Сумерки плавно опускались на город

Сумерки плавно опускаются на город, поглощая солнечное тепло и принимая его в свои хладные объятья. И сейчас очень жаль, что не видно ярких цветных звезд, которые были бы словно рассыпанные драгоценные камни на темной шёлковой глади подола платья царицы Ночи. Облака бы создавали эффект перспективы, и в небо можно смотреть бесконечно долго, пытаясь объять взглядом все его просторы. Возможно, кому-то беззвездная ночь покажется угнетающе-одинокой,­ но не им. Нежный свет софитов, направленный на них, успокаивает. Он ложится ровным слоем на смуглую кожу ЁнДже и бледную ХимЧана. Крики толпы, их фанатов, будоражат сознание, заставляют лететь кровь по венам, ощущать неземную легкость где-то под диафрагмой. Словно мягкое трепещущее крыло касается внутренностей. Ветер свистит в голове. Не слышно себя. Слышно только вторую половину себя, что сидит рядом на сцене. Крики разрывают голову, заставляя жмуриться от цветных кругов перед глазами, терять связь с миром от приятных ощущений. Что ещё нужно человеку, если у него есть любящая семья, любимая работа и человек, словно вторая твоя половина, отражение самого тебя, твоей сущности, желаний и грехов? Исполненная мечта заставляет биться в агонии различных чувств, заставляя двигаться к новым горизонтам, покрытым карминово-алым закатом. И совершенно плевать, что они делают что-то неправильно. Им всё равно на осуждающие взгляды и они не замечают усмешки с нескрываемым отвращением. Какая разница, что думают другие? Какое им дело, до чужого мнения? Какой смысл принесут эти презрительные фразочки в их жизнь? Разве, посторонние способны изменить что-то в том, где у них нет никакой власти? И можно ли так врываться в чью-то жизнь, когда дело-то тебя и не касается никоим образом? Они никогда не задумываются над чужим мнением. Им важно совершенно другое. Растворится в ощущениях, которые накрывают с головой. Отпустить себя и отдаться течению, пустив все на самотек. И существуют сейчас лишь они вдвоем. ХимЧан благородно обнимает старушку гитару, полностью отдаваясь ощущениям. Качает головой в такт мелодии, растворяясь в прекрасном голосе своего спутника жизни. Мягкий голос обволакивает, погружает в пучину эстетического удовольствия, от чего тело дрожит в приятной неге. Струны гитары давно не режут уже огрубевшую кожу изящных пальцев. Шершавые поду подушечки скользят по нейлоновым струнам, беспощадно цепляя и отпуская их. А ЁнДжэ сжимает в своей ладони корпус микрофона, преподнося его к свои губам, и отдаляя его на высоких нотах. Он закрывает глаза, наслаждаясь звучанием тихого хриплого голоса сидящего рядом парня. Он на мгновение удивляется, как вообще может его слышать, но всё равно хватался за вылетающие слова из мягких губ брюнета. Они чувствуют друг друга, совсем не прикасаясь. Без взглядов, лишь невидимыми волнами между. Легкий еле уловимый запах парфюма помогает им. Им совсем ничего и не нужно. Пока. Пока они на сцене, отдаются целиком и полностью толпе. Чувствуя друг друга, и умножая их ощущения. ЁнДжэ крутится на своем стуле, поднимая голову и подставляя лицо падающим на него лучам прожекторов. Ему кажется, что он разорвется от стольких чувств, превращаясь в мириады бабочек, и упорхнет в разные уголки зеленой планеты. ХимЧан улыбается одними уголками губ, щурясь от ярких лучей, и наблюдая за парнем, наслаждаясь таким захватывающим видом. ЁнДжэ чувствует взгляд на себе и поворачивает голову, встречаясь с лисьими глазами. Это вызывает улыбку, которую блондин не в силах скрыть. Но в момент поворачивается к фанатам, заканчивая выступление, взяв высокую, перехватывающую дыхание, ноту. ХимЧан в последний раз ударяет по струнам. Они всегда звучали идеально. Голос ЁнДжэ и гитара ХимЧана. Две вещи, две жизни принадлежали друг другу. И всё равно, что это неправильно. Их выступление закончилось, голос смолк, гитара стихла. Вся магическая обстановка куда-то улетучивается, но не для них. Фанаты громко кричат благодарности и тут же расходятся. А они перекидываются взглядами. Кланяются толпе и, улыбаясь, спускаются со сцены. ХимЧан бережно кладет гитару в чехол, одним движением закидывая лямку себе на плечо. ЁнДжэ благородно ждет, и они уже выходят на улицу. Она встречает их темнотой, холодным ветром и запахом дождя и мокрого асфальта. Они кутаются глубже в свои куртки, инстинктивно беря друг друга за руку. Переплетают пальцы и тихо сходят с ума от теплых прикосновений. Их могут увидеть и осудить. Но им плевать. ХимЧан уверенно шагает по мокрой улице, здороваясь с редкими знакомыми в небольшом потоке людей. ЁнДжэ семенит рядом, улыбаясь и рассматривая в тысячный раз витрины магазинов. Это словно их ритуал каждую пятницу. Они выступают вместе, затем возвращаются обычным маршрутом к ним в квартиру. Безмолвно понимая и воспринимая желания друг друга. Постепенно они замедляют шаг. А потом и вовсе останавливаются. ХимЧан разворачивает легким движением лицом к себе ЁнДжэ. Невинно прикасается своими губами пухлых губ блондина, забываясь в поцелуе. Одной рукой забираясь под куртку ЁнДжэ, другую же не выпуская из ладони блондина. Большим пальцем поглаживает тыльную сторону ладони, блаженно выдыхая. Брюнет улыбается, видя жутко смущенного парня. Их могут увидеть. Их могут узнать. Их могут осудить. Чужие люди, которые ничего не знают, могут обвинить во всех смертных грехах. Да и пошло оно все к черту!