(100) дней сахара

Это первый раз, когда он встречается с Юнги за пределами школы и своего рабочего места. Он понимает это, когда приближается к стоическому зданию в центре города, на углу перекрестка. Погода, кажется, соответствует его настроению. Серая и пасмурная, его сердце бьется слишком быстро - дыхание прерывается,пальцы дрожат, и он должен дать себе несколько минут, просто дыша, прежде чем он сможет даже пробить цифры на клавиатуре. Внутри холодно и устрашающе тихо. Ужасно пугающая бетонная лестница, возвышающаяся к верхнему этажу. Но есть лифт в стороне, поэтому Чимин выбирает именно его вместо этого, и он думает, что поездка на 6-й этаж - одна из худших вещей, которые ему когда-либо приходилось делать. Нервы и беспокойство грызут его внутренности, прямо как личинки. Все двери выглядят одинаково, но в конце концов он находит одну в конце коридора, на которой написано "68", и Чимин прячет салфетку с адресом обратно в карман, готовясь к тому, что он собирался сделать. Тук, тук, тук. "...Хен?" Никто ему не отвечает, и в комнате очень тихо. Глубоко вздохнув, он успокаивается и снова стучит. "Хен? Он пытается, рука трясется, покосившись к дверной ручке. Все еще ничего нет, и Джимин обсуждает, просто идет туда и ищет его, чтобы покончить с этим, когда он это слышит. Это звук, который он предпочел бы больше никогда не слышать, он разбивает его и без того хрупкое сердце на миллион кусочков, когда он врывается в дверь и летит туда, откуда он исходит. Бог, Юнги. Он даже не на диване -вместо этого его маленькое тело завернуто в одеяло. Все что видит Чимин, - это верхняя часть головы и концы пальцев ног. "Дерьмо", - шипит он, бросившись на пол рядом с ним, сразу же потянув мальчика за руки, когда рыдания ломали его тело. "Юнги, я здесь, я здесь, все хорошо-" "Чимин," его голос слаб, и брюнету приходится задаваться вопросом, как долго он сидит здесь. Ел ли он, спал ли он - " Чимин..." "Все в порядке, Хен. Я знаю. Я все знаю. Просто выпусти это наружу." И впервые в своей жизни, Юнги охотно отказывается от гордого поведения. Часы идут, и он не уверен, как долго он был там, прежде чем слезы Юнги в конце концов высохнут. Двое из них сплелись на диване, лицо старшего покоится на его груди. Его плечи перестали дрожать, и теперь Чимин может чувствовать его нежное дыхание у основания шеи, его щеки розовеют от того, насколько они близки в настоящее время. "Они выгнали меня, Чимин", - неуверенно шепчет он, его щеки покраснели и голос дрожит, потому что, если есть одна вещь, которую Юнги ненавидит, плакать. "Они, блядь, выгнали меня и сказали, что я отвратителен." "Ты не отвратителен, Хен. Это не так. Ты так далек от этого, что я просто не знаю, как они могли сказать тебе это", - шепчет он, ласково поглаживая пальцами его волосы. "Но что же мне делать?" Юнги отстраняется и смотрит прямо на него, и, честно говоря, видеть сейчас его лицо, раздраженного слезными следами... ужасно. "Что мне делать, Чимин? Чем ты занималась?" Дотянувшись до салфетки, которую он достал из кармана, он осторожно вытирает щеки старшего. Его пальцы, возможно, слишком долго задерживаются на изгибе челюсти, но он не пропускает того , как старший наклоняется к его прикосновению. "Я прожил между сестрой и лучшим другом почти два года, - отвечает он правдиво, успокаивающе улыбаясь. "Но они позвонили мне, когда были готовы. Я разговаривал с ними. Я рассказал им о своих чувствах. И к концу этого, все было в порядке." Он не выглядит довольным таким ответом, поэтому Чимин вздыхает, смахивая розовые волосы, которые прилипли к его лбу. "Слушай, я знаю, что это звучит не очень хорошо, но тебе придется попробовать. Это единственный возможный путь. И если это не сработает... ты всегда можете остаться со мной", - предлагает он с подмигиванием и с восторгом наблюдает, как лицо старшего мальчика взрывается цветом. "Черт, почему это должно быть так сложно", - скулит Юнги, и Чимин не может не смеяться над тем, как он выглядит по-детски прямо сейчас, потянув его обратно в объятия для еще более крепких объятий. "Я знаю, Хен, я знаю. Но ты должен поговорить с ними. Возможно, ты не захочешь, после того, что они сделали, но они все еще твоя семья, и лучше быть в хороших отношениях, чем вообще ни в каких"