***
Дина Кальенте помогает ему забыть. Помогает забыть о Белле, забыть о сердечных болях и калечащем одиночестве, забыть о противоречивых фрагментах данных, которые не желают толком стыковаться между собой, когда речь заходит о разгадке тайны исчезновения его жены. Он чувствует себя неудачником всякий раз, когда видит на стенах картины с Беллой; это постоянно напоминает ему — какими бы знаниями он ни обладал, их недостаточно для того, чтобы найти истину. Даже близко не достаточно. Они с Диной целуются у него на диване, когда его вдруг пронзает мысль, и он останавливает Дину как раз тогда, когда она уже готова расстегнуть воротник его рубашки. — Твой отец разве не был инопланетянином? — спрашивает Мортимер, хмуря брови. Дина моргает. — Что? — ошарашенно произносит она. Мортимер пристально глядит на нее, и она испускает едва ли не нарочитый вздох. — Дедушка Нестор всегда говорил, будто его похищали пришельцы, и утверждал, что он сам родил моего отца. — Она вздрагивает от одной этой мысли. — Но папа даже не выглядел как пришелец! Дина закатывает глаза и прижимает руку к лицу. — Если честно, я думаю, что дедушке просто нравилось сочинять, — признает она, а следом фыркает. — Имею в виду, я никак не могу быть частично инопланетянкой. Это как-то... совсем по-стренджтаунски нелепо. Мортимер только хмурится сильнее, глубже погружаясь в раздумья. Дина предпринимает попытки вернуть его внимание неторопливыми поцелуями, но он всё равно поднимается с дивана и принимается расхаживать по комнате. Она скрещивает на груди руки и прикидывает: лучше ей сейчас переждать, или уйти и вернуться завтра. Мортимер даже не замечает, когда она громко хлопает входной дверью.***
Эми Джонс стучит в окно дома 165 по Сим-лейн — вместо того, чтобы просто бросить газету на пороге и перейти к следующему адресу. Мортимер как раз собирается отправить в рот кусок блинчика — и, раздраженно бормоча себе под нос, откладывает вилку обратно на тарелку. Он вытаскивает себя из кресла и открывает дверь. Протирая усталые глаза, Мортимер меряет Эми равнодушным взглядом. — Что надо? — почти что рявкает он, хотя и не собирался. Эми вздрагивает и шарит рукой в газетной сумке, перекинутой через плечо. — В-вот, — пискляво бормочет она и сует сверток прямо в руки Мортимеру. — Я читала газету, — поясняет она, — и на седьмой странице, в нижнем левом углу... это ну очень легко пропустить... но там кое-что, что вам точно надо увидеть. Мортимер пролистывает газету; его глаза исследуют седьмую страницу с дотошным вниманием — а затем широко распахиваются, когда он находит нужное. Заголовок. «БЕЛЛУ ГОТ ВИДЕЛИ В СТРЕНДЖТАУНЕ». Мортимер выписывает Эми чек на десять тысяч симолеонов, прежде чем она успевает сделать хоть шаг.***
— Не знаю, стоит ли тебе уезжать, — говорит Кассандра, пока Мортимер, склонившись на полу, собирает багаж. — Переезд в другое соседство — и не куда-нибудь, а в Стренджтаун, — может иметь далеко идущие последствия. Ты можешь увидеть то, чего не стоит видеть... или узнать то, чего не хочется узнавать. Лучше всего просто отпустить это. Оставить в прошлом. Не всему в мире нужно объяснение. Мортимер не говорит ни слова. Кассандра скрещивает на груди руки и испускает тяжелый вздох. — Пап? — произносит она, сузив глаза. — Ты вообще меня слушаешь? — Быть может, ты и права, — проговаривает, наконец, Мортимер. — Но объяснение есть для всего и всегда. — Он смотрит Кассандре прямо в глаза. — Я долго оплакивал твою мать и оставил её в прошлом. Но я не оставил в прошлом то, что случилось с ней. Я должен узнать, что тогда произошло. — Он качает головой, и его голос стихает до обреченного шепота. — Я просто обязан узнать. Кассандра становится на колени рядом с отцом и касается ладонью его плеча. — Что бы ты мне ни говорил, я всё-таки думаю, что ты не смог разлюбить её. Не до конца. — Я просто хочу правды. Кассандра вздыхает, её голос делается глуше. — Правда может тебя погубить.***
Он оставляет Кассандру приглядывать за Александром. Кассандра не возражает, и ему кажется: это частично оттого, что она понимает — его дни сочтены независимо от того, останется он или уедет. И ещё ему кажется, что ей всегда предназначено было заботиться об Александре — в конечном счете; и он думает, что где-то в глубине души она сама знает об этом. Он оставляет Александра — без матери, а теперь и без отца. Он обещает вернуться, но на самом деле Мортимер не знает, отыщет ли он когда-либо правду и вернется ли когда-нибудь в Плезантвью. Он знает, что Александру это понятно, но Александр не говорит ничего — так что молчит и он. Он оставляет Дину, которой оказывается тяжелее всех остальных принять это. Он любит ее, и покидать ее — больно, но он не может полюбить ее настолько же сильно, как любил Беллу. И хотя Беллы может больше не быть на свете, Мортимер не собирается позволять, чтобы открывшееся окно возможностей ускользнуло от него, даже если это означает причинить боль Дине. Даже если это означает потерять ее. И так оно и есть. Он переезжает в дом 57 по Шоссе-в-Никуда. Он знает: будучи единственным жильцом здесь, он на самом деле не нуждается во всех этих комнатах. Но ему нравятся большие дома и чувство уединенности, которое они дают. Мортимер ценит свое личное пространство — обширное, пустое, мрачное. Это настолько близко к подобию дома, насколько он только может добиться, и он довольствуется этим. Мортимер находит имя стренджтаунского ученого после пары часов онлайн-раскопок. У него уже есть имя того, кто утверждает, будто видел Беллу; ее имя и заголовок по-прежнему ясно видны на оторванном газетном листке, который он, свернув, таскает в кармане брюк. Мортимер не знает, куда его приведут эти следы. Но вот-вот выяснит.***
— Уверяю вас, наш телескоп — это «Дальнозор», — говорит Мортимеру Паскаль Кьюриос, стоя к нему почти вплотную. Указательным пальцем Паскаль поправляет очки у себя на носу. — В конце концов, только лучший телескоп способен привлекать внеземных существ. — Он смеется. — Вас никогда не похитят с этим «АстроЧудом» для новичков. Это совершенно невозможно. Каждый, кто изучает инопланетян, это знает. Однако... Паскаль барабанит пальцем по внешней стороне бедра; его взгляд блуждает по сторонам. — По-моему, есть определенное число людей, которых похитили во время использования Электро-танцевальной сферы, — продолжает он. — Но так происходит только с теми, кого уже похищали до этого хотя бы один раз. — И вас самого похищали пришельцы? — спрашивает Мортимер, перенося свой вес вперед и впитывая информацию, словно губка. Лицо Паскаля принимает вопросительное выражение; он выглядит едва ли не оскорбленным. Он прижимает руку к сердцу. — Ну разумеется! На самом деле, в этот самый момент как раз переживает встречу с инопланетянами мой брат, Видкунд. Он должен вернуться в течение трех часов. — Всего три часа... — проговаривает Мортимер себе под нос. Если дело обстоит так, то Белла должна была вернуться домой еще давно. Если её вообще похищали. Мортимер вновь концентрирует внимание на Паскале. — И каково это: когда тебя похищают инопланетяне? Паскаль складывает руки перед собой, и с его поджатых губ срывается долгий вздох. — Они зондируют тебя, оплодотворяют и возвращают домой, в целости и сохранности. Честно, Мортимер, существует определенное количество задокументированных свидетельств, которые описывают весь процесс. Опыт, как таковой, оказывается достаточно однообразным. Зайдите в сети на «Архивы Стренджтауна» и посмотрите сами. Недавно я опубликовал там свою собственную заметку, которая освещает больше подробностей, если вам, конечно, это интересно. Мортимер почесывает в затылке. — Ничего из этого не имеет никакого отношения к тому, что могло случиться с Беллой. Он отступает на шаг назад и хмуро смотрит в землю. Мортимер всем телом прислоняется к стене и скрещивает руки на груди. Паскаль поднимает ладонь к подбородку, глубоко погрузившись в раздумья. Пространство между ними двумя окутано задумчивой тишиной — и так оно остается до тех пор, пока осторожные слова Паскаля не прорезают эту завесу молчания. — Действительно, — говорит он, — ничто из того, что вы мне рассказали, не указывает на традиционный контакт с пришельцами. К несчастью, я вряд ли владею какой-либо дополнительной информацией, которая могла бы привести к возможному решению. — Он достает из заднего кармана блокнот и ручку и торопливо записывает что-то. Затем отрывает верхний листок и передает Мортимеру, который отлепляется от стены и протягивает руку. — Вот вам адрес бывшего Опылительного Техника. Если в этом городке и есть кто-то, кто обладает определенными знаниями, чтобы направить вас в нужную сторону, то это он. Мортимер делает глубокий вдох. Кажется, будто любой новый обрывок сведений уводит его только дальше от истины. Чем больше он обнаруживает, тем меньше ему делается известно на самом деле. Паскаль вдруг подскакивает к нему и встряхивает за плечи. — У меня есть идея! — провозглашает он. — Если вам этого захочется, мы можем использовать мой телескоп, чтобы нас похитили, и посмотреть сами! Может быть, так вы найдете свою жену? — Нет, не думаю, что это поможет, — признается Мортимер. — Особенно если в меня всё время будут тыкать зондом. Лицо Паскаля мрачнеет; он понуро опускает голову. — Ох, да, конечно же. Он коротко поднимает глаза на Мортимера и крепко пожимает ему руку. — Желаю вам всяческой удачи на вашем поприще.***
Мортимер наклоняется вперед на стуле, и Опылительный Техник №9 ставит перед ним тарелку поджаренных хот-догов. Следом он садится напротив Мортимера и сам хватает хот-дог. Когда же он замечает, что Мортимер просто смотрит на его готовку, то пододвигает тарелку с хот-догами еще ближе к гостю. Мортимер поднимает взгляд, и Опылительный Техник пристально смотрит на него маленькими черными глазами, зубасто улыбаясь. Мортимер берет хот-дог и впивается в него зубами, и Опылительный Техник удовлетворенно откидывается на спинку стула. Жена Опылительного Техника, Дженни, ставит на столик стеклянный кувшин с апельсиновым соком и опускается в соседнее кресло рядом со своим мужем. — Как хорошо, что вы к нам пришли! — лучезарно улыбается она. — У нас еще не было возможности поприветствовать вас, как нашего нового соседа, так что просто чудесно, что вы заглянули! — Она указывает ладонью на кувшин, и Мортимер чувствует себя обязанным налить стаканчик. — Что привело вас в нашу маленькую пустынную общину? Мортимер на пробу делает глоток сока. — Моя жена исчезла, — объясняет он. — Белла Гот. Последний раз её видели здесь, в Стренджтауне. Я приехал сюда, чтобы узнать, смогу ли я её найти. — Он не может удержаться и не пялиться на инопланетянина прямо перед ним. — Многие верят, что её похитили пришельцы, но все свидетельства, которые я собрал, говорят обратное. Я надеялся, что у вас найдутся какие-нибудь сведения, которые смогут помочь мне в моем расследовании. Опылительный Техник приподнимает бровь и бросает на Дженни косой взгляд. Та замечает движение супруга краем глаза — и тут же запихивает в рот хот-дог. Опылительный Техник складывает руки перед собой; его глаза сужаются. — Хотелось бы мне, чтобы я мог помочь, — начинает он. — Но я утратил контакт с моими товарищами-техниками уже много лет назад. Боюсь, я мало что могу вам предложить. — Он сочувственно улыбается Мортимеру. — Но постараюсь ответить на ваши вопросы, насколько смогу. Мортимер кивает. — Что вы можете рассказать о похищениях, как таковых? — спрашивает он и не может остановиться, не выплеснув наружу всё, что бурлит у него внутри. — Похищаете ли вы людей на долгое время? Возможно ли вообще быть похищенным, когда используешь «АстроЧудо»? Сбрасывали ли вы хоть когда-либо похищенного не в том месте, с которого увезли? Опылительный Техник №9 постукивает по подбородку. — Нет. Изредка. Нет — если только не произошло крушение. Но это, очевидно, чисто случайное событие. Мортимер едва ли не со стуком опускает кулаки на стол. — Так, значит, похищение через «АстроЧудо» всё же возможно? Опылительный Техник кивает. — Изредка, — повторяет он. — Мы склонны не замечать тех, кто использует такой скромный телескоп. Они всегда ускользают от нашего внимания. Когда, случается, мы всё-таки обращаем внимание, это всегда выглядит так, будто нас вынуждает к этому некая высшая воля. Однако шансы настолько малы, что об этом даже не стоит упоминать. Он потирает шею костяшками пальцев. — За все годы, проведенные мной в качестве Опылительного Техника, я никогда не видел ни одного похищенного, кто не использовал бы «Дальнозор Е-3» или Электро-танцевальную сферу. По-моему, нечто подобное имело место у моего друга, но он давно мёртв. — Опылительный Техник указывает пальцем на тарелку с хот-догами. — Пожалуйста, съешьте еще. Мортимер не голоден, но всё равно берет еще один. — Ммм, — произносит Дженни, как будто бы глубоко задумавшись. — Знаете, — вклинивается она вдруг в разговор, — у нас ведь и правда произошло крушение НЛО пару лет назад. Помнишь, Опи? — Насколько мне известно, все, кто был на этом корабле, погибли, — говорит Опылительный Техник, нахмурив брови. Он переводит взгляд на Мортимера и в смятении качает головой. — Если вы и в самом деле верите, что ваша жена где-то в Стренджтауне, лучше всего вам будет найти её самостоятельно и получить ответы, которые вам нужны. Только она одна способна разрешить вашу загадку. Дженни прикусывает нижнюю губу и ставит локоть на стол; опирается щекой о ладонь. — Если от нее не было вестей годами, то ваша погоня может оказаться напрасной, — говорит она со вздохом. — Я должна была бы уже увидеться с ней; я знакома практически с каждым в Стренджтауне. — Кто-то видел ее, — говорит Мортимер, пытаясь скрыть отчаяние в голосе. — Об этом писали в газетах на прошлой неделе. Дженни слегка хмурится, а потом всплескивает руками. — О! А не могла это быть подружка нашего Джонни? Он упоминал, что она попала в газету. Может быть, как раз по этой причине. Я могу дать вам ее адрес, если вам захочется с ней поговорить. Мортимер вынимает из кармана смятый обрывок газеты. Перечитывает имя человека, утверждавшего, будто видел Беллу. — Её имя случайно не Офелия? — спрашивает он с легкой неуверенностью в голосе. Дженни кивает. — Точно! Это она и есть. Мортимер чуть ли не падает обратно в кресло.***
Тупиковый переулок, дом 13. Дом Офелии Нигмос. Дом единственного человека за последние четыре года, кто сообщил, будто видел Беллу. Мортимер окидывает одобрительным взглядом садик у дома и ряды надгробий — это напоминает ему о родной усадьбе. Он звонит в дверь. Ему открывает старая женщина — она любопытствующе качает головой, ее длинные седые волосы хлещут по плечам. — Я не видела вас в Стренджтауне раньше, — отмечает она. — Кто вы такой? — Я переехал недавно, — сообщает ей Мортимер. — Мое имя Мортимер Гот. А вы — Офелия Нигмос? С её губ слетает легкомысленный смешок. — Нет. Я — Оливия Спектер, ее тетка. — Оливия изучает Мортимера — ее глаза сканируют его от макушки до пяток и постепенно загораются интересом. — Мортимер Гот, говорите? — Оливия принимается расхаживать вокруг него мелкими шажками, прижимая к подбородку указательный палец. — Ах да. Теперь понимаю, почему ваша фамилия звучит так знакомо. Готы известны своим богатством... самым крупным состоянием в Симлэнде, как я слышала. Мортимер смотрит на Оливию, не отводя взгляда, и не говорит ничего. — Но это не всё, чем вы известны, не так ли? — продолжает Оливия; на её губах играет шаловливая улыбка. — Кто-то из вашей семьи бесследно исчез, я права? — У Мортимера перехватывает дыхание, и улыбка Оливии становится шире. — Как там ее звали? Бетти? — Белла, — поправляет Мортимер. — Моя жена. Оливия изумленно вскидывает голову. — Так вот зачем серебристому лису вроде вас понадобилась моя племянница? — спрашивает она. Мортимер коротко кивает в ответ. Оливия улыбается и жестом предлагает Мортимеру войти в дом. — Я схожу за ней. Подождите пару минут, ладно? У Офелии — светлые волосы, заплетенные во множество мелких дредов. Её зеленые глаза сразу же сосредотачиваются на Мортимере, стоит ей шагнуть в комнату. Она застывает на месте, когда ответный взгляд Мортимера упирается прямо в нее. — Вы... хотели со мной поговорить? — осторожно спрашивает она; пальцы на ее опущенных вдоль тела руках подергиваются. — Насчет Беллы? — Да! — Мортимер едва не подпрыгивает. Он откашливается и восстанавливает самообладание, машет рукой Офелии, предлагая ей продолжать. — Пожалуйста. Офелия потирает руку и прислоняется плечом к стене. Прежде, чем заговорить, она на мгновение замолкает. — Мне кажется, это было где-то около десяти вечера, — медленно начинает она. — Я как раз закончила плавать и собиралась идти домой. Когда я выбралась из бассейна, я увидела женщину — она сидела на обочине тротуара и глядела на звезды. У неё были длинные черные волосы, а одета она была в роскошное красное платье. — Офелия чешет в затылке. — Я всего на секундочку отвела от нее глаза — подобрать полотенце, которое упало на пол. Когда я снова посмотрела через плечо, её больше не было. Сердце Мортимера подскакивает к горлу, и он мог бы поклясться, что ощущает, как вылезают из орбит глаза. Он подается вперед. — Какой адрес у того места, где ты ее видела? — спрашивает он. Офелия ненадолго задумывается. — Шоссе-в-Никуда, дом девяносто четыре, — говорит она спустя несколько секунд. — Только там у нас в городе есть общественный бассейн. — Спасибо, — говорит Мортимер — его лицо сияет, а в глазах светится благодарность. Его сердце едва не вылетает из груди. — Кажется, это она. Иначе не может быть. — Я бы на вашем месте не надеялась, — предостерегает его Офелия, когда он уже направляется к входной двери. — Похоже, во всём нашем городе только я одна её и видела. И даже я не знала, что это она, пока мне не сказали. — Она вздыхает. — Так обидно. Я всегда думала, будто Белла Гот — просто легенда. Было бы круто с ней поговорить. — Я слишком долго этого жду, — говорит Мортимер Офелии. Он поворачивает дверную ручку и распахивает дверь. — Я слишком близок к правде, чтобы сдаться сейчас. Если понадобится — я буду ждать до своего смертного часа, но разгадаю эту тайну. Я выясню, что случилось с Беллой. Офелия скептически сжимает губы ему вслед. Оливия машет Мортимеру на прощание, пока он покидает ее участок. Когда он доходит до ворот, Оливия кричит ему с порога: — Не стесняйтесь, заходите в любое время!***
Два года. Два года, которые он проводит, сидя вне дома каждую ночь; два года ожидания, пока солнце не взойдет поутру; два года у него перехватывает дыхание и быстрее бьется сердце от мысли, что он снова увидит ее. Решимость, которая была у него когда-то, истончается. Когда-то из искры у него в груди разгорелось пламя — а теперь это пламя медленно выжигало его изнутри. Паскаль время от времени подталкивает его к похищению инопланетянами, но Мортимер не хочет рисковать тем, что пропустит Беллу, если она все-таки появится. Паскаль иногда заскакивает к нему в глухие ночи ожидания и рассказывает ему о созвездиях. Они болтают о привидениях и оборотнях, как и о прочих паранормальных явлениях, и Мортимер не мог бы пожелать друга лучше — способного понять его жажду. Опылительный Техник №9 и Дженни каждое воскресенье приглашают его на барбекю, и от случая к случаю с ними оказывается Офелия. Как ни парадоксально, но почему-то нахождение рядом с Опылительным Техником и его семьей отвлекает Мортимера от мыслей о Белле и инопланетянах — даже если и ненадолго. Всякий раз, когда в супермаркете он сталкивается с Оливией, она пытается заигрывать с ним и спрашивает, почему он так и не зашел ее навестить. Он никогда не отвечает на ее авансы — к ее огромному огорчению. Всякий раз, когда она оказывается рядом, он чувствует на себе ледяной взгляд Смерти, как если бы ее улыбка была жутким напоминанием о том, что время догоняет его; как если бы она что-то в себе скрывала. Что-то, чего Мортимер совсем не хочет знать. Он скучает по Кассандре и Александру, и шлет им письма, а они в ответ присылают фотографии. Мортимер скучает и по Дине — но с ней они больше не общаются. Теперь они едва ли даже просто знакомые друг для друга. С таким же успехом они могли бы быть незнакомы совсем. Каждый день он проверяет газеты. Он скрупулезно изучает каждый заголовок, каждое предложение, каждое отдельное слово в поисках чего-то, что могло бы намекнуть ему на местонахождение Беллы, но всегда возвращается с пустыми руками. Два года — и он уже теряет надежду.***
— Белла! У Мортимера обрывается голос, когда он это выкрикивает; легкие почти что отказывают, когда он слепо бросается вперед под тусклым светом луны. Женщина в отдалении замирает на полушаге, оглядываясь на него через плечо — на её лице застывает недоумение. Мортимер обхватывает ее руками за плечи в отчаянном подобии объятий — с такой силой, что вполне мог бы сломать ее пополам. Он старается не рухнуть всем своим весом на ее тонкую фигурку, но это слишком тяжело; и слишком тяжело не заплакать — что он и делает. Он плачет, слезы текут по ее шее и плечам, и он поднимает голову, потому что хочет увидеть ее лицо — ее прекрасное лицо. — Кто вы такой? — произносит она, неловко пытаясь вывернуться из его объятий. Мортимер распахивает глаза. Этот голос. Он разжимает руки и отступает на шаг, в шоке приоткрыв рот. Он изучает ее черты — недоумение, написанное на ее лице. Это лицо, то самое лицо. Острая боль толкается у него в груди, но на этот раз он сдерживает желание закричать. — Ты не Белла, — выплевывает Мортимер, скрипнув зубами и позволяя горечи просочиться в каждое его слово. Женщина перед ним смущенно смеется, и звук ее смеха совсем не похож на смех Беллы, и то, как ее лицо складывается в улыбку — тоже вовсе не как у Беллы. Ее волосы — черные, как у Беллы, и точно так же ниспадают каскадом по ее шее. Ее глаза — карие, как у Беллы, но не такие мягкие, и не напоминают ему о миндальных орехах, которые они ели когда-то в детстве. На ней красное платье Беллы, и золотое ожерелье Беллы, и чулки Беллы, но она — не Белла. — Я — Белла, — говорит женщина, моргая, и Мортимер не может прийти в себя от того, насколько же по-разному звучат их голоса. — Если бы ты и вправду была Беллой, — шипит он, сверкая глазами, — ты бы вспомнила меня. Но ты не Белла. Ты — бледная копия. Самозванка. Подделка. Женщина встряхивает головой и складывает руки на груди. — Несправедливо делать выводы о том, насколько истинна моя идентичность, только на основании того, знакомы ли мы, — говорит она. — Я — та, кем себя называю. — Она хмурится. — И я не обязана мириться с вашими приставаниями только потому, что я не та, кого вы ожидали найти. Она разворачивается и собирается уйти, но Мортимер хватает ее за запястье. Выдернув руку, она резко поворачивается на каблуках, смерив его презрительным взглядом. — Простите, — бормочет Мортимер. Его лицо становится мягче, и ее тоже. — Вы не понимаете, как долго я хочу найти ее. Женщина потирает затылок. — Вы очень по ней скучаете, — замечает она. — Я... я просто хочу узнать, что с ней случилось. Женщина вздыхает; на ее лице написано сочувствие, но и беспомощность тоже. Она обхватывает себя руками за плечи, глядя вверх, в океан звезд. — Я — Белла Гот, — говорит она ему. — Может быть, я не ваша Белла, а может быть, я она и есть? Но в любом случае... очевидно, что я — не та, кого вы надеялись найти. — Она смотрит Мортимеру в глаза. — У меня не очень-то много воспоминаний. Или друзей. Я предпочитаю одиночество, потому что боюсь, что то, что произошло со мной — что сделало меня такой — произойдет снова. Мортимер делает шаг вперед. — Я мог бы помочь вам, — говорит он, глядя на нее с мольбой. — Мы могли бы разобраться в этом. Вместе. Женщина качает головой и отступает на шаг. Она смотрит в землю, погружаясь глубже внутрь себя. — Я не хочу вашей помощи, — говорит она. — Я вам не доверяю. Я хочу, чтобы меня перестали искать. Я не хочу, чтобы они нашли меня. — Ее голос дрожит. — Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое. Мортимер с трудом сглатывает. — Белла?.. — Я не твоя Белла, — говорит она, делая глубокий вдох и пронизывая Мортимера взглядом печальных глаз. — А даже если и была... больше это уже не так. Мортимер остается стоять на месте, лишенный сил, пока женщина медленно идет прочь, пока ее силуэт не растворяется в темноте. Только тогда он падает на колени и упирается кулаками в землю, глядя, как слезы раскрашивают асфальт его тоской, его неудачей. «Правда может уничтожить тебя». Он даже не открыл правду во всей ее полноте — он так далек от этого — и всё же ему кажется, что это уже произошло.