Halloween

Вообще, Светло и без того недолюбливал свою подработку, но работать на какие-то праздники, когда фактически все заказы от бухих, невменяемых людей, буквально ненавидел. Мало того, носишься с коробками по городу, как ебанутый, так еще и на очках едва ли не собираются капельки спирта из-за чужого дыхания. Оставался один заказ, кажется, какая-то тату-студия. Сука, шесть коробок, и наверняка заказчики в лютое говно. На Хэллоуин в таких заведениях обычно проводятся тематические вечеринки, так что сейчас еще предоставится возможность увидеть множество зубастых клоунов и наполовину раздетых (зато полностью бухих) женщин-кошек. А ведь среди них мог и быть и Ваня, если бы не работа. Нет, он не завидует, просто думает о том, что бухать он будет дома в компании с котиком, который наверняка сейчас, счастливый вот, спит и в ус не дует. Перед студией появилось какое-то неправильно предчувствие, хотя та, кажется, не отличался ничем от кучи таких же. Вот, какая-то девушка в костюме идет к двери, и ничего же. За ней тянется старый телефон на проводе, и Фаллен находит это достаточно креативным и действительно криповым решением. Хотя, самое криповое, что в ней было — это походка. Как сказал бы Славян: «Словно семь дней ебали и не заплатили». Он усмехается и, приободрившись, идет ко входу. Ваня открыл дверь, и тут же его оглушила энергичная музыка и голос солиста, слишком громкий и истеричный. Он невольно зажмурился, а потом уже открыл глаза. В глаза бросилась девушка с рогами, до пиздеца реалистичными, закрученными, она улыбнулась ему и подмигнула одним из полностью черных глаз. Линзы, наверняка. Стоит заметить, грим обескураживал. У него разбегались глаза, потому что костюмы у всех действительно были качественные, настолько, что создалось впечатление, что этой ночью бар превратился в отдельный филиал ада на земле. К Светло тут же подбежала девушка с буквально разорванным лицом, по подбородку от бега билась кровоточащая имитация кожи щеки. Она забрала у него коробки и тут же слилась с толпой, но сам Фаллен был готов поклясться, что видел не рисунок на щеке в виде зубов и прочего, а, сука, самую настоящую ротовую полость, где между зубов застрял кусочек чипсинки. Он не успел спросить про оплату, так что пошел за ней следом в толпу, потому что, камон, да, здесь достаточно круто, но работа есть работа. — Привет, человечек, — его остановила чужая рука, а точнее, когти (окей, это такой маникюр), которые грозились порвать футболку прямо на нем. Ваня поднял взгляд от чужой руки выше, но до лица так и не дошел. Не то чтобы он женской груди не видел, но когда их три — не видел точно. Сука, перед ним стояла женщина, девушка, не разберешь, с тремя грудями, явно их демонстрируя на всеобозрение, потому что красная блузка была расстегнута нараспашку. Бал у Сатаны, не больше, не меньше. Его тут же оглушил ее смех, а на тело легло еще несколько рук, потянувших куда-то назад. В глазах у Светло все рябило, музыка, казалось, становилась то выше, режа писком уши, то ниже, что переносилось не легче. Он слышал смех, крики, стоны, ровно до того момента все это продолжалось, пока его не повалили на какую-то кушетку. Над ним стояли девушки, улыбающиеся хитро и хищно, словно голодные гарпии. У кого-то с лица капала кровь прямо Ване на футболку, у одной же были дьявольские рога, но поменьше, чем у той, кого он видел в самом начале, среди них был, кажется, даже парень, разобрать было сложно — все лицо сшито из разных кусочков. — Ну и кто же ты, милый? — сладким голосом спросила одна из девушек, и широко прошлась языком по ушной раковине. — Ваня, — сконфуженно произнес он, стараясь уйти от чужих прикосновений, и тут же услышал заливистый смех всех, кто кружил над ним. Эти люди выглядели совершенно безумно, но они не были пьяны или же обкурены. В их глазах горели самые настоящие адские огоньки, и парень задумался о собственной вменяемости. — Знаешь, а у нас тут тоже Ваня есть, — сказала та же девушка с рогами и вновь рассмеялась. — Ванеечка! Тут для тебя подарочеек, так уж и быть, отдам! Она противно тянула гласные, но Светло не верилось, что она докричится до кого-нибудь через такой шум. По телу все еще блуждали руки, то и дело норовясь залезть под футболку, Фаллен попросту не успевал их от себя отталкивать. Он хотел покрыть всех матами, чтобы эти ебнутые наконец отстали от него, но словно потерял голос. — Подарочек, говоришь? — перед ним появился парень, вроде самый обычный, правда, татуированный дохуя, но ему шло. Судя по всему, тот самый Ваня. Он был без пугающего костюма и адского безумия в глазах, но все же огонек в них был, азартный скорее, или просто свет так отражался в глазах. Ваня уж выдохнул, надеясь, что перед ним единственный вменяемый человек. Но когда тот улыбнулся, Светло подумал, что отъехал окончательно. У парня на секунду словно рот стал шире, и в нем было слишком много острых зубов. Это даже не зубы были, а чертовы клыки, ряда в два, как у акулы. Глаза у него почернели, а татуировки задвигались, некоторые менялись местами, надпись «Rudeboy» на локте вдруг стала светиться, как неоновая лампа. — Так чего же вы мой подарочек лапаете, черти? — улыбка сменилась ухмылкой, зубки вроде немного спрятались. Правильно, с такими попробуй скажи что-нибудь внятно. На теле Фаленна не осталось ни одной руки, «черти» поразбегались, и перед ним остался только, кхм, Ваня. Светло не знал, что и говорить, ему было реально жутко и хотелось только сбежать отсюда подальше, плевать на деньги. — Где здесь выход? — спросил он, хрипя голосом. Наверное, парень его и не услышал за музыкой и криками. — Выход? — он иронично поднял брови и опять улыбнулся. К слову, как только Светло моргнул, у парня исчезли и ожившие татуировки, и черные глаза, и зубы. — Ну идем, покажу тебе, где тут выход, «подарочек». Светло выдохнул и встал на ноги, решив, что просто слишком устал, вот сознание и выкидывает всякое. Он тут же почувствовал на себе изучающий взгляд Вани и зло посмотрел на него, намекая на то, что ему, блять, действительно срочно нужно уйти отсюда. Незнакомец пожал плечами и пошел вглубь толпы, крепко взяв Ваню за локоть. И снова началась жуткая карусель. На каком-то столе лежал парень, которому делали татуировки представители той еще нежити, и парень этот лишь смеялся зловещим смехом, как маньяк какой-то, так, что по телу прошла дрожь. Потом они прошли мимо компании таких же костюмированных ребят, которые пили и во что-то играли. Кругом были только зубы, когти, кровь, смех, крик, плач. — Твою мать! — закричал Ваня, когда они проходили мимо двух разговаривающих парней. Один из них был явно пьян, но суть не в этом, а в том, что ему в спину какой-то упырь всадил, сука, топор. Кровь тут же брызнула в разные стороны, а у Фаллена подкосились ноги, и из легких весь кислород выбило, словно это ему топор в спину всадили. Чужая рука держала все еще крепко, он неосознанно перевел на нее взгляд, и увидел, что пальцы чуть почернели, появились, а татуировки вновь двигались и светились. — Топор, хули ты людей пугаешь? — он совершенно не понял, что сказал Ваня, за то отчетливо понял, что, кажется, отключается, потому что видение вернулось. Слишком много впечатлений. — Э, не, котик, так не пойдет. Кажется, последнее было обращением к нему, потому что Светло тут же почувствовал руку на талии, поддерживающую его, и то, как его куда-то вновь ведут. Пришел он в себя уже лежа на какой-то кушетке, покрытой пленкой, впрочем, тату-студия ведь. В лицо ему брызгали холодной водой из специального распылителя, и это помогало. — Сука, я же просил просто показать мне выход с этого бала Сатаны, — простонал Ваня, не осмеливаясь открыть глаза. — Сатаны здесь нет, я тебя уверяю. Но есть приближенные, — услышал он чужой голос. — Прости, но сегодня я решаю, когда ты уйдешь. Мне тебя подарили. Светло почувствовал на подбородке цепкие пальцы и раскрыл глаза. Перед ним возникло чужое улыбающееся лицо с множеством зубов, черными глазами и чуть посеревшей кожей с черными сосудами. И именно сейчас он понял, что с «филиалом ада» не ошибся. — Кто вы? — он не хотел знать на самом деле, было бы легче, если бы на такую наивность парень рассмеялся или вызвал психушку, что угодно. Но он ответил. — Нечисть, малыш. Есть упыри, ведьмы, многие. Есть и голодные демоны, как я, например. Всех перечислять не буду, думаю, книжки ты читал, — Ваня услышал треск собственной футболки, рвущейся от когтей. — А ты — всего лишь несчастный человечек. Светло подавился воздухом, когда «демон» широко прошелся языком по его щеке. — А ты вкусный, — и снова эта криповая улыбка. — Ты меня жрать собрался? — спросил Ваня, все же найдя в себе смелости заглянуть в черные глаза. И тут же в ответ услышал заливистый смех. — О, нет, кое-что поинтереснее. Тебе понравится. Ваня почувствовал себя кроликом перед удавом, глядя в эти черные глаза. В них был и голод, и желание, и безумие. Ему было страшно и дернуться, проронить и звук. Но когда чужая широкая ладонь медленно спустилась с груди и легла на ширинку, то, даже на удивление себе самому, простонал. Вот же дерьмо. У него действительно встал. Мысленно Фаллен постарался списать это на стрессовую ситуацию, молодой организм, на что угодно, но не желание. Кто захочет секса с таким вот? Если быть откровенным, то да, сам парень был достаточно симпатичным, но не в такой ипостаси. Это уже слишком. — Просто отдайся ситуации, Ваня, — он хотел было предъявить на такой совет, но понял, что это бесполезно. Если уж перед ним действительно демон, то бежать некуда. Его либо тут выебут, либо там те обезумевшие девушки. Светло заметил, как у Вани исчезли клыки и когти, и остались лишь черные глаза и ожившие татуировки. По крайней мере, теперь нет риска остаться исполосованным и обгрызенным, и то хорошо. Он почувствовал на шее чужие губы, на удивление нежно оцеловывающие кожу, и выдохнул, сдаваясь. Он боялся себе в этом признаться, но происходящее в какой-то мере и возбуждало, на подсознательном уровне. Руки демона оглаживали торс, после чего одна поднялась выше, зарываясь в волосы. Светло тихо зашипел, когда пальцы вцепились в пряди и потянули назад, заставляя запрокинуть голову. Ваня взялся, по-видимому, оставлять укусы, болючие, и явно не человеческими зубами. Он был именно на той грани, когда чуть сильнее — жгучая боль, что хочется сбежать, умудрялся делать все именно так, как нравится Фаллену. Ему было стыдно стонать в голос, хоть и очень хотелось, потому что это означало полностью сдаться, чего он не мог допустить. Эмоции переполняли, возбуждение смешивалось со страхом в поистине адскую смесь. Ваня не успел осознать, когда оказался затянутым в глубокий поцелуй, но отлично осознавал, что проходится языком по чужим острым клыкам, и ему это нравится. Нравится ходить по грани. Этот парень, кем бы он ни был, целовался великолепно, напористо, со всей страстью и голодом. И у Светло окончательно сорвало голову, он стонал прямо в чужой рот, хватался руками за футболку Вани, сжимая ее в кулаках. Видимо, не только Фаллен теряет контроль, потому что по коже проходятся острые неровные когти, спускаются ниже, оставляя след из красных дорожек, подцепляют кромку джинс. Лишь бы их не порвал, вообще пиздец ведь будет. С него снимают джинсы, белье. Он зажимается немного, потому что поза была слишком раскрытая, но Ваня упрямо раздвигает его ноги. Мокрая от пота спина прилипла к пленке, которой перемотана вся кушетка, противно. Клочья футболки валялись где-то на полу, а из-за дверей все еще доносился гул. Но когда чужой рот накрыл головку вставшего члена, весь мир будто перестал существовать вообще. На удивление, клыков он точно не чувствовал, что не могло не обнадеживать, в конце концов, член ему не откусят. В животе ком сворачивался от умелых движений на члене. Демон брал глубоко, вслед широко проходясь языком. Когда член уперся в щеку, то Ваня едва подавил в себе желание толкнуться навстречу, но тут же одернул себя. Он едва ли не бился головой о кушетку, заходясь стонами, наплевав на то, что за дверью кто-то есть и может слышать. Было бы кого чем удивить. Он послушно раскрыл рот, принимая пальцы, снова же без когтей, но нашел в себе дерзости прикусить их, после чего почувствовал на члене едва ощутимое прикосновение клыков, и поумерил пыл. Когда Ваня и вовсе выпустил член изо рта и приподнялся над Фалленом, то тот разочарованно простонал, но продолжил послушно вылизывать пальцы. До разрядки ему не хватало совсем немного, казалось, еще пару движений — и кончил бы, но нет. Это адское отродье слишком хорошо понимало его тело. Ваня вскрикнул зашипел, когда почувствовал в себе пальцы. Неприятно, с небольшими отголосками боли. Он знал, что дальше будет лучше, легче, так твердил голос в голове, низкий и успокаивающий. И ему хотелось верить. Демон двигался в нем умело, смело растягивал, со временем добавив и третий палец, раздвигал их так, как ему хотелось. Светло чувствовал себя бессильной игрушкой в чужих руках, которую трепали, дергали, издевались. Но боли уже не было. Он и сам на пробу постарался податься навстречу, и лишь раскрыл рот в немом крике, когда почувствовал, как от движения тело словно током прошибло. И тут же Ваня, зубасто ухмыльнувшись, вытащил пальцы, оставив ужасное ощущение пустоты внутри. Светло тихо всхлипнул, повернув голову на бок. Его будто выбросило из этой жаркой топки. До него вновь стала доноситься музыка из остальной части студии, тот же задорный смех. Еще немного — и появилось бы желание убраться отсюда немедленно. — Никуда ты от меня уже не сбежишь, — услышал он чужие слова у самого уха. Демон вошел в него одним слитым движением, тут же прикусывая за плечо, больно, кажется, до крови, заставляя Ваню кричать. Он вцепляется короткими ногтями в чужую спину, чтобы окончательно не выпасть из реальности. Его проносило практически по всей кушетке от сильных толчков, стоны переходили в хрип, голова шаталась из стороны в сторону, как китайский болванчик. Перед глазами — чужое лицо, все с теми же чернющими глазами, такими же черными волосами, прилипающими к мокрому лбу, челюсти сжаты, дыхание рваное, хриплое. Демон-то демон, а вот ебется совершенно по-человечески. Фаллен подмахивал отчаянно, не чувствуя ни боли, ни смущения, потому что ему нужно еще. Еще сильнее, еще глубже, потому что собственный член изнывал, а прикасаться было нельзя, за это он получал по рукам. Оставалось лишь так. Ваня наконец, кончил, крепко сжав ногами чужие бока и зажмурившись. Он остатками разума почувствовал, как собственная сперма попала на грудь, живот, горячими струйками спускалась по бокам, и от этого стало совсем хорошо. Он чувствовал, как остервененло в него вколачивался демон, кусал за плечи, но словно через дымку оргазма. — Какой долбоеб даст демону имя Ваня? — спросил Светло, прийдя в себя. Вставать все еще было лень, задница болела, а ноги и вовсе затекли. — Никто. Я Охра, — он унюхал запах сигаретного дыма и тихо рассмеялся. Насколько типичный жест — курить после секса. — Ваня — это так, баловство. — Ты меня трахнул потому, что у меня имя сошлось с твоей кличкой, — как-то разочарованно произнес он, очень невовремя осознавая весь пиздец происходящего. — Охуеть. Он услышал приближающиеся шаги и видел перед собой Охру, что не удивительно. Но уже без всех демонских приблуд, а обычного парня, с голубыми глазами, румянцем и взлохмаченными волосами. Крашеными, кажется. — Не только, Вань, не только, — и положил на глаза свою ладонь с какой-то надписью, которую Ваня так и не прочитал. Он тут же словно провалился в сон, на пару секунд, а когда открыл глаза, то стоял на улице, около дверей студии, из-за которых уже не доносилась музыка, да и вообще никого внутри, кажется, не было. В руках были деньги, явно больше, чем-то, сколько он должен был получить за пиццу, и бумажка с номером телефона и подписью «Ваня». По которому он вряд ли позвонит, если не хочет растянуть этот Хэллоуин на целый год. А он не так уж и против.