Лишняя

      Где-то через три часа мы приземляемся. Но даже шум двигателя и вечно ходящих стюардесс не могут разбудить мою беззаботно спящую сестренку. Посмотрев в окно, единственное что мне удается рассмотреть это мигающие огни вдоль всей дороги. Но не успеваю я осмотреться, как Салтыков взяв Полину на руки, вместе с остальными пассажирами выходит из самолета. Не отставая от Салтыкова спускаюсь с лестницы в сопровождении его охраны, сразу из выхода Аэропорта садимся в машину приготовленную для нас , она больше чем была в Питере.       Не проронив ни слова, Салтыков, я и Полина следуем на встречу ярко освещенной трассе.       Немного приоткрыв окно, я вдохнула свежий ночной воздух. Всегда знала, что ночью, когда люди спят, на улице необыкновенно свежо и уютно, словно это не мы отдыхаем, а город отдыхает от нас. Вытянув руку по локоть, ветер теребит рукав моей ветровкой, не могу поверить, что я в Москве! Кажется, что Питер не покидает меня. Те же деревья, тот же воздух, то же небо но только теперь, этот город станет моей клеткой.       Знаю одно - я сделаю все ради сестры. Полина моя семья и никому не позволю обидеть ее.       Минут через двадцать Сергей притормаживает перед большими воротами. Увидев машину, охранник нажимает на пульт и ворота с шорохом открываются. Мы продолжаем ехать но медленно.       — Вот ммы и дома. — тихо произносит Салтыков.       Закатив глаза от иронии и того, что он похитил нас из дома, я молчу.       Мужчина в костюме открывает для меня дверь и протягивает свою руку. Выйдя из машины, моя челюсть падает к ногам Салтыкова. Передо мной стояли еще как минимум три машины - две спортивные желтая и серая и один внедорожник, который никак не вписывался в общую картину.       Устало усмехнувшись, отчим ловит мой взгляд.       — Это еще не все, у моих мальчиков слишком разные вкусы. Хорошо, что хоть гонки перестали устраивать.       Говоря это шепотом, что-бы не разбудить спящую на руках Полю, он тяжело вздыхает. Стоп. Кто это "мальчики"? Неужели, он разрешает своим охранникам парковать здесь свои автомобили? Нет, вряд ли даже Салтыков, может позволить себе платить им такую зарплату, что хватило бы на Панамера.       — Если хочешь какую-то определенную марку и цвет, то скажи. — добавляет Салтыков. — Не хочу дарить бессмысленные вещи.       Я неохотно мотаю головой.       — В чем дело? — лоб Салтыкова напрягся.       Поняв о чем идет речь, я поднимаю на него свои глаза.       — Мне не нужна машина, — помотав головой, я делаю шаг назад. — у меня нет прав.       — Правда? Мне казалось, что твоя бабушка рассказывала мне о том, как ты хотела машину. — сделав паузу, он посмотрел куда-то вдаль. — Думаю, Ян с Глебом... — словно подбирая слова, замолчал. — согласятся брать тебя с собой на учебу. Но тебе обязательно нужно купить машину. — Он пожал плечами. — Так будет лучше... для тебя.       Состояние шока и непонимания охватили меня с прежне силой. Что-то здесь не так. С этим мужчиной, с его "Ян и Глеб согласятся". Думаю, мне стоит бить очень осторожной с ним и его людьми. Так как...       Забыв о том, что только что думала, мое сердце уходит в пятки, стоит мне перевести взгляд на дом.       Нет... это не дома, это дворец. Дворец Салтыковых.       Не описать слова на сколько он красив! Высотой всего в два этажа, здание просто необъятное для взгляда. Старый и очень большой фасад здания вместе с окнами число которых не сосчитать, придают дому изысканность и благородность. Наверное, у них в роду были короли или как минимум дворяни, иначе зачем им такой огромный дворец.       — Это... — в смятении я умолкаю. — Это ваш дом?       — Нет Петя, — отвечает Салтыков. — теперь, это наш дом. — поправляет он меня. — Вы с Полиной будете здесь жить, вместе со мной и моей семьей.       Этот дом - клетка. Ослепляет своей красотой и блеском, но как только я войду в него, двери его на всегда захлопнутся для меня.       Внутри здание оказывается таким же дорогим. Просторный холл на полу которого мраморный кафель блеск которого бросается в глаза, как в дорогих магазинах или университетах. Потолок на столько высок, что можно сломать себе голову рассматривая его.       Поднимающиеся по обе стороны от входа лестницы, соединяются в балкон и немного выдвигаются над холлом. А огромная хрустая люстра надо мной, так и кричит о толстом кошельке своего владельца. Должно быть в ней не меньше сотни лампочек, иначе как она может гореть на столько ярко.       Все этом говорит, нет кричит о деньгах. Об огромных деньгах.       В это время Салтыков увидев мою растерянность передает спящую Полину своему охраннику и тот вместе с какой-то женщиной уходят унося мой сестру с собой.       — Куда они унесли ее? — говорю я.       — Не бойся, малышка устала и крепко спит, поэтому они положат ее в кровать. — успокаивая меня отзывается Салтыков.       — Ну ладно.       — Я понимаю, что поступил нечестно загнав тебя в рамки, — глухо произносит он. — но иначе бы ты никогда не согласилась ехать со мной. Теперь, когда вся семья вместе, я смогу сделать все, что-бы вы не чувствовали себя одиноко.       И тут я немного оттаила.       — Вы оправдываете себя, надеюсь что вам это поможет. Но не думайте, что я так просто забуду все то, что вы сделали ради достижения своей "цели", Богдан Анатольевич.       На его лице вино потрясение.       — Хорошо, я буду ждать. — он отводит взгляд. — Но прошу тебя, не держи эту дистанцию, ведь я намериваюсь стать семьей для вас.       Хорошо, дядя Богдан. — с силой выдавливаю из себя каждое слово. — Вы прада любили мою маму?       — Возможно, в твоих глазах я полный подонок и отвратительный отец, с этим согласятся мои сыновья, но я действительно любил вашу маму.       Отлично, что тут сказать? Сначала подстроил аварию и убил соперника и лучшего друга, п потом заделал ребенка и когда наскучило играть на два фронта, просто исчез. Ладно, нужно жить дальше, пусть он думает, что я поверила ему, так или иначе, нам придется жить под одной крышей, не хочу что-бы Поля увидела нашу вражду.       — Э-э-э... — комок в горле не дает мне сделать безразличный тон. — у вас есть еще дети?       Только сейчас, поняла что упустила самое важное.       — Да, у меня трое сыновей, — говорит он мягко. — Они все не намного старше тебя, так что... — он замолкает, понимая что ему нечего сказать.       Почему, я не слышала о них раньше? Я помню как искала информацию по нему и так вскользь указывалось, что-то о его семье но большей информации мне не удалось найти. Но я подумала, что это могут быть слухи или просто догадки, теперь же мне немного страшновато представить то, что нам с сестрой придется жить вместе с тремя парнями в одном доме.       Видя замешательство на моем лице, Салтыков улыбается:       — Послушай, уже довольно поздно, а у меня такое ощущение, что ты уже давно не высыпалась.       Он прав. Я делая вдох, а потом медленно выдыхаю.       — Где наша комната?       — Э-э-э, я подумала, что ты уже достаточно взрослая и наверняка хочешь уединится, поэтому попросил приготовить две спальни.       Раздражение от каждого его слова и действия накрыло меня с головой.       — Дядя Богдан, Полина не привыкла спать одна, поэтому...       Хорошо, хорошо, — перебив меня, Салтыков поднял руки, словно сдается. — я отведу тебя... — услышав звук шагов где-то над головой, он замолкает, и я замечаю, небольшую улыбку на его губах. — А вот и они. Павел сейчас в командировке, но я попросил остальных спуститься.       Но видимо эта парочка не собиралась делать то, о чем просил их отец. Полностью проигнорировав меня. С тех пор как два брата появились у балкона, никто из них не удостоил меня взглядом.       У меня пропадает дар речи, но быстро придя в себя, я с осторожностью изучаю их. Мне нужно знать врача в лицо, иначе нас с Полиной и дня не выжить тут.       Потому что эти двое совсем не такие как я думала о них десять минут назад. Они совсем не богатенькие детишки в дорогущих шмотках и с серебряной ложкой во рту. Скорее, два отъявленных хулигана, которым кажется, что благодаря денькам своего отца им все можно.       Оба под два метра ростом, как и их отец. Разница только в пару сантиметров, тот что с белыми волосами немного ниже и глаза светлее. А тот, что рядом, больше в плечах и выше в росте. Скорее всего он и старше.       Теперь, я начинаю нервничать, потому что напряженное молчание, которое повисло между нами не прерывает даже их отец. Я замечаю, что ни у одного из них нет тех же глаз, что у Полины и Салтыкова - старшего. Что у старшего, что у младшего, глаза карие. Единственное, у черноволосого они гораздо темнее, почти черные и это пугает. Смотря на отца, они не сказали и слова.       — Ян, глеб, — спокойно произносит Богдан. — поприветствуйте Петру. — не видя результата, он поправляется: — Поздоровайтесь с новым членом семьи и вашей сестрой.       Тишина.       Мурашки начали бегать по спине.       Тот, что постарше, криво усмехается скрестив руки на груди но продолжает молчать.       — Ян, Глеб, — приказным тоном кричит Салтыков-старший и его слова эхом отражаются от стен. — быстро спустились.       Братья не сдвинулись.       Улови взгляд этих черных глаз, мне казалось, что раньше я видела их. Но никак не могла вспомнить где. Словно, пелена перед глазами не давала мне это сделать. Встретив на своем пути сопротивление и силу, они пытаются сломить меня, но я девочка не их робких. С таким же упором продолжаю играть в те-та-тет. От него исходит угроза, всем свои видом дает понять, что он плохой парень и с ним лучше не связываться. Смотря на него с вызовом, кричу ему глазами : "Давай, спускайся!".       Чуть прищурив свои глаза, он чувствует мой отпор ему. Парень видит мою непокорность, и ему это явно не нравится. И тут он разворачивается и уходит. Второй, словно по команде, следует за ним, кинув презрительный взгляд нам на прощание. Эхо от их шагов раздается по всему дому. Хлопают двери.       — Прости, — тяжело вздыхает Богдан. — уверен, завтра за завтраком они убудут в лучше настроении. — словно убеждая в первую очередь себя, рассуждает он.       М-да, я знала, что здесь нам с Полиной не будут рады, но проявлять не уважение к своему отцу, это слишком. Если они так встретили меня, боюсь представить, что будет, когда они увидят Полю.       Хоть Салтыков и сказал мне не переживать, но ему ни черта не удалось убедить меня в этом.