(Не)случайные

      Пепел медленно падал с высоты столичной многоэтажки, а женщина из дома напротив наблюдала за девчонкой, совсем ещё подростком, которая опасливо прятала сигареты. Девочка заметила взгляд блондинки и с вызовом посмотрела на неё, мол, «осуждаешь?»…       Марина вздохнула, когда та скрылась со своего балкона, спешно жуя, наверняка, ядрёную ментоловую жвачку. Вредная привычка, которую она в себе ненавидела. Которую так давно собиралась бросить, но мотивации не хватало. Сейчас мотивация давила левой пяткой где-то в районе печени.       Промозглая осень плавно переходила в мягкую зиму. Женщина стояла в огромном свитере Брагина, который безумно любила, но никогда не показывала этого. Тёплый, на несколько размеров больше, но до невозможности уютный, буквально пропитанный его запахом. Ладони грела большая кружка, из которой Нарочинская время от времени делала глоток ароматного напитка. Несмотря на холод, ей было тепло. Только не на сердце.       Она смотрела куда-то вдаль, думая обо всём, кроме него… пытаясь не думать о нём. Она не видела его уже три дня и не увидит до завтрашнего вечера. Дурацкий Питер! Нет, Марина любит Санкт-Петербург, но не в моменты, когда Зименская зачем-то отправляет Брагина туда в командировку. Он ей нужен. Здесь и сейчас.       Вселенная, словно услышала эти мысли, потому что буквально мгновение спустя в замке повернулся ключ. Нарочинская шустро, насколько ей позволял живот, начавший округляться буквально по часам, выскользнула с балкона. Мужские ладони осторожно взяли кружку из её рук.       — Приятно удивляешь — не кофе, — хмыкнул Олег, зарываясь носом в светлую макушку, после того как поставил кружку на подоконник. — Удобный свитер?       Она лишь молча прижалась к его груди, слушая биение сердца. Тук-тук-тук… совершенно неравномерно. Вдох-выдох. Огромное усилие воли. И она отстраняется, направляясь в сторону кухни.       — Даже не предупредил, что приедешь так рано… Я бы приготовила что-то, наверное.       — А ты будто бы не рада? — с издёвкой произнёс хирург. — Я так понимаю, мой лимит обнимашек исчерпан?       Так они и жили уже несколько месяцев. Ей мучительно хотелось заново подпустить его к себе, но было попросту страшно. Ему мучительно хотелось, чтобы она это сделала. Это походило на игру кошки-мышки. Только вот непонятно: у кого какая роль.       Очередной вечер они провели за просмотром какой-то совершенно бессмысленной, немного романтичной и по-домашнему уютной комедии. Как-то незаметно для себя из разных углов дивана они сместились к центру, а её голова умостилась на его плече. Олег аккуратно, словно боясь спугнуть, положил руку на пояс Марине, а потом плавно сместил на живот.       — Толкается, — с детским восторгом в голосе прошептал Брагин, почувствовав лёгкий пинок.       — Постоянно, — улыбнулась женщина, переместив его ладонь на место, где через мгновение ощутился новый толчок.       Мужчина практически невесомо прикоснулся губами к её виску, а она внезапно обернулась, словно хотела что-то сказать. Поцелуй. Внезапный. Короткий. Сладкий. Это, практически секундное, прикосновение губ будоражило сильнее самых страстных поцелуев.       — Спокойной ночи, — прошептала Марина, отвернувшись от него.       — Долго это ещё будет продолжаться? — Брагин скрестил руки на груди и уставился куда-то в стену, будто на ней можно было прочесть ответ.       — Что именно?       — Твои попытки сбежать от очевидного, — вздохнул хирург. — Господи, угораздило же меня…       — Пока ты наконец-то не найдёшь квартиру, чтобы съехать. Тогда мне не потребуется никуда бежать.

***

      Все вещи уместились в небольшой чемодан. Все, кроме того самого свитера, который туда почему-то не влез. Зато влез шарфик, насквозь пропитанный её парфюмом. Он хотел уехать до того, как Марина вернётся с работы. Уйти тихо было бы проще, но по нелепому стечению обстоятельств в Москве сегодня не было пробок.       — Всё-таки уезжаешь? — то ли с радостью, то ли с грустью прошептала женщина.       — Всё ради тебя, — непривычно серьёзно ответил Брагин. — Обниматься на прощание будем?       — Ещё чего! — она гордо проследовала по коридору, а затем внезапно оступилась. Моментальная реакция Олега пришлась как нельзя кстати, поэтому буквально через мгновение она всё-таки оказалась в мужских объятиях.       — Кажется, переезд отменяется. Как же я тебя такую оставлю?       — Или откладывается, — поправила упрямая Нарочинская, которая всё ещё пыталась отрицать очевидное и выстраивать несуществующую стену. — Посмотрим на твоё поведение.