная дыра, на плечах остались следы когтей. Как и в случае с ногами Гудмена, радиус укуса был огромным, намного больше, чем у собаки. На лице умершего застыло выражение абсолютного ужаса. — Раны крайне похожи на те, что видели на других трупах, — спокойно сказал Карноу и посмотрел на Тига. — А вы что думаете, смотритель Мартин? — Я думаю, со зверем из Радшора нужно покончить до следующего полнолуния, а ещё офицера Гудмана нужно найти как можно скорее. — ответил Тиг. — Луна уже почти полная, и у нас есть шанс увидеть этих зверей. Соберите всех людей, каких сможете, найдите Гудмана. Если получится, свяжите его. — Человек потерял ногу, я не думаю... — Лейтенант Карноу, — Тиг развернулся к нему. — Эта проблема не похожа на те, с которыми вы сталкиваетесь каждый день. Делайте, как я говорю. Найдите Гудмана. Арестуйте его. Если думаете, что стража не сможет удержать его, передайте его Аббатству. Мы с ним справимся. Тиг не стал дожидаться ответа. Он развернулся и вышел из морга, погруженный в водоворот своих мыслей. Он должен отправиться в Затопленный квартал. Вряд ли кто-нибудь ещё поверит, что в Дануолле появились оборотни. Ну, может, тот смотритель, что изучал отчёты, хотя вряд ли он подойдёт для полевой работы — его никогда не видели за пределами архива. Он, должно быть, годами не держал в руках меча. Нет, похоже, в этот раз Тиг сам по себе. Он осторожно упоминал тему оборотничества в разговорах с другими смотрителями, но натыкался в лучшем случае на скептицизм, а в худшем — на презрение. Если ересь и была официально признана, то ликантропия, за исключением физических дефектов или психического расстройства, — нет. Остаток дня Тиг потратил на подготовку к охоте на вервольфов. В легендах утверждалось, что оборотня можно попытаться убить множеством способов, как обычного человека, но не было никакого проверенного, надежного способа, кроме серебра в сердце. Поэтому Тиг нашёл оружейника, который мог сделать серебряные пули до наступления темноты. Он также смазал свой меч маслом из аконита, который, согласно легендам, отпугивал волков, и даже наполнил шприц ртутью. Если удастся подобраться достаточно близко, то с её помощью можно оглушить зверя. Думать о неудаче совсем не хотелось. К закату он был готов настолько, насколько это вообще было возможно. Так и не получив сообщения от Карноу о задержании Гудмана, он отправился в Затопленный квартал. Тиг всего несколько раз бывал в Радшоре. До затопления особых причин посещать его не было, и уж тем более их не нашлось после. Сейчас туда было крайне трудно добраться, только пешком. Тиг стоял на окраине квартала, всматриваясь в залитые водой улицы. Ну, и как он должен перемещаться по этому месту? Несмотря на редкие отмели, глубина тут могла быть порядочной, наверняка накроет с головой. Возможно, он сможет срезать путь через здания? Но если и вервольф перемещается там же, то легко угодить в ловушку, особенно если оборотень знает дома лучше. Тиг вздохнул и пошёл вперёд. Стоя на месте, он все равно ничего не добьется. Шаги Тига были слышны на всю улицу, отражающиеся эхом от полуразрушенных фасадов пустых домов. Как же он хотел, чтобы у его сапог были более мягкие подошвы; казалось, что его слышно по всему кварталу. Продолжая идти, он вытащил меч и держал его наготове. Квартал был жутким, мёртвым и тихим, слышен был только плеск воды и шорох рушащейся кладки. Иногда что-то ломалось и падало с тихим стуком, каждый раз заставляя Тига подпрыгивать и оглядываться. Если кто-то — что-то — и был рядом, Тиг его не видел. В углах зданий лежали густые, как пролитая ворвань, тени, совершенно непроницаемые. Яркий и холодный лунный свет не мог пронзить этот мрак. Улица ушла под воду, и Тиг остановился на самом краю. По обе стороны от него были два переулка, оба непроницаемо-чёрные, и он по очереди проверил каждый. Он начал с левого, но, услышав красноречивое пощёлкивание речных хрустаков, замер и медленно попятился. У него были с собой обычные смотрительские гранаты, но он не хотел использовать их, не зная, привлечёт ли этим внимание вервольфа (или вервольфов) сильнее, чем, возможно, уже привлёк. Тиг вышел из первого переулка, повернулся и двинулся вглубь второго. Тот был узким, но Тиг слышал только нескольких суетливо мечущихся крыс, — как шуршала их шерсть, касаясь кирпичных стен. Переулок закончился тупиком. Тиг вздохнул и ненадолго остановился, пытаясь понять, что делать дальше. Возможно, ему придётся покинуть квартал и вернуться утром, просто чтобы наметить карту местности. Может, он столкнётся с Китобоями, но, по крайней мере, не с вервольфом. Приходить сюда одному было не лучшей идеей, даже если забыть о скептически настроенных по отношению к оборотням остальных. Ему стоило попытаться убедить хоть кого-то, что в Затопленном квартале скрывается угроза, неважно, вервольф или нет. Решив вернуться сюда с другими смотрителями, он повернулся, чтобы уйти, и замер. В узком проходе, выводящем из переулка, с серебрящейся под лунным светом шерстью, стоял вервольф. Гудман не преувеличивал. Чудовище было огромным, больше самого крупного волкодава — сплошные мускулы и шерсть; его передние лапы были размером с лицо Тига и странно походили на человеческие руки. Оно медленно двинулось вперед, и мускулы заходили под его шкурой. Тиг не отступил — поднял меч, держа его перед собой; на мгновение волк притормозил, но затем продолжил неумолимо двигаться вперед. Тиг мог видеть длинный шрам, пересекающий его глаз. Этот шрам напомнил ему о мужчине, которого он встретил и увёл в переулок во время последнего праздника Фуги. У того мужчины тоже был шрам через правый глаз, а кроме него — много других. Его поцелуи были на вкус как сигареты из Куллеро и виски, и под этим всем ощущался тонкий, почти неуловимый медный привкус, похожий на кровь. Тиг не узнал его имени и не назвал своего, но иногда всё ещё думал о этом человеке; тот был жёстким и страстным любовником, и хищная сила в его теле заставляла испытывать трепет, подобного которому Тиг не чувствовал ни до, ни после. Тиг тогда ободрал спину о кирпичную стену, возле которой его трахали. Вынырнув из воспоминаний, Тиг поднял пистолет. Оборотень оскалился, обнажив длинные, белые, кинжально-острые зубы, и зарычал; от этого звука волосы на загривке Тига встали дыбом. Тиг взвел курок, и оборотень, прижав уши, поднялся на задние лапы. — Глаза Чужого!.. — вырвалось у Тига. Стоя вот так, зверь возвышался над ним — больше десяти футов высотой. Теперь Тиг видел, что задние лапы зверя не были похожи на лапы волкодавов; они больше напоминали человеческие ноги, со ступнями, полностью прижатыми к земле. Стоя так, зверь больше походил на медведя, чем на волка, хотя голова у него была определенно собачья. Он снова издал низкий рык, похожий на рокот двигателя, а потом запрокинул голову и завыл. Вой отразился от стен домов — леденящий душу звук, пробирающий до костей. Тига охватил ужас. В этом вое было что-то невообразимо первобытное, напоминавшее о тех далёких временах, когда человек, оставленный на милость природы, мог защититься от чудовищ лишь с помощью огня и собственной силы воли. Что ж, у Тига не было огня, зато силы воли ему не занимать. Он оскалил зубы, казавшиеся жалкими по сравнению с клыками вервольфа, и зарычал. Он опустил голову, словно волкодав перед тем, как броситься в бой, и взял меч и пистолет на изготовку. Он был всего лишь человеком, но не собирался отступать перед животным. Не собирался подставлять горло. Оборотень оскалился и, опустившись на четвереньки, бросился вперёд, как буйвол. Тиг ударил сплеча и попал по его лапе; зверь взвизгнул и шарахнулся в сторону. Он махнул лапой, целясь в голову, и Тиг отскочил назад. Не увернись он, зверь мог бы оторвать ему голову, но так когти только зацепили щеку Тига, раскроив ее почти до кости. Тиг вскрикнул и упал. Пистолет выпал из его руки и выстрелил куда-то в темноту. В ответ раздался визг; теперь Тиг увидел, что появилось ещё больше волков. Видимо, пуля зацепила кого-то из них. Напавший на Тига оборотень снова кинулся вперед, сверкнув в лунном свете клыками. Тиг перекатился влево. Оборотень приземлился туда, где он только что лежал. Теперь вервольф оказался между Тигом и пистолетом. Тиг покосился на пистолет, надеясь, что у него получится обойти вервольфа. Словно прочитав его мысли, тот пинком отшвырнул пистолет в сторону. На свет вышло еще несколько оборотней. Как и говорил Гудман, они были не такими большими, как тот, первый, но все же крупнее обычных собак. Мельком Тиг заметил какую-то отметину на передней левой лапе вожака; в лунном свете метка проступала сквозь мех, словно старый шрам, но Тиг не смог рассмотреть её лучше. Тиг поднялся на ноги и медленно развернулся, глядя на волков, выходивших из теней. Их глаза светились, словно лампы. Тиг чувствовал, как из ран на щеке струится кровь. Он был окружён. У него за спиной щёлкнули челюсти, словно сработавший капкан, и Тиг подпрыгнул и развернулся. Удар меча раскроил оборотню горло. Волк захлебнулся и закашлял, и, наконец, упал, вздрогнув всем телом; остальные завыли и завизжали. Большой волк врезался в Тига и сбил с ног, вышибая воздух из его лёгких. Тяжело дыша, Тиг перехватил меч обратным хватом и ударил назад, и полный боли волчий рык подтвердил, что он попал. Тиг почувствовал, что огромный вес волка перестал давить на него, и снова поднялся на ноги, пытаясь отдышаться. Он увидел, что удар пришелся в конечность; теперь вервольф старался беречь левую переднюю лапу. Сквозь мех проступила кровь. Двое других волков с рычанием выступили вперёд, но вожак зарычал на них и щёлкнул зубами. Волки замерли и упали на животы, прежде чем отползти назад. Вожак снова рыкнул на них и развернулся к Тигу, успевшему перевести дух. Вожак снова поднялся на задние лапы, и Тиг пожалел, что у него не было пистолета. Он бы не промахнулся. Тиг крепче сжал меч и снова оскалился. — Давай, парень! — прорычал он. — Я тебе покажу, как связываться с морлийцем! Вервольф снова зарычал и бросился на него. Зверь двигался быстрее, чем ожидал Тиг, и тот едва успел поднять меч и полоснуть зверя по лапе. Однако удар не остановил вервольфа, и тот снова повалил Тига на землю, выбив меч у него из рук. Тиг попытался сбросить его, вскинул руку, упираясь в горло оборотня. Тот щелкнул зубами, сомкнув челюсти с невероятной силой, и его жаркое, пахнущее мясом и кровью, дыхание коснулось лица Тига. Когти оборотня вцепились ему в плечи, раздирая одежду и кожу под ней. Тиг изо всех сил старался сдержать стон боли, полагая, что это только раззадорит оборотня ещё сильнее. Когти оборотня глубоко впились в удерживающую его руку, и в этот раз Тиг вскрикнул от боли. Рука соскользнула. Оборотень оскалился и вонзил клыки в его плечо. Тиг закричал, когда мощные челюсти сломали ему ключицу. Брызнула кровь. Мир вокруг закружился, окрасился серым и чёрным, когда боль от укуса пронзила его тело. Прогремел выстрел, и оборотень взвизгнул. На лицо Тигу брызнула кровь; она попала на его раны и обожгла их, словно кислота. Кричали люди, грохотали выстрелы, и Тиг слышал приближающиеся шаги. Оборотень отскочил и, судя по цокоту когтей, бросился прочь. Тиг лежал на земле, тяжело дыша; перед глазами у него всё плыло, и боль накатывала волнами. Он изо всех сил старался не потерять сознание. В небе над ним танцевали луна и звёзды. Он услышал, как кто-то зовёт его по имени, и попытался ответить, но мог только хрипеть. Кто-то положил руки ему на плечи, и мир вокруг померк в новой вспышке боли. Тиг застонал и потерял сознание. Следующие несколько дней он то приходил в себя, то снова впадал в забытье. Ему снились кровь и боль, и бесконечные леса. А потом наступали темнота и снова блаженное забытье. Тига разбудил раскат грома. Он обнаружил, что лежит на своей койке в казарме Аббатства. Пробуждение принесло с собой боль, и Тиг негромко застонал и зажмурился. — С возвращением. Вы пролежали без сознания пять дней. Открыв глаза, Тиг повернул голову и увидел Карноу, сидящего рядом на деревянном стуле. — Что?.. — прохрипел Тиг. Его голос сорвался. Карноу протянул ему стакан воды, придерживая так, чтобы Тиг смог сделать глоток. Тиг прочистил горло и попробовал снова: — Что произошло? — Я пытался связаться с вами, но мне сказали, что вы уже ушли, — Карноу откинулся на спинку стула. — Мы нашли Гудмана, он прятался на свалке неподалеку от Боттл-стрит. Бормотал что-то о волках. Нам не удалось взять его живым. Когда я не смог связаться с вами, то решил, что вы отправились в Затопленный квартал в одиночку. Так что я собрал людей и отправился за вами. И правильно сделал, иначе бы тот волк перегрыз вам глотку. — Вы убили его? — отрывисто спросил Тиг. — Нет. Мы пытались преследовать его, но это место... — Карноу покачал головой. — Это настоящий лабиринт. Там можно было бы и свою голову потерять, если бы она не крепилась к плечам. Повезло, что мы нашли вас. Зверь разорвал вам плечо. А этот укус? — Карноу показал на ложбинку между плечом и шеей. — Чуть не задел сонную артерию. Вы могли истечь кровью в том переулке. Едва не умерли от всех этих ран. Мы убили одного из зверей, но не того ублюдка, который напал на вас. Он сбежал. Тиг вздохнул и опустил голову на подушку. — Значит, он ещё на свободе. — Да. — Проклятье. Тиг посмотрел в окно под потолком. По стеклу бежала дождевая вода. Небо было затянуто чёрными тучами; иногда их освещали вспышки молний. В какой-то момент облака разошлись, и появилась луна — белая и яркая на фоне тёмного неба. Она шла на убыль. До следующего полнолуния оставалось три недели.