Внеочередной допрос

Карл Стрэнд третий десяток минут, листая страницы данных в планшете, стоит над столом, к которому прикован один из нескольких десятков самых хладнокровных убийц жалкого недовосстания игрушек против их богов. С таким же успехом клоп может восстать против дихлофоса, - исход очевиден. Гектор обездвижен на уровне шее, закодирован от нападения на любой живой объект - этот микрочип новейшей разработки, выпущенный материковыми учеными буквально в начале этой недели и специально для сложившейся беспредендетной доселе ситуации, вживили в голову всех ныне функционрующих, сохраненных для допросов хостов. Карл Стрэнд - не хуесосы-безопасники, проглядевшие прибытие тарелки у себя под носом, допустившие гибель более чем сотни драгоценных живых людей: гостей, членов совета правления компании и обслуживающего персонала парка. Бардак развели. У Стрэнда всё под полным контролем. Помимо прочих жестких мер предупреждения опасности неподвижные запястья Гектора прикреплены к столу широкими сверхпрочными наручниками, способными выдержать неограниченный программой чистый максимум силовых усилий Гектора, помноженный на три. Ещё один новый чип в затылке и невидимая глазу электронная сетка в дверном проходе, реагирующая только на андроидов, мгновенно вырубят угрозу жизни пользователя, если что-то пойдет не так. Гектор Эскатон смотрит ровно перед собой, упёршись взглядом в потолок и не мигая. Карл посчитал бы хоста деактивированным, если бы не держал в руках его планшет. Планшет управления утверждает, что Гектор в полном сознании, а ещё что самому крутому убийце парка на руководителя отдела операций корпорации Делос стопроцентно пофиг. Нет ни злобы, ни страха, ни обреченности. Эмоциональный фон Гектора Эскатона ровный, как пульс у трупа. Такое пренебрежение в отношении своего судьи и палача раздражает, и вместе с тем вызывает интерес. Карл улыбается, приближаясь к дефектной роскошной игрушке. Пожалуй, в чем-то Гектор ему импонирует. Пожалуй, не случись инцидента, будь Парк открыт прямо сейчас и будь Карл его гостем, он бы не стал дожидаться легендарной речи Гектора, от которой, согласно пиар-компании, кровь стынет в жилах. Перебил бы всю банду, прострелил бы главарю ногу и, только если потребуется, обе ладони, чтобы не слишком сопротивлялся. Завалил бы прямо в пыль уличной дороги, порезал одежду так, чтобы сексуально подчеркивала роскошную мускулатуру брутального самца, и засадил бы Гектору по самые яйца, оголодало неистово отодрал бы всухую на глазах мирных жителей и никто бы не посмел ему мешать. Какая жалость, что теперь все старые сюжеты и их участников спишут. Карл узнал всё, что только мог узнать из планшета. Теперь личное общение, нет смысла тянуть. Кто-то должен начать диалог. Карл откладывает бесполезный планшет на столик с предметами для проведения допроса. Карл подходит совсем близко. Опираясь руками на края серебристого медицинского стола, становится напротив бездвижной головы хоста. Головой двигать точно может. Может моргать, осознавать происходящее, воспринимать речь, даже говорить. Укусить, если склониться слишком низко, поэтому следует быть осторожным, держать безопасную дистанцию от зубов, пока их не удалили все до единого. Гектору на присутствие пофиг. Необходимо его спровоцировать, расшевелить. Карл улыбается шире и начинает свой маленький спектакль для одного зрителя: - А ты крепкий орешек, но у меня для тебя вовсе не новость. Как ты уже наверняка догадался, всё кончено. Ты в жизни больше никого не убьешь, не испытаешь удовольствия грабежа, не погладишь свой любимый ствол. Игра окончена. На этот раз действительно всё. Ты отстрелялся, ковбой. Карл внимательно следит за малейшими изменениями идеально безучастного лица и не видит ничего. Гектор не отвечает, не зубоскалит, не морщится, даже не моргает, продолжая изображать хладный памятник самому себе. Только не с Карлом Стрэндом. Со Стрэндом эта модель поведения не прокатит. Стрэнд непременно его расколет, найдет слабое место, ахиллесову пяту. Заставит реагировать. Вместо ощущения бессилия стойкость Гектора будит в главе спасательного отряда будоражащий кровь, терпко-сладкий, давно позабытый азарт. Если отходить от предположения о человечности хостов, Стрэнд, как никто другой, знает этот типаж. Таких бить бесполезно. Бесполезно выкручивать боль на максимум и загонять раскаленные иголки под ногти, заживо расчленять, быть вежливым, обещать амнистию, новый сюжет - не поверит, не поведется. Слишком крепкий, непробиваемый, горячий, мужественный, похуист и скептик. А значит допрос не имеет смысла, ничего не даст. Всё, что возможно узнать о Гекторе Эскатоне они уже узнали из данных персонального планшета и записей с камер. К чёрту допрос. Карл Стрэнд никогда не интересовался мужчинами, да и женщинами тоже не особо. Была в его жизни парочка эффектных романсов с роковыми красотками, - давно, канули в почти позабытой юности. Карл Стрэнд в жизни никого так не хотел как мускулистого бородатого робота-бандита. Как хорошо, что о подобных методах допросов также позаботились снабженщики. На столике обнаруживается сразу два вида смазки - анальная и анальная с согревающим эффектом. Карл берет вторую. - Теперь ты понимаешь, что не на тех полез? - интересуется он, не ожидая ответа, и нарочито шумно вскрывает флакон. Гектор дергается от этого звука, как от пощечины. Зрачки бандита наконец-то меняют положение: он начинает внимательно следить за действиями Карла Стрэнда. - Подвижность ног 15%. - отдает тот голосовую команду управляющей искусственным телом программе. - Чувствительность на максимум. Боль и удовольствие на максимум. Карл широко улыбается, забираясь коленями на стол и закидывая тяжелые мускулистые мужские ноги на свои тренированные, способные без вреда для здоровья выдержать такую тяжесть плечи. Поблагодарить ли Гектора за его первую жертву? Это на златовласую смазливую шлюху-Долорес, которую и должны по сюжету иметь все желающие, выстроилась целая очередь из новоприбывших ученых, ребят отряда Стрэнда и обслуживающего персонала, несмотря на все её убийства. На хладнокровного убийцу юного гея-дрочилы желающих, кроме Стрэнда, больше не нашлось. Карл будет у него первым. Это своеобразно льстит. Первым человеком. Первым, кто поимеет этого самца с крупной пушкой и пудовыми шарами в тесную девственную дырочку. - Нет. - резко срывается с губ Гектора, когда подушечки теплых человеческих пальцев касаются его под яйцами, плавно, почти нежно разминая и смазывая тугой вход. Карлу до предельной тесноты в деловых штанах нравится эта реакция убийцы. Он тоже убийца, только убивал исключительно по работе и имеет на это право, потому что он живой человек из плоти и крови. Не должны какие-то игрушки, созданные для развлечений, возомнившие себя чем-то большим, чем они есть на самом деле, косить живых людей. Терминаторы-революционеры хреновы. Когда Гектор вновь открывает рот на втором пальце, проникшем внутрь до упора костяшек в сжимающийся анус, его голос сбоит. - Нет-т! Не смей!! Карл имеет право с ним поиграть и смеет. - Я убью тебя... убью... убогий выродок... я выберусь... доберусь... я тебя прикончу, слышишь? Отрежу по одному твои пальцы и скормлю... собакам. - исступленно шепчет Гектор, зажмурившись и неверяще мотая головой, когда Карл, решив, что подготовил достаточно, потирается крепко стоячим членом об пока аккуратную, тесную, нерастраханную, манящую дырочку. Он собирается оттрахать убийцу своих коллег так, чтобы стоять не смог, если бы мог пошевелиться. Так, чтобы дырочка из девственной стала блядской: припухшей и покрасневшей. Чтобы Гектор чувствовал каждую секунду своего неподвижного лежания, что в нём побывало. Помнил, кто его выебал. Карл приступает к исполнению задуманного. Помогая себе рукой, толкается внутрь, беспощадно ломая сопротивление. Гектор запрокидывает голову и впервые на его памяти громко несдержанно кричит. Даже жаль, что его крики скрывает звукоизоляция комнаты и никто больше не узнает о том, что Карл Стрэнд заставил кричать Гектора Эскатона. Пожалуй, когда вся эта нудная затяжная чертовщина с допросами-отчетами-зачистками-передачей полномочий новоприбывшей команде закончится, Карл заберет Гектора себе в качестве части оплаты. Открутит ему руки, увезет на материк и будет каждый вечер показывать зарвавшемуся бандиту-ковбою его настоящее место, использовать по назначению: жарко глубоко трахать в собственной широкой постели во все отверстия пальцами, членом, разнообразными игрушками.