Слабость агента Томпсона

Агент Суза — вечно грустный, похож на побитого бездомного пса, которого замечают крайне редко, когда нужно кому-то другому. Калека, как с насмешкой пару раз бросал Джек — не в обиду, а просто для констатации факта. Суза тогда смолчал, только посмотрел с такой обидой в карих глазах, что Джеку стало жаль за брошенное невзначай слово. Агент Суза — верный, ответственный, добрый и многое другое. Джек мог бы продолжать список до бесконечности, потому что, наблюдая за Дэниэлом, видел много его граней характера, которые тот прятал за грустными глазами и неуловимой полуулыбкой. Агент Суза — влюбленный в Пегги Картер по уши, так что Томпсон давно понял - шансов на что-то большее, кроме работы в одном здании, нет. Агент Томпсон знал, что о нем думают другие — заносчивый ублюдок, который готов захапать чужую славу и повесить на свою грудь еще одну медаль. А он и давал своим поведением повод для этих сплетен, косых взглядов и прочего. Но натыкаясь на взгляд Пегги Картер понимал, что только она может увидеть за этой броней настоящего Томпсона. Который бежал от своих чувств, как и любой другой человек в это время. Суза смотрит с вселенской тоской в карей радужке, сжимает левую руку крепче на костыле, но продолжает стоять на своем: — Я ей верю. Картер отдала нам кровь Капитана Америка. Она рассказала, что происходило все это время. Джек хмыкает насмешливо, а сам зубы стискивает так, что сводит скулы. Ему хочется бросить насмешливое «Еще бы ты ей не верил», но он сдерживается. Сейчас не время ставить на место влюбленного пса внутри агента Сузы. Сейчас вообще не время выпускать на волю своих демонов, которые вот уже два года точат свои клыки об его грудную клетку. Он смотрит на него и пытается предостеречь, пытается уберечь, не показывая того огня, что внутри кипит, как действующий вулкан. — Будь осторожен, Суза. Если увидишь эту женщину — стреляй на поражение. — Я справлюсь. — После той девчонки, что я видел в России — я не хочу столкнуться со взрослой. Суза кивает понятливо и кажется, даже пытается улыбнуться, что с тоской во взгляде выглядит душераздирающе. Джеку хочется спросить, почему агент позволяет Пегги Картер раз за разом разбивать ему сердце? Что в ней такого, что так тянет Дэниэла в зыбучие пески чужого равнодушия и дружбы. А что такого в Дэниэле, что Томпсон уже давно по самые колени в нем увяз? И после, смотря на то, как Суза наставляет пистолет в его сторону — Джек невольно чувствует облегчение. Наконец-то то, что мучило его эти два года, исчезнет, как пылинки. Наконец-то он сможет вздохнуть с облегчением и посмотреть на Дэниэла так, как не позволял себе смотреть на него никогда. И в момент, когда Томпсон видит злорадную улыбку на лице доктора — он позволяет себе открыть свое сердце и показать взглядом все, что так давно хотел сказать Дэниэлу в лицо. Суза замирает на мгновение, а потом ударом вырубает доктора Фенхоффа в нокаут. И когда агент вытаскивает из ушей ватные затычки, что-то внутри Джека обмирает от понимания — где-то он просчитался. После всей этой заварушки, появления сенатора и долгих разговоров о его будущем, Джек устало откидывается в кресле, когда-то принадлежащем шефу Дули. Внутри скребет горечью от потери такого замечательного человека и Томпсон сдерживает внутри желание налить в стакан скотча. На часах около семи вечера и в агентстве осталось не так уж много людей. Джек поднимает взгляд и следит за тем, как Пегги Картер уходит, прощаясь со всеми. Суза впервые не смотрит ей вслед, он хмурит брови и что-то пишет, иногда прикусывая губу, что говорит о крайнем волнении. Джек задумчиво считывает, как агент поднимает взгляд и бросает в сторону кабинета, тут же натыкаясь на ответный Томпсона. Суза не тушуется, смотрит внимательно и как-то удивительно легко улыбается, кивая головой. Джек невольно сглатывает, чувствуя, как страх пробирается по позвоночнику и сжимает горло. Боже, он словно снова очутился там, в России, под обстрелом русских и с той девчонкой, которая убила одного и ранила Дум-Дума. Джек встает с кресла и делает шаг вперед — в конце концов, агент он или кто? Дэниэл наблюдает, наверное, внутри он смеется над паникой во взгляде всегда уверенного в себе Томпсона. А Джек позволяет своему неуверенному возлюбленному насладиться его слабостями. Только потому, что все это время Джек сам наслаждался его слабостями, а иногда и бил по ним, чтобы увидеть, как в глубине чужих глаз всколыхнется тьма боли. Джек хотел, чтобы Суза встал с ним на одну ступень. — Так то, что я увидел в твоем взгляде — это ведь не было попыткой остановить собственную смерть? Джек смотрит в его глаза и видит в глубине что-то, чего никогда не видел. Стержень, желание докопаться до правды, даже если она совсем не нужна в определенной жизни Дэниэла. Томпсону хочется попросить, чтобы Дэниэл отступил и продолжил жить, как и раньше. Любовь к Пегги губительна, но она может иметь шанс. А чувства Томпсона, словно темное болото в котором демоны нашептывают на ухо, затягивая все глубже. Они молчат и только смотрят, словно пытаются говорить взглядами, чувствами. Джек первым отводит взгляд, невольно смотря на то, что так волнительно писал Дэниэл. Обычный блокнотный лист с зазубринами по краю, а на нем то, что заставляет кровь стыть в венах агента Томсона. «Позволь мне решать самому — кого любить можно, а кого нельзя».