– Хён, пожалуйста, держись крепче..
Чангюн взволнован, когда друг торопливо шагает по лёгкому склону крыши и даже под ноги не смотрит во время своего забега. Младшего в дрожь бросает если он видит как тоненькие ножки Кихена подкашиваются и в момент сердце замирает, надеясь на то, что в эту секунду все остановится также, как и оно. Кихен всегда был неаккуратен в этом плане. В детстве все было также. Новый дом принимает жильцов, а на втором этаже, через балкон виднеется хрупкое тело. Иму было 9, когда Кихен впервые спустился на открытую крышу балкона. Он краснел как девочка, смущался и с каждым разом всё больше и больше удивлялся подачками старшего. Кихен в свои 12 был чуть меньше Чангюна, хотя должно было быть напротив. В первый же день, как в новый дом поселилась семья Има Кихен следил. Смотрел в окошко каждый вечер, после того, как Чангюн возвращался из школы и тот, конечно, неоднократно замечал незнакомого мальчишку за этим делом, от чего старший пулей оказывался на полу комнаты.– Ки, не туда ставишь!
– Да мне уже некуда ставить этот пазл!
А потом пазл улетает с балкончиков, прямо на тропинку между ними. И, конечно, его никто не поднимет. Только Кихен ворчать начнет не по своему возрасту, а Чангюн губки обиженно надует. Но они оба знают, что это все - мелочь, которая будет устранена одним лишь шагом.– Прости, хён..
И Кихен прощает, перестает ворчать, когда чувствует, как младший носиком в грудь зарывается и крепко обнимает, перебивая его тихим "прости". Они действительно чувствуют друг друга так, как никто другой. Время пролетает незаметно. Оно ненавидит то, что любишь ты. Оно не ценит то, что ценишь ты. И оно ничего не бережет. Кажется, это одна из главных проблем. Семья Ю покидает свой дом. Кихен обнимает младшего, пока они оба сидят на почти совмещённых балконах и наблюдают за тем, как из дома рабочие вывозят разобранные вещи. Младший плачет тихо, а Кихен пальчиком стирает слезы с его щек, о своих и не думая. Чангюн поднимает заплаканный взгляд на мальчика и тихо шепчет:– Обещай, что мы встретимся.
И Кихен обещает. Сквозь слезы и стекло автомобиля смотрит на Има под окнами дома, сжимает ручками края шелковой кофты и не может силы найти, чтобы помахать на прощание. Чангюн вытирает слезы, а они, как на зло, не уходят вовсе. Но они оба знают, что когда-нибудь дотронутся друг до друга снова. Когда-нибудь.***
Сегодня день рождения. Кихен не любит праздновать. Просто не видит во всем этом смысла: ты тратишь силы и деньги на то, чтобы накормить людей, а в ответ получаешь намного меньше, чем выложил на них. А еще он терпеть не может шум. Прошло десять лет с тех пор, как семья Ю живёт там, где постоянный крик машин, где вечное движение и свет фонарей. Кихен не помнит почти ничего, какие-то моменты только проскальзывают в памяти. Хочется помнить то, что было раньше. В тот день, когда Кихен уехал, он оставил на балконе свой дневник. Сейчас он тянет к себе. Безумно. Плевать на долгий путь, на то, что там уж давно его может не быть. Он хочет убедиться.Мам, а ты знаешь, здесь почти ничего не изменилось. Только улица стала темнее. Домик мисс Ли совсем загнил, кажется, здесь уже никто не живёт. Не могу поверить, что совсем скоро я приду туда, где провел детство. Как все изменилось? Кто там живёт теперь? Мам, я так волнуюсь.
Кихен пишет сообщения маме почти каждый шаг. Дома такие старые, такие знакомые. В одном когда-то жил господин Пак и его дочь, в другом до сих пор слышно ворчание старика Хвана. Но нигде нет того, что было тогда. Только край. Только там виднеются те самые близкие дома. Ни один балкон ещё не обрушился и, совсем как в детстве, одна калитка на два домика. Внутри все сжимается, воспоминания с ног до головы охватывают и Кихен отпирает калитку. Он помнит, как упал прямо у гномика, что уже выцвел за все время, помнит, как измазался с головы до пят краской для забора. Помнит, как смотрел со своего балкона на звёзды. А ещё он помнит, что дверь его дома была заколочена. Дом не был продан и все, что оставалось семье - оставить его с закрытой дверью. Заколотить четырьмя досками и уехать. Но сейчас здесь нет досок, лишь аккуратный замочек, для которого даже ключ не нужен. Тихий скрип - знакомый дом. Внутри пусто, тихо. Спустя столько времени здесь нет ни единой паутинки, никакой пыли. Так чисто не было даже тогда, когда семья отсюда уезжала. Лестница шипит, когда ее касается, но провалиться не страшно. Страшно не попасть туда, куда хотел вернуться так долго. В комнате Кихена все плакаты на месте. Он не знает, почему не снял их в тот день, почему не выкинул или не отдал кому-нибудь, но они до сих пор целы. И свет работает, что странно. Может, тут и вправду кто-то жил. Парень разглядывает стены, на которых какие-то каракули начирканы, рабочий столик, где валяются кассеты для старой приставки. Все будто с места не сдвигалось, но все равно осталось целым. Дверь на балкон всегда закрыта, но не в этот раз. Здесь светло, хоть и страшно лишний раз на крышу ступать. Дневника нет нигде. Зато в окне соседнего дома какое-то движение. Кихен пытается разглядеть сквозь протертые стекла соседскую комнату и дар речи теряет, когда воспоминания горой валятся на него. На стене соседней комнаты висят полароиды с его детскими фотографиями, рядышком его любимая фигурка черепашки Рафаэля с отломанным пальцем. А ещё там парень. Наушники не дают увидеть даже отражение, но Кихену хочется..Мама, я очень хочу верить в то, что не совершаю ошибку.
Кихен уходит. Просто так. Уходит с балкона, спускается вниз по лестнице и закрывает дверь своего бывшего дома. Так хочется забыть все это. Пинает куда-то камень с тропинки, держит в руках найденную фотографию и не хочет уходить, но уходит. Не оборачиваясь, прямо к калитке.– Кажется, вы кого-то искали?
В секунду все останавливается и сил не хватает даже на то, чтобы обернуться. Просто слушать голос, спокойный и низкий, до жути приятный, но все ещё пугающий.– Я просто.. почту заносил. Думал, есть кто-то, а там пусто.
Кихен так глупо врёт. Не краснея, просто врёт. Слышит, как бьётся каблук чей-то сзади, приближаясь все ближе и замолкая перед ним. Парень смотрит вниз, до того момента, как замечает чужие шаги перед собой. Глаза сами собой поднимаются, а воздух кончается, будто душит, бредит, не даёт спастись. Этот взгляд неповторим. Совсем как детский.Совсем как в день встречи, когда из-за окошка на балконе появился незнакомый мальчишка, соседский сынок и робко протянул Кихену ладошку с коротким "я твой сосед".
Как в далёком прошлом. Но это прошлое будто стало настоящим сейчас.– Врун из тебя никакой, Ки.
– ..Прости?
Чангюн такой взрослый, он все ещё выше Кихена. А ещё у него до сих пор щеки розовеют, когда старший смотрит на него. У Кихена кошки сердце рвут, когда он смотрит на него. Хочется обвинить себя во всем. В том, что оставил его, в том, что не смог остановить родителей и в том, что так долго не мог выполнить своего обещания. А ещё разреветься в руках Чангюна и остаться с ним рядом.***
– Хён, я нашел!
Кихен собирает пазл, закрывая ноги пледом и шмыгает носом иногда, от чего самому смешно становится. Тихий стук заставит его повернуться к Чангюну, конечно, оставить его без внимания невозможно.– Ты все собрал?
– Осталась одна.
Младший садится совсем близко и закрывает пропущенную щель убитой временем деталью пазла, на которой до сих пор виднеются очертания узоров. Кихен радостно смотрит на Има и зовёт к себе под плед, от чего последний не отказывается ни при каких условиях. Первый снег освещает вечернее небо и слегка морозит кожу. День рождения они так и не отметили: этот день стал подарком для их двоих, он оставил после себя то, что должно было остаться с детства. То, что действительно нужно.– Хён.
– Что?
Чангюн обнимает старшего под пледом и зарывается носом так, как в детстве.– Люблю.
– И я тебя.
Для того, чтобы собрать картину, потребовались десять лет и один пазл. А для того, чтобы собрать жизнь – любовь и один старый балкон.