Анахронизм

      Воскресенье, 18 июля 11:03 утра       Поттер шёл по коридору Министерства Магии с таким видом, будто он сам был министром. Во всяком случае, толпа перед ним расступалась, будто бы это было именно так. Клерки устремлялись к нему, требуя поставить подпись то тут, то там. Кому-то он что-то подписывал, кого-то отсылал прочь с другими служащими, выдавая им инструкции. В лифте высокопоставленный волшебник, одетый в элегантный костюм, вручил ему тугой свиток.       — Я почту за честь, если вы рассмотрите мои предложения по внесению коррективов в нормативные документы о положении вампиров.       С видом человека, привыкшего раздавать почести, Поттер взял свиток и убрал его в складки одежды.       — Да, я посмотрю.       Лицо мужчины озарилось, будто Поттер только что согласился на все его предложения.       — Спасибо! Большое вам спасибо! — заспешил он прочь, как только двери лифта распахнулись.       Очевидно, на рабочем месте отсутствовала большая часть самого важного персонала, так как был выходной день. Однако Северус не ожидал, что Поттеру будет выказано столько почтения: так, будто он не был рядовым мракоборцем. Все вели себя так, будто он был главой целого отдела, хотя это и было невозможно: мальчишка работал в данном подразделении всего три года.       Настоящий глава отдела — Стивен Тан — встретил их на входе в морг.       — Спасибо за то, что впустили нас, — сказал Поттер, протягивая руку.       — О, ну что вы, — запротестовал тот, тепло принимая рукопожатие Поттера, после чего пожал руку и Северусу. — Я рад быть полезен. Всё, что угодно, лишь бы помочь вам пройти через это.       — Всё, что угодно, лишь бы только я вышел на работу в выходной, — парировал Гарри с улыбкой.       Стивен рассмеялся.       — Ну, с этим не могу не согласиться, такая задача тоже стояла. Прошу, — он махнул рукой. — Следуйте за мной.       Морг представлял собой хорошо освещённое здание со множеством помещений, чьи стены были странным образом выкрашены в жизнерадостные цвета: ярко-жёлтый, бледно-голубой и цвет свежей зелёной листвы. Роскошный белый ковёр тоже придавал обстановке особую выразительность. Помещение, где хранились тела, были в этом смысле ничем не лучше, хотя в них хотя бы не было ковров на мраморных полах. Большие цветные обозначения на ящиках вызвали у Северуса ассоциации с классной комнатой для малышей, а не с помещением для хранения трупов. Возможно, те, кто занимался отделкой этих комнат, думали, что напускная красочность сумеет смягчить мрачную атмосферу этого места, но на Северуса она оказала прямо противоположный эффект. Сырость, темнота, холод и безликость не вызывали в нём чувства тревоги — в отличие от напускной жизнерадостности.       Решив провести в морге как можно меньше времени, он извлёк на свет своё оборудование и приготовил специальные склянки для сбора биологического материала, после чего широким шагом последовал за Стивеном к тому ящику, где хранилось тело Энделла.       Хотя прошло уже шесть месяцев со дня смерти волшебника, заклинания сохранности и зелья сделали своё дело: Энделл выглядел так, как будто он всего лишь уснул. Покойник был среднего роста, у него было тонкое, заострённое лицо и длинные, как у жирафа, ноги, как будто когда-то при жизни его пытали на дыбе. Жидкие грязные волосы до плеч обрамляли его лицо. Маленький нос и рот странным образом контрастировали с тяжёлым подбородком. Даже несмотря на то, что он был уже мёртв, создавалось впечатление, будто он постоянно хмурится: таким морщинистым было его лицо. Северус не был бы сильно удивлён, если бы Энделл сейчас вскочил на столе и принялся бы отчитывать их за осквернение своего тела.       После того, как Северус взял все необходимые образцы, он просканировал тело всеми известными ему способами и заклинаниями. Если тело было создано в лаборатории, то работа была выполнена с невероятной точностью, так как никаких искусственных примесей найдено не было. Как бы Северус ни преклонялся перед талантами Энделла, он сомневался, что было в принципе возможно создать тело, искусственную природу которого нельзя было бы распознать. Магия и зелья всегда оставляли следы.       — Я закончил, — объявил он, отворачиваясь от тела и упаковывая свои вещи.       Как только он всё собрал, он покинул комнату с тревожной атмосферой, оставил позади Министерство и трансгрессировал домой с тем, чтобы сразу отправиться в лабораторию. Вся посуда, в которую он поместил образцы, была способна сохранять их достаточно продолжительное время, и всё же, он не собирался попусту тратить время. Помимо тестов, которые он провёл, чтобы определить подлинность тела, Северус также просканировал Энделла на предмет каких-либо болезней.       Поттер прибыл в тот самый момент, когда Северус устанавливал котлы для варки.       — Что тебе нужно? — спросил он тут же.       — Можешь растолочь мне полбанки лунного камня?       Сняв верхнюю мантию, Поттер нашёл нужную банку и выложил содержимое в ступу.       — Этого хватит на десять, если не на двенадцать, основ для зелий, — прокомментировал он, беря в руки пест. — У тебя так много образцов, которые нужно проверить?       — Несколько тестов можно провести и на одном образце, в том случае, если проводить исследования в определённом порядке. Как только ты закончишь толочь лунный камень, приготовь для меня опят.       — Хорошо, — отозвался тот.       С помощью Поттера Северусу удалось уложиться в несколько часов, за которые он провёл все стандартные процедуры. Хотя теперь он доверял Поттеру гораздо больше, чем раньше, он доверил ему лишь подготовку ингредиентов, не дав ни разу прикоснуться к зельям. Если бы Поттер попытался как-либо изменить ингредиенты, то Северус сумел бы это распознать ещё до того, как добавил их в зелья.       Ни один анализ не показал, что Энделл был чем-то болен. Так ничего и не найдя, Северус отпустил Поттера и убрался в лаборатории. Вычищая последний котёл, Северус обнаружил яркое зелёное биолюминесцентное свечение на дне, вызванное остатками грибов. Он уже видел подобное ранее, когда, очевидно, тестировал свои собственные образцы.       Северус не мог утверждать этого наверняка, и всё же, похожая реакция предполагала, что если он сам был отравлен, то это был тот же яд, который принял Энделл.       Вторник, 20 июля, 6:15 вечера       Северус упаковал все свои инструменты, готовясь отправиться домой. Весь день пошёл коту под хвост. После того, как он сварил все представляющие интерес зелья, он отправился в дом Энделла. Без Поттера, волочившегося рядом, и с новым набором инструментов он надеялся найти что-то, что он упустил во время своих предыдущих исследований.       Он не нашёл ничего.       Даже в домах по соседству с домом Энделла не было ничего интересного. Он не обнаружил ни следа магии во всём районе, не то, что рядом с домом.       После того, как Северус обыскал всё с помощью магии, он решил прибегнуть к магловским способам. Он разобрал на части всю мебель в доме, обыскал каждую стену на предмет секретных схронов. Он даже сорвал настил на полу и проверил потолки, побывал на крыше и обследовал пространство под каждой плиткой.       Ничего.       Если причиной его смерти стало заклинание, то что оно собой представляло? Где он его нашёл? Все заклинания из ирландских текстов были либо бессмысленными, либо представляли собой просто более слабые версии современных заклинаний. Энделл потратил годы на перевод текста, и скупые пометки на полях давали Северусу предположить, что Энделл был так же разочарован в этих заклинаниях, что и он сам.       Но если во всём был виноват яд, то зачем тогда он был использован против самого Энделла? Или тот решил отравиться сам? Или это был кто-то ещё, кто отравил их обоих? Может, Энделл изготовил яд из собственной крови?       Нет, всё это было совершенно бессмысленно.       Северус знал, что мог потерять память при пробуждении. Он же спрятал для себя эту шкатулку, но сделал так, чтобы её было тяжело открыть. Он также предупредил Финеаса, чтобы тот не говорил ему, что это было за заклинание. Сам Северус представлял собой не меньшую загадку, чем Энделл!       Запечатав дом волшебника вновь, Северус направился домой, а точнее, прямиком в библиотеку, где его ожидал ужин с Поттером. Он решил не рассказывать ему о том, что Энделл тоже был отравлен. Мальчишка всё ещё возлагал всю вину за произошедшее на него одного, хотя теперь становилось понятным, что сам Поттер вряд ли был как-то ответственен за то, что случилось с Северусом. Впрочем, чувство вины никто не отменял.       — Ну что, ты нашёл что-нибудь в доме Энделла? — спросил Финеас, как только Северус уселся за столом.       — Ничего примечательного, — мрачно ответил он. Ему ещё предстояло задать портрету пару вопросов про свою болезнь.       — А когда ты пригласишь на ужин всех остальных? — поинтересовался Парацельс. — Ты уже несколько месяцев не приглашал никого из Уизли. Тебе бы не помешало немного отвлечься и расслабиться. Экая важность — выяснять сейчас причину болезни! Сейчас ведь ты здоров, правда? Некоторые вещи вообще невозможно объяснить рационально, а если будешь переживать попусту, то снова заболеешь. Давай, устрой вечеринку, трахни мальчишку, позволь себе пожить полной жизнью хоть немного!       — Ты закончил? — процедил Северус со злостью.       Парацельс вздохнул и откинулся назад на стуле.       — Дай ему подсказку, Финеас.       — Не стоит. Так гораздо интереснее, — ответил тот с ухмылкой.       Северус прищурился. И почему только семейство Блэков так сильно его раздражало? У него вновь появилось желание уничтожить полотно голыми руками.       — Это тебе интересно, — сказал Парацельс. — Но чем дольше мы ждём, пока он решит эту дурацкую загадку, тем более несчастными становимся мы сами. Я знаю, ты не очень любишь Уизли, но прошла уже куча времени с тех пор, как я в последний раз видел полуголые женские груди и пышные задницы. Так что подскажи ему, Финеас. Заставь его понять, что он ходит кругами и что он никогда не решит эту задачку. Прекрати всю эту чушь и приведи женщин в этот дом!       Финеас почесал подбородок, задумавшись над сказанным. Его тёмные глаза внимательно следили за Северусом.       — Отлично. Я только должен сразу сказать, что понятия не имею, что случилось. У меня есть только догадки по поводу того, что мне удалось лицезреть.       Он сложил руки на груди, как будто ожидая подсказки извне. Нет, как только Северус разгадает загадку своего прошлого, он сожжёт оба портрета к чёртовой матери!       — Продолжай.       — Я скажу тебе только одно, — улыбнулся Финеас. — Это заклинание, которое было использовано против тебя, было метафорой.       Заклинание — метафора? Метафора чего? Как заклинание могло быть метафорой? Это было бессмысленно. Финеас просто издевался над ним.       Дверь в библиотеку открылась, и Поттер вошёл в комнату.       — Привет, — произнёс он, организуя с помощью магии мебель для ужина. — Как прошёл твой день?       — Бессмысленно, — произнёс Северус, отвечая больше Финеасу, чем Поттеру.       — О, мне очень жаль это слышать, — произнёс Поттер, нахмурившись. Он опустился на стул, который сам же и сделал, и сказал с улыбкой: — Возможно, кое-что тебя сейчас приободрит. Министерство хочет нанять нас для консультации по вопросу…       — Отложи дела на потом, — прервал его Финеас, пододвигая свой собственный стул внутри портрета поближе к краю рамки. — Я хочу знать, когда ты пригласишь гостей. Уже целая вечность прошла с тех пор, как ты последний раз устраивал вечеринку. Ты будешь отмечать свой день рождения здесь?       Гарри поставил свой стакан, мельком взглянув на Северуса.       — Если Северус не возражает, то я буду очень рад пригласить друзей на свой день рождения. Вообще я планировал устроить его в зале.       Поттер ждал его разрешения, чтобы устроить вечеринку в собственном доме? Северус понятия не имел о том, что он обладал над ним таким контролем, когда речь шла о том, что происходило дома. Интересно, что Поттер же без особых раздумий пригласил своих друзей поиграть в квиддич тогда снаружи.       Причины, препятствующей приглашению гостей, не было. В конце концов, Северус всегда мог их просто выгнать, если они начнут раздражать его. К тому же, ему нужно было сделать несколько анализов, чтобы убедиться, что наблюдаемое им ранее биолюминесцентное свечение было присуще только ему и Энделлу. Раньше он никогда подобного не видел, хотя он брал анализы только у себя самого, Энделла и Поттера. Впрочем, особенности питания или какое-то внешнее загрязнение могло повлиять на результат… Взять образцы крови у пьяных гостей не составит особого труда.       — Если посетители не будут злоупотреблять гостеприимством, то ты можешь организовать вечеринку.       Поттер просиял.       — Не волнуйся, я приглашу Малфоев.       — Мне всё равно, — ответил Северус, наблюдая за тем, как мальчишка ест. Он знал, что обладал определённой властью над ним, но насколько? Что бы он мог заставить Поттера сделать для него? Сделать ему минет и подставить свою задницу — это без сомнения, и всё же: насколько он контролировал мальчишку? После такого утомительного дня Северус был не против поразвлечься и выпустить пар. И не было способа лучше, чем сделать это с помощью Поттера.       Когда они закончили ужин, Северус убрал со стола. Поттер всё ещё сидел на своём месте рядом.       — Раздевайся, — приказал он мальчишке.       — Что? — переспросил тот, тут же оглянувшись на портреты.       — Я сказал, снимай свою одежду, — повторил Северус чуть громче глубоким, томным голосом.       Щёки Поттера порозовели, брови тут же устремились вверх. Он потянулся за палочкой.       — Нет, — прервал его Северус, — никаких заклятий приватности. Снимай одежду живо!       Финеас и Парацельс не издали ни звука, зачарованные происходящим. Поттер вновь бросил на них взгляд, сглотнул и расстегнул верхнюю застёжку на своих одеждах. Медленно и методично, он снял сначала верхние одежды, бросив их на пол рядом со стулом. Всё это время он не отрывал пронзительных глаз от лица Северуса. Розовый цвет разливался по его щекам. С каждым предметом одежды, от которого он избавлялся, Поттер, казалось, обретал всё больше уверенности в себе. Теперь каждый предмет одежды, который он снимал с себя, выглядел так, будто мальчишка бросал Северусу вызов, а не подчинялся приказу. Только когда он снял с себя всё, кроме нижнего белья, он не перестал буравить Северуса взглядом.       — Ну и?       — Всё, — проговорил Северус, позволив себе пройтись взглядом по телу, которое было просто настоящим пиршеством для глаз и которое Поттер был готов ему предложить вот так легко.       Ухмыляясь, Поттер разделся догола, демонстрируя великолепный зад; его член, освобождённый из хлопковых оков, дёрнулся вверх. Он уже окреп и затвердел, хотя и не до конца. Впрочем, судя по тому, как налились его соски и порозовела кожа, до полной готовности ему оставалось недолго.       Теперь, когда мальчишка предстал перед ним полностью обнажённым, Северус придвинул стул поближе и начал рассматривать Поттера более внимательно. Было трудно сохранять беспристрастность, когда всё, чего он хотел, было ринуться на Поттера и глубоко погрузиться, но он продолжил сидеть, игнорируя собственную эрекцию, впитывая каждое мгновение.       Поттер облизнулся, его дыхание участилось, член продолжил наливаться тяжестью. Очевидно, маленькому извращенцу нравилось, что на него смотрят. Северус всегда подозревал, что мальчишка был скрытым эксгибиционистом.       Он сидел и ждал. Ждал до тех пор, пока Поттер не стал полностью твёрдым, а головка его члена не приобрела тёмно-красный оттенок. Набухшая и влажная.       Он ждал до тех пор, пока ногти Поттера не вопьются в подлокотники стула и он не начнёт дрожать от нетерпения.       Ждал, пока он не заёрзает на своём месте со взглядом, полным похоти, а его кожа не покраснеет настолько, будто он обгорел на солнце.       Поттер издал звук: что-то среднее между поскуливанием и рыком, и Северус наконец встал и направился к нему, намереваясь поближе рассмотреть то, что ему предлагали.       Резко втянув в себя воздух, Поттер последовал за Северусом голодным взглядом. Он приоткрыл рот, чтобы вновь облизнуть губы; его розовый язык показался и вновь быстро исчез.       Остановившись на расстоянии вытянутой руки, Северус уставился на мальчишку, пытаясь напугать его, заставить отвернуться. Но Поттер не дрогнул, сфокусировав взгляд на Северусе.       — Ты хочешь меня, — протянул он по-кошачьи.       Поттер содрогнулся от звука голоса Северуса, как будто слова прикоснулись к его воспалённой коже.       — Да, — резко ответил он. — Сделай со мной что-нибудь. Неважно, что. Что-нибудь. Что угодно!       — Хочешь, чтобы я тебя трахнул?       Услышав последнее слово, Поттер вздрогнул, а его член запульсировал, как будто тот был в шаге от оргазма.       Поражённый тем, что Северус мог произвести на мальчишку такое впечатление всего лишь словами, он продолжил:       — Хочешь, чтобы я трахнул тебя прямо перед портретами? Я знал, что тебе нравится много внимания. Знал, что ты эксгибиционист.       — Пожалуйста, — взмолился тот, вонзаясь ногтями в подлокотники. — Мне уже всё равно. Пожалуйста, Северус! Просто дотронься до меня.       Всё, что угодно! Он мог сделать всё, что ему вздумается. Такой власти он раньше не имел.       — Ты грязная шлюха.       Поттер поморщился, услышав эти слова.       — Не…       — Уверен, что тебе бы понравилось, как я тебя трахаю, — продолжил Северус, не дав ему договорить. — Ты хочешь взять у меня в рот, а затем позволить мне погрузиться в твою задницу.       — Ох, — Поттер откинулся назад и зажмурился. Он часто и тяжело дышал.       — Ты хочешь, чтобы я вошёл в тебя и трахал тебя долго и глубоко, наполнял тебя до самого конца, а ты бы умолял меня не останавливаться. Так ты хочешь, чтобы тебя взяли.       — О, Северус!       Поттер подскочил на стуле. Его мышцы будто окаменели, и сам он весь задрожал: так сильно он желал, чтобы Северус коснулся его.       — Посмотри на меня!       Глаза Поттера раскрылись.       Северус уставился в тёмную бездну его глаз, подался вперёд и медленно прорычал:       — Ты хочешь, чтобы я растянул тебя до невозможности и трахал так, чтобы ты потом не смог ходить всю неделю. Ты хочешь, чтобы я кончил глубоко внутрь тебя или тебе на лицо. Ты хочешь мой член. — Поттер жалобно хмыкнул, раздвигая ноги. — Ты хочешь меня.       — Да! Да, Северус, пожалуйста! Трахни меня! Это было так давно… — весь напряжённый, Поттер дёрнулся вперёд. Его взгляд ярко горел. — Пожалуйста, я умоляю тебя!       Порозовевшая кожа Поттера, наверное, была такой тёплой на ощупь… А его губы — такие влажные и полные… Интересно, каково это: пройтись по ним своим естеством?       Вытянув вперёд руку, Северус прикоснулся кончиками пальцев к нижней губе Поттера.       Поттер лизнул его пальцы и втянул в себя глоток воздуха. Северус просунул пальцы в горячий рот Поттера и тут же вздрогнул, когда мальчишка выдохнул в беззвучном крике. Он сомкнул глаза и выгнулся, когда наступил оргазм.       Удивительно: Поттер ни разу не дотронулся до себя. Северус же смотрел, зачарованный, как набухший член Поттера выстрелил длинными кремовыми полосами семени. Несколько капель попало ему на живот и на грудь. Наконец, вздрогнув, он расслабился и рухнул на стул. Кожа Поттера блестела от пота; в воздухе витал запах секса.       Неужели у него получилось? Северус заставил Поттера кончить, прикоснувшись к нему один-единственный раз. Никогда он не чувствовал себя таким могущественным, таким желанным, таким… привлекательным. Особенно последнее: уж это-то он никогда с собой не ассоциировал. Но именно его хотел Поттер. Не идеальных, прекрасных женщин и не сильных и обольстительных мужчин. Из всего, что мог предложить волшебный мир, Поттер выбрал его.       Северус провёл пальцами по губам молодого человека, по его плечу, прикоснулся к липкому семени. От этого Поттер вздрогнул снова.       Когда Северус вновь поднёс пальцы к его губам, тот даже подался вперёд и с энтузиазмом взял их в рот, как если бы Северус предложил ему сделать себе минет. У шлюхи был талант к оральным ласкам.       Мерлин, как же он хотел трахнуть его! И ещё минет, да.       Но нет, он не мог себе этого позволить. Не мог, пока не была решена проблема с эскортом.       Реальность начала возвращаться к нему, и Северус оглянулся на портреты. Парацельс наблюдал за ними с такой широкой улыбкой, что казалось, будто его лицо вот-вот треснет, но Финеаса нигде не было видно. Наверное, их игры вызвали у него отвращение, и он ушёл. Хотя что такого сделал Северус? Всего лишь заставил своего любовника прилюдно раздеться, затем прикоснулся пару раз. Всё равно Поттер принадлежал ему и только ему.       Парацельс раскрыл было рот, чтобы заговорить, но Северус махнул палочкой, создав заклинание приватности вокруг них с Поттером, закрывшись таким образом от посторонних глаз.       — Одевайся, — скомандовал он.       — Что? — выдохнул Поттер. — Зачем?!       — Всё закончилось, — ответил Северус, разглаживая одежды и пытаясь отвлечься от собственной эрекции. — Так что одевайся.       Поттер нахмурился.       — Но ты же… — его взгляд упал на бугор на штанах Северуса.       — Здесь не место для подобного, даже если бы у меня было желание заняться этим с тобой в данный момент.       Дрожащими руками Поттер потянулся за своей одеждой.       — Ничего, если… если ты не хочешь… ничего делать. Но дай мне хотя бы дотронуться до тебя.       Он встал и очистил себя от следов произошедшего с помощью заклинания, после чего протянул Северусу руку.       — Пожалуйста. Останься со мной на ночь. Не уходи.       Качая головой, Северус открыл рот, чтобы возразить, но Поттер прервал его:       — Я не прошу тебя о сексе. Просто… Мне нужно чувствовать, что ты рядом. Пожалуйста, Северус, — он приблизился к нему ещё на шаг, оказавшись совсем близко. — Прошло столько времени.       Нет, если он окажется в одной постели с Поттером, то не сможет себя контролировать.       — Одевайся, — сказал Северус, отворачиваясь. Завтра, когда он закончит все заказы, он вновь займётся темой эскорта.       — Позволь мне хотя бы сделать тебе массаж, — умоляюще проговорил Поттер. — Можешь даже не раздеваться.       И подставить ему таким образом свою спину? Нет, Северус не доверял Поттеру настолько.       — Я буду в лаборатории, — ответил он и направился в сторону выхода, ни разу не оглянувшись.       Среда, 21 июля, 10 утра       Хотя Северус просыпался каждое утро в семь, он осознавал, что эскорты скорее всего придерживаются другого распорядка дня, поэтому он решил немного подождать. В конце концов, в его планы не входило вытаскивать этого парня из постели с утра пораньше. Однако сконцентрироваться на заказах было трудно, учитывая воспоминания предыдущего вечера: с образами, мелькающими в его голове, усиленными фантазиями о том, что было бы, если бы он решился продолжить свой эксперимент с Поттером и дальше.       Когда Северус услышал мягкое треньканье будильника, возвестившее о намеченном им времени, он устремился прочь из лаборатории и из дома, откуда он не мог трансгрессировать. Северус отправился прямиком в Лондон, нашёл там укромное место, выпил порцию оборотного зелья, изменив свою внешность на самую заурядную, и пошёл в сторону ближайшей оживлённой улицы. Там он нашёл телефонную будку.       Отметив про себя на всякий случай точку для трансгрессирования, он произнёс заклинание приватности, вошёл в телефонную будку и набрал номер, который выучил наизусть. Андрерос ответил со второго звонка.       — Да?       Хотя Северус тут же узнал его, он всё же попросил к телефону господина Андрероса.       — Это я.       Северус набрал в грудь воздуха и заговорил по заготовленному заранее образцу. Его голос также был изменён благодаря зелью. Стараясь звучать как можно более дружелюбно и чуть застенчиво, он начал:       — Доброе утро. Один мой друг дал мне вашу визитку и сказал, что вы, возможно, сможете помочь мне. Дело в том, что первого ноября меня пригласили на ужин, и мне нужен… компаньон. Если честно, мне не интересна… интимная связь. Моя главная цель — успокоить родню, которая меня достаёт. Так как я посвящаю всего себя работе, у меня нет времени на поиск бойфренда. Простите, если доставляю вам неудобства подобной просьбой. Я готов предложить вам компенсацию выше той суммы, которую вы обычно берёте с клиентов за стандартный вечер. Моё основное пожелание состоит в том, чтобы вы вели себя ненавязчиво и в то же время радушно. Если вам интересно моё предложение, я бы хотел встретиться с вами в ближайшие дни.       — Конечно, — пробормотал Андрерос. — Я тоже думаю, что можно начать со встречи. Мы можем поужинать завтра вечером?       — Да, было бы неплохо.       — Отлично. Встретимся в семь часов в ресторане «Фоулидж».       Раздобыв адрес ресторана, Северус вернулся домой и обнаружил плащ Поттера на вешалке у входа. Было необычно для него вернуться домой так рано посреди дня, и Северус вызвал в холл Кикимера.       — Где Поттер?       — Мастер Гарри в своей спальне, — ответил эльф скривившись.       Мальчишка заболел? Широким шагом Северус направился по направлению к спальням. Он открыл дверь в комнату Поттера, не постучав.       Поттер стоял перед зеркалом, застёгивая рубашку. Он замер, увидев отражение Северуса в зеркале.       — Что-то случилось?       — Почему ты не на работе?       Поттер продолжил застёгиваться.       — Один сумасшедший колдун решил, что его сосед вознамерился убить его, поэтому расставил ловушки по всему дому. Когда же сосед на него нажаловался, то мы отправились на вызов — побеседовать с ним. Тогда-то ловушки и сработали. Кислотная бомба чуть не задела меня. Я вовремя успел установить заклятие щита, но кое-что попало мне на одежду и на ноги.       — Ты ранен? Дай посмотреть, — Северус шагнул вперёд, тут же начав разглядывать ноги Поттера, хотя тот был в своей обычной обуви.       — Нет, — ответил тот, заправляя рубашку. — На кожу ничего не попало, просто испортило одежду, которую я уже выкинул. Обычно у меня есть запасная на работе для таких случаев, но я забыл взять с собой новый комплект после того, как предыдущий был так же уничтожен.       Внезапно женский голос произнёс:       — Cet homme est celui qui s'est faufilé dans ta chambre.       Ошеломлённый, Северус вытащил палочку и направил её в сторону, откуда исходил голос. Это была блондинка, одетая по французской моде девятнадцатого века. Она стояла посреди цветочного поля в портрете.       Как правило, картины в спальнях были зачарованы таким образом, чтобы персонажи с других картин не могли в них проникнуть. Откуда же здесь взялась эта? И сколько она тут уже находилась? Видела ли она, как он шпионил за Поттером?       — En fait? — спросил тот, и его взгляд метнулся от портрета в сторону отражения Северуса в зеркале.       Они говорили по-французски. Поттер знал французский: именно поэтому Северус хотел, чтобы он поехал с ним во Францию — в качестве переводчика. Но почему он сам пользовался паролем на языке, который знал Поттер, но которым не владел Северус?       Женщина кивнула и сказала:       — Oui, j’en suis certain. Je reconnaîtrais son pif formidable n’importe où.       Поттер просиял в ответ. Повернувшись к Северусу лицом, он махнул рукой, намереваясь представить их друг другу:       — Северус, это Эмили. Эмили, это Северус. Я нашёл её в библиотеке в Министерстве, когда занимался поисками материалов о твоей болезни. Кстати, она разбирается в астрономии. Я нашёл ещё одну картину для неё и повесил её в библиотеке, но Эмили предпочитает тишину, поэтому живёт здесь. Ты не был знаком с ней раньше, потому что я перенёс её сюда уже после того, как ты заболел. Il est mon petit ami, celui dont je vous ai parlé.       Последняя фраза явно предназначалась женщине на портрете. Та перевела взгляд на Северуса и ответила Поттеру:       — Ah… mon pauvre.       Северус нахмурился. То, как она смотрела на него, навело его на мысль, будто она уже видела его здесь, в этой комнате, и что она, скорее всего, именно об этом и рассказала мальчишке. Но с этим уже ничего нельзя было сделать.       Приподняв бровь, он спросил у Поттера:       — Ты позволяешь портретам путешествовать и по гостевым спальням тоже?       Тот вновь развернулся лицом к зеркалу и начал застёгивать на себе одежды мракоборца.       — Нет. Я разрешил ей приходить только в эту комнату, когда переехал сюда. Мне нравится её компания.       Северус выпрямился.       — Никогда не позволяй персонажам с портретов появляться в моей комнате.       С этими словами он покинул спальню.       Диалог на французском:       — Это тот самый человек, который заходил в твою комнату ночью.       — Правда?       — Да, я уверена. Я бы узнала этот гигантский нос при любых обстоятельствах.       — Это мой мужчина. Я рассказывал тебе о нём.       — Ах, этот… Бедняжка.