Интерес

Прошло минут десять с последней произнесенной фразы: лидер Джои пришел с намерением – призвать Широяшу в свои ряды. Но сколько бы ни старался Котаро, его попытки не давали никакого успеха. Саката от него отмахивался как от назойливой мухи, и, как всегда, его ответ был отрицательным. Гинтоки было параллельно: есть Кацура в комнате или его нет. Он сидел и откровенно зевал от скуки, развалившись на диванчике с распростертыми на спинку руками и закинув ногу на ногу. - Зура, у тебя были красивые волосы, - безразличный голос Сакаты прозвучал неожиданно в гулкой тишине. Они сидели рядом, поэтому любитель парфе небрежно провел пальцами по кончикам неровно отрезанных волос. Ушедший в свои мысли, Котаро вздрогнул и на автомате произнес: - Не Зура, а Кацура. И только потом до него дошел смысл сказанного. Смутившись, он отвернулся. В голове резко зароились тысячи мыслей, как же ему хотелось дотронуться до волос приятеля, потрепать их, попытаться уложить торчащие прядки. Лидер Джои не придумал ничего оригинального, как сказать: - Гинтоки… Можно мне потрогать твои волосы? – куда-то в сторону пробормотал Кацура и стал ждать ответа, затаив дыхание. - А? Не слышу, - для убедительности Саката поковырял в ухе мизинцем. - Не притворяйся, - еще больше смущаясь, прошептал Котаро. - Только за две порции парфе. Кацура, повернувшись, увидел друга сидящим все в том же положении и принял это как за согласие. Он медленно потянулся подрагивающими руками к голове Гинтоки. Осторожно запустив пальцы в его волосы и слегка сжав в кулак, он ощутил их мягкость, прям как у ребенка. Давнее желание, не дававшее ему покоя при взгляде на Белого Демона, - пощупать их своими руками, рассмотреть как можно ближе этот необычный цвет – мешало трезво мыслить. Лидер Джои, увлекшись манипуляциями, не заметил состояния Гинтоки. Тот был готов урчать как кот от удовольствия, мурашки наслаждения бегали по всему телу. Кацура выглядел не лучше: румянец на щеках, раскрасневшиеся губы от частого покусывания, лихорадочный блеск в глазах. Саката посмотрел своим безжизненным взглядом на Котаро, тот был похож счастливого наивного ребенка, получившего конфетку. Гинтоки захотелось пошутить над другом, и он обнял его за талию и придвинул к себе чуть ли не вплотную. Их лица оказались на одном уровне в непозволительной близости. У Кацуры расширились глаза от удивления, краска смущения залила все лицо, но он не отодвигался. И не убирал рук с головы серебряноволосого самурая. Саката не ожидал такой реакции, он застыл словно статуя. Стало жарко. Лидер Джои сократил расстояние между лицами и тяжело задышал, они соприкоснулись носами. Вдруг звонкий голос Кагуры с прихожей прервал эту неловкую ситуацию и непонятную связь. - Гин-тян, мы вернулись. Не разрывая зрительного контакта, Саката отстраненно произнес: - Дети дома.