dirty.

Илья заходит в Пашину гримерку в десятиминутном перерыве, закрывает дверь и поворачивает в ней ключ. Хищно смотрит, довольно улыбается при виде Пашиного удивления и вальяжно подходит к своему ведущему. — Садись, — кивает он на диван Воле. Тот подчиняется, от предвкушения того, что в этот раз выкинет Соболев, по телу бегут мурашки. — Какой послушный мальчик. — Кто здесь еще маль… — Заткнись, — хмыкает Илья, садясь на его бедра и накрывая ладонью его рот. Второй рукой опускается к Пашиной ширинке и беззастенчиво расстегивает, наклоняется и сокращает расстояние между их лицами до пары сантиметров. Паша мог бы пошутить, вырваться, поменять правила игры, но он не хочет. Его пробивает электричеством от одной мысли о том, что Илья вертит им, как куклой, подчиняет, доминирует. Когда это происходит в реальности, у Паши начисто отшибает мозги. Соболев забирается рукой под его джинсы, и Паша откидывает назад голову, делая резкий вдох. Илья размеренно, пока еще медленно двигает рукой, второй крепко берет Пашу за подбородок, заставляет выпрямиться и снова посмотреть на себя. Хватка настолько сильная, что Паша при желании не смог бы повернуть голову в сторону, и он послушно смотрит в глаза парня, чуть приоткрыв губы. Соболев проводит языком по ним, ведет им по скуле и останавливается возле уха. Собирается что-то сказать, но за дверью вдруг слышится «Кто-нибудь видел Пашу?», а следом у двери поворачивается ручка. Воля дергается под Ильей, но тот лишь крепче сжимает его внизу, проводит большим пальцем по головке и шепчет в ухо: — Тебе придется вести себя тихо. Паша старается выдыхать почти бесшумно, и это дается ему с трудом, потому что от прикосновений Соболева каждый нерв натягивается, как струна, и хочется кричать и стонать, как последняя шлюха. Вот только Соболев за каждый шумный выдох все медленнее водит рукой внизу и нагло, с усмешкой смотрит прямо в глаза: — Хочешь, чтобы тебя услышали? Хочешь, чтобы я перестал трогать тебя? От этих слов по телу проходит дрожь возбуждения, а в груди и паху все пылает огнем. У Паши на глазах челка, и он тянется, чтобы убрать ее и видеть Илью лучше, но тот резко и больно перехватывает его руку за запястье. — Оставь так. Мне нравится. Паша сглатывает, слегка опускает подбородок и смотрит на него из-под ресниц сквозь челку, замечая, как у того расширяются зрачки. За послушание Соболев ускоряет движения рукой и поглаживает второй Пашу по волосам, явно наслаждаясь реакцией ведущего на ласки. Воля тянется за поцелуем, но Соболев лишь ухмыляется, оттягивает его за волосы и цедит в губы: — Никаких поцелуев, пока не кончишь. И Паша выпускает недовольный стон, одновременно подаваясь бедрами вверх. — Соболь, ты меня… — Я тебя трахаю, — перебивает Пашу Илья, снова кладя ладонь ему на губы. Паша жмурится, шумно вдыхает воздух носом, от возбуждения кружится голова и кровь шумит в ушах. Он толкается бедрами вверх, кладет ладони на бедра Ильи и тут же убирает, слыша недовольное «Руки!». Соболев переводит пальцы с губ Паши на его шею, сжимает и слышит хриплый вдох, а за ним тихое Пашино «Боже, Илья…». Соболев довольно смотрит ему в глаза, снова проводит языком по губам Паши и царапает пальцами шею, отчего Воля, не в силах больше сдерживаться, тихо стонет. За дверью снова раздается стук каблуков и голос помощницы режиссера «Паша, ты тут?». Илья скалится, возвращает пальцы на щеки Воли и сжимает, приближает вплотную к себе и едва слышно шепчет: — Я хочу, чтобы ты кончил прямо сейчас, пока она за дверью. Паша быстро и часто дышит, пытается отвернуться, но Соболев не позволяет, резко дергает его обратно и сжимает еще сильнее, так, что скулы начинают болеть. Одновременно он крепче обхватывает и ускоряется внизу, отчего в глазах начинает темнеть, а голову заполняет только одна мысль: «Еще, еще, пожалуйста!..». — Да где он шляется! — негодует девушка за дверью, к ней кто-то подходит, и они оба обсуждают, где может скрываться ведущий. Соболев кусает его губы, не целуя, шепчет «Давай, кончай, пока они не ушли», и Пашу подбрасывает вверх. Он не осознает, стонет он или молчит, только хватается за рубашку Ильи и выгибается всем телом, хватая ртом воздух и встречаясь губами с Соболевым, который тут же перекрывает поток кислорода и врывается языком в его рот. Паша шумно тянет воздух носом, содрогается еще пару раз и, уже наплевав на все, заваливает Соболева на спину на диван, вжимает всем телом и целует, целует, целует, пока в легких окончательно не пропадает воздух. Потом отстраняется, смотрит пару секунд в его шальные глаза и падает тому лицом на плечо, с трудом восстанавливая дыхание и сердцебиение. — Как ты это делаешь… Каждый раз… Когда-нибудь я не выдержу и проору твое имя на всю съемочную площадку, — усмехается глухо Паша ему в шею и оставляет там легкий поцелуй. — Я очень на это надеюсь. Воля поднимает голову, смотрит в потемневшие глаза Ильи несколько секунд, после чего тот толкает его и встает с дивана. — Перерыв закончился, — возвещает он и поправляет манжеты на рубашке. Прислушивается к шуму за дверью: эти двое ушли, а бригадиры массовки уже начали веселить зрителей, отвлекая от затянувшейся паузы в съемке. Паша смотрит на него и видит, как сильно тот возбужден; подходит к нему, толкает к стене и становится на колени. Смотрит снизу вверх и снова чувствует необъяснимый трепет и вожделение от такой расстановки. Соболев улыбается хищно и развязно, как и всегда. Медленно расстегивает свой ремень и позволяет Паше сделать все остальное. Тот слишком быстро и нетерпеливо берет в рот, выдавая свое желание сделать это последние пару дней, и Илья удовлетворенно выдыхает — кажется, он тоже этого ждал. Паша двигается умело и быстро, помогая себе рукой и глядя из-под челки, понимает, что Илье это нравится, и слегка поворачивает голову, чтобы волосы прикрывали оба глаза. Соболев едва слышно стонет, на секунду отводя голову назад и возвращая взгляд, из-под полуприкрытых век наблюдая за Пашиными движениями. Когда тот несколько раз берет полностью, выпускает и быстро двигает рукой, приоткрыв губы, Соболев кончает, больно сжимая пальцами его плечо. Паша принимает все, глотает и смотрит на Илью так, словно ждет вердикта — понравилось или в следующий раз нужно лучше стараться. Соболев пару секунд с довольной улыбкой смотрит на него, потом наклоняется, слизывает пару упавших капель с щеки Паши и целует, заставляя проглотить последние капли. Отстраняется, поднимает его и прижимает к себе за талию, смотря теперь снизу вверх и улыбаясь одними уголками губ. Потом тянет за галстук к себе и целует, нежно, глубоко, собственнически покусывая и вжимаясь телом, чувствуя Пашины руки на своих бедрах и талии, растворяясь в нем и растворяя его в себе. И Воля молится всем богам Вселенной, чтобы этот момент не заканчивался. Но Соболев сам отстраняется через пару минут, усмехается и шепчет Паше в губы: — В следующий раз свяжу твои руки этим галстуком. Понял? — Понял, — улыбается Паша ему в ответ.