Принятие неизбежного

Ночь всегда, в понимании Питера, носила двоякое значение: она была для него отдушиной, когда он мог расслабиться и, раскачиваясь между высотками, заниматься практически любимым делом. (Любимое, в понимании Питера, тоже имело двоякое, граничащее с антитезой значение: он любил рисковать, ощущая кожей покалывание, любил в тишине и спокойствии [когда не было заставившей бы Старка ринуться в бой опасности] проводить время со своим наставником и практически отцом) Ночь была для него чередой следующих друг за другом кошмаров, когда не оставалось ничего, кроме паники. И сейчас, когда время уже перевалило за два, Питеру не спалось. Нет, он не был у себя в спальне тётиной квартиры — боялся разбудить её, — его не было в доме у Старков — просто потому не мог, — не было и в комплексе — уж слишком он ему напоминал о Тони. Ночью в Нью-Йорке никогда не было видно звёзд, но сегодня они казались Питеру особенно яркими. может потому что сегодня они были его единственными спутниками как и тогда в космосе по пути на Титан нет, тогда был Тони — а сейчас никого Питер помнил тот момент, когда его впервые с головой захлестнула паника… Всё шло по практически исходному пути; и у судьбы, если честно, была дерьмовая способность повторяться разве что лишь с одним отличием. «Тогда был Тони — а сейчас никого.» Мистер Старк как-то говорил ему: — «Когда станет хуже, поговори с кем-то… и может даже со мной». Кем-то для Питера сейчас был бы именно Тони — человек, нарушивший своё обещание. Говорят, мёртвых не проклинают, да и Питеру не хочется — никогда не хотелось. Не хочется также, как и в тот единственный миг, когда он узнал в первый раз об экскурсии. Не хочется также, как и во второй. Но, как и тогда, он проклинает. За неделю до сегодня им (и почему же!) снова выпала возможность попасть в СИ. а ведь на этот раз Тони не обвинишь И опять судьба кидала шанс один на несколько сотен «попасть», «нет» разве что с на этот раз двумя отличиями. 1. Пеппер снова перекупила Башню «Старка». И… 2. Тони Старка не было. Это просто не требующая доказательств констатация факта, и Питеру, кажется, если сейчас он не угомонит своё бешено бьющееся сердце — в следущий раз будет поздно. Питеру кажется, что в этот раз паника возьмёт вверх. Питер пытается слушать голос Карен, но не слышит. Перед ним всё тот же учащённый ритм «тук-тук» и гробовая тишина в момент смерти. Они настолько различны, что резонируют болью в ушах, отдаваясь чёрными пятнами перед глазами. А потом идёт только тьма. Возможно третье различие. 3. Может, на экскурсию, он всё-таки, как и хотел, не попадёт.

***

Стоит Питеру проснуться, как по глазам бьёт свет и ему тут же отвечает Карен. «Питер, уже девять, тебе лучше не опаздывать.» Питер против, в конце концов, добраться может и сам, а так хотя бы оттянет неизбежное. Сегодня, хотя, если честно, чуть раньше, как назло, в башню «Старка» приехали мисс П… миссис Старк со своей дочерью, и с кем-кем, но с ними ему видеться не хотелось. Питеру достаточно вины, ему не хочется больше. Возможно его желания эгоистичны, возможно, и он не спорит, но от этого ему не скрыться. Вроде Тони всегда в шутку говорил: — Если нужно что-то сделать — не тяни. А то будешь, как я. И Питер в ответ уже серьёзно бормотал: — Да мне до Вас, как до Луны. Сейчас это кажется не таким уж и недосягаемым. Сейчас ему совсем не хочется быть похожим, потому что миру достаточно одного Тони Старка, а Питер не готов. Не готов смиряться с фактом, что того рядом нет. — Ладно, Карен, иду уже. Башня Старка встречает его тишиной. На удивление, на свежем воздухе рядом никто ещё не ходит, а автобус ещё даже не подъехал. Питер вдыхает полной грудью и останавливается перед входом. Время тянется мучительно долго, уже начинают показываться первые люди, и лишь спустя около пятнадцати минут он наконец его замечает. Теперь его окраска не такая уж и яркая, на боку чёрным по блекло-жёлтому написана какая-то мутная и размазанная надпись, в остальном всё так же. Когда все наконец сходят, его замечают не сразу, а когда замечают, Флэш кривит мимику, учитель вздыхает и идёт к нему, бормоча «последний год…», в то время как Нед, опережая его, даёт Питеру лучезарную улыбку и хлопает по плечу. Питер в ответ тоже, хоть и кривовато, но улыбается. — Чувак, я думал, ты меня бросишь! — Мистер Паркер, — перекрывая предыдущий, раздаётся голос Харрингтона, — как хорошо, что в этот раз Вы всё-таки появились. — Питер не успевает вставить и слова, как учитель говорит раньше, обращаясь на этот раз уже ко всем ученикам. — Не отстаём! Башня такая же, как прежде, странно, что предыдущие жильцы не взялись за изменение хотя бы интерьера, или может это Хэппи постарался? Между этим и другим зданием были разительные отличия, взять хотя бы атмосферу. Нет, она была нормальной, как и всегда и везде, но Питеру она казалась удушающей. С другой же стороны многое оставалось тем же. Как, например, турникеты, как та же Пятница, пропуска и… — Питер! Питер, как вполне было бы ожидаемо, не оборачивается, а, наоборот, замирает, точно статуя, и бледнеет. А в следущий миг оказывается в объятиях маленькой девочки. Хотя почему «маленькой», уже шесть. 4. Тогда не было Морган. Питер не ищет в ней замену — и вряд ли найдёт. Но она здесь и сейчас, вместе с удивлённо смотрящими учениками, сотрудниками, виной и каким-то мимолётным чувством радости. Девочка искрится счастьем, что забавно, они виделись-то не много в размахе двух лет, но каким-то образом к нему она привязалась едва ли не больше, чем к Пеппер. Питер обещал над озером — фактически прощальной могилой Тони, — что позаботится о ней, будет для неё братом, по-крайней мере, близким человеком, которого она заслуживает. И в отличии, если честно, от Тони, он не справился, вновь и вновь продолжил лгать себе, всем, даже самым близким. Потому что сокрытие ночных кошмаров, едва ли не перерезанных вен и практически самоубийства равносильно обману, и может даже предательству. (когда-то в шутку он относил к предательству не вставшего на его сторону Неда — как бы грубо, глупо это не звучало, — отказывающееся работать собственное соображение) Сейчас у этого «когда-то» есть чёткая форма, как и у границы между «совершением предательства» и «нет». Морган смотрит на него, словно заглядывая в душу, и Питер отводит взгляд, боясь того, что там она что-то увидит. Мистер Харрингтон откашливается, и он наконец прерывает поток своих мыслей. Видно, что учитель хочет о чём-то спросить, но запинается, открывает рот и молчит. Когда его прерывает возглас. — Морган! К ним бежит миссис Старк. И стоит ей заметить Питера, как она останавливается и обнимает его. Обнимает так, как делает это Мэй. Питеру и раньше доводилось видеть обескураженные лица одноклассников, но из раза в раз он не мог не удивляться. Раньше бы он сказал нечто вроде: Наверное ради этой, Морган, улыбки и офигевшего лица Флэша с одноклассниками определённо стоило приехать сюда. и почему-то сейчас столь нервирующая паника забывается, уходя на задний план Вместо этого где-то снизу он слышит искрящийся счастьем шёпот мелкой: — Не пущу. Тогда он говорил: — Он не ищет в ней замену — и вряд ли найдёт. Сейчас же думает: — Но может стоит попытаться — и когда-нибудь сможет.