Его девочка

Лунный свет нежно освещал Серую Деревню вместе с Чёрно-Белым замком, пробираясь в комнаты через окна. Всё кажется таким непорочным и невинным, как будто несколько веков назад не было войны, и воспоминания никогда не тревожили правителей: Дьяволицу, с белыми, как первый снег волосами и Бога, с практически чёрной, как ночь, радужкой глаз. Слишком идеально и спокойно, что, кажется, то, что ангелочки, которые пытаются заглушить собственные стоны — абсурд! Но, увы, это всё правда и прямо сейчас ночную тишину нарушают два голоса, обладателям которых до неприличия хорошо. — Ах, Глупый Главный Ангел, что будет, если кто-нибудь узнает, что ты делаешь ночью со своим подчинённым? — произнёс Грора, чуть сильнее сжимая Водас за бёдра. В темноте нельзя было угадать, какие эмоции на лице парня, но можно точно сказать, что он ухмылялся и явно был доволен происходящей ситуацией. — Нх… К-кто-то хочет остаться б-без секса… Ха? — простонала девушка, почувствовав, как увеличивается темп, заставляя её двигаться вверх-вниз быстрее. В дневное время суток никто бы и близко не мог подумать, что творится между этими двумя, да и они сами как-то не подавали вида. Водас как обычно работала, ухаживая за садом и редко показывая свои эмоции, а Алела как по привычной программе делал вид, что работает. Но чаще всего он где-нибудь пропадал, молясь, чтобы Архангел его не нашла и не прибила папкой с отчётами. Но когда наступает ночь, то слетают все маски, оставляя только страсть, желание и ласки. Всегда малоэмоциональная девушка становится кроткой и послушной, в то время, когда парень с наглой властной ухмылкой чувствует, как она, как в первый раз смущается и отворачивается, стоит сказать что-нибудь развратно-пошлое. Секс стал своеобразным наркотиком, что от его длительного отсутствия у светловолосой потом жутко болят мышцы бёдер и живота. Поэтому такие эксперименты были редко и то из-за резко появившегося огромного количества работы и обязанностей. Каждый раз оба выкладывались по максимуму, чтобы оставить своего партнера удовлетворённым.

***

— Нет, — отрезала девушка, отворачиваясь от парня. — И я говорила почему, так что потерпишь ещё пару недель. — Один вечер ничего тебе не стоит, Водас, — раздражение и немного злости были четко слышны в голосе ангела, который уже не в первый раз приходит в этот кабинет за эти несколько дней. — Ты слишком много работаешь в последнее время. — Не скажешь, благодаря кому? — Архангел тихо усмехнулась. Ей нравилось, как Грора испытывает своеобразные мучения. Ничего не сказав, а только тихо рыкнув, Алела развернулся и пошёл прочь. Длительное отсутствие удовлетворения сильно на нём сказывалось. Он прекрасно видел и понимал, что Главный Ангел специально над ним издевается. Слишком хорошо он её знал. Проводив лучника взглядом, Водас снова опустила глаза на документы, лежащие на столе. Ей нравилось это «наказание», которое она придумала для парня. Тем более, что он сам виноват в этом, делая всё неправильно или отлынивая вовсе. Вскоре он должен прийти с жалостным растоптанным видом к девушке, по крайней мере так думала ангел. Когда за окном сумерки стали сгущаться, светловолосая уснула за столом, благо ветер, который сквозняком хлопнул слегка приоткрытое окно, разбудил её. Войдя в спальню, девушка потянулась к ручке двери, чтобы закрыть её, но её перехватили. — Нх… Боже, я же сказала, что не… — Архангел не успела договорить. Её заткнули поцелуем, не давая возможности сопротивляться. Сперва это был обычный поцелуй. Потом, слегка прикусив и оттянув нижнюю губу, аккуратно и нежно сплетя языки. Для некоторых противный и мокрый звук для ангелов заглушался, становясь неслышимым. Из эйфории Водас вывел щелчок замка и усмешка парня. Тут она поняла, что её руки умело связанны шарфом над головой, пиджак сброшен на пол, а блузка наполовину расстегнута. — Даже не смотря на твой усталый вид, ты всё равно выглядишь прекрасно, — произнес Грора, вновь целуя девушку, не давая ей шанса сказать что-либо. Проведя руками от её бёдер до талии, ангел стал медленно расстегивать ненужный на данный момент элемент одежды дальше, опускаясь поцелуями по шее к ключицам, оставляя новые «метки» на мраморно-белой коже, прислушиваясь к сбитому дыханию и постаныванию девушки. — Ты м-мог и потерпеть пару н-недель… — Увы, нет. Ты слишком желанная, моя девочка. Лёгким движением сняв с Водас верх белья, Алела почувствовал, как она напряглась, а бусинки сосков затвердели. Бедный ангелочек уже еле стояла, но сейчас, когда она такая беззащитная, хочется только больше над ней издеваться. Хочется целовать её смущенное личико, эти пухлые губки, покрасневшие щёки, оставлять более заметные метки на шее и ключицах, не смотря на то, что потом за них же и попадёт. Хочется перейти черту дозволенного и делать с ней, что захочется, а потом не отпускать утром, продолжать обнимать и чувствовать тепло, исходящие от тела девушки. Медленно опускается ниже, парень стянул с неё юбку и мокрые трусики, оставляя только чулки. Он продолжал игнорировать возмущения Водас сквозь её же стоны, когда горячий язык парня прошёлся по промежности, заставляя девушку стенать от удовольствия. Ангел не могла стоять и упала бы, если бы не вовремя поймавший её лучник. Положив светловолосую на кровать и нависнув над ней, Грора поцеловал её, но более требовательно. Водас не сопротивлялась, а лишь ближе прижималась к нему, требуя большего. Его девочка любит, когда он с ней так обращается: сперва чуть грубовато, потом с толикой нежности, нарочито давая ей расслабиться. А потом, когда девушка теряет бдительность, резко берёт её. Этот раз ничем не отличался, только сейчас ангел взяла прерогативу на себя: обвив бедра парня ногами, прижимая его к себе, специально ерзая низом живота по бугорку в штанах. Чтобы как-то «отомстить» Водас за её выходку сейчас, Грора прошёлся дорожкой поцелуев от шеи до груди, оставляя почти кровавые засосы, обновляя старые метки, прислушиваясь к вскрикиваниям светловолосой. Тянуть прелюдии дальше не было смысла, когда оба страдали от изнеможения. Бросив одежду куда-то в угол комнаты, Алела грубо вошёл в неё, чувствуя на сколько девушка узкая, что от одного не осторожного движения её можно запросто порвать. Архангел сладко простонала, чувствуя пульсирующий член в себе, сжимаясь от приятной истомы. Кажется, она зря так долго оттягивала этот момент, прекрасно зная, как её жестоко отымеют… Или она это сделала специально, чёртова мазохистка. Первые движения были аккуратны и нежны, как будто растягивая её. Потом толчки становились грубее, проникая глубже, почти достигая матки. Водас уже не пыталась скрыть свои стоны, показывающие, что ей до одури хорошо. Кажется, что у светловолосой до этого была жуткая ломка. Взяв девушку за талию так, что на белой коже оставались синяки, Грора с ухмылкой победителя наблюдал, как ангел прогибается от каждого резкого толчка. Его девочка любит чуть жестоко. Любит, когда её организм трещит по швам от такой «любви», любит, когда идёт эта игра в доминанта, любит, когда это делает её любимый ангел. Водас почувствовала, как с её рук слетел шарф и теперь она больше не ограничена в движениях. Впиваясь ноготками в плечи ангела, она услышала, как он тихо захрипел, явно не ожидая такого расклада. Но теперь её откровенно жёстко трахают, не заботясь о ней никак. Обоим хорошо до фейерверках в глаз, до потери сознания, бешеного сердцебиения, сорванного голоса и полной эйфории. Время близилось к пяти утра, Водас спать и подавно не хотела, в отличие от Алелы, который мирно посапывал рядом. Девушка чувствовала, как при каждом вдохе мышцы живота гудят, заставляя жмурится и болезненно стонать. Её тело было покрыто множеством пятен от поцелуев, на талии и бедрах красовались синяки, так ещё живот и ягодицы были полностью перепачканы в сперме. Она чувствует, как её достанут с вопросами о её состоянии, но совершенно не жалеет об этом.