Сегодня ровно год памяти моих родителей и брата...

Ее имя было Эмма, и ей скоро должно было исполниться 16. Страшно, когда в столь юном возрасте мир переворачивается с ног на голову. Тут и сам не замечаешь, как начинаешь меняться. Слова: надежда, сострадание, любовь — теряют всякий смысл, обесцениваются, потому что надеяться больше не на что, сострадать не хватает сил, а любить больше некого. Сильные чувства, некогда переполнявшие девушку, бесследно исчезли, будто их похоронили вместе с родителями и братом. Мелочи больше не радовали, а идиотская улыбка, некогда не сходившая с лица, вызывала лишь раздражение. Образовавшаяся пустота в ту минуту, когда все оборвалось, росла, захватывая отдаленные уголки сознания, сейчас она казалась необъятным вакуумом, безжизненным и холодным. Следующее утро после ночной истерики оказалось, на удивление, спокойным и безмятежным. Мысли о вчерашней истерике, сам ее факт и причина не вызывали никаких эмоций, возможно, лишь малое отвращение. В жизни столько всего происходит, что из-за этой глупой слабости не стоило расстраиваться. Девушка по привычке взяла книгу, некогда ею обожаемую, и села в уютное кресло. Она никогда там не читала, оказалось довольно удобно. Она обязательно это возьмет на заметку! Бегло прочитав темный узор букв, пропустив пару строчек и не добравшись до середины страницы, девушка томно вздохнула, а книга улетела под диван со словами: «Одни сопли…». После Эмма встала с дивана и ушла на кухню, где заварила крепкий кофе, положила 5 ложек сахара и стала наслаждаться. Раньше она такое горькое и одновременное сладкое месиво не пила. Было около трёх, когда на столе уже стояла маленькая рамочка с фотографией, на которой так счастливо улыбалась ее семья, а в углу была черная ленточка. Все было готово к прощанию с прошлой жизнью, дорогими людьми, беззаботной юностью. Девушка выключила свет в коридоре и отправилась на кладбище, где должна была состояться церемония погребения.