Кто сгорит первым

      В долгой поездке времени поразмыслить у меня было более чем достаточно.       Прошло много лет с момента последнего налета — и то со стороны правительственных сил, а не секты дикарей Кайло Рена. Тогда еще были живы мои родители, и я не узнала о нападении, пока не вернулась домой — мы с Финном играли в лесу. Тогда я не представляла собой никакой угрозы.       Зловещая черная полоса неудач началась в первый день моей первой течки. Это случилось, когда мне было четырнадцать, и с тех пор я мучилась каждый месяц в течение последних четырех лет, и не было лекарств, способных помочь мне. Я отсиживалась у себя в комнате, целую неделю истошно завывая, не хуже кошки, а бедному Финну приходилось слушать закатываемый мною концерт.       Но все альфа-самцы стекались к Кайло Рену, поэтому я не могла найти облегчения, да и к черту — все они просто дикие звери!       Я забилась в металлической клетке, вопя что есть мочи, пиная стены — пока не разбила в кровь ноги. Впрочем, и грузовик тоже неплохо меня помял. Мы ехали по кочкам, какими-то траншеями пробираясь через опасные земли к адским укреплениям, где засел Рен.       Эмилин рассказывала, что он был абсолютно безжалостным генералом во время Войны — таким же жестоким, как сейчас — и это стало одной из причин, по которой она отказалась примкнуть к нему после Войны.       Грузовик остановился. Двери начали открываться — я нервно сглотнула и зажмурилась. Там был альфа-самец. Я знала, чего он хочет.       Хакс стоял у дверей и наблюдал, как двое громил грубо вытащили меня и швырнули на холодную землю. Я огрызалась, пока внезапно не почувствовала укол в предплечье, и под кожу потекла холодная струйка непонятной жидкости. Я взвыла, корчась в грязи — и порезы на животе тут же оказались облеплены грязью. Мир вокруг завертелся, превращаясь в смутную дымку из зеленых деревьев и угрожающих мужских фигур.       — Неумехи… — Хакс рывком поднял меня на ноги, и я со стоном привалилась к его груди. — Не можете справиться с тощей девчонкой?! Чертовы никчемные идиоты! — Он вытер рукой мою щеку и стряхнул грязь с пальцев на землю. — Посмотрим, что сделает с вами Рен, когда вы доставите ее к нему в таком виде!       — Она сильная, — надулся один из громил.       — Так мы можем сперва ее помыть, — предложил другой и окинул меня явно голодным взглядом. — Она хорошо пахнет.       Хакс без колебаний с размаху врезал ему.       — Придержи язык, Феликс.       Из-за препарата я не могла сопротивляться, даже когда Хакс мне на шею надевал ошейник. К ошейнику была прикреплена позвякивающая цепь, конец которой он намотал на запястье, а затем поволок меня за собой. Мои каштановые волосы запутались, собрались в ком на голове, по перепачканным щекам катились слезы. Приходилось шагать, чтобы не удавиться ошейником!       Головорезы Хакса выбрали путь через темный лес. Я не тратила силы, пытаясь запомнить местность или лица мужчин, которые поглядывали на то, как я тащилась за ними, спотыкаясь. Мои ноги месили глину, заплетались на старой разбитой булыжной дороге, пока у меня голова не закружилась так, что я уже не могла идти. Я рухнула на колени прямо на каменные ступеньки и захрипела — ошейник сдавил мне горло.       Хакс вздохнул.       — Что я ей вколол? «В*****»?       — …«Ф*****», сэр.       — «Ф*****»?!       Он вскинул пистолет, и прогремел выстрел. Из-под отяжелевших век я смотрела, как один из громил упал наземь, шмякнувшись в грязь в паре футов от меня. Он не шевелился.       Хакс сгреб меня в охапку, поднял, поддерживая под коленями, как жених невесту, и согнул руку в локте, чтобы я могла положить голову. Я скользнула взглядом по человеку, валявшемуся на земле, по дырке у него во лбу. Выпученные голубые глаза уже остекленели.       Я заскулила, и Хакс, не сбавляя хода, шлепнул меня по попе.       — Не волнуйся, малышка. Этот тебя не убьет, — он хохотнул. — Наверное.       Мы прошли через поросший мхом двор к огромным деревянным воротам. Двое часовых с винтовками шагнули вперед, чтобы лучше рассмотреть меня. Я ощутила странный вязкий вкус во рту, словно съела что-то острое. Финн говорил, что альфы иногда источают запах.       Один из них постучал в дверь.       — Он жесть какой бешеный, так ждет вашего возвращения. Предыдущая омега умерла прошлой ночью.       — Из-за чего? — спросил Хакс скучающим тоном.       — А ты как думаешь? Выкидыш. Истекла кровью. — Он похлопал себя по груди, защищенной бронежилетом. — Пристрелил доктора, так разозлился.       Хакс обернулся к своему громиле.       — Слышал, Эллиот? Он в убийственном настроении. Надеюсь, перед отъездом ты поцеловал жену на прощание.       Дверь со скрипом отворилась, и мы двинулись дальше, я безвольно висела на руках у Хакса.       Меня оглушил громкий смех и голоса, раздававшиеся вокруг, но они быстро стихли. Здесь были одни мужчины. Женщины сидели по домам, редко выбираясь оттуда, даже несмотря на то, что они все до единой были бетами. Омеги доставались богачам.       Я мало что могла разглядеть. Отблески пламени камина смешивались с тусклым светом люминесцентных ламп, наполняя огромный зал зловещим сиянием. Длинные деревянные столы выстроились рядами от края потрепанного красного ковра, приглушавшего шаги Хакса, который подчеркнуто игнорировал взгляды собравшихся. Некоторые медленно поднимались из-за стола, отставив кружки с пивом и тарелки с едой. Заскрипели отодвигаемые стулья. Я чувствовала, как в воздухе растет градус напряжения — еще бы, я была мясной косточкой в логове голодных псов.       Хакс остановился. Наклонившись, он опустил меня на что-то мягкое и тут же выпрямился — цепь по-прежнему была намотана у него на запястье. Мои глаза слепо шарили по ступеням лестницы, пока не уткнулись в черные ботинки на вершине. Я завозилась, пытаясь прикрыть ноги ночнушкой. Один ботинок постучал по полу.       — Дэмерон оказался прав, — доложил Хакс. — На заставе Холдо прятали девчонку. Мы обнаружили ее в подполе в доме Финна Джонсона.       В зале повисла тишина. Казалось, самым громким был звук моего дыхания, не считая неразборчивых далеких перешептываний. Ботинок продолжал постукивать.       — Она грязная, — прогудел Ботинок глубоким пугающим голосом.       — Эллиот и Феликс роняли ее на каждом шагу, — с раздражением процедил Хакс. — Феликса я пристрелил — он подсунул мне треклятый «Ф*****», чтобы усмирить ее.       — «Ф*****», — повторил Ботинок. Раздался стук пальцев по камню. — Он дал ей… «Ф*****»?       — Сэр, — нервно заговорил второй громила, — когда мы ее вытаскивали из подвала, она животом поцарапалась о доски. Она сильная.       Мой взгляд постепенно поднимался по ногам мужчины, обтянутым темными джинсами, выше и выше — по нелепому каменному трону. По черной футболке, которая обтягивала выпиравшие мышцы и широкие плечи, по крепкой шее к бесстрастному продолговатому лицу. Он развалившись сидел на троне — очевидно, в своем праве — подперев голову рукой. Черные волосы свободно спадали на плечи — кроме пряди, собранной на затылке в небольшой хвост.       Я захлопала глазами, и он неожиданно улыбнулся — самыми уголками рта. Он был огромный. Высокий, крупный и широкий. Пощипывание во рту усугублялось по мере того, как я смотрела на него, дергая запястьями в наручниках. Альфа-самец — достаточно внушительный, чтобы заставить меня съежиться.       Он разглядывал меня, пока говорил.       — Это маленькое создание оказалось слишком крупным для тебя — альфы в двести пятьдесят фунтов?       — Мой Лорд…       Кайло закатил глаза и достал пистолет. Я содрогнулась, когда по залу разнеслось эхо выстрела, сопровождаемое громким стуком. Никто не издал ни звука.       Он крутанул пистолет вокруг указательного пальца, все еще изучая меня ленивым оценивающим взглядом. Я испуганно дышала, скорчившись на — похоже, собачьей — лежанке и наблюдая, как он возвращал оружие в кобуру. Его бледные руки украшали черные татуировки — ими была усеяна вся кожа поверх крепких мышц, вен и сухожилий.       Кайло побарабанил пальцами по подлокотнику трона.       — Возраст?       — Восемнадцать. Ее зовут Рей.       Он наклонил голову, улыбаясь мне.       — Рей. Мило. — Он сверкнул глазами на Хакса: — Сколько человек отправим на заставу в обмен на нее? Двадцать?       — Им потребуются дополнительные ресурсы, чтобы обеспечивать ополчение такой численности, но это представляется справедливым. — Хакс легонько дернул цепь, заставив меня судорожно вздохнуть. — Можно отправить и больше — в зависимости от ее качества, разумеется. Эмилин слишком полезна, чтобы упускать такого союзника.       — Все верно, — Кайло задумчиво цокнул языком, сменив позу на троне. — Приведи ко мне этого Финна, когда отправишь солдат. Хочу убить его лично.       Я застонала, затрясла головой и попробовала подняться на ноги.       Кайло вскинул брови и посмотрел на меня.       — Нет, — выдохнула я. Я перевернулась на спину, борясь со слезами, катившимися по щекам. — Пожалуйста…       Одним медленным, плавным движением Кайло встал с трона и теперь возвышался во весь свой чудовищный, устрашающий рост. Он полез под футболку и извлек зазубренный нож, блеснувший серебром в полумраке. Мое сердце бешено заколотилось.       — Что? — негромко спросил он и неторопливо шагнул на одну ступеньку вниз. — «Пожалуйста» что?       Я задрожала, пытаясь собраться с силами.       — Он… Он мой лучший… — голос дрогнул, и я разрыдалась. — Он мне как брат!       Низкий смех гулко разнесся по залу. Кайло расцвел широкой улыбкой и начал спускаться по лестнице, не сводя с меня глаз. Они были невыразимо темными, притягивающими, несмотря на то, что мне до жути хотелось отвернуться к черту.       С тихим вздохом он навис надо мной. Хакс, ухмыльнувшись, передал ему цепь и отступил с учтивым кивком. Кайло накрутил поводок на руку и слегка потянул его.       — Мне нравится, когда ты умоляешь, Рей, — он играючи снова крутанул нож. — Поумоляй еще.       Ошейник сдавил мне горло. Я изогнулась, резко выдохнула ртом, упираясь пятками в плюшевую подстилку. Кайло опять поднял брови, а я боролась за каждый вдох, чтобы выдохнуть другое «пожалуйста». Я подавилась горестным всхлипыванием, слишком ошеломленная и напуганная, чтобы предпринять что-нибудь.       Кайло ослабил натяжение поводка, и я упала плашмя, кашляя и отплевываясь. Блеснул нож, Кайло наклонился ко мне, ухватил переднюю часть ночнушки и рассек ткань прямо посередине. Мужчины заулюлюкали, заглушая мои сдавленные крики.       Он разорвал остатки моей одежды голыми руками — розовые лоскутки хлопка полетели на пол. На мне не осталось ничего, кроме беленьких трусиков. Кайло облизнул губы, его брови удивленно дернулись.       — Давай отправим им все, что они попросят, Хакс, — уставившись на меня, Кайло сунул нож обратно в ножны. — Качество очень высокое.       Смешки и гогот усиливались, и вскоре я почти ничего не слышала. Кайло повел плечами, нагнулся и подхватил меня на руки. У меня не было сил на борьбу, поэтому я просто прикрыла глаза и дрожала. От него хотя бы исходило тепло. А я мерзла, несмотря на то, что стояла середина июля.       Кайло нес меня по темным коридорам в неизвестном направлении, я потеряла ориентацию. Мне стоило огромных усилий сохранять сознание, рваные всхлипы ничуть не помогали. Я старалась сосредоточиться на боли в порезах на животе. Я не хотела… проснуться от того, что он… станет делать со мной всякое.       Коридоры сменились длиннющей винтовой лестницей, и я вдруг поняла, что он утаскивает меня в башню. Он обосновался в старой части леса, среди величественных секвой и старинных замков на скалистых кряжах. Эмилин объясняла, что он выбрал это место отчасти из оборонительных соображений, а отчасти потому, что ему нравится драматичный антураж.       Щелкнул выключатель. Дождь барабанил по стеклу, в затемненную комнату лился жутковатый бледный свет луны. Я мельком увидела очертания железных колец, вбитых в каменный пол. В животе что-то судорожно сжалось.       — Разгар июля, котеночек. Почему ты так трясешься? — Кайло, включив еще один светильник, похлопал меня по заднице. — Нервничаешь?       — Н-нет, — выдавила я с нарастающим напряжением. — Нет.       Он засмеялся. Его грудь колыхалась от смеха под кончиками моих пальцев.       — А надо бы.       Мы оказались в ванной, мрачной и темной, как и весь этот проклятый замок. Кайло усадил меня в пустую ванну на изогнутых ножках-лапах и поднял мои руки, чтобы расстегнуть наручники. Я сразу завалилась на бок, подергиваясь, как умирающая змейка, но взвизгнула, когда мне на лицо полилась холодная вода.       Кайло пересадил меня, как ему требовалось. Я безучастно позволила ему приподнять меня за подбородок, а потом нагнуть вперед, чтобы он мог ополоснуть мне волосы и помыть спину. Его руки казались такими же грубыми, как и он сам.       Грязь и глина стекали в трубу черно-коричневым водоворотом. К ним добавилась кровь, когда Кайло добрался до моего живота, смывая подсохшую корку с царапин. Я заплакала и закрыла лицо руками, а он тихонько зацокал языком.       — Что ж ты за маленькая плакса? — он сдернул с меня трусики одной рукой. — Когда у тебя была последняя течка?       — Я… я…       Он повесил ручку душа и присел возле ванны. Я вскрикнула, когда длинные пальцы стиснули мои волосы, оттянув мою голову назад. Кайло наклонился и провел кончиком носа по моей коже, вдыхая ртом.       — Недавно, — задумчиво проговорил он. — Судя по запаху. Твой дружок Финн помогал тебе?       — Нет, — я пугливо уставилась на край ванны. — Он никогда не прикасался ко мне.       Зубы у меня застучали от холодной воды, но близость Кайло к моему горлу тоже внесла свою лепту. Я тяжело дышала, пытаясь избавиться от покалывающего привкуса на кончике языка. Меня ужасало то, как это действовало на голову, как все безостановочно кружилось перед глазами.       Он еще раз глубоко втянул воздух носом.       И, резко распрямившись, укутал коричневым полотенцем мое дрожащее тело. Я засопела, когда он вынес меня из ванной, чтобы вернуть в тускло освещенную спальню. Одно из окон было распахнуто, и пахло дождем.       Кровать располагалась прямо посреди комнаты, кованое железное изголовье упиралось в серый камень стены. Я немного посопротивлялась, пока Кайло нежно укладывал меня под красное покрывало, и настороженно проследила за тем, как он прикреплял цепь где-то за изголовьем. Прозвучал громкий щелчок.       Он отвернулся на миг, небрежно стаскивая футболку.       — Кто-нибудь, весьма вероятно, явится сюда ночью, чтобы попытаться забрать тебя у меня. Не буди меня, пока тебя не начнут насиловать.       Я заерзала на теплых простынях, пока Кайло заканчивал раздеваться и скидывал ботинки, но сразу отвела взгляд, стоило ему взяться за ремень. Не хотелось вообще, чтобы кто-то прикасался ко мне!       Я услышала, как выдвинулся ящик.       — Спать в постели — это привилегия, которой ты можешь лишиться. Не забывай, на полу полно места.       — Спасибо, — прохрипела я, но вместо сарказма — как я рассчитывала — голос мой прозвучал с жалобным надрывом.       Матрас просел, и я пискнула, когда на мою талию легла огромная ручища. Кайло придвигался все ближе, пока не прижался к моей спине, весьма откровенно пристроившись к моей заднице. Я покраснела и взволнованно задышала — тяжелое тело собственнически накрыло меня. От обнаженной кожи его груди веяло невыносимым жаром.       Он зевнул, выдохнув мне в волосы.       — Кстати, если надумаешь убить меня во сне, то хотя бы приложи усилия, чтобы не было обидно за наказание, которое я назначу, когда ты облажаешься. Задушить меня поводком не получится. Прояви творческий подход.       Я моргнула, глядя в угрюмую тьму и прислушиваясь к стуку дождя по стеклам. Я боялась случайно уснуть. Но в кровати было так тепло, а лекарство так тянуло меня куда-то в глубину, что уже очень скоро я оказалась не в состоянии всплыть.