Хранитель магии

      Вечерняя прохлада весеннего дня убаюкивала закатом Лондон. Улочки Актона окрашивались в ярко-жёлтый цвет из-за заходящего за горизонт солнца. Милый домик в центре района с коричневой крышей ловил последний лучик заката. Когда Актон медленно погрузился в сумерки, в дом кто-то легонько постучал. Тётушка Мэгги спешила открыть незваному гостю дверь, на ходу вытирая руки о белоснежное кухонное полотенце.       — Я иду! Одну секундочку! — громко проговорила она, подбегая к двери и смотря в глазок.       На пороге никого не оказалось.       — Хм-м-м, странно, может мне показалось, — пробубнила она, отходя от двери.       За дверью послышался хлопок, а затем писк, схожий с плачем маленького ребёнка. Тётя Мэгги вновь вернулась к парадной двери и открыла её на свой страх и риск. На пороге стояла огромная люлька, а в ней шевелился малыш и громко плакал.       — О, Господи! О, Боже! — всплеснула она руками, присаживаясь на корточки и беря на руки ребёнка, надёжно и тепло укутанного в мягкий голубенький плед.       Всматриваясь в его личико, женщина заметила, что радужка глаза малыша была ярко-голубого цвета. Он не был пухлым, как изображают младенцев на поздравительных открытках молодым родителям, но он был жилистым и подвижным. Опустив взгляд на люльку, Мэгги заметила, что в люльке лежали вещи ребёнка, парочка коробок со смесями и огромный конверт. Женщина не знала, как ей быть, она растерялась, прижимая к груди малыша. Бросить его на произвол судьбы или отнести его в полицию она тоже не могла. Поэтому немного поразмыслив и постепенно отходя от шока, она занесла ребёнка в дом и аккуратно положила его на кресло, чтобы он не упал. Остальное Мэгги втащила с огромным трудом, рядом с люлькой стояла неподъёмная чёрная шкатулка с необычным рисунком в виде змей. Раскрывая трясущимися от волнения руками конверт, женщина думала о том, что скажет на её действия муж, когда придёт с работы. Он часто предупреждал её о том, что подозрительные конверты лучше не вскрывать без участия полиции. Но плюнув на свою безопасность, она вытащила из конверта на журнальный столик стопку бумаг и принялась их разглядывать, попутно успокаивая плачущего ребёнка:       — Ш-ш-ш, всё хорошо, не плачь, я рядом, сейчас мы глянем, что тут у тебя и потом будем думать, что нам делать раньше.       От приятного тембра голоса женщины, мальчик успокоился и заугукал. А Мэгги взяла в руки необычный желтоватый и плотный кусок бумаги и начала читать.       "Дорогая тётушка Мэгги!"       Почерк был до боли знаком, женщина прикрыла рукой рот, а из глаз покатились бусинки слёз.       — Джейн... — прошептала она.       " Если Вы читаете это письмо, значит меня больше нет."       Вторая партия слёз не заставила себя долго ждать, закрывая рукой глаза, тётя Мэгги начала всхлипывать, но утерев тыльной стороной руки слёзы, продолжила читать.       "Этот мальчик, что сейчас рядом с Вами — мой родной сын. Это всё, что осталось от меня. Прошу Вас, не плачьте. Я знаю, что такое боль утраты близких, но иначе было нельзя. Я попыталась остановить Зло и спасти моего малыша. Его зовут Вальтерис Марволо Мракс. Он сын поистине великого тёмного мага, сумевшего невозможное — вернуться из Мира Мёртвых. Я знаю, что всё это звучит как бред, но я бы хотела, чтобы Вы подарили Вальтерису столько тепла и любви, сколько бы Вы подарили мне, будь я жива. Прошу Вас, тётушка Мэгги, воспитайте моего сына достойным человеком. Все документы на него имеются и лежат в том же конверте, что и это письмо. Деньги у него тоже есть, и здесь, и в мире, куда он отправится, когда ему исполнится одиннадцать. Он необычный мальчик, как и я, как и его отец. Прошу Вас, умоляю, не бросайте его. С любовью, Ваша племянница Джейн."       — Боже... Джейн... — продолжала шептать в пустоту холла Мэгги.       Десять лет спустя...       Величественный замок возвышался над горизонтом, изумляя и поражая первокурсников, которые спешили в Большой Зал на распределение по факультетам. Четыре огромных длинных стола были заняты детьми разных возрастов, одетых в мантии с определённым гербом. Маленькие гости, только начавшие свой путь в мире волшебства, выстроились в ряд перед преподавателями и студентами. Многие из них ошарашенно смотрели на высокую худощавую женщину, читавшую по списку их имена. Выходивший вперёд должен был сесть на кривой обшарпанный стул и ждать, пока Минерва МакГонагалл наденет Распределяющую Шляпу на голову.       — Гриффиндор! — вопила Шляпа, отправив очередного студента за стол, где его ждали и аплодировали ему.       Зачитав про себя очередное имя мальчишки, директор подняла свои и без того огромные глаза и уставилась сначала на преподавателей, потом на студентов. Через несколько мгновений она сумела выдавить из себя имя следующего:       — Вальтерис Марволо Мракс...       Из толпы детей вышел худой мальчик с тёмными волосами и ярко-голубыми глазами. Он обвёл взглядом зал и замеревших в нём людей. Его плавные движения и прямая осанка выдавали в нём черты его отца. Он уселся на стул и стал ждать распределения. Едва МакГонагалл занесла над его головой Распределяющую Шляпу, как она выкрикнула название факультета:       — Слизерин!