Cute Kitten

Сокджин совсем немного выглядывает из-за угла, и смотрит на Намджуна. Мужчина спокойно чистил апельсин, сидя на столе, словно это он тут котик, а не Джин. Малыш нахмурил бровки, и потопал на своих двух пухлых ножках к Джуну, которого он привык называть папой. — Папа! — Где-то внизу послышался недовольный крик, и Намджун посмотрел вниз, всё также не слазя со стола. — Да, Джин, что тебе нужно? — Апесин. — И маленькая ручка вытянулась на всю длину, сжимаясь в кулачок, и разжимаясь, намекая на то, что она не желает быть пустой. Вскоре, она получила свою дольку апельсина, и исчезла с виду, как и сам котёнок, устраиваясь поудобнее под столом. Там ему уже было обустроено гнёздышко, так как он часто любил там зависать. А Намджуну и не жалко. Лишь бы дитя не плакало. Он лишь слез со стола, и погладил по хвостику мальчика, что смотрел на дольку апельсина, и старательно очищал его от шкурки, что он так не любил. — Котёнок, тебе ничего не надо? Ты сам справишься с апельсином? Сначала, он ничего не хотел отдавать папе, но, поняв, что его пальцы не могут справиться с несчастной шкуркой, посмотрел на Джуна, и кивнул. Джин никогда не вылезет из своего уютного гнёздышка, если, ему, конечно же, самому не надоест. А обычно, это могло не надоедать часа три, так что Ким просто полез за долькой, стараясь не ударяться затылком о стол. Усевшись с ним рядышком, и сжавшись в букву «зю», Намджун взял апельсин, и полностью убрал шкурку. Вообще, этот кот-человек появился у него случайно. Намджун просто выходил из двора, как он чуть не наступил на коробку, в которой и лежал маленький котёнок-малыш. Тело у него было человеческое, но ушки и хвост давали полностью понять, что перед ним гибрид. Взяв спящего малыша на руки, Джун взвесил, сколько он ещё сможет прожить без каких-то там баклажанов, и всё-таки пошёл спокойно домой. А смысл переться, когда надо за подкидышем следить? Сейчас этот маленький уже вырос до двухгодовалого ребёнка, и поскольку гибриды растут раньше, то и этот не был исключением. Если двухлетний ещё палец сосать может, да в кубики играть, то Джин уже вовсю бегает по дому в поисках новых развлечений, а Намджун лишь молится, чтобы не убился. Рано ему ещё. Да и вообще не надо. Вот только Сокджин не понимает этого, поэтому совсем скоро Намджун слышит крик, и ему приходится за считанные секунды появиться на месте происшествия. Что же, там лежит Сокджин, весь в кастрюлях, и мисках. Выбирая его из посуды, он пытается успокоить плачущего ребёнка, и замазыввет ему будущие шишки. — Где ещё болит? — Тут… — он указывает на лобик, и Намджун и там замазыввет. Лишь бы не плакал. Лишь бы не кричал от боли. — А хочешь какао? — Апельсин? — Можно и с ним. У Сокджина глазки блестят, и он кивает. Бежит за апельсином, позабыв о боли, и скоро прибегает с достаточно большим фруктом. Намджун кивает, берёт апельсин, и уходит делать какао. Малыш смотрит за всем этим, и сам советы раздаёт. Намджун им следует. Потому что маленький котёнок точно не должен быть расстроен.