Несбывшаяся мечта

Бывают счастливые дни, когда все складывается столь прекрасно, что ты даже не могла мечтать о подобном. Ровно четыре дня тому назад у меня был один из таких дней. Если я скажу, что мне и моим друзьям удалось спасти Галактику, вы вряд ли поверите. Да и звучит это чересчур самонадеянно. Порой невозможно спасти одну жизнь, что же говорить о сонме миров, кружащих среди бесконечных звезд? Тем не менее это правда. Мы спасли Галактику… И случилось это именно тогда, когда я полагала, что все потеряно, когда на один короткий миг мне даже пришло в голову, что проще сдаться и не пытаться изменить судьбу. Кто я такая? Слабая и беззащитная девушка. Что я могу сделать одна против злобной фурии, в теле которой сосредоточена вся сила темной стороны нашего мира — Галактического Хаоса? С циничной улыбкой она показала мне Семя Звезды, извлеченное из сердца моего любимого. В тот момент мне показалось, что земля разверзлась под моими ногами. В сражении я потеряла всех своих подруг. Одну за другой… Девочки погибли, защищая меня и Звездных сейлоров. Я думала, что Харука и Мичиру предали нас. Господи, как мне было больно, когда Сейлор Уранус ударила меня по лицу и сказала, будто теперь хочет сражаться на стороне Галаксии! И вдруг неожиданно выяснилось, что это было не предательство, а попытка спасти мир ценой собственной жизни… И они без колебаний отдали свою жизнь. Я словно исчезала следом за ними, когда Галаксия сняла с запястий Харуки и Мичиру магические браслеты, и их тела растворились в воздухе. После этого кошмара я оказалась лицом к лицу с Галаксией. Я должна была либо сдаться, либо попробовать победить ее. Хотя… Победить — это неверное слово. Я знала, что эта девушка невинна, что у нее доброе сердце. Она в свое время сражалась с силами Хаоса, но не нашла ничего лучшего, как заточить Хаос внутри себя, полагая, что сумеет справиться с этим. Но вышло так, что Хаос поглотил ее сущность, ее душу и стал управлять ею. Я просто подумала о том, что любовь — единственная возможность освободить сердце Галаксии и спасти мир. Как раз в тот миг, когда Галаксия говорила, будто ничего нельзя изменить, я вспомнила, как люблю Мамору и девочек. И не хочу зла никому, даже Галаксии. Я подумала о том, какая боль должна жить в ее душе, я имею в виду, в ее настоящей душе, скованной властью тьмы. Я поняла это, когда держала на руках мертвую Чиби-Чиби, — чистый свет сердца легендарной воительницы. Что если бы со мной случилось то же самое? Это могло случиться. Я ведь тоже воин, я защищаю эту планету и готова умереть в сражении. Но что если бы мою душу захватил Хаос и вынудил меня сражаться с теми, кого я люблю? Нет, лучше смерть! Я не помню, как изгнала из нее Хаос. Я просто летела к ней навстречу, желая спасти ее душу и наш мир. Она мешала мне приблизиться. Потом — яркая вспышка света, и наши ладони соединились. Я увидела ее глаза. Галаксия стала прежней. И я поняла, что сумела освободить ее. После часов отчаяния и боли неожиданно наступило блаженство, и оно было так огромно, что его было почти не вынести. Теплые руки Мамору на моих обнаженных плечах… Я в небесах посреди тысяч сверкающих звезд, все мои подруги живы, и мы снова вместе. Кажется, я опять разревелась в тот момент. Я ужасная плакса. Я плачу и от горя, и от радости, а иногда и вовсе без особой причины. Рей всегда дразнит меня за это… А я ничего не могу с собой поделать. Когда что-нибудь случается, слезы сами текут из моих глаз, хотя, наверное, принцессам, тем более воинам, реветь не полагается. В тот день мне пришлось плакать особенно много, но вечером я была по-настоящему счастлива. Мир был спасен, мой любимый был спасен. Он вернулся и обещал больше не уходить. Попрощавшись с принцессой Какю и Звездными воинами, мы с Мамору долго прогуливались по улицам города, любуясь полной луной. Свежий ветер с моря касался разгоряченных щек… Я видела луну, отраженную в его глазах… Это был действительно прекрасный вечер. Мне хотелось думать о том, что теперь все будет так до конца нашей жизни. Тем более, что Плутон выдала-таки великую тайну. Она сказала, что теперь долгое время нам не придется воевать. До основания Хрустального Токио и шестилетия Чибиусы мирная жизнь больше не будет нарушена ни разу. Девочки набросились на нее с упреками: почему она прежде никогда не предупреждала о нападении врагов? Почему не говорила, что нас ждет в будущем? Ну, конечно, за исключением рассказа про меня, Мамору и нашу сугубо личную жизнь. Сецуна улыбнулась и ответила, что мы глупенькие, если полагаем, будто воин Времени имеет безграничную власть. Есть вещи, сделав которые можно только навредить, и знание будущего не спасает от ошибок. Все случилось так, как и должно было, и лишняя информация могла сбить нас с толку и заставить вести себя неадекватно. Словом, мы примерно поняли, что она имела в виду, но, кажется, девочки до сих пор желают выпытать у Сецуны информацию о своем будущем. Тем более теперь, когда битва окончена, и можно наконец-то начать устраивать свою личную жизнь. Хорошо бы девочкам повезло встретить свою настоящую любовь! Пусть они будут так же счастливы, как мы с Мамору. Я крепче прижалась к его руке. Никогда-никогда больше мы не будем расставаться! Мы шли и говорили о Малышке, о нашей будущей жизни. Он сказал, что закончит учебу в Токио, чтобы никуда не уезжать. Мы мечтали о том, как поженимся, какой будет наша свадьба… Мамору проводил меня до дома, мы остановились возле калитки, и вот тут неожиданно прозвенел первый тревожный звоночек. — Послушай, Усако, ты не расскажешь мне, кто был этот парень? — Какой парень? — спросила я, неожиданно чувствуя, что щеки мои помимо воли начинает заливать краска, а колени становятся странно слабыми. — Тот, который попросил меня заботиться о тебе? — тон голоса Мамору был шутливым. Он вовсе ни в чем не обвинял меня и не выглядел сердитым. Он спрашивал просто потому, что ему было любопытно, и только. Я знала это. Я также знала, что мне не в чем упрекнуть себя, но почему-то на секунду я заколебалась, и голос мой дрогнул, словно у Мамору действительно были основания меня подозревать. — Как его зовут? Он тоже воин? А кто его товарищи? С ними, кажется, была принцесса? — засыпал он меня вопросами. Заметив, что я растерялась и не знаю, на какой вопрос отвечать сначала, Мамору вдруг ласково обнял меня и виновато произнес.  — Усако, милая, меня так долго не было рядом с тобой, что мне захотелось узнать все новости сразу. Я совсем не подумал о том, как ты устала. Прости, тебе нужно отдохнуть, а поговорить мы можем и завтра, — он нежно откинул прядь волос с моей щеки. — Завтра я встречу тебя после занятий, и мы пойдем в кафе, поедим мороженого, хорошо? Я кивнула, глядя в его глаза, темно-синие, словно вечернее небо. — Сладких снов, любимая… Наши губы встретились в поцелуе. Затем он разжал объятия, и я медленно пошла к дверям своего дома. Несколько раз обернулась. Он все так же стоял возле калитки, глядя мне вслед. Мне очень не хотелось уходить, но я знала, что моя мама ужасно волнуется. Ведь уже почти двенадцать часов, а ее дочь все еще где-то разгуливает по городу. Поэтому я вздохнула, еще раз махнула рукой на прощание и быстро вбежала в дом. Скинула туфли в прихожей, стала подниматься по лестнице и тут натолкнулась на обеспокоенный взгляд матери. — Усаги, дочка, как же ты завтра поднимешься в школу? Опять опоздаешь, — неожиданно мягко упрекнула она меня, чему я крайне удивилась. Я ожидала серьезной взбучки. — Мне… Я… Понимаешь, мама, у меня сегодня был напряженный день. Извини, я не хотела задерживаться. Так получилось, — попыталась я оправдаться на тот случай, если она все же решит отругать меня за ночную прогулку. И я оказалась почти права.  — Постарайся, пожалуйста, чтобы больше так не получалось, — ее голос стал немного нервным. — Мало ли кто по ночам бегает по городу? Я надеюсь, твой молодой человек сумеет тебя защитить в случае опасности? Тут мне стало слегка смешно. Знай моя мамочка, во что я ввязалась два с половиной года тому назад, она бы не задала этот вопрос. Но, боюсь, если бы она это узнала, она бы умерла на месте от сердечного приступа. Хорошо, что ей ничего не известно о том, что бесстрашный воин в матроске Сейлормун, о которой говорит весь город, это и есть ее родная дочь. — Да, мам, конечно, Мамору сможет меня защитить, не волнуйся, — сказала я, стараясь не засмеяться. — Надеюсь. Но все равно, больше не… — Ладно-ладно! Не сердись, мамочка, пожалуйста! Я не буду задерживаться допоздна, обещаю. — Хорошо. Иди к себе и отдыхай, — она вздохнула и потрепала меня по волосам. — Детка, если с тобой что-то случится, я этого не переживу… — Мама… Мы обнялись на лестнице. Хорошо, что нас не видел Шинго, а то наверняка съязвил бы по поводу того, что такая взрослая девочка, как я, до сих пор цепляется за мамину юбку. Пожелав маме спокойной ночи, я поднялась на второй этаж, вошла в спальню и закрыла за собой дверь. Конец войне. Конец долгой, бесконечной войне. До сих пор не верится. Я медленно приблизилась к окну и распахнула раму. В небе все так же светила полная луна, и лунный луч серебристой дорожкой тянулся ко мне. Я протянула ему навстречу руки и тихо прошептала. — Мама, мы победили! Слышишь? Мы снова сумели отвоевать этот мир у сил Хаоса. — Я знаю, дочка. Ты у меня молодец! Мне почудилось, или я в самом деле услышала голос моей матери из прошлой, почти забытой жизни? Будто сто лет прошло с тех пор, как королева Серенити, правительница Серебряного Тысячелетия, пожертвовала собой, чтобы спасти меня, принца Эндимиона и девочек. Она подарила нам новую жизнь на Земле. Жаль, она сама не смогла начать ее вместе с нами… Иногда мне не хватает ее улыбки, ее теплых рук, ее заботы. Я чувствую себя немного виноватой. Ведь у меня есть мама Икуко, и я люблю ее. Однако с тех пор, как я вспомнила свое прошлое, я скучаю и по той, другой маме, чья душа теперь живет на Луне. Вернее, ее сердце и есть сердце богини Луны — Селены. Увижу ли я ее когда-нибудь снова? Раньше мама всегда появлялась, когда мне грозила серьезная опасность и помогала найти выход в сложной ситуации. Но возможно теперь она считает меня достаточно взрослой, чтобы справляться с трудностями самостоятельно? В любом случае я всегда буду помнить ее. Я долго сидела и смотрела в небо, пока неожиданно прямо передо мной в оконном проеме не возник знакомый темный кошачий силуэт. — Луна! Как ты напугала меня! Ты всегда появляешься так внезапно! — Прости. Я не собиралась тебя пугать. Честное слово, ты меня удивляешь, Усаги-тян! Ты не боишься сражаться с посланцами сил Хаоса, но вздрагиваешь при появлении кошки, которая, между прочим, является твоим другом. Почему ты не в постели? — Что-то не спится, — призналась я, снова начиная заворожено смотреть в сторону лунного диска за окном. — Это странно, — подозрительно покосилась на меня Луна, спрыгивая на пол. — Ты всегда спишь, как сурок. Почему именно сегодня тебе вдруг расхотелось спать? — Не знаю… — А я знаю. Ты пережила ужасный день. Слава Богу, он закончился благополучно. Но тебе надо отдыхать, иначе завтра тебя ждет еще более кошмарный день в школе, если ты плохо выспишься, — заботливо промурлыкала Луна. — Пожалуй, ты права! — я захлопнула окно и, сбросив, одежду, нырнула под одеяло. — М-мм, зубы почищу завтра… Сейчас уже некогда… Усталость навалилась на меня, как снежный ком, и, наверное, через секунду, я уже спала мертвым сном. * * * На следующее утро, конечно же, повторилась старая история. Славный город Токио стал в который раз свидетелем того, как Усаги Цукино опаздывает на первый урок в старшей школе. Все сосредоточенно решали задачи по геометрии, когда на пороге классной комнаты появилась запыхавшаяся Усаги. — Простите, можно войти? Преподаватель поднял голову и сумрачно посмотрел на свою непутёвую ученицу. — Цукино-сан, до каких пор это безобразие будет продолжаться? — строго осведомился он у девушки. — Вы снова опоздали на занятия. — Пожалуйста, простите! Это самый-самый последний раз! Честное слово! — Проходите, — учитель тяжело вздохнул. — Я слишком стар для того, чтобы ежедневно делать одни и те же замечания одним и тем же ученикам. Усаги, воспользовавшись его любезным разрешением, быстро уселась за свой стол. — Запишите задание, Цукино-сан, — преподаватель флегматично кивнул в сторону доски. — Эти задачи надо успеть решить до конца урока. Надеюсь, вам удастся это сделать. В противном случае ваша успеваемость… Точнее, неуспеваемость, может стать предметом моих бесед с вашими родителями. Мако и Минако сочувствующе посмотрели на свою подругу. Но чем они ей могли помочь? Усаги тяжело вздохнула и принялась усиленно думать над тем, как ей выкрутиться из очередной школьной передряги. * * * Я сразу поняла, что эти задачи мне не осилить ни в коем случае, как только их увидела. Голова раскалывалась на части, будто я вовсе не спала в прошлую ночь, хотя я точно помнила, что заснула сразу же, как только моя голова коснулась подушки. И, кроме того, не до задач по геометрии мне было после того, что случилось вчера. Я боялась, что все окажется сном, что Мамору снова исчезнет, и я останусь одна. Я должна была увидеть его еще раз. Он обещал зайти за мной после уроков… Как же долго для меня будут тянуться эти часы до нашей встречи! Я напряглась еще немного, пытаясь сосредоточиться на задачах. Бесполезно. Геометрия совсем не лезла в голову. И тут вдобавок ко всему у меня сломался карандаш. Ни капельки не задумавшись над тем, что делаю, я просто обернулась и по привычке спросила: — Сейя, а у тебя нет… — но моя фраза повисла в воздухе. Парта позади меня была пуста. * * * Ами закончила писать и отложила работу на край стола. Интересно, как дела у Усаги? Всё-таки первый урок на следующий же день после сражения с Галаксией и, кроме того, первая трудная совместная контрольная по геометрии сразу у двух классов, а с точными науками у Усаги всегда были нелады. Ами осторожно повернулась и посмотрела на подругу. Усаги с напряженным лицом склонилась над листком бумаги и что-то усердно чертила там, но было заметно, что дела ее хуже некуда. Ами нервно сжала пальцы. После вчерашнего Усаги заслуживала по крайней мере месяц полноценного отдыха. Разумеется, ей сейчас не до учебы. Что же делать? Если бы учитель так пристально не смотрел в ее сторону, Ами попыталась бы передать подруге шпаргалку. Но Акари-сан, будто нарочно уставился на Усаги, с некоторым злорадством наблюдая за ее бесплодными попытками одолеть трудности геометрии. Минако и Макото корпели над своим заданием, впрочем, как и весь класс. Поэтому за страданиями Усаги наблюдали только двое: флегматичный пожилой преподаватель геометрии и Ами Мицуно. Вдруг Усаги от напряжения изо всех сил надавила на карандаш, и тонкий графитовый стержень с легким хрустом переломился под ее пальцами. Секунду девочка беспомощно хлопала глазами, словно не понимая, что теперь предпринять. Ами поспешно начала рыться в пенале, собираясь предложить свой карандаш, как внезапно краем глаза она отметила движение Усаги. Та обернулась назад, губы ее шевельнулись, будто она собиралась что-то сказать сидящему позади нее человеку. Но ведь за той партой никого не было! Усаги заметила это мгновением позже, и на лице ее мелькнуло странное потерянное выражение, весьма озадачившее Ами. * * * Я помню, в первый момент я ничего не могла понять. Я привыкла видеть его здесь, рядом, привыкла настолько, что мысль о его отсутствии никогда даже не приходила мне в голову. Только сейчас я поняла, что вчера, прощаясь с ним, я не осознавала до конца происходящего. Возможно, из-за сражения с Галаксией, пережитого страха и одновременно радости от возвращения Мамору и девочек, я перестала обращать внимание на все остальное. Теперь мне пришлось осознать тот факт, что мой сосед по парте больше не появится в школе. Он вернулся с друзьями к себе домой, на свою родную планету, теперь его жизнь будет протекать там. К моему горлу неожиданно подкатил комок, в глазах предательски защипало. Внезапно я почувствовала, что кто-то внимательно смотрит на меня. Я подняла голову и встретилась взглядом с огромными голубыми глазами Ами. — Возьми, пожалуйста, — сказала Ами, протягивая мне свой карандаш. — Спасибо. Интересно, она поняла мое состояние или нет? Учитель впился в нас цепким взглядом, но, не заметив ничего криминального, расслабился. Сказал только: — Поторопитесь, до конца урока остается пятнадцать минут. Вы должны правильно рассчитать свои силы. Я вздохнула. Рассчитывай — не рассчитывай, все равно эти задачи мне не решить. Но что-нибудь я напишу, конечно. И опять мне за это влепят тридцать баллов, если не меньше. * * * — Ами как всегда решила все задачи, — Минако грустно смотрела в потолок классной комнаты, — а вот мы… И ведь надо же, казалось бы, нам несказанно повезло! Это была совместная контрольная, Ами-тян сидела с нами в одном классе, решала тот же тест, что и мы все… Но этот противный Акари-сан так за всеми смотрит, что у него на контрольной ноль шансов списать или передать шпаргалку! Эх, снова учеба, снова проблемы… — Девочки, как вы можете расстраиваться по таким пустякам после того, что мы вместе пережили?! — перебила её Мако, сияя большими зелёными глазами. — Я вот, например, радуюсь тому, что мы живы, что светит солнышко, что можно любоваться зеленью деревьев. Даже просто дышать! Это такое счастье! Правда, Усаги? — повернулась она за поддержкой к подруге. — Что? — рассеянно отозвалась та. — Что ты сказала, Мако? — Усаги! В каких облаках ты витаешь? — шутливо толкнула девочку в бок Минако. — Мако спросила тебя, счастлива ли ты теперь, когда весь этот кошмар закончился? — Да, конечно, я счастлива, — тем же тоном ответила Усаги. — Очень счастлива. — Что с тобой? — недоумевала Минако, начиная тормошить подругу. — Мы все живы, Мамору вернулся, чего тебе еще нужно? — А? — неожиданно встряхнулась девочка, и лицо ее озарилось задорной улыбкой. — Мне? Наверное, больше ничего… — Так ты счастлива? — Вы спрашиваете, счастлива ли я? — Усаги весело и звонко рассмеялась. — Конечно, а как же иначе? — она вскочила на ноги и побежала к дверям класса, выглянула оттуда и, состроив рожицу, поинтересовалась. — Кто со мной сбегает в буфет за пирожками, пока не закончилась перемена? Девочки переглянулись между собой и притворно тяжело вздохнули. — Узнаем свою принцессу-сладкоежку. Ладно, мы идем с тобой, — сказала Мако, поднимаясь из-за стола. И они тоже направились к дверям класса. * * * Урок закончился, учитель забрал наши контрольные и ушел их проверять. Большая часть студентов выбежала из класса на перемену. Ами нужно было срочно переодеваться на урок физкультуры, поэтому она быстро собралась и покинула нас, предварительно договорившись встретиться во дворе школы после занятий. Мако и Минако немедленно пересели поближе ко мне и стали обсуждать свои успехи в решении задач по геометрии. Я вначале слушала их внимательно, но потом до моих ушей донесся обрывок фразы, сказанной девушкой с соседнего ряда. Она поинтересовалась у своей подруги, не знает ли та, куда запропали «Три Звезды», почему они не пришли в школу. — Разве ты не слышала, что сказал преподаватель? Они сообщили, что уезжают из нашего города, поэтому больше не будут учиться с нами. — Какая жалость! — протянула ее собеседница. — С ними было весело. Интересно, почему они вдруг решили больше не выступать, уехали из Токио? У них была куча поклонниц! Неужели они никогда не вернутся на сцену? Такая бешеная популярность, а потом столь неожиданное и необъяснимое исчезновение. Они, правда, как три падающие звезды: скользнули по ночному небу, и вот их уже нет… — Ты романтик, — подмигнула ей первая девушка. — Только не говори, что тебе нравился кто-то из этой троицы? — Нравился. Ятэн. Только он не обращал на меня никакого внимания. — А мне нравился Сейя. Я неожиданно опять ощутила комок в горле. И отчего-то возникло чувство вины, словно это из-за меня Сейя, Ятэн и Тайки исчезли из города и перестали выступать. — Они больше не вернутся, ты права, — снова заговорила первая девушка. — Когда люди так внезапно исчезают, они, как правило, больше не возвращаются. Дышать стало труднее, сердце кольнуло и забилось чаще. Что со мной? Почему меня так волнует этот чужой разговор? Я ведь знаю, что со Звездными сейлорами все хорошо. Они полетели домой вместе со своей принцессой, они в полной безопасности. Выходит, просто знать это для меня недостаточно? Чего же мне еще надо? И тут я услышала, как кто-то задал мне тот же вопрос вслух. Я даже подскочила на месте, когда поняла, что это Минако. Неужели она научилась читать мои мысли? — …мы все живы, Мамору вернулся, чего тебе еще нужно? — тряхнула она меня за плечо. «Мне? Наверное, больше ничего», — подумала я, изгоняя странное ощущение печали из сердца, и улыбнулась в ответ. «Да, я очень счастлива. А как же иначе? Ведь все мои мечты сбылись». * * * Я еле дождалась окончания занятий, схватила портфель и, сказав девочкам, что сегодня не пойду с ними, так как меня обещал встретить Мамору, быстро выбежала из класса. Едва переводя дыхание, я остановилась возле ограды, и тут краем глаза заметила, как за деревом, росшим возле ворот школы, мелькнула высокая стройная юношеская фигура в темно-синем костюме. Мелькнула и исчезла, словно человек не хотел, чтобы его видели. Я успела только разглядеть длинные черные волосы, завязанные сзади в хвост. У меня подогнулись колени. Не может быть… Это… он? Или… Медленным шагом я пошла вдоль двора, не выпуская из виду ствол дерева, за которым прятался незнакомец. Меня обогнала рыжеволосая девушка с портфелем в руках и в школьной форме. Напевая про себя, она пошла вперед и приблизилась к дереву раньше меня. — Привет, Нацуми! Как жизнь? — парень, прятавшийся за деревом, выскочил на дорогу и поймал свою знакомую в объятия. — Кудзуки! Ты с ума сошел? Я чуть не умерла от страха! — сердито закричала на юношу Нацуми. — Неужели нельзя встретить меня после школы по-человечески? Вечно ты устраиваешь шоу. Отпусти, — и, оттолкнув парня, она собралась идти дальше одна. Кудзуки догнал ее, начал извиняться, и после короткого сопротивления со стороны Нацуми молодые люди ушли со школьного двора, держа друг друга под руку. Я стояла на месте, как вкопанная, глядя им вслед, пока меня не окликнул сзади мягкий знакомый голос: — Усако, извини. Я заставил тебя ждать? Я обернулась. — Мамору… Странно, но на миг мне почти захотелось, чтобы это оказался другой человек. * * * — Итак, ты снова ничего не решила на контрольной? — Мамору с грустью посмотрел на Усаги. — М-да… Впрочем, сегодня у меня язык не повернется упрекнуть тебя за это. На, держи, — и он протянул девушке большую порцию шоколадного мороженого. — Ешь. Не расстраивайся. Я помогу тебе с геометрией, и следующую контрольную ты напишешь на сто баллов. Обещаю. — Спасибо, Мамо-тян! Ты лучше всех! — Усаги засмеялась и крепко обхватила его руками за шею. — Мое настроение уже значительно улучшилось! — Ага, как всегда, когда ты получаешь вкусное угощение, — он в шутку дернул ее за оданго. Усаги вздрогнула и как-то потерянно посмотрела на него. — Что? — перепугался и он. — Я сделал тебе больно? Прости… — Н-нет… Это было не больно… Извини, я, наверное, до сих пор не в себе после случившегося. — Не стоит просить прощения, я понимаю, — он улыбнулся и положил руку на ее плечо. — Может быть, присядем здесь? Молодые люди остановились возле одной из скамеек в сквере. — Давай. Усаги уселась на скамью, продолжая с аппетитом поглощать мороженое. Мамору с улыбкой наблюдал за ней, потом спросил: — Так ты не расскажешь мне, что случилось с тобой, пока меня не было? Но если ты устала или не в настроении, я пойму. — Нет, я с удовольствием расскажу тебе все-все. — Тогда расскажи, как вы с девочками отыскали новых воинов? Да еще и с другой планеты! — Мы их не искали. Звездные сейлоры сами прилетели на Землю, спасаясь от Галаксии. Галаксия разрушила их мир, совсем как когда-то королева Металлия и королева Берилл уничтожили Серебряное Тысячелетие. Звездные воины искали здесь свою принцессу. С ее помощью они рассчитывали победить Галаксию. Мы вместе сражались против слуг Галаксии, а потом и против нее самой. Они много раз спасали нам жизнь. Когда погибли девочки, — тут на глаза Усаги навернулись слезы при воспоминании и случившемся, — именно Звездные сейлоры помогли мне не потерять веру в себя и продолжать сражаться. Если бы не они… Не знаю, как бы все сейчас повернулось… Я совсем отчаялась и хотела сдаться… Но они сказали: мы верим в тебя, Усаги, мы в тебя верим… Понимаешь, мне очень важно было услышать это! Они сказали: твои подруги не погибли, но если ты сдашься, они погибнут. Разве ты сможешь сдаться? Я ответила, что не смогу. — Это и решило исход битвы, — задумчиво закончил за нее Мамору. — Прежде я брал на себя эту роль, помнишь? — весело подмигнул он девушке. — Ты то без оглядки бросаешься в бой, то становишься ужасно нерешительной, и тебя нужно ободрить. Хорошо, что Звездные сейлоры догадались сказать нужные слова в нужный момент, иначе мы все бы уже были в Галактическом котле в зачаточном состоянии, если бы вообще не были уничтожены Хаосом. Но со Звездными сейлорами, или без них, ты справилась замечательно. Спасибо тебе. Спасибо, что спасла всех нас. Усаги покраснела и крепче прижалась к Мамору. — Не за что… Ты в свою очередь столько раз спасал меня, что я со счета сбилась… Считай, что я просто вернула долг. — Ладно, — он подмигнул мне. — И как же звали храбрых рыцарей, вселивших в мою Усако надежду на победу? — Тайки, Ятэн и… Сейя, — на последнем имени Усаги слегка запнулась, но Мамору, похоже, этого не заметил. — И кто из них кто? — продолжал расспрашивать он. — Тайки — Сейлор Творец, Ятэн — Сейлор Целитель, а Сейя — Сейлор Воин. — Да я не об этом. Как они выглядят? Я ведь с ними не был знаком. Единственный раз я видел их, когда вы все прощались с ними перед их возвращением на Кинмоку. Сейю я помню — красивый синеглазый брюнет в стильном костюме. Ты назвала его по имени, когда прощалась… А вот остальные двое? Кто из них Ятэн, а кто Тайки? — Мамору, — тихо прервала его Усаги. — Что? — Они на самом деле девушки. — Девушки??? Все трое? — он на секунду умолк, а затем произнес. — Да-а… Вчера вечером я решил, что мне это примерещилось в свете заходящего солнца, но, выходит, нет. Теперь я вообще ничего не понимаю. Пожалуйста, расскажи все сначала и по порядку. Только добавь в свой рассказ тот момент, когда ты обнаружила, какого же все-таки пола твои новые друзья. * * * По его просьбе я рассказала ему всю историю наших отношений с «Тремя Звездами». Ну, или почти всю. Не то чтобы я чувствовала, что некоторые подробности моего повествования могут обидеть или задеть Мамору в какой-то степени, нет. Дело было в другом. Просто у меня внутри появилось странное желание сохранить некую тайну, принадлежащую только мне и Сейе. Мамору вместе со мной то смеялся, то переживал до слез, пока я говорила о том, что мне и девочкам пришлось перенести в его отсутствие. Наконец, дослушав до конца, он твердо и серьезно сказал: — Вчера я обещал, что больше никогда не оставлю тебя одну. Сегодня я повторю это снова. Клянусь, ты мне дороже всего на свете! Я не хочу, чтобы ты снова страдала от нашей разлуки! — Он помолчал, потом добавил. — Мне очень жаль, что я не смогу поблагодарить Сейю и остальных Звездных воинов за то, что они защищали тебя и девочек и готовы были пожертвовать собой, спасая вам жизнь. У них благородные сердца. Если они когда-нибудь решат вернуться и посетить нас, я встречу их со всем уважением. Я, действительно, буду рад их видеть. Знаешь, — улыбнулся вдруг он, — ты говорила о них так горячо, что мне показалось, будто я лично пообщался с ними! — Правда? — я снова почувствовала, что щеки мои краснеют. Все время, пока я говорила о Звездных сейлорах, я заново переживала все моменты, связанные с ними, переживала так ярко, словно это происходило в реальности. А возможно даже еще ярче и сильнее. За беседой время пролетело незаметно. Мы съели еще по порции мороженого, потом покатались на лодке в парке. Мамору проводил меня до дома. Мне не хотелось от него уходить, но Мамо-тян сказал: — Тебе нужно много заниматься, Усаги. Ты же не хочешь прославиться тем, что станешь самой неграмотной королевой за всю историю Японии? Я кивнула со вздохом. Он был полностью прав. Мне надо заниматься. — Если появятся вопросы по домашним заданиям, звони. Я охотно помогу, — сказал на прощание Мамору. — А в выходные я буду тебя консультировать по всем предметам, по которым ты отстаешь от других. Пора браться за ум, Усако! Как твой парень, я обязан проследить за твоей успеваемостью, ясно? — и он подмигнул мне. * * * Придя домой, я, памятуя о пожелании Мамору, уселась за стол, открыла тетради и учебники и стала делать уроки. Конечно, дело не обошлось без телефонных звонков с просьбой о помощи. Но, в конце концов, я с гордостью отложила в сторону законченные задания и решила наградить себя чем-нибудь вкусненьким. Сбегав на кухню, я вернулась назад в комнату с тарелкой маминых пирожных. Пусть говорят, что угодно, но без сладкого я не могу обходиться. Без сладкого я не могу думать, у меня начинается депрессия и все такое подобное. Лучше не мучиться и просто скушать то, чего так просит растущий организм. Устроившись поудобнее на кровати, я открыла ящик стола, чтобы достать оттуда еще не просмотренный свежий выпуск манги, одолженной некоторое время тому назад у Рей, как внезапно мои пальцы коснулись чего-то мягкого… Я вздрогнула и медленно вытащила на свет божий игрушечного медвежонка размером с указательный палец моей руки. Я держала игрушку на ладони, а пальцы дрожали. Мне казалось, он все еще сохранил тепло его рук, его сердца. «…спасибо, спасибо, ты выиграл его для меня!» «Вот еще, если хочешь игрушку, достань сама!» Я невольно улыбнулась своим воспоминаниям. Мы вели себя в тот день, как дети. Я вспомнила, что мне безумно хотелось обнять его, прижаться покрепче и никогда не уходить, и от этого желания бросало в дрожь. Меня пугало это странное чувство. Мамору был далеко, я беспокоилась за него, но когда рядом оказывался Сейя, я ловила себя на том, что почти готова забыть все, всю свою боль и тревоги. С ним я чувствовала себя в абсолютной безопасности с самого начала. Даже когда еще не знала о том, что Сейя Коу, мой одноклассник, солист группы «Три Звезды» и Сейлор Воительница — одно и то же лицо. Его присутствие заставляло меня вести себя не как обычно. Я боялась этого. И в то же время желала. Этот парень ворвался в мою жизнь со скоростью ракеты. И перевернул все с ног на голову. * * * За окном наступал вечер, а в комнате сидела девушка с задумчивой улыбкой, глядя на мягкую игрушку, лежавшую в ее ладони… * * * Я отлично помню тот момент, когда он прошел мимо нас с Мамору в аэропорту. Помню скорее не умом, а сердцем, потому что в тот миг я ощутила теплый свет, коснувшийся моего сознания. Я ощутила внутри себя яркую вспышку, будто по темному небу пролетела падающая звезда. Я невольно обернулась. Он тоже смотрел на меня. Я знала это. На нем были солнцезащитные очки, но я чувствовала его взгляд всем своим существом. Наши глаза встретились. На секунду я почувствовала страх и головокружение. Так быть не должно, подумала я про себя. Ведь когда я впервые встретила Мамору (тогда его звали лорд Эндимион), я также ощутила вспышку света в сознании. Как это объяснить? Однако я почти тут же забыла о случившемся. Мамору сделал мне подарок — обручальное колечко с бриллиантом, о котором я давно мечтала. Я же изо всех сил старалась не показать, как мне плохо от того, что он уезжает. Мне не хотелось плакать и расстраивать его. Я обещала себе попрощаться с ним без слез, но на душе было очень горько. Успокаивала лишь мысль о его возвращении и нашей свадьбе. Я и думать забыла в тот момент о странном незнакомце, встреченном несколько минут назад. Но позже мне пришлось вспомнить. * * * — Усаги, о чем это ты задумалась? Я оглянулась назад и поспешно спрятала игрушку за спиной, так как в комнату вошла Луна. — Так, ни о чем, — улыбнулась я ей, стараясь казаться веселой и беспечной. — Вот, сделала уроки и решила развлечь себя чтением манги. — Неужели? — большие карие глаза Луны удивленно округлились и приобрели форму чайных блюдечек. — Ты? Сделала уроки? Сама? — кошка изящным движением запрыгнула ко мне на постель. — Ну, не совсем… С помощью Ами и Мамору. — Ага, вот почему телефон был так долго занят! Икуко-сан не могла полчаса дозвониться до своих родственников. Я смущенно потупилась, но решила не вступать в ненужные пререкания. — Вижу, не только мангой единой жив человек, — Луна неодобрительно посмотрела на тарелку с выпечкой. — Усаги, ты не боишься превратиться в… — Не боюсь! — яростно воскликнула я. — Почему вы постоянно насмехаетесь надо мной? То ты, то Рей? Луна с отчаянием вздохнула. — Как ты не понимаешь? Мы пытаемся сделать из тебя настоящую леди! Но ты упорно не поддаешься. — Может, это и хорошо? — лукаво подмигнула я Луне. — Я пытаюсь сохранить свою неповторимую индивидуальность. Каждый должен быть тем, кто он есть, разве нет? — Это отнюдь не значит, что не нужно стараться стать лучше! — серьезно заметила Луна, но тут ее ноздрей, вероятно, коснулся аппетитный запах маминых пирожных. Ее мордочка смешно сморщилась, и она поспешно сглотнула. Потом вдруг прыгнула ко мне на колени и ткнулась носом в мою грудь. — Ты не угостишь меня пирожным? — ласково промурлыкала она, будто минуту назад вовсе не читала мне никаких нравоучений. — Ага! А кто только что говорил о вреде сладостей? — победно воскликнула я. — Но я не лопаю пирожки десятками! — возмутилась Луна, однако, поняв, что это прозвучало довольно грубо, снова сменила тон на льстивое мурлыканье. — Я съем совсем ма-аленький кусочек. Неужели ты не угостишь меня? — Разумеется! Ешь на здоровье, сколько угодно, — сделала я широкий жест. Когда Луна приблизилась к тарелке и повернулась ко мне спиной, я поспешно открыла ящик стола и задвинула игрушечного медвежонка как можно глубже. Чтобы даже случайно никто не наткнулся на него. Мне и самой больше на него натыкаться не хотелось. Слишком странные эмоции пробудились во мне вместе с воспоминаниями о Звездных сейлорах и Сейе в частности. Лучше забыть об этом побыстрее, поскольку анализировать свои чувства мне всегда плохо удавалось, а дело шло к тому, что мне пришлось бы этим заняться и скорее рано, чем поздно. * * * Посреди ночи Луна проснулась оттого, что ее бесцеремонно ткнули в бок. Недовольно пробурчав про себя нечто невразумительное, кошка открыла один глаз и осмотрелась вокруг. Лунный свет пробивался сквозь тонкие занавески, освещая стену комнаты и край одеяла, съехавшего с постели на пол. Усаги спала. Но сон ее был неспокойным. Девочка ворочалась во сне, на щеках ее были заметны следы слез. Перевернувшись в очередной раз, она опять толкнула Луну, дремавшую поверх покрывала. Кошка вскочила на все четыре лапы и обеспокоено уставилась на Усаги. — Что с тобой? Что тебя тревожит? — тихим шепотом спросила Луна, обращаясь скорее к себе самой, чем к спавшей девочке. — Не уходи… — внезапно невнятно пробормотала сквозь сон Усаги. Луна подошла ближе и прислушалась внимательнее. — Не уходи, пожалуйста, — повторила Усаги, и по щеке ее скатилась крупная слеза. — Не надо прощаться. Останься… Я не сказала тебе, что хотела… Вдруг мы больше не увидимся? Луна сочувственно посмотрела на свою подругу, потом тихо пробормотала: — Бедняжка, она все еще переживает кошмар, произошедший с Мамору, когда он собирался улетать на учебу в Нью-Йорк, — осторожно приблизившись к Усаги, Луна тихо сказала ей на ухо. — Все в порядке, успокойся. Тот, кого ты любишь, с тобой рядом. Он никуда не ушел. Усаги перестала метаться, напряженное выражение пропало с ее лица. И через минуту губы девочки тронула слабая улыбка. — Все хорошо, — повторила она сквозь сон, словно до нее дошло, что ей говорила Луна. — Теперь все хорошо… Юмико. — Кто? — опешила Луна. — Кто это — Юмико? * * * На следующее утро я заметила, что Луна отмалчивается и при этом странно на меня косится. Перебирая в уме варианты возможных причин столь непонятного поведения моей «лунной» кошки, я не пришла ни к какому выводу, поэтому решила спросить прямо: — У меня какие-то проблемы с внешним видом? — Да нет, все в порядке. — Может, прическа лежит хуже, чем обычно? — Твоя прическа как всегда великолепна. — Ты точно ничего не хочешь мне сказать? — Нет! — А может… — Усаги, ты разве не опаздываешь в школу? — Нет, все в поряд… А-ааа! Конечно, опаздываю!!! — я схватила портфель и пулей вылетела из дома. Кажется, откровенный разговор с Луной отложен до лучших времен. * * * — Артемис, ты знаешь кого-нибудь по имени Юмико? — Почему ты меня спрашиваешь об этом, Луна? — Так, ерунда. Забудь.