Белая ёлка

Белая ёлка Жил-был один дровосек. Однажды, когда горячий летний зной днём, сменился вечерней прохладой, решил он отправиться в лес, за дровами. Идёт-идёт и вдруг ёлку высокую видит. И не простую, а белоснежную. Подивился он и думает: «Где ж такое видано – белая ёлка, да ещё и летом?!» Потёр он глаза свои, не почудилось ли ему? Нет, ёлка белая как стояла, так и стоит в самом центре. Решился он тогда поближе подойти, а когда подошёл, срубить и сделать из неё шарфа необычного. «Вот и Витьке на День Рожденье подарочек будет!» — закатывая рукав, решил дровосек. И вот он уже занёс было топор свой, как вдруг заговорила белая ёлка женским голосом: — Хотите, желание ваше любое исполню? Только, прошу, не губите меня! От удивления дровосек выронил свой топор, а потом решил, что померещилось. — Нет, белены я точно не объедался. – Сказал он самому себе. Пуще прежнего подивился он, услышав от белой ёлки: — Понимаю я вас. Вы не верите в белых ёлок, да ещё и говорящих. Но, смиритесь, добрый человек. Вот освободите меня, любое желание ваше исполню. Призадумался дровосек, а потом сказал: «Освобожу я тебя, ежели скажешь как сделать это. А вот желанье одно у меня только: сын мой, Витёк, давно уже в богатыри вымахал, а невесту себе никак подыскать не может. Женить бы его на девице красной да славной. — Ежели вытащите с верхушки моей орешек малый, так и быть, исполню ваше желание. Поглядел вверх дровосек и увидел там орешек. Беда только: ёлка-то высокая была, а дровосек ростом невелик. Поделился он мыслью своею с ёлкой белой, как смех, похожий на звон колокольчиков, услышал: — Кабы не себе, а Витьке пожелать добра решили, пускай сам является сюда да освобождает. Недолго думая, пошёл обратно дровосек, до дома добирается и видит, во дворе сынок его, Витька, дрова рубит. Тот помахал ему рукой и весело проговорил: — Здравствуй, батенька! Я тут за тебя и с дровами повозиться успел, глядим, скоро и баньку затопим. Дровосек улыбнулся в ответ и сказал: — Экой, ты, сынок, невнимателен. Тут дров на баню не хватит-то совсем. Пока не стемнело, иди-ка ты лучше со мной в лес, да наберём мы с тобою целую охапку дров – на недельку хватить должно. – Сам дровосек повалил себе под ноги дров чуть ли не больше половины. Не заметил этого Витька, оглядывается и видит, что батюшка его прав и в лес сходить им бы не помешало. — Прав, ты батюшка, ей-богу прав! Пошли сразу же, погодка-то для этого в самый раз! Сказал он это батюшке своему и собрались в дорогу они. Идут-идут, а тут им белочка на глаза попадается: лапку свою ушибла, ходит теперь с трудом. Не мог Витька спокойно смотреть на это и как поднимет белочку, осмотрит, да деревце видит, а в нём другие белки расположились. «Видать, семейка её» — решил он и белочку раненую туда направил. То ли показалось ему, то ли нет, а белочка-то, глазками своими подмигнула и приползла к своим. Дровосек за это время дров приличное количество нарубил, глядит, сын его улыбается. — Ты чего это заулыбался? Я уже вон скока дров нарубил, а этот стоит как истукан, ей-богу. Пошли-ка к центру леса, там деревьев больше, нежели здесь. Заодно поработаешь вдоволь. Витька про белку ничего не говорит, и с дровосеком к центру леса пошёл. Дошли они, видят белую ёлку, а на ней хвороста куча, которые карлик какой-то расставил и злобно хихикает, должно быть, сжечь её решил. Всплеснул руками дровосек, а Витька как побежит к нему, с ручонок малых да липких, хворост отберет. Злой Карлик взвыл глухо: — Я вас всех сейчас убью! Не успел он помыслы свои недобрые исполнить, как Витька ударил его топором своим, и Злого Карлика не стало. Дровосек тем временем белую ёлку осматривает, беспокоится: всё ли в порядке с нею, ничего ли не случилось. Глядит на вершину: там орешек как висел, так и висит. Улыбнулся дровосек и к сыну своему обращается: — Сынок мой, я тобою горжусь! Поделом Карлику тому! Теперь ты только вытащи, с верхушки ёлки белой, орешек малый. И не спрашивай отца своего зачем, худого он тебе не пожелает. Поглядел на отца своего: у того очи по-хитрому блестят. Рассмотрел ёлку, подивился – ему-то самому ёлка, цвета белого, впервой на глаза попадается. Понял, что отца бы лучше послушаться, а коли Витька, силой богатырскою да роста высокого, отличался, достал он орешек малый с верхушки ёлки белой, сию минуту же. Дожидается вместе с отцом, что будет дальше. Подивились они, как увидели, что ёлки белой не стало, а обернулась она красавицей писаною. И ни в сказке сказать, ни пером описать, до чего была хороша: брови соболиные, очи соколиные, косы золотые. Заговорила она голосом своим прекрасным: — Добрый молодец, спас ты меня от погибели верной. Зовут меня Марьей – царевною. Орешком своим заколдованным превратил меня Карлик Злой в ёлку белую, за то, что лес свой от силы его коварной защищала, и лишь тому было под силу чары колдовские снять, кто орешек этот с меня снимет да желание заветное загадает. Твой батюшка загадывал за тебя желание – невесту найти тебе. Сам ты чего желаешь? Замер Витька от увиденного, не в силах и словечка вымолвить. Потряс головушкой своей и промолвил: — Я… А не надо мне ничего от тебя, прекрасная царевна. На тебе одной женился бы я. Засмеялась Марья – царевна. Дровосек нарадоваться за сына не может. Так сыграли они свадьбу пышную, народа много было, вкусностей всяких тоже. И я там была, и мёд-пиво пила, да усы лишь обмочила.