***
В одном из городов, где проводили эвакуацию, Асахина привела группу выживших, среди которых и оказалась Самидарэ Юи. Киригири её бы и не заметила в толпе, если бы сама Юи, заметив её, не остановилась, как вкопанная, разглядывая Кеко, будто та — настоящее привидение, пока остальные, под руководством Аой уже сели в машины. Кеко и сама, увидев подругу, была удивлена не меньше. Она с трудом верила собственным глазам. Но перед ней несомненно стояла Юи. Да, она несколько изменилась с тех пор. Тело окончательно оформилось, а волосы отросли до середины спины. Школьная форма, юбке которой, Юи, однако, всегда предпочитала шорты, сменилась на темно-зеленую шерстяную кофту, неяркую темно-красную юбку в серую клетку, по расцветке напоминающую плед, и коричневые сапоги на толстой подошве до колена. Вокруг шей девушки был повязан широкий шерстяной шарф бордового цвета, концы которого спускались почти до живота Юи и были правее середины. Эту одежду когда-то можно было назвать довольно красивой. Но не сейчас. Сейчас одежда её подруги, как и всех в этом городе была ужасно грязной, пыльной и даже рваной. Не изменились только серые глаза, да очки в красной оправе. Но это без всякого сомнения была Самидарэ Юи. Её Юи. Её дорогая Онээ-сама, которую она так хотела встретить. — Кеко-тян! — выкрикнула сероглазая девушка, удостоверившись, что перед ней именно её подруга, и каким-то магическим образом за долю секунды преодолев расстояние хотя бы метров десять, крепко обняла Киригири. — Это ты, ты жива! Это действительно ты! Это ведь не сон, да?! — кажется, когда-то, Кеко уже слышала от подруги похожие слова. Она тогда не придала им значения, не до того было. Но сейчас… Сейчас детектив и сама с трудом верила в реальность происходящего. В то, что сейчас её крепко прижимает к себе и едва не плачет её дорогая Сестра. Киригири осторожно одной рукой приобнимает Юи, а другой слегка прижимает голову, закапываясь в волосы. Они пыльные и спутанные. Помнится, Юи говорила, что девочке нельзя себя доводить… Ну, тут явно была чрезвычайная ситуация и о мытье головы думать не приходилось. Кеко с горечью осознает, что Юи пережила в этом отчаявшемся мире точно не меньше боли и ужаса, чем она сама в Академии. Киригири как можно крепче прижала подругу к себе, не желая отпускать никогда больше. Юи тоже не хочет отпускать Сестрёнку, изо всех сил прижимаясь к ней. Правда трогательный момент прерывает всё та же Асахина. Она даже чувствует себя слегка виноватой, прерывая столь долгожданную радостную встречу, но задерживаться в разрушенном городе, где всё ещё бродят Монокумы ради обнимашек — действительно не лучшая идея. Кёко немного неловко, что она так открыто показала практически всем то, что чувствует к подруге, но она быстро прогоняет эти мысли подальше. Это её Юи, так что не суть важно, пусть думают, что хотят. Асахина уже хочет отвести Самидарэ в одну из машин, но Кеко её тормозит, прося позволить её подруге ехать в их машине, предназначенной для сотрудников Фонда. Пловчиха удивляется просьбе одноклассницы, ведь ей совсем несвойственно подобное, но тут же соглашается. Даже Абсолютный детектив может хотеть побыть рядом с дорогим человеком подольше. Сама Юи смущается, что поедет с сотрудниками, а не с остальными и хочет сказать, что не нужно, но Киригири не даёт возразить. Она берет подругу за руку и тянет к машине. Они втроём с Аой располагаются на заднем сидении. Водитель немного озадачен новой пассажиркой, но возражать не стал. Юи с облегчением выдохнула, оказавшись в нагретой машине. И Кеко только тогда понимает, что одежда её подруги слишком лёгкая для погоды, которая сейчас стоит на улице. Детектив мысленно даёт себе подзатыльник за то, что так долго задерживала её на улице, даже не додумавшись дать тёплую одежду, которую специально взяли для эвакуируемых людей. Но Юи, похоже, совсем не сердится. Ей вообще не пришло в голову, что Киригири сделала что-то не так. Она просто радовалась, что они встретились, и, что она наконец то освободится из этого разрушенного города, где в любой момент можно погибнуть от лап робота-убийцы или просто обезумевшего человека. Всю дорогу Кеко и Юи тихонько болтали ни о чём. Им обеим не хотелось прямо сейчас говорить об отчаянии и о том, что им пришлось пережить. Это был милый и лёгкий разговор двух давних подруг. Двух сестёр. Юи счастливо улыбалась, рассказывая Кеко о каких-то мелочах, а та внимательно слушала, любуясь на столь родную улыбку. Когда они доехали, Киригири не дала отправить Юи в общежитие с остальными эвакуированными, а забрала к себе домой. В общем-то Самидарэ там всё ещё и живёт, поскольку с жильём дела обстоят всё ещё не очень. Оказавшись дома, Кеко в первую очередь обеспечила подругу чистой одеждой в виде своей запасной формы и дала принять горячую ванну. Абсолютная тогда зашла в ванную, чтобы занести полотенце, которое забыла дать сразу, и увидела на теле подруги огромное количество темных синяков и грубых, ещё довольно свежих шрамов. Самидарэ, увидев испуганный взгляд Кеко, затараторила, что уже ничегошеньки не болит и, что волноваться не о чем, пытаясь при этом погрузиться поглубже в воду. Хотя, это было бессмысленно: в воде не было пены или чего-то другого, что могло спрятать её тело. Детектив смогла лишь кивнуть подруге и выйти, оставив полотенце. Её коробило, когда она думала о том, что происходило с её Сестрой, чтобы остались такие повреждения. Она хорошо знает Юи, та ни за что бы не стояла в стороне, если бы у неё была возможность кому-нибудь помочь, пусть даже она и сама сильно пострадает. «Уже ничего не болит… Как же…», — детектив горько усмехнулась. Эти травмы, большая часть точно, слишком большие и, очевидно, нанесены не так давно, чтобы успеть пройти. У Юи наверняка всё страшно болит. А она спокойно ходит и счастливо улыбается. «Какого чёрта?!», — девушка ненавидит свою беспомощность. Почему она все это время была так далеко от Сестры? Почему допустила, что она страдала? Киригири понимает, что ничего не могла сделать, к тому же, почти все люди в мире пострадали, что уж там, чудо, что Юи вообще жива и даже не покалечена. И всё же… Кеко невыносимо горько. Самидарэ через пол часа вышла из ванной в свежей одежде, которую ей дала Киригири. Она представляла собой тонкую, едва не прозрачную белую блузку и чёрную юбку-клеш чуть выше колена. Это была форма, на жаркое время. Всем сотрудникам выдали обычную форму и более лёгкую, на лето. Сейчас, наверное, в такой одежде будет прохладно, но это всё равно лучше, чем старые, безнадёжно испорченные вещи Юи. А вообще-то они ей очень даже нравились. Но, что важнее, эта одежда почти не скрывает травм. Огромный шрам от плеча и чуть ниже, чем до локтя сразу бросается в глаза, да и яркий темно-фиолетовый синяк на четверть спины под полу-прозрачной тканью хорошо заметен. Детектив, которая сидела на диване и читала какую-то книгу, тут же подняла глаза на подругу. Её взгляд тут же остановился на шраме, но та постаралась тут же его отвести — Ты… в порядке? — Какой бесполезный вопрос. В каком вообще месте это может быть порядком? — Да, в полном, — Юи лишь снова бодро улыбается, садясь рядом с подругой. Киригири немного хмурится на столь очевидную ложь девушки и, отложив книгу в сторону, невесомо проводит пальцами рядом со шрамом на руке Самидарэ. Та болезненно морщится, пусть и всего на секунду. Но Кёко, чтобы заметить, этой секунды предостаточно. — Хмпф… Прошло значит? — детектив тут же убрала руку и с укором посмотрела на Юи. — Умг… — Юи отвела взгляд и неловко улыбнулась, — Всё хорошо, правда! — Ага… Именно поэтому тебе больно, когда едва касаюсь даже не самой раны, а рядом с ней. Не думаю, что с такой травмой вообще стоит рукой двигать. — Говорю же, всё нормально! Не так уж… — И нагло врёшь. — Киригири прервала подругу и, положив руку ей на здоровое плечо толкнула так, что она упала на спину, принимая полулежачее положение. Диван слишком короткий чтобы можно было лечь, когда рядом сидит ещё один человек, так что лопатки девушки оказываются на подлокотнике, а голова и шея навесу. Вообще, Кёко на самом деле толкала совсем не сильно, просто это было неожиданно. — Аээ! К-кёко-тян, ты чего? — На лице Самидарэ отразилась напряжённая улыбка. — Ничего, просто… — Детектив немного склонилась над Юи, рассматривая её. Ещё слегка влажные после ванной волосы немного слиплись и растрепались, полу-прозрачная блузка, рассчитанная на Киригири, из-за разницы их фигур маловата её подруге в районе бюста, не критично, но подчёркивает его сильнее, чем Юи, скорее всего, хотелось бы. Абсолютной только сейчас пришло в голову, что эта форма, несмотря на деловой стиль, похоже, самое женственное, что её Сестра одевала, по крайней мере, до их последней встречи, юбки Юи не носила в принципе. На лице Юи тем временем озадаченность сменилась лёгким смущением, а на щеках появился едва-заметный румянец. — Кёко-тяян? — губы девушки всё ещё были изогнуты в неловкой улыбке, но вот в голосе, не то чтобы испуг, скорее очень сильная озадаченность. — Ах, да… Прости… — Детектив снова бросила взгляд на жуткий шрам, что уродовал плечо её подруги и плотно сжала губы, после чего сильнее наклонилась, приблизив своё лицо, к лицу Юи. Глаза той расширились от удивления, но ничего выдавить она из себя не смогла. Кёко же заговорила лишь через пару секунд, — Знаешь… Если бы я не зашла в ванну и одежда была бы более закрытой. Я бы, скорее всего, так и не поняла, что тебе больно… Не помню, чтобы ты раньше умела так… Сколько ни вспоминаю, тебя всегда можно было читать, как открытую книгу… Знаешь, с нашей последней встречи, ты очень… повзрослела. Онээ-сама, — голос Киригири был тихий, она говорила почти шёпотом, приблизив губы к уху Юи. — А… мм… — Юи почему-то перестала улыбаться и отвела взгляд, словно чувствуя себя виноватой, — Не думаю, что это так… — А вот я в этом уверена. Впрочем… В таком мире и не могло быть иначе. — Ээй, Кёко-тян, всё хорошо, хорошо.! Эхе… — Лжёшь. Но… — голос Абсолютной неожиданно смягчился, — Теперь всё действительно будет хорошо. Ты… Мы уже достаточно пострадали, да? Юи было непривычно слышать от подруги, всегда уверенно идущей к цели, чтобы ни стояло у неё на пути. Но, она была права. Комитет, Инцидент отчаяния, две Убийственные Игры, в которых пришлось участвовать Кёко и скитания по ужасному постапокалиптическому миру Юи в попытках спасти всех, кого только можно… С них хватит. С них уже достаточно. Они наелись столько горечи, что обычному человеку хватило бы на десять жизней. — Да, — Юи мягко улыбается, — У нас тоже… У нас ведь тоже может быть всё хорошо! Кёко слегка кивает и, поцеловав Юи в висок, немного отстраняется, приподнимаясь на вытянутых руках и заглядывает подруге в глаза с такой нежностью, которой, наверное, ещё никто от неё не удостаивался. Они тоже заслужили немного счастья.***
Стрелки часов, как им и полагается, медленно, но верно оттикали положенное количество часов и, когда они остановились ровно на восьми, девушка с красивыми сиреневыми волосами спешно, но аккуратно кладёт все бумаги на место и покидает рабочий кабинет. Улица встречает девушку резким, но приятным холодком и снежными хлопьями, что незамедлительно приземлились на нос и ресницы детектива, стремясь в кратчайшие сроки облепить её всю. Детектив уже было направилась домой, когда заметила под ближайшим фонарём знакомую фигуру. Девушка в тёплом зелёном пальто с бардовым шерстяным шарфом вокруг шеи и на вид грубых, но удобных ботинках на толстой подошве, заметив подругу, счастливо посмотрела на неё своими серыми глазами из-под очков в красной оправе и, слегка подрыгивая, от чего русые волосы, которые она с тех пор не стала подстригать, закачались в такт движению, помахала ей. И Киригири, разумеется, немедля направилась к ней, чтобы немного пожурить, что ей так неймётся, что аж к её работе пришла, тихонько радуясь, что Сестра так любит проводить время именно с ней.